Полина Жеребцова. 45-я параллель
Опубликовано в журнале Волга, номер 9, 2018
Полина
Жеребцова. 45-я параллель: Документальный роман. –
Харьков: Фолио, 2017. – 506 с.
Новый роман Полины Жеребцовой,
свидетельницы чеченских войн, повествует об участи грозненских беженцев в
России. Полина и её мать ищут пристанища в расположенном на 45-ой параллели городе
Ставрополе, после того как их собственный дом в чеченской столице был уничтожен
при очередной бомбардировке. Время действия относится к 2005-2006 годам.
Любой роман Полины Жеребцовой – копилка историй.
Здесь множество сюжетных ответвлений и лиц, возникающих перед читателем лишь
единожды. Будучи соединёнными в общее повествование, эти рассказы и образы складываются
в реальность разнородную, пёструю, пугающую, иногда почти фантасмагорическую.
Картина как будто пишется то рукой русского художника-передвижника, то отчаянного
сюрреалиста, создающего самые немыслимые композиции. А сам автор выступает то публицистом,
то гневным проповедником, то психологом, то отстранённым хроникёром, то
мистиком-духовидцем.
В романе можно выделить три основные линии:
пребывание Полины и её мамы в Ставрополе, история геев Николя
и Захара и жизнь ставропольской деревни Бутылино, где
Полина смогла приобрести временное жильё. Их объединяет фигура главной героини.
Воспитанная в строгих правилах русская девушка-мусульманка, без преувеличения человек
чести и долга, оказывается в мире перевёрнутых моральных норм, в котором
культивируется сила и её главный атрибут – деньги. Тех, кто нуждается в
поддержке и помощи, в этом мире принято унижать и бить. Оказавшись в этих
условиях, героиня не прогибается «под изменчивый мир», не отвечает злом на зло
и не ломается. Вокруг воруют, пьют, обманывают, продаются. Полина не принимает
правил этой «игры». Это не может не вызывать восхищения. Но повода для
оптимизма читатель здесь не найдёт. Вся ситуация чудовищна: юная героиня,
потерявшая на войне всё самое ценное – здоровье и родной дом, вынуждена нести
на себе абсолютно непосильный груз проблем и забот. Высокие представления о
морали в аду не помогают, без них героине было бы легче выжить. Бесконечная
череда несчастий становится причиной психической болезни её бедной матери,
человека по природе щедрого и благородного. «Терпение и труд всё перетрут» –
совсем не те слова и не тот вывод, которые приходят на ум в связи с историей
Полины. Роман написан не для того, чтобы вселить в читателя веру в себя и человеческую
стойкость. По крайней мере, не только для этого. Простая мысль, которая
постоянно стучится в голову: «Человек не должен так страдать. Люди не могут так
обращаться друг с другом. Так жить нельзя».
О рассказчике много говорит стиль
изложения. В повествовании Полины Жеребцовой иной раз соседствуют
несовместимые, казалось бы, стилистические элементы. Например, изображая разгул
стихии, автор использует и выразительную поэтическую метафору, и газетное
сообщение: «Листья кружились в смертельном танце. Транспортное сообщение
приостановилось». Здесь нет диссонанса. Автор в каждом случае выбирает те слова,
которые наилучшим образом подходят к описанию, не подгоняя их друг к другу, и в
этом тоже выражается его предельная честность.
В романе вскрыты негласные законы нашей
жизни. Неутешительный факт: людям по-прежнему не чуждо стремление превратить
других людей в своих рабов. Со времён восстания Спартака в этом смысле ничего
не изменилось. Это беспроигрышный и надёжный способ самоутверждения. Тема
рабства, не метафорического, а буквального, проходит через весь роман. Полина и
её мама оказываются в Ставрополе без денег, без прописки, без связей. Что с
ними происходит? Окружающие пытаются им помочь? Нет. Окружающие, за очень
редким исключением, стараются воспользоваться их беспомощным и зависимым
положением, чтобы превратить даже не в слуг, а именно в бесправных и
безропотных рабов. Так поступает домохозяйка, которая заставляет их обслуживать
себя и до глубокой ночи работать по дому. Все работодатели, которые взваливают на
одного человека обязанности четверых, лишают его выходных, нагло обворовывают,
платят, если вообще платят, гроши, норовя при этом подсунуть фальшивые монеты.
