(Продолжение)
Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2018
(Начало
см.: Волга, 2017, № 11-12)
Памяти
Огарёвой Н.В.
Неожидаемые впечатления от
встреч с участницей давних событий – живые интонации архивной «пыли».
Ольга Фёдоровна Корпакова, ровесница и подруга Нонны Валерьевны Огарёвой –
в гостях у неё 16 января 2018 года. Прошедшее Светлое Рождество Христово не
оставляет безучастной Ольгу Фёдоровну. С Его Рождества начинает прибавляться
свету – потому, что Он в этот день родился. Возмущается переносом даты рождения
Христа с 25 декабря на 7 января, – сговорилась советская власть с
организованной ею обновленческой церковью опорочить христианство.
Ольга Фёдоровна филолог, ученица
Оксмана, Гуковского.
– …дружили домами. – А как
студенты могут «дружить домами» с преподавателями? Вот Лида Краснопёрова тут
сидит – да разве мыслимо было ей «дружить домами» с Раисой Азарьевной
Резник? – …ну, это уже на поздних курсах. Я ей латынь сдавала – Зоя
Владимировна (вторая жена Георгия Александровича Гуковского)
прелестная женщина, но такая валоха – всё в
беспорядке. – Ой, Ольга Фёдоровна! У нас оливки! – с таким восторгом, с
такой радостью угощает. А мне эти оливки… – (Лидия
Гинзбург, ученица Гуковского напишет в воспоминаниях:
– Григорию Александровичу присущ вкус к дворянскому укладу
русской жизни). В сорок втором Гуковские
приехали в Саратов, жили в гостинице «Россия». А я работала в Доме
культуры Красной Армии консультантом, вольнонаёмной штаба ПРИВО… – бараки,
столы. Моё дело организовать сбор людей, найти лектора. О литературе для
призванных людей на войну читал лекции Георгий Александрович Гуковский – о
песне, о сказке, о былине, людям понятно, интересно. Не единожды мы с ним
ездили в Татищево – мужики, украинцы так пели! Они пели потрясающе – «Реве та
стогне Днипр широкий», «Дивлюсь я на небо»… По
госпиталям ездили. Острого слова наслушаешься, а Георгия Александровича так и
замели в антисоветских высказываниях. Какое у него отношение к советской
власти? Да никакого, говорил: – Я не годился. Учил совсем не тому.
…как вспомню довоенное время!
В нашей школе, в двенадцатой, организовали литературный журнал… за рукопись
сажали – Ирка Петрова, Беляев Игорь – десять лет… А в войну не боялись –
бойцы всего навидались: до сорок третьего в Красной армии были бойцы и
командиры, только с сорок третьего года они стали называться солдатами и
офицерами, как до революции. Популярные пословицы того времен – «Опогонят – на фронт погонят!», «Чему посмеёшься, тому и
послужишь!». Служили… Юра Забеньков мой ровесник,
восемнадцать лет ему было, когда началась война. Писал стихи. Поступил в
институт, и сразу был мобилизован. Ранен в первые дни
войны. Что-то с грудной клеткой – два или три ребра вырезали. Вышел из
госпиталя, простой солдат – передислокация, ждёт назначения. Ходит в Дом
культуры, где я работала, читает стихи, и я запомнила. Память хорошая – я эти
стихи Георгию Александровичу читала. – Мальчик, очень талантливый парень. Жалко
– убьют! – Почему? Худенький, тонкошеий… – Но ведь убьют сразу. Вот таких и
убивают! – Получил назначение Юра, через месяц письмо прислал, больше писем не
было. Сейчас бы о нём знали – такой талант! Стихи его? – может, в другой раз
прочитаю...
Юлиан Григорьевич Оксман –
умный, порядочный, ироничный. Импозантный. Его отношение к советской власти? Он
говорил: – Просто не ко двору! – Негатив, конечно, был, но он никак его не
проявлял. Познакомились как? Я сдавала на
театроведческий – в Саратов ГИТИС эвакуировали. На собеседовании: – Что будете
читать? – Из своего! Шекспира – монолог Ричарда и Маргариты. – Он обомлел! …у
него все события увязывались совместно с Шекспиром – вот Иван Грозный сватался
к британской королеве… собеседования было достаточно…
Гуковский и Скафтымов устроили
Оксману работу в Саратове, в университете – в 1947 году после десяти тюремных
лет. Его рассказ – забудешь такой рассказ? – …везли на Колыму, дорогой тиф…
Сгрузили, – сбросили – «Ну чего его везли? Он уже готов», – а я всё слышу… –
– Жена Юлиана Григорьевича
Оксмана Антонина Петровна – святая аристократка из дворянского рода…
жизненная стойкость, когда его арестовали и её на допросах…– хотели, чтобы она
подтверждала вину мужа… без конца: – Юленька этого
не мог! –
Каким у него было самочувствие?
В Саратове, в пятидесятом ждали ареста, и Антонина Петровна жгла бумаги.
Погибли его автобиографические записки – писал на Колыме, с тех пор
сохранялись, а «на воле» оказалось хуже, чем в лагере? Ну и каким у него могло
быть саратовское самочувствие? А в Москве дальше разве лучше?
Я уже дипломную писала и в Москву к нему ездила – мне лет
двадцать пять. Как раз у него прошёл обыск – взяли с него подписку о
неразглашении… – Чем бы вы, Ольга Фёдоровна, хотели заниматься? – Я хочу
«Маленькие трагедии» Пушкина, обожала всегда. – Выбирайте что-нибудь из советского… – Так Любовь Тренёва
– моя тема…
Справка
Оксман о своей работе в
Саратове: – …моё дело работать за письменным столом, а не в аудитории.
Лекции убивают меня и физически. (1952 г., 30 марта)
…Не имел ни одного вечера
свободного, а дни полностью поглощает сейчас университет (лекции, семинары,
диссертации, диспуты, советы и т. п. – это ведь хуже всякой службы). (1954 г., 8 марта)
…встряхнуться нужно любой
ценою – переменой обстановки, запойной работой, картами, интересными людьми, –
а лучше всего, вернее – какой-нибудь большой и неожиданной игрой воображения,
помогающей выбиться из тупика. Говорю об этом с полным знанием дела – так
спасался я от отчаяния и в Лубянской одиночке, и в
пыточной камере, и на колымских приисках или лесоповале: – «Я не могу,
следовательно, я должен». А без какой-нибудь самовнушённой
мечты никакая кантовская категория не могла бы обеспечить выход из тупика. (1955 г., 15 апреля)
…Мы с Антониной Петровной
денно и нощно выколачивали «Летопись жизни Белинского» и боялись потерять не
только лишний день, но и час (1956
г., 20 сентября). – Оксман – Чуковскому / http://www.chukfamily.ru/kornei/prosa/pisma/yu-g-oksman-k-i-chukovskij-perepiska-1949-1969.
Георгий Александрович Гуковский.
С началом войны призвали в армию, забраковали, в октябре сорок первого
арестовали – «контрреволюционная агитация», в ноябре освободили «за недостатком
улик». Брат Георгия Александровича Гуковского Матвей
Александрович – историк, искусствовед, специалист по Итальянскому Возрождению.
Оба арестованы в рамках «борьбы с космополитами», уже в Ленинграде – в июле
сорок девятого, вернулись из эвакуации в сорок восьмом. Георгий Александрович
Гуковский в апреле 1950 года умер от сердечного приступа в московской тюрьме
Лефортово.
– Советская власть,
оборвавшая диалог двух крупнейших пушкинистов – Ю.Г. Оксмана
и Г.А. Гуковского, принесла науке непоправимый урон.
– В.В. Пугачёв. Опальный пушкинист в Горьком (Ю.Г. Оксман и «Пражская
весна») // Волга. 1995. № 5-6. С. 162.
Как Кеннана
не вспомнить?
– В 1884 г. одна молодая и
красивая девушка, по фамилии Софья Никитина, учившаяся в Киеве, была сослана административным
порядком в один отделённый пункт Восточной Сибири. Зимой 1884-1885 гг., пройдя
уже 4300 вёрст, она между Томском и Ачинском заболевает тифом, которым
заразилась в одной этапной тюрьме. Транспорты ссыльных не сопровождаются
врачами, и «политические», заболевшие в дороге, должны тащиться, невзирая на
состояние погоды и фазис болезни, до тех пор, пока не достигнут какой-нибудь
тюремной больницы. На расстоянии 1500 вёрст между Томском и Иркутском находится
всего четыре госпиталя, так что больных по неделе и по две волокут в
телегах или в санях – т. е., если они ещё не успели за это время умереть, –
пока наконец не обретут успокоения, постели и врача. ...она
скончалась в тамошней тюремной больнице. Какое удовлетворение доставляло
молодой мученице… то сознание, что «отеческое» правительство наложило только
в её личных интересах на неё это ограничение, для того, чтобы она не
подверглась искушению совершить что-нибудь такое, что могло бы возбудить
опасение за «общественное спокойствие и порядок» города Киева. –
Большая часть ссыльных – …были
дворяне или принадлежали к привилегированным сословиям; некоторые обладали,
действительно, из ряда вон выходящим образованием… …такого человека…
сослать… как опасного члена общества, в Сибирь, низко и бесчестно.
…После простого, но вкусного
ужина с отличным китайским чаем, ссыльные стали хором петь русские народные
песни, полные глубокой тоски… …невозможно передать даже в главных чертах
сущность всех тех бесед о русском правительстве и революционном движении,
которые я вёл с «политическими» в Семипалатинске. Я только обязан резюмировать
то впечатление, которое произвели на меня эти прославленные нигилисты, которые,
как вполне справедливо заметил г. Павловский, «при
других обстоятельствах оказали бы родине неоценимые услуги». Если эти люди
вместо этого прозябают и гибнут в изгнании, то это происходит не потому, что
они не обладают любовью к отечеству или гражданскими доблестями, но только
потому, что русское правительство, которое имеет дерзость думать и действовать
вместо русского народа, стоит в полном противоречии к духу времени. – Джордж Кеннан.
Сибирь и ссылка. Перевод с английского. С.-Петербург: Издание В. Врублёвского.
1906.
*
1947
год. Февраль
–
В СГХМ открыта выставка произведений саратовских художников.
182 произведения, 37 худ. Газета «Коммунист». 9 февраля.
1947
год. 14 февраля
Выписка
из протокола
совместного
заседания Правления Саратовского Областного Союза Советских художников с
Правлением кооперативного товарищества «Художник» от 14 февраля 1947 года.
Присутствовали:
Миловидов, Завьялова, Мощенко, Лизунов, Бобров, Калачёв,
Кулагин, Кольцов, Кибальников, Жуков, Морозова, Мельников, Асеева, Щеглов,
Иванов, Маневич.
Председатель
– т. Миловидов. Секретарь – т. Маневич.
Слушали:
О порядке проведения обсуждения выставки работ саратовских
художников.
Постановили:
– 1. Предложить Председателю Саратовского Областного Союза Советских художников
тов. Миловидову Б.В. сделать основной доклад. В построении доклада должны быть
использованы следующие материалы: 1. Постановление ЦК ВКП/б/ от 14 августа – «О
журналах “Звезда” и “Ленинград”», 2. Постановление ЦК ВКП/б/ от 26 августа – «О
репертуаре драматических театров и мерах его улучшения», 3. Доклад тов. Жданова
о журналах «Звезда» и «Ленинград» на собрании партийного актива и на собрании
писателей Ленинграда, 4. Полученная стенограмма доклада народного художника
скульптора Манизера /Москва/.
Товарищу
Миловидову поручается сделать критический разбор работ каждого из художников,
которые экспонируются на выставке и одновременно указать каждому художнику пути
его дальнейшего развития с целью улучшения его творческой деятельности.
2.
После доклада тов. Миловидова открыть прения.
3.
На обсуждении должны присутствовать в обязательном порядке все члены и
кандидаты Сар. Обл. Союза Советских художников и все члены Сар кооперат. Т-ва. «Художник».
4.
Пригласить на обсуждение представителей Горкома ВКП/б/.
5.
Назначить обсуждение в музее им. Радищева в понедельник 17/11 – 47 г. в 1 час
дня.
6.
Застенографировать доклад тов. Миловидова и прения по
нём.
С
подлинным верно:
М.П.
Ответ. Секретарь Сар. Обл. С. Сов. Худ-в.
/И. Маневич/
Арх. СГХРМ. Оп. 4. Ед. хр. 19.
(Здесь и далее сохранены орфография и пунктуация документов. – В.
Л.)
*
Резолюция
собрания художников, посвящённого
разбору выставки саратовских художников
Заслушав доклад тов. Миловидова
и прения выступающих, посвящённых разбору выставки Саратовских художников,
собрание отмечает:
1.
Выставка саратовских художников не отвечает, в целом, требованиям поставленных
задач создания высоко-художественных и
идейно-насыщенных произведений изобразительного искусства.
2.
Нет должной борьбы среди художников и со стороны Облсоюза
Советских художников за поднятие идейно-художественного качества произведений и
организационно-творческих задач. Общий уровень художественной работы продолжает
ещё отставать от требований жизни. Перестройка художественной жизни проводится
крайне медленно.
3.
Областной Союз Советских художников по настоящему ещё не возглавил борьбы за
создание повседневной творческой и организационной помощи художникам и,
особенно, в настоящий момент подготовки к Всесоюзной выставке 1947 года,
посвящённой 30-летию советского государства.
4.
Большинство выставленных произведений и, особенно, тематических, по своему профессиональному
уровню выполнены слабо и особенно слабо выглядит
рисунок.
Задача
Областного Союза Советских художников и Городского Отдела искусств – возглавить
борьбу за создание высоко-идейных и
высоко-художественных произведений изобразительного искусства. Оказать
творческую и организационную помощь художникам в их творческой работе, помочь
им глубоко раскрыть содержание советской действительности и образ советского
человека в его борьбе за новую жизнь.
Саратовские
художники должны неустанно работать над повышением своего идейно-политического
и профессионального уровня, неустанно изучая наследие прошлого, его лучшие
образцы изобразительного искусства, смело идти по пути совершенства новых форм,
колорита, смелых композиционных решений, отвечающих современной жизни нашего
социалистического государства.
Арх.
СГХРМ. Оп. 4. Ед. хр. 19.
*
Обсуждение стенографического отчёта
собрания саратовских художников
Мы – обсуждаем
заготовленную стенограмму собрания саратовских художников от 17 февраля с. г.
Цель нашего обсуждения в исполнении обязанности коммунистов сообщать, согласно
Уставу ВКП/б/, о любых действиях, наносящих ущерб партии.
Соответственно,
в прениях коммунист
Бобров сигнализирует: – Начну с доклада, с недавней истории о том, как этот
доклад готовился. Борис Васильевич Миловидов почему-то сомневался в своих силах
и возможностях делать доклад. В связи с этим было созвано расширенное заседание
Правления товарищества художников и Союза советских художников, на котором и
было поручено делать доклад Миловидову Б.В. как руководителю нашего областного изофронта города Саратова. –
Методы коммунистического
воспитания не исключают предоставления возможности Миловидову – недобитому
представителю имущих классов царской России, выступив с докладом, покаяться,
отказаться от буржуазной идеологии и остатков частнособственнической
психологии.
Однако стенограмма показывает,
что Миловидов остался в рядах остатков недобитых
врагов советского народа, враждебных элементов, злостных нарушителей правил
социалистического общежития, пытающихся протащить чуждые нам
антикоммунистические взгляды. Правильно указывает коммунист Бобров, как
осторожничает Миловидов – …я не успел подготовиться, чтобы выступить с
продуманными суждениями по поводу этих работ… – Тем не менее, Миловидов выгораживает тех, от кого нас остерегают постановления ЦК
ВКП/б/, заявляя о работах Кисимова и Севастьянова
следующее: – Театрально-декоративные работы представлены в значительной мере
и хорошего качества. –
А
вот коммунист Бобров, когда товарищ Жданов уже огласил решение партийной
организации, допускает грубую политическую ошибку, несвойственную высокому
званию коммуниста. Коммунист Бобров забывает Устав ВКП/б/, где сказано, что
член партии «может свободно обсуждать, открыто высказывать и отстаивать своё мнение
до принятия организацией решения»: – ЦК ВКП/б/ осуждает… предоставление
советской сцены для пропаганды реакционной буржуазной идеологии и морали,
попыткой отравить сознание людей мировоззрением враждебным советскому обществу.
–
И
вот вместо исполнения своего патриотического долга, вместо того, чтобы
подтвердить правоту товарища Жданова, коммунист Бобров во всеуслышание
заявляет на собрании художников – Странно было бы говорить об изофронте какому-то другому человеку, не
Председателю Союза советских художников. Мне кажется, что опасения Бориса
Васильевича были напрасны. Я лично докладом удовлетворён. – То есть,
коммунист Бобров «удовлетворён», что работы Кисимова
и Севастьянова – представлены в значительной мере и хорошего качества. –
И
это говорится об
имеющих целью отравить сознание советских людей
работах Кисимова. Об эскизах декораций 1 и 2 актов балета «Соперницы» на музыку
буржуазного композитора Гертеля. Для чего, зачем
советскому народу балет – пережиток прошлого? Новому, советскому человеку только
мешают балетные «пуанты», когда он твёрдой поступью идёт предназначенной ему
дорогой от социализма к коммунизму. Иначе, чем издевательством художника Кисимова над одеждой трудящихся, не являются эти его эскизы
костюмов навсегда ушедших дореволюционных персонажей – «барышни», «портнихи»,
некой «Марселины» и «дамы-гостьи».
Таковы же работы Севастьянова:
эскизы костюмов «европейцев, негров и грандов» комической оперы «Периколла» композитора Оффенбаха, услаждавшего вкусы
ликвидированной нами буржуазной публики. А у Севастьянова ещё и эскизы
декораций 1 и 2 актов буржуазной оперы «Травиата» на музыку Верди, эскизы
костюмов пресловутых «Виолетты и Флоры».
Не
дождавшись от коммуниста Боброва должного отпора, Миловидов, камуфлируя свою истинную
позицию, как ни в чём ни бывало продолжает цитировать
слова товарища Жданова – Пьесы советских авторов на современные темы
оказались фактически вытесненными из репертуара. – Вот бы коммунисту
Боброву и подтвердить на материале выставки справедливость мнения товарища
Жданова – работы Кисимова и Севастьянова вопиют,
вытесняя советскую современную тематику из театрального репертуара.
У
Кисимова эскизы декораций 1 и 2 актов музыкальной
комедии «Холопка» композитора Стрельникова, глумящегося над закрепощёнными
трудящимися царской России. Опять эскизы костюмов дореволюционных персонажей.
Опять танцуют! Подавать тяжёлую участь закрепощённых простых людей царской
России так извращённо? Никогда советский человек не поверит, чтобы «холопы»
крепостнической России ещё и танцевали!
А
у Кисимова? У него ещё и эскизы 1, 2 и 7 картин
балета «Конёк-Горбунок» на музыку Пуни. Опять балет! А нужна ли советскому
человеку, как и религия – опиум народа, извращённая балетом сказка? В наше
время, когда мы рождены, чтоб устаревшую сказку сделать былью, художник Кисимов
морочит нам голову эскизом невозможного «подводного царства» балета
«Конёк-Горбунок», украшает эскизом костюма Огудаловой
драму безвозвратно ушедшего царского времени «Бесприданницы» Островского.
Того хлеще Севастьянов, – предлагает
советскому человеку эскиз декорации чуждой нам тематики «У монастыря»
мракобесной оперы «Демон» на музыку А. Рубинштейна. А для отвода глаз
выставляет эскиз костюмов хора оперы «В бурю» на музыку Хренникова.
Итак!
Товарищ ли нам Миловидов, камуфлирующий намерение ставить
личные интересы выше общественных, пытающийся протащить, сохранить, оживить
оппозиционные и ревизионистские элементы? Вот в чём вопрос. Но и
коммунист товарищ Бобров нарушает партийную дисциплину. Где же критическое отношение
коммуниста товарища Боброва к проявлениям частнособственнических тенденций
Миловидова? Это то, что касается коммуниста Боброва. И это как раз то,
чего коммунисту Боброву недостаёт. Это как раз то, чему ему надо поучиться. Это
как раз то, чего ему не хватает.
А
вот совсем другая персона! – гражданин Садковой, бывший коммунист, бывший
Начальник городского отдела искусств города Саратова!
Партбилет!
– на-а стол!
Вам,
вам, гражданин Садковой! Мы – считаем высшей мерой наказания исключение из партии.
Для гражданина Садкового остались в прошлом времена, когда строгий выговор,
объявленный коммунисту вместо исключения из партии, освобождал от уголовной
ответственности. Соответственно уставу ВКП/б/, если член партии совершил
проступок, наказуемый в уголовном порядке, он исключается из партии и
привлекается к ответственности в соответствии с Законом.
Когда
всех недовольных нужно было вырубать и выкорчёвывать, вместо искоренения
враждебных элементов гражданин Садковой пошёл на примиренчество с сомнительными
элементами, врагами в советских масках. Подобная политическая слепота и
преступная халатность приводят не просто к опасным последствиям, но и к размыву
социально-политического строя. Бывший коммунист, а ныне гражданин Садковой
потерял классовую бдительность, у него размыты понятия классового подхода и
политической бдительности.
Полагаться
на убеждённость, преданность и прочие превосходные качества – это вещь в
советской политике совсем несерьёзная. Тут опасность громадная! Когда
происходит идейное отступление, ставят пулемёты и командуют: «Стреляй!». И
правильно. В этот момент необходимо карать строго, жестоко, беспощадно малейшие
нарушения партийной дисциплины. Мы в таких случаях говорим: «Позвольте
поставить вас к стенке! Извините, но мы с вами будем обращаться как с худшими и
вреднейшими элементами белогвардейщины».
Пусть
на примере гражданина Садкового и его подручных недальновидные люди визжат и
воют по поводу разоблачённых идеологических диверсий. Каковыми являются
восхваляющие Кисимова и Севастьянова тексты Садкового
и его подручных. Особая опасность, что эти тексты, протаскивающие
противоречащие коммунистической морали, чуждые антикоммунистические взгляды
появились в партийной печати.
Уже
в 1945 году газета «Коммунист» за подписью бывшего Начальника городского отдела
искусств коммуниста Садкового восхваляла работу Кисимова
над спектаклем «Конёк-Горбунок». Якобы художник Кисимов, остро чувствуя стихию
русской народной сказки, способствует творческой удаче театра – …спектакль
воспринимается зрителем как цельное, законченное произведение театрального
искусства… –
В
1946 году попустительством Садкового Л. Жак опубликовал в газете «Коммунист»
восхваление работы Кисимова над спектаклем
«Обыкновенный человек» в театре имени Карла Маркса – …очень удачны декорации,
сделанные художником В. Кисимовым. –
В том же
1946 году от имени газеты «Коммунист» восхваляет Кисимова
и Севастьянова попустительством Садкового уже его подчинённая, инспектор
городского отдела искусств, потерявшая политическую бдительность В. Завьялова
вкупе с искусствоведом художественного музея им. А.Н. Радищева Г. Кожевниковым
– Весьма своеобразна и интересна работа художников декораторов В.В. Кисимова и И.В. Севастьянова… Великолепные декорации
спектакля «Конёк—Горбунок» создал Кисимов. –
Дальше-больше и расширяется круг почитателей
разоблачённых ещё в 1946 году товарищем Ждановым упадочных и глубоко чуждых
театральных направлений. Аркадий Котилко в газете «Коммунист» в 1946 году пишет – Талантливый
художник В.В. Кисимов дал интересное и оригинальное декоративное оформление
спектакля «Ромео и Джульетта», свидетельствующее о большом вкусе, его
своеобразной фантазии и знании эпохи. –
И,
наконец, – вместо того, чтобы осадить распоясавшуюся апологетику, сам Начальник
городского отдела искусств Садковой позволяет себе восхвалять в газете
«Коммунист» премьеру балета «Дон Кихот» в театре оперы и балета имени Н.Г.
Чернышевского: – …Особенно хорош второй акт. Художнику Кисимову
удалось передать колорит Испании. Его декорации, изображающие выжженные солнцем
поля и сожжённые красные холмы, старые ветряные мельницы, на фоне жёлтых полей
впечатляют, будят воображение зрителя. –
Бывший
коммунист, ныне гражданин Садковой забыл, что социалистическая культура
формирует нового человека, – советского патриота, понимающего политику партии и
активно проводящего её в жизнь. Гражданин Садковой забыл, что
социалистическая культура развивается в непримиримой борьбе с буржуазной
культурой, против пережитков капитализма в сознании и быту людей.
Гражданин
Садковой, будучи коммунистом и Начальником городского отдела искусств Саратова,
не проявил должной партийной активности на собрании саратовских художников 17
февраля сего года. Под напором идейно невыдержанного выступления товарища
Данилова, Садковой ограничился к нему вопросами, не
удосужившись потребовать чёткого ответа, как оздоровить жизнь художников
Саратова. Нетребователен бывший коммунистом Садковой в своём вопросе о
необходимости открывать или не показывать народу выставку саратовских
художников: – …думает ли докладчик, что можно и на таком уровне эту
выставку открыть для широкого просмотра и нужно ли это? – Уж если сами
художники критикуют свои картины за идейно-художественные недостатки, тем более
Начальнику городского отдела искусств надо было применить к изобразительному
искусству Саратова партийную позицию товарища Жданова о неудовлетворительном
состоянии журналов «Звезда» и «Ленинград». – ...в
настоящее время хороших произведений для двух литературно-художественных
журналов явно не хватает. Вот почему Центральный Комитет партии решил закрыть
журнал «Ленинград» с тем, чтобы сосредоточить все лучшие литературные силы в
журнале «Звезда». Это, конечно, не значит, что Ленинград при надлежащих
условиях не будет иметь второго или даже третьего журнала. Вопрос решается
количеством хороших, высококачественных произведений. Если их появится достаточно много и им не будет хватать места в
одном журнале, можно будет создать второй и третий журнал, лишь бы наши
ленинградские писатели давали хорошую в идейном и художественном отношении
продукцию. –
По
примеру товарища Жданова Начальнику городского отдела искусств коммунисту
Садковому надлежало призвать саратовских художников сосредоточить все лучшие
силы на создание высококачественных картин, чтобы художники давали хорошую в
идейном и художественном отношении продукцию, наглядно показывая труд советских
людей, их усилия и героизм, их высокие общественные и моральные качества.
Каково
же качество продукции саратовских художников?
Особую
опасность представляет чуждый советскому обществу
формализм, поднявший свою ядовитую голову и в Саратове. Мы осуждаем
формалистические тенденции потому, что они игнорируют пожелания народа,
стремящегося видеть свою счастливую жизнь изображённой с той простотой, которая
присуща произведениям Ленина и Сталина.
Мы
отмечаем крайне поучительное следующее обстоятельство – сознательные товарищи
не проходят мимо указаний на те моменты, где уместна
критика. На следующий день после собрания спохватилась инспектор Городского
отдела искусств Завьялова. Она в газете «Коммунист» привлекает
внимание к Кисимову и Севастьянову – уже с партийных
позиций. Товарищу Завьяловой теперь непонятно, – почему Кисимов пренебрегает
советской тематикой? – А ведь умеет рисовать Кисимов, нарисовано же им на
темы русских сказок – прекрасное панно для детского сада. И женский
портрет Кисимову весьма удался. – И, наконец:
товарищ Завьялова разоблачает самое вопиющее у Кисимова
и Севастьянова, – у них в станковой живописи не изжиты элементы
формализма – …в творчестве которых явно выражено
преклонение перед формалистическими приёмами западного буржуазного искусства. –
Миловидов
же, маскируя свою подоплёку, разглагольствовал на
собрании саратовских художников о пользе формализма: – Последствия
формалистических течений продолжают сказываться в утере мастерства и в первую
очередь рисунка, формы. Эта общая болезнь советского искусства касается и нас.
Существует и такая точка зрения – она обнаружилась на одном из заседаний
Художественного Совета во время обсуждения работы Кибальникова
«Чернышевский», что можно и даже должно деформировать форму для создания
впечатляемости, выразительности образа. Эта точка зрения идёт от тех же
формалистических течений Западной Европы, которые проникли и к нам
/экспрессионизм, футуризм, отчасти импрессионизм и прочие измы/. ...Эта точка зрения не по пути социалистическому реализму.
Эта точка зрения будет прикрывать недостатки мастерства и неграмотности и
поведёт искусство назад. …Натюрморт. Будучи удобной натурой, даёт возможность
ставить перед художниками серьёзные задачи в области овладения мастерством –
Однако,
благодаря беспартийному товарищу Гурову, Миловидову не удаётся скрывать и далее
под маской учёной благопристойности своё двурушничество. Товарищ Гуров, не
являясь коммунистом, проявляя партийную бдительность, разоблачил на собрании
Миловидова и его личину формалиста – Вот я смотрю
на этот натюрморт художника Миловидова. В нём запах эпохи Людовика Х1У, Рококо,
вот этот фаянс, фарфор – всё это вещи из прошлого, не принадлежащие нам.
Конечно, они красивы, но чужды нам по духу времени. В них чувствуешь мир
дворянства, голубой крови, мир изощрённых чувств и эти рисунки… с сатирами,
наядами навевают иные чувства. Поэтому натюрморт этот не несёт в себе идейного
содержания. ...любой натюрморт несёт в себе идейное
содержание и выражает классовую сущность. Возьмём к
примеру голландский буржуазный натюрморт и по домашней утвари, плодам, овощам и
различным явствам почувствуем в них утончённую
роскошь и сытую жизнь голландского бюргерства. Натюрморт, следовательно
не чисто живописная проблема.
Борис
Васильевич умеет рисовать. Умеет он и писать красками,
а вот никак не соберётся духом написать хорошую жанровую картину, достойную
наших советских людей. Или он не видит, или не хочет видеть новое в нашей
жизни. Он как будто не видит советских людей, их жизнь, наполненную борьбой за
построение светлой, радостной жизни. …У нас должна быть элегия, лирика, но на
полезной основе, не на той, как в голубой розе «Мира искусства», как было у
рафинированных художников, которые сидели и мечтали. –
Товарищ
Гуров проницательно усмотрел присущую Миловидову гнилую идейную ущербность,
игнорирование понятий классового подхода и политической бдительности, потерю
классовой бдительности. Товарищ Гуров принципиально ставит вопрос о самой
сущности Миловидова. Товарищ Гуров, соблюдая нравственные
принципы, изложенные в Уставе ВКП/б/ разоблачает, независимо от
занимаемых Миловидовым постов, присущее тому по классовой принадлежности
вредительство. Товарищ Гуров прямая противоположность формалисту Миловидову: –…я никогда
не разменяюсь на пустые вещи, ибо меня воспитала советская власть… поэтому я
никогда не могу разменяться на пейзаж или натюрморт ради удовольствия. …Наша
задача не только писать ради удовольствия, ради какого-то эстетического
чувства. Хотя всякое произведение должно иметь долю эстетического чувства, но,
главное, художник должен в своих произведениях отобразить задачи партии и
мобилизовать народные массы на выполнение этих задач. …Мне
кажется, что мало заниматься стороной чисто формальной, работать над
мастерством, а, главная задача должна стоять в идейной выраженности
произведения, только тогда художник будет впереди, только тогда он будет решать
важнейшие задачи, которые перед нами поставило советское государство. И
не стыдно будет, когда художник, ввиду ограничения во времени, даже несколько
снизит формальную сторону, не дотянет, а в годы Отечественной войны требовались
темпы и быстрота выполнения. У нас были моменты, когда требовалось быстро
работать, агитировать может быть и за счёт некоторого снижения качественной
стороны произведения. ...но во время войны не
приходилось думать долго над формальной стороной. …Я должен сказать, что вот
эта моя работа «В фашистском плену», конечно, оскорбляет мой вкус, мне просто
стыдно было её выставлять, стыдно было посылать её в Москву, т. к. я вижу
большие погрешности в рисунке, цвете, композиции.
–
К
сожалению, оппортунистически проявил себя на собрании художник Кулагин Л.М.
– Иван Никитич Щеглов пытался разбирать выставку и пришёл к заключению, что
выставку не нужно было открывать, так как она очень мала и работы низкого
уровня. Я считаю, что выставку открывать нужно было. Я не видел раньше на наших
выставках сильнее работ. Но в нашей выставке есть одно хорошее – это то, что на
ней нет формалистов и, главное, её нужно открывать, потому что нужно
просмотреть свои силы на будущее. –
К
счастью, здоровые силы в лице коммуниста товарища Мощенко Василия Фёдоровича
поддержали осуждающую позицию товарища Гурова в отношении формалистических
происков Миловидова: –
Формалистических произведений здесь у нас нет, но формалистический подход у нас
есть, товарищи. …Примером такого явления мы имеем натюрморт
художника Миловидова Б.В. Порочность его заключается в том, что в нём
нет идейного содержания. Случилось это потому, что он приступил к писанию
натюрморта с точки зрения формального начала. …Технически натюрморт исполнен
хорошо. Но что на нём изображено? Набор случайных красивых музейных предметов; фарфор,
чашки и чайники из разрозненного сервиза ХVIII века,
цветы и яблоки, кусок парчи и рама. Спрашивается, для чего это всё нужно? Для
красивого пятна и только? Вот в этом и заключается порочность. Такие порочные
вещи, как этот натюрморт, как раз и осуждает ЦК ВКП/б/. ...Рафинированное
искусство, как остаток формалистического подхода к искусству, как искусство для
искусства, не должно иметь место в нашей жизни. –
А вот многолетний директор
Саратовского художественного училища товарищ Шиханов позволяет себе сомневаться
в целесообразности доводов товарища Гурова. – Вопросы качества
художественной работы, создание тематических полотен… Я не согласен с т.
Гуровым, что во время войны можно было кое-как работать. Можно ли вообще в
области изобразительного искусства работать кое-как. Ведь это творческая
работа, это создание образов, которые должны звать, воспитывать и внутренне
обогащать людей. Очевидно, Владимир Фёдорович допустил не совсем точное
выражение своей мысли. К созданию тематических работ нужно всегда относиться по
настоящему серьёзно, чтобы их можно было и оценивать
как следует.
Я никак не могу согласиться с
таким утверждением, что важна тема, что живописный язык – это вещь
второстепенная. …Тематическая сторона произведения очень важна, но обязательно
нужна и высокая живописная культура. …Всё же на выставке есть замечательные
вещи. Например, «Непокорённый» товарища Кибальникова,
это многие отмечали. Правда, работа эскизна, но в неё вложено большое
творчество. …Есть ли у нас художники, которые могли бы дать лучшие
результаты? Безусловно, есть: Щеглов, Гуров, Кибальников, Эккерт.
Тов. Кибальников: Он никогда не даст.
– Это очень жаль, ведь раньше он
имел хорошие результаты. Я вас очень уважаю, тов. Кибальников, но считаю, что в
этом утверждении вы не правы: нет настоящего советского художника, который бы
не мог дать хороших результатов, если он будет хорошо творчески работать.
…Сейчас
в училище пошли по пути создания возможностей творческого роста. У нас не
хватает помещения, но мы всё же выделили комнату, приспособили некоторое
оборудование, создали неплохую мастерскую для творческой работы наших
преподавателей. –
В
качестве реабилитации коммуниста, бывшего инспектора Городского отдела искусств
товарища Завьяловой, следует поставить её бескомпромиссную поддержку позиции
товарища Гурова в отношении формалистических изысков Миловидова: – Борис
Васильевич, я считаю, что оценка этого натюрморта дана правильно. Я не думаю,
конечно, чтобы кто-нибудь из нас считал, что пролетариат не имеет права на красивые
вещи. ЦК ВКП/б/ ставит перед нами задачу повышения идейного уровня. ...речь сейчас должна идти о том, что всякое художественное
произведение должно быть адэкватно эпохе, оно должно
звать вперёд, должно быть выражением нашей эпохи. Вот о чём у нас должна идти
речь, а не о том, что вы не должны писать красивые вещи. И мне кажется, что не
следует опошлять ту точку зрения, которую выдвинул товарищ Гуров. Я бы на месте
товарища Гурова защитила бы свою позицию. Здесь речь идёт о том, что в живописи
мы должны иметь вещи, наполненные ощущением советской полнокровной, полноценной
действительности. Вот поэтому и надо этот вопрос ставить глубже и
принципиальнее и в этом свете товарищи дали правильную оценку этой вещи.
…Борис Васильевич не верит в свои силы по совершенно неизвестным причинами,
располагая известными качествами в смысле опыта, он слишком долго тренирует
себя в области формы, мотивируя это тем, что не хочет вылезать с плохими
вещами. ...чрезвычайная взыскательность к форме иногда
может говорить о равнодушии к содержанию. …поэтому я бы и хотела видеть
тренировку формы для какой-то определённой цели. А вот этой цели я и не вижу у
Бориса Васильевича. Я не знаю, для чего нужна была эта парча, позолота и фарфор
его вещи. Я не вижу рабочего пути, который приведёт его к созданию
реалистического советского произведения. Вот с какой точки зрения и должна быть
подвергнута критике содержание этого натюрморта. –
Мы
– отмечаем, что на собрании принципиально партийную позицию товарища Гурова не
все поддержали. По большевистски напористое, но
незрелое, с сомнительными, лишь кажущимися убедительными доводами выступление
фронтовика коммуниста Данилова в защиту фронтовика Миловидова является ярким
примером узкой, непринципиальной групповой критики от которой и остерегает нас
ЦК ВКП/б/. – Тов. Гуров! Вы на меня не сердитесь, поскольку вы любите
прямоту. Вы пытаетесь на работе Миловидова доказать здесь чуждую идеологию и
голубую кровь. А хотите, я также, как вы, играя словами, докажу, что ваша
картина является иллюстрацией книжонки Гитлера «Майн кампф».
Ваша вредная и неверная концепция в подаче темы – вот, что снижает качество
вашей работы. В книжёнке Гитлера «Майн кампф» сказано, что он добьётся такого положения, что во
всём мире право носить оружие будет принадлежать только немцам. Вот эта
идея высшей господствующей расы у вас и показана. Как у вас изображён русский
народ? Вместо русских, советских людей вы изображаете горьковских босяков. Это
не русские люди. Это всякий сброд и отрепье. Вы не
знаете русских людей. Вы выдумали эту картину, сидя здесь в тылу, на основании
газетных заметок и поэтому получилось худосочно, бескровно, не сильно. Я не
говорю о формальной стороне. Что представляет собой центральная фигура? Это
растерявшийся босяк, который смотрит исподлобья на немцев. Между тем, как
русские люди, которых немцы угоняли в Германию, выглядели далеко не так. На 100
человек, угоняемых русских, немцы выставляли взвод своих солдат, чтобы удержать
этих людей, потому что боялись они их перебьют. Когда
их угоняли, то по бокам шли танки, в воздухе были самолёты для того, чтобы
предупредить охрану о нападении партизан. А вы изобразили безвольную покорную
массу, неспособную к сопротивлению. Провели в своей композиции такую концепцию,
на которой настаивала вся фашистская Германия. Немец у вас как король. Это
властелин земли и он себя так и ведёт. И получается, что достаточно двух
человек и собаки, чтобы удержать такую массу в повиновении и в результате
помимо вашей воли здесь ваша ошибка. Ошибка в подходе к внутреннему решению
содержания своей композиции. Это снижает качество вашей композиции, а не то
обстоятельство, что вы не справились с живописью и рисунком.
…мне
вспоминается «теорийка» одного врага народа, который в своё время не мало принёс вреда нашей стране. Он говорил, что
пролетариат настолько отстал, что ему искусство не нужно. Оно ему понадобится
только тогда, когда он перестанет быть пролетариатом, а пока он пролетариат, он
в искусстве не нуждается. Наша советская действительность доказала, что это
вздор. Советские художники создали прекрасные образцы искусства и наше
советское искусство является передовым во всём мире и это для всех очевидно. ...уже созданы произведения искусства, достойные нашего
великого прошлого.
Пытаются
обвинить Миловидова чуть ли не в голубой крови, путают все стили, эпохи, хотя
там просто изображены красивые вещи. Разве мы настолько дики, настолько
примитивны, что нам отказано в праве любоваться
красивыми вещами, которые являются достижениями человеческой культуры до нас.
Мы должны овладеть всей культурой прошлого и на основании её построить свою ещё
более высокую советскую культуру. Я работал художником Петергофа и вспоминаю с каким энтузиазмом приезжали трудящиеся люди из
Ленинграда и со всего Советского Союза и как они восхищались рококо, барокко,
стилем ампир – всё, что создали ценного прошлая культура и никто им не запрещал
и никто не посоветовал не смотреть это буржуазное искусство. Мир художника –
широкий мир. Он должен охватить всё, а не смотреть на жизнь и на вещи из
какого-то своего чуланчика. …Вы правы, товарищ Гуров, что писать картину –
колоссальный труд. Это тем более при тех безобразных условиях, в которых
находятся художники, это во много раз труднее. –
Достойно
всяческого сожаления настороженное отношение коммуниста Данилова к
перспективному скульптору Кибальникову: – Вот тут
сидит товарищ Кибальников. Должен сказать, что я был предубеждён против него.
Мне не нравится в нём нежелание учиться и большое самомнение – «Я мастер, я всё
делаю хорошо». Это качество мелкого человека. Никогда настоящий мастер не
откажется выслушать даже самое маленькое замечание. Его скульптуры мне стали
нравиться больше и он мне стал нравиться больше. Но он человек малограмотный,
как скульптор. Если бы у него была школа, о которой я говорю, то это был бы
мастер, скульптор. У него есть хорошие качества: выдумка, темперамент и желание
работать Ему надо привить знания. –
И
опять с передовых позиций выступает товарищ Гуров: – …скульптуры Кибальникова. В них есть горячее чувство. Они
импрессионистичны, но нет идеализации. Борис Васильевич говорит, что это Роден.
По моему, художник хотел выразить чувство, страсть и это мне нравится. Пусть
Роден. Но мы должны взять всё, что нам полезно, даже у художников другой эпохи.
Произведения Кибальникова показаны лучше всех
выставленных здесь работ. Все они зрелы, эмоциональны и сильно действуют.
Хотелось бы такой страсти, силы и содержательности от всех произведений других
художников. –
Достойной отповедью заблуждающимся коммунистам товарищу
Данилову, не воздающему должного товарищу Кибальникову,
а также неоднократно проверенному, но опрометчиво допустившего реплику в
отношении экспрессионизма Кибальникова директору
Радищевского музея товарищу Бурмистрову, а также допущенного
Миловидовым намёка на заимствование Кибальниковым
приёма у Родена, – является выступление коммуниста Мощенко.
– …Отрадным явлением являются творческие произведения, хотя они и не
лишены недостатков. «Непокорённый» останется непокорённым. Знатоки говорят, что
вот рука тяжеловата и напоминает роденовского
гражданина города Кале. Согласен, но она кажется ещё
тяжелей тем, кто испытал её удар, удар русского человека с непокорённой душой.
При этом я вспоминаю слова автора, высказанные в одной из бесед. «Я бы сделал
её в 20 метров высоты и поставил на границе русской земли в назидание всем
врагам. Пусть помнят, что русский человек непокорённый. –
Мы отмечаем крайне нездоровую с
партийных позиций обстановку на собрании саратовских художников. Дело дошло до
того, что буквально затюканный своими же коллегами, беспартийный, но
сознательный товарищ художник Гуров вынужден оправдываться.
т. Мощенко /Председательствующий/. Слово
для справки имеет тов. Гуров.
т. Гуров В.Ф. /Художник/
В порядке справки. Некоторые
товарищи меня не поняли, что я сказал, что во время можно было снижать
качество. Но во время войны прежде всего нужны были
темпы. Мы знаем товарищей, которые были прекрасными командирами во время войны,
но когда война кончилась, им сказали, что вам надо поступить в Академию, а вот
на войне они и без Академии были полезны. Палимпсестов также дал произведение
невысокого качества, но всё же он дал больше, чем те художники, которые
молчали. А моё произведение было в Москве, его смотрело московское жюри и они
нашли его только сырым и незаконченным. –
Мы, кроме незаслуженного
охального очернения товарища Гурова, обращаем
внимание и на примеры партийного критического отношения. Говорит товарищ
Мощенко: – худ. Скворцов. Замечательный мастер-офортист, но репертуара
своего ещё не сменил. Он много и упорно работает, но что он делает?
Воспроизводит отдельные уголки зданий, покривившиеся домики в Глебучевом овраге, кривые лодчёнки
и кустики. Скворцов шагнул далеко вперёд, но своего творчества он ещё не
приблизил к требованиям современной жизни. А сколько нового? Город окружён
крупнейшими заводами союзного значения. Там, где раньше простирались огромные
пустыри, раскинулись огромные заводы, новые посёлки, там, где раньше были
парусные рощи – большой парк культуры и отдыха.
А сколько героев и героинь
труда, которые ожидают своего показа. –
В данном случае крайне уместна
аргументация инспектора Городского отдела искусств
Завьяловой в
поддержку партийной позиции товарища Мощенко. – …мы имеем достаточно
солидную для нашего города группу художников-графиков. К этой группе можно
отнести Миловидова, Морозову, Скворцова, Тимофеева, Гордеева и др. У нас
определённо есть блестящие данные в области иллюстрации, которые не
реализуются, но наша графика, это острейшее и портативнейшее
из искусств, оказалась наиболее бедной по содержанию. Я не хочу повторять по
поводу Скворцова, но я просто больше не хочу видеть такие вещи. Надо подойти к
более глубокому содержанию. –
Товарищ
Завьялова, в отличие от гражданина Садкового, имеет возможность реабилитации,
если и дальше будет следовать в русле партийной демократии. Так, к примеру,
коснувшись состояния пейзажного жанра, она задаёт художникам крайне
злободневный вопрос, а именно: – Почему мы не можем написать чудесную
Радищевскую улицу, великолепный кусок Ленинской улицы? –
Мы, – с целью проверки личных
качеств, доверившие Миловидову выступить с отчётным докладом, убеждаемся, что
этот уцелевший остаток искоренённых эксплуататорских классов сам
разоблачает свою мелкособственническую позицию, не достигает
цели ввести в заблуждение относительно своего буржуазного происхождения
формалиста-художника. Открытый враг не страшен, однако вынуждены констатировать дальнейшую
конспирацию Миловидова. Им в конце своего доклада произнесены правильные слова
товарища Жданова: – Во главу угла оценки художественного произведения
поставить их идейно-воспитательное значение, их соответствие запросам нашего
народа и государства, их высокое профессиональное мастерство. …Наш долг перед
партией, перед советским правительством, перед товарищем Сталиным всю нашу
дальнейшую творческую деятельность повести в свете постановлений ЦК ВКП/б/ от
14 и 26 августа 1946 года. –
Мы
утверждаем новую, социалистическую культуру высшего типа под руководством
Коммунистической партии. Политической основой социалистической культуры
является Советская власть, самая передовая власть в истории человечества.
Идеологической основой социалистической культуры является марксизм-ленинизм,
руководимый товарищем Сталиным.
Мы, – неуклонно проводя линию партии в подборе кадров по
их политическим и деловым качествам, будучи непримиримым во всех случаях, когда
нарушаются ленинские принципы подбора и воспитания кадров, доводим до сведения,
что Городской отдел культуры Саратова в его нынешнем составе расформирован.
Мы – заменяем Миловидова товарищем Гуровым на
должности Председателя саратовского отделения Союза советских художников.
Мы – увольняем директора Саратовского
художественного училища Шиханова. На его месте ставим
фронтовика-коммуниста Данилова с целью дальнейшего упрочения его на правильных
партийных позициях.
Мы,
– будучи не введено в заблуждение оппортунистическими высказываниями бывшего
Начальника городского отдела искусств, ныне гражданина Садкового, а также
беспринципным заступничеством руководства Саратовского театра оперы и балета
имени Н.Г. Чернышевского, сообщаем, что Кисимов
В.В. уволен из упомянутого театра, уволен из Саратовского художественного
училища. Севастьянов И.В. до принятия организацией решения оставлен работать в
театре.
Шиханова. На его месте ставим
фронтовика коммуниста Данилова с целью дальнейшего упрочения его на правильных
партийных позициях.
Мы
– оставляем временно, в виду его прежних заслуг на должности директора
Саратовского художественного музея им. А.Н. Радищева коммуниста Бурмистрова.
________________
При
подготовке «Обсуждения стенографического отчёта собрания саратовских
художников, посвящённого обсуждению выставки в свете решений ЦК ВКП/б/ от 14 и
26 августа 1946 года» использованы следующие материалы.
1/
Доклады и выступления Ленина.
2/
Устав ВКП/б/
3/
Стенограмма обсуждения выставки саратовских художников, открывшейся 14 февраля
1947 года. Арх. СГХРМ. Оп. № 4. Ед. хр. 19.
*
Справка
Кисимов
Владимир Владимирович (1903–1948). Учился во ВХУТЕИНе
(1925–1930). Впервые выступил в
театре в 1924 году (спектакль «Севильский цирюльник» на сцене Одесского оперного
театра). Преподавал в ГИТИСе (1936–1938). Поставил спектакли: «Последняя жертва» (1935, ЦТКА); «Бесприданница» (1936, Киевский
театр); «Анна Каренина» (1937, Саратовский театр); «Трудовой хлеб» (1940,
МХАТ); «Глубокая разведка» Крона (1941, Ленинградский театр драмы им. Пушкина);
Саратовский театр оперы и балета, «Орлеанская дева» – 1942, «Дон Кихот» – 1946.
Уволен в 1947 году из
Саратовского театра оперы и балета имени Н.Г. Чернышевского, где работал
главным художником с 1941 по 1947 годы; уволен из СХУ, где преподавал в
1946-1947 годах. Оставшись без работы, поехал в Ленинград, поставил спектакль
«Кармен». В 1948 году утонул.
Севастьянов
Иван Васильевич (1893–1994) –
согласно Уставу ВКП/б/, ему разрешено «свободно, открыто, до принятия
организацией решения», продолжать работу в театре.
*
Солянов Владимир Алексеевич
(1927–2016), окончил в 1947
году театральное отделение СХУ. Дипломную работу Солянов и Аржанов начинали при
Кисимове – Тонкий колорист, был приверженцем
живописно-объёмной системы декорации. Постановки на ура! – Солянов. Ко
времени защиты диплома Кисимов уволен из
художественного училища.
По
приглашению Севастьянова Солянов и В. Серебряков, как показавшие отличные
результаты в учёбе, работают в Саратовском театре оперы и балета. У Серебрякова
слабое здоровье, он вскоре умер. – Севастьянова через год, теперь в плане
борьбы с «формализмом» выжил «реалист» Шуйский. – Солянов. Когда Солянов
сдавал документы в приёмную комиссию художественного института в Харькове, был
предупреждён, что экзамены не сдаст. На вопрос «почему» услышал ответ: – А у
вас в Саратове все формалисты. – На вступительном экзамене за живописную
постановку не сумел сдать вступительные экзамены: – Написано хорошо, но
формалистично. – Солянов закончил художественный институт
в Тарту. Отвергнут Союзом художников СССР. Источник существования – работа
реставратора Саратовского художественного музея им. А.Н. Радищева. Два года
работы в Саратовском театре оперы и балета им. Н.Г. Чернышевского сформировали
будущего художника Солянова – уникальное совмещение зрителя, актёра, автора,
режиссёра.
*
Хмелевский
Дмитрий Евгеньевич – в миру,
он же архиепископ Пимен, посещал премьеры спектаклей саратовского театра оперы
и балета имени Н.Г. Чернышевского. Однажды мне (Вяч. Лопатину – Ред.) Дмитрий Евгеньевич счёл необходимым прочитать записку Ленина о
необходимости закрытия театров ввиду бесполезности наследия царской России.
Квартира архиепископа Пимена в Саратове, кроме служебных помещений,
представляла собой сплошные стены – от пола до потолка – книжные полки. Дмитрий
Евгеньевич гордился своим книжным богатством. Было у него редкое, томов в
девяносто издание сочинений Льва Толстого – показывал в развороте место
вырванных им богохульных страниц о Христе. Было полагающееся полное собрание работ
Ленина, в котором цитата Ленина о ликвидации театров была отмечена закладкой.
Дмитрий Евгеньевич протянул руку, достал книгу и чрезвычайно эмоционально
прочёл записку Ленина.
Аржанов
Михаил рассказал мне, что театры продолжали существовать вопреки ленинским
указаниям из-за Луначарского, у которого тогда были сильные позиции. Со
временем Луначарский попал в опалу, и в 30-40-х годах ХХ века ВКП/б/
возвращается к ленинским нормам.
*
Справка
Отец Бориса Васильевича –
Василий Иванович Миловидов – после революции безвозмездно передал в руки народа
свою типографию в Аткарске: получил письменную гарантию: в отношении его семьи
советская власть не будет проводить репрессий.
В 1936 году Борис Васильевич
Миловидов арестован, провёл под следствием три месяца. В том же 1936 полгода
под следствием братья Леонтьевы (Александр Викторович – старший, младший Виктор
Владимирович, приёмный сын). Спасла Леонтьевых чрезмерная бдительность НКВД –
повозиться пришлось с описью при аресте, в наличии фотоаппарат (множительная
техника), разложены по всей комнате фотографии. На суде выяснилось, что
Леонтьевыми делают фотографии по заказу краеведческого музея на тему
«Революционные места Саратовской губернии». По мнению Виктора
Владимировича Леонтьева, они с братом не были сломлены следствием, в отличие от
Миловидова: «двурушничество» Бориса Васильевича объяснимо испугом – дочери Инне
семь лет, отец неизвестно где (Рассказал В.В. Леонтьев. Записал Лопатин.
1963).
Василий Иванович Миловидов –
жить с семьёй не пришлось (почему?), встретился с сыном в 1942 году в Москве. «Ранбольной» Борис Васильевич лечился в московском госпитале
после побега из немецкого плена. – ...отец пришёл в
госпиталь и приходил ещё дважды, пока сына не перевели в Рязань. При свидании
он плакал, считал сына погибшим. Старику 81 год. Он очень стар и внешне сильно
изменился. Оброс бородой, похудел, осунулся, сгорбился. Живёт трудно, но не
жалуется, хотя болел, желудок не в порядке и ноги отекают. По условиям военного
времени помочь ему нечем… …в марте следующего года мой дед скончался.
Приехать на похороны тоже невозможно: разрешение на выезд надо оформлять очень
долго. – Инна Миловидова. Великая Отечественная война в судьбе художника //
Волга – ХХI век. 2004. № 5-6.
*
Ситуативная этика: Гуров и Миловидов
–
…кроме пейзажей, Борис Васильевич за редким исключением /одной работы/
никогда не выставляет портрета или жанра, а рисовать и писать фигуру как будто
умеет. Почему? Миловидов Б.В. приехал в Саратов во время наступления немцев под
Сталинградом Он мне сказал как-то: «Немцы здесь, под Сталинградом и я удивляюсь как ты можешь спокойно писать “Клятву партизан”.
Что мне бояться немцев, что-ли,
чёрт с ними совсем, я работаю для своего советского зрителя, а какие будут
последствия, я о них не забочусь. – Гуров В.Ф. Стенограмма
обсуждения выставки саратовских художников, состоявшегося 17 февраля 1947 года.
Арх. СГХРМ. Оп. № 4. Ед. хр. 19.
Борис
Васильевич Миловидов художник, преподаватель Саратовского художественного
училища, призывник-резервист 1928 года. Его новая, военная специальность –
сапёр, сержант, командир отделения. Участник войны, медали: «За боевые
заслуги», «За оборону Москвы», «За доблестный труд в Великой Отечественной
войне».
Дочь
Бориса Васильевича Миловидова – Инна Борисовна, пишет о начале войны: – …год
1941-й. …художники… Надо решить, что делать по части агитации. Собрали
краски, бумагу и на другой день заработали. Первый сделанный отцом плакат
«Фашизм – это порабощение народов», хранящийся в Областном музее краеведения,
датирован 23-24 июня 1941 г. На плакате – гора черепов, на вершине которой
восседает Гитлер. Большой коллективный плакат «Три богатыря» в размер окна
консерватории делали в квартире А.Н. Чечнева,
представив в образах былинных богатырей Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алёши
Поповича Ворошилова, Будённого и Тимошенко. …Художники рисуют сатирические
плакаты. Они выставляются в витринах магазинов, постоянно меняются, привлекая
всеобщее внимание…. Около плакатов всегда толпятся
зрители… Художники работали и индивидуально, и коллективно, на листах ватмана
гуашью и тушью, иные тиражировались в нескольких экземплярах, иногда печатались
типографским способом… В июле, по заданию обкома ВКП/б/, отец успел сделать к
первой военной уборочной кампании плакат на текст Г. Наместникова:
«Каждый убранный вовремя сноп – это бомба в фашистский окоп, чтоб добит был
коричневый зверь, уберём урожай без потерь». На плакате – женщина с высоко
поднятым над головой пшеничным снопом (для этой фигуры позировала мама), а из
снопа высыпаются на поверженного Гитлера бомбы. Плакат датирован 7 июля 1941
года и отпечатан типографским способом тиражом 10 000 экземпляров. –
Инна
Борисовна собрала информацию о работе саратовского «Агитокна»,
действовавшего в течение всех военных лет под руководством горкома ВКП/б/. –
Сотрудники «Агитокна»: А.Н. Чечнев,
Б.П. Бобров, Г.Г. Русецкая, Е.Ф. Тимофеев, Б.В.
Миловидов и эвакуированные из других городов Ф.Э.
Заборовский, Л.Я. Елькович, А.Д. Гончаров, Г.О.
Рублёв и др. Бориса Васильевича Миловидова призвали в армию. …Семь
месяцев в госпиталях: рана в паху зажила, но осколок долго сидит и
прощупывается. Колено левой ноги, когда упал на поле боя и полз двое суток,
сбито – воспаление сустава, очень сильное. Левая нога не сгибается. – …С 1
октября 1942 года отца уволили в запас по ранению, и неожиданно для нас он
вернулся домой. – …Саратов из тылового города превращается в город
прифронтовой… Суровой, очень морозной зимой 41-42 годов всех трудоспособных
направляли копать в пригороде Саратова противотанковые рвы. …Летом 42-го года
начались налёты вражеской авиации. …Деятельная натура художника снова привела
его в «Агитокно». Декабрём 1942 года датирован плакат
«Все силы народа на защиту великих завоеваний Советской Конституции». В фондах
областного музея краеведения хранятся плакаты Б.В. Миловидова «Чем ты помог
обороне?» и «Защита Отечества – есть священный долг», выполненные в 1943 и 1944
годах, а также эскиз панно ко встрече демобилизованных
фронтовиков (май 1945 года). Начало 1943 года. ...начали
поспевать помидоры… он перестал быть «ранбольным» и
вернулся к привычной жизни: преподавать в художественном училище и сотрудничать
в книжном издательстве.
Инна
Борисовна передала в Саратовский музей боевой славы фронтовые письма отца и
компас, который она подарила ему при отправке на фронт. Этот компас прошёл с
Борисом Васильевичем его боевую службу и теперь вместе с фотографией Бориса
Васильевича в военной форме лежит в постоянной экспозиции в одной из
витрин музея.
–
…Выжив в мясорубке Отечественной войны, вернувшись
домой, до конца жизни отец вспоминал, переосмысливал события тех лет. …И он
стал писать воспоминания о «своей» войне, которые я считаю своим долгом
опубликовать. –
Борис
Васильевич Миловидов: – Саратовский эшелон в количестве 800 человек отправлен
на Центральный фронт. …Формирование для пополнения сильно поредевшего состава
войск происходило в районе станции Вадино, километрах в семидесяти западнее
Вязьмы, в лесу, ночью. Примерно 300 человек в 2 полка: в артиллерию, остальные
в связь и 60 человек в 160-й особый сапёрный батальон при дивизии – слесари,
плотники, строители; сапёров оказалось только трое, в том числе и я. Через
день-два вступили в почти непрерывные тяжёлые бои. Помню, что через 7 или 10
дней пришёл к нам в батальон связной из одного полка – Ермолов, саратовец,
рабочий сцены театра им. К. Маркса. Он сообщил, что из 300 человек саратовцев
он остался один…
Фронтовые
письма: – «…Война как-то уживается с мирной жизнью. Здесь же работают
колхозы по уборке урожая в поле, неподалёку от нас. …Деревушки здешние очень
напоминают картины Левитана или Серова…». «...строю
дороги и мосты». «…Я всё забываю Иннушке написать,
что её подарок – компас – мне очень нужен здесь». «...школьный
компас, простенький, такой, какие продавали в магазине «Динамо» для детей. Этот
компас оказался единственным компасом в батальоне, по картам и по нему
определяли местность. …Позднее, когда я был ранен в обе ноги и мог только
ползти, я полз двое суток по этому компасу день и ночь». –
Воспоминания:
…мы не стояли ни одного дня на месте, шли по суткам без отдыха… делали
переправы, минировали мосты, разминировали»
Стоит
автомобиль, кабина разбита, рядом лежит шофёр, неудобно уткнувшись в пыльную
землю, капает бензин. Только 20-25 минут тому назад я спрашивал у него
дорогу… Шофёр – это первый убитый, которого тогда я увидел.
…Встала,
видимо, необходимость уничтожить документы дивизии – я помогал в разжигании
костра. …Прорыв из окружения нашей дивизии происходил в районе села Богородицкое, под Вязьмой. …В этом бою я был тяжело
ранен. …Нашему батальону была поставлена задача взять
высоту. Потом, когда я бежал из плена к партизанам, узнал это место; тогда,
ночью, мы проходили через Богородицкое. Узнал по
церкви. …Я бежал рядом с комиссаром батальона Ивановым и с командиром роты
Шальским Николаем. Ещё перебрасывались словами, комиссар сказал: «Побриться бы
тебе надо!». …А через минуту его не стало – прямо в голову попало…
…командование принял на себя помкомбата Мазуров…
…Обожгло
в паху, стало горячо и липко, боли не помню, напряжение сильное. Щёлкнуло по
стопе правой ноги, где пятка, стопа стала болтаться – бегу, могу. …Слева от
меня, шагах в 20, силуэт немецкого пулемётчика.
Прикладываюсь. Винтовка (десятизарядная) не работает
– замёрз затвор, перед этим исправляли мост небольшой, я находился в воде.
…Подо мной убитые. Не сходя с места хватаю карабин –
человек малого роста разорван пополам. Осечка, ещё раз осечка. Бросаю карабин,
хватаю винтовку-трёхлинейку, тоже у убитого, затвор не работает. Бросаю. Ещё
человек, разорванный миной, разбито ложе винтовки, но она работает. Успел
сделать два выстрела в немца – замолчал. Вероятно, навсегда, близко было. …За
эти мгновения шагов на 30-40 отстал от Мазурова, но бежать могу. Бегу, стопа
странно болтается… Ещё разрыв мины, падаю, что-то с коленом левой ноги.
…вышли
танки – четыре, в кустах были замаскированы. Вроде бы домики стояли. Стены
развалились, и на всей скорости – на нас. …Один танк шёл прямо на меня.
Голова сработала – притвориться мёртвым между мёртвыми… Через несколько минут
всё стихло. Нет людей, нет выстрелов. Лежат убитые. Рассветало. Где-то далеко
два голоса раненых просят о помощи, чуть слышно.
…уполз…
на восток по компасу, подаренному дочерью-школьницей. …и наконец
уснул. Проснулся от того, что кто-то толкает по ногам – немцы. Человек 12-15, с
ними офицер. …Офицер дал распоряжение, отрядили двух солдат, дали палку и
повели. ...привели в деревню, к избе. …Утром, рано,
будят, показывают, что, мол, вставай. На руках приподнялся, а встать не могу…
Привели двух наших пленных, дали им плащ-палатку и палку, сделали они два узла,
продели палку, положили меня и понесли под охраной двух человек. ...принесли в деревню Волково.
…Волково
– сборный пункт для раненых. Занесли меня в школу, ходят, хлопочут врачи,
санитары, делают перевязки. Оказалось, наши санитарные батальоны, попавшие в
плен. …Так я оказался в числе семнадцати раненых в избе Матрёны Ивановны
Леоновой, в деревне Волково, в 12 километрах от Вязьмы. Здесь я пробыл четыре
месяца… Деревня Волково небольшая, домов тридцать. Раненых человек триста,
все распределены по избам. В школе находились врачи и часть раненых. За каждым
врачом закреплены конкретные избы. Всё вместе это называлось «госпиталь». В
деревне стоял немецкий гарнизон, он менялся по составу и численности – от 20-30
до 8-6. Врачи организовали и питание: на поле боя откапывали трупы убитых
лошадей, в колхозе брали зерно и из этого варили пищу, один раз в сутки
разносили по избам.
…вдруг,
часа в три ночи, слышим скрип саней. …Оказалось, разведка наша заехала в
село, в наш край, человек пять партизан да красноармейцев. …Я – старший по
возрасту среди товарищей моих и звали меня даже «дядя Боря», вот и заправлял я
побегом. Спрашиваю партизан: «Раненых возьмёте?» – «Скорее садитесь!». Я за
своими ребятами… Хозяин боится: убегут раненые из его избы, расправятся немцы
с ним и его семьёй. Но препятствовать не стал – у самого трое сыновей на
фронте. ...добрались до госпиталя в Кувшиново,
Калининской области, километрах в 200 от Вязьмы. …перевязали, помыли,
покормили и направили в пересыльный госпиталь, в Москву. –
Инна
Борисовна: – …Весна 1945 года. Наша победа над фашистской Германией…
…Побег отца и его товарищей из плена состоялся. А что же с теми, кто остался
– с семьёй Леоновых, с другими ранеными? …– немцы предупреждали: за побег
раненых хозяев расстреляют, а дом сожгут. …Семья Леоновых, рискуя собственной
жизнью, спасла раненых пленных.
Дядя
Саша (хозяин дома) …его жена – тётя
Мотя, Матрёна