Положение несчастных беженцев осложняется тем, что у них вымогают взятки, им не
отдают положенные документы и так далее и так далее. Всё это объясняется далеко
не только стремлением к банальной выгоде. Важнейший мотив – чистая радость от
унижения ближнего. Директор магазина, в котором работает Полина, запрещает
сотрудникам даже присаживаться на стул, отлучаться не только на обеденные
перерывы, но даже и в туалет, разговаривать между собой… Не ради денег, а «для
души».
Другой важнейший акцент романа – роль
предрассудков, предубеждений, особенно тех из них, которые успели отлиться в
пресловутые традиции. В одном случае они играют роль лома, крушащего судьбы.
Это относится, например, к традиции выдавать малолетних дочерей замуж по
решению родителей. В другом – искажающего кривого зеркала, в котором
кровожадный и жестокий бандит-убийца предстаёт в качестве «настоящего, сильного
мужчины», достойного уважения, а совершенно безобидный юноша-гей вдруг
оказывается страшным преступником, заслуживающим смертной казни. Сама Полина, как
и её мама, начиная с того момента, когда разгорелась чеченская война, играют
одну и ту же роль – чужих среди своих. Чужие русские среди чеченцев, за
пределами Чечни они немедленно получают ярлык «чеченских террористок»,
понимают, что жить среди русских не смогут. И здесь и там женщины, не
причинившие никому никакого вреда, постоянно сталкиваются с лютой враждебностью,
которая отнимает у них последние душевные силы, вынуждая защищаться, иногда с
оружием в руках.
История Николя и Захара соединяет в себе
самые невероятные повороты, вступая в диалог одновременно с романом Ханьи Янагихары «Маленькая жизнь»
и с сериалом «Секс в большом городе». Здесь гротеск поворачивается к читателю всеми
своими гранями. И самой страшной, почти босховской,
стороной, когда преследования и угроза физической расправы выталкивает героев в
страшную голодную нищету, вынуждая жить среди бомжей на городской свалке. И
довольно комичной, когда Полина, девушка строгих традиционных правил,
оказывается вовлечённой в любовный треугольник, другими участниками которого
являются бисексуал и гей.
И наконец – село Бутылино.
Взяв кредит под грабительский процент, ведь не ограбить беззащитного человека –
грех, Полина покупает жильё в деревне под Ставрополем. У неё появляется
возможность получить прописку, без которой у неё нет никаких прав. По сравнению
с происходящим в Бутылино пьеса Горького «На дне»
представляет собой описание спокойной и вполне благополучной жизни. Население
деревни – отсидевшие уголовники, убийцы и воры, горькие пьяницы и умалишённые.
Бытовуха, грязь и жестокое живодёрство как средство выяснения отношений между
людьми – среда, в которой оказываются Полина с мамой, «счастливо» обретшие,
наконец, «крышу над головой». Позиция мужественной Полины безупречна. Она не
жалеет себя, но и не рассыпается в елейном сочувствии к «униженным и
оскорблённым». Она слишком хорошо знает жизнь и людей, чтобы чему-то удивляться
и обманываться на чей-то счёт. Но здесь, в окружении безнадёжно опустившихся
людей, которые даже не пытаются отдать себе отчёт в своих поступках, главная
героиня выступает тем необходимым праведником, чей пример может переломить
ситуацию и изменить положение вещей. Полина не делает ничего специально и
напоказ. Она всего-навсего живёт, не подчиняясь дикому закону джунглей и не
позволяя себе погрузиться в морок царящего вокруг абсурда. Её скупые, немногословные
поучения, адресованные местным детям, обретают силу библейской проповеди. Она
оказывается тем необходимым человеком, от которого эти несчастные дети узнают о
существовании привязанности и любви.
Отказ от моральных ориентиров ведёт всех
нас в нечеловеческое состояние, условно говоря, в деревню Бутылино.
Идея, казалось бы, не новая. Но здесь она оплачена той высокой ценой, которая
возвращает ей первоначальную силу и безоговорочную убедительность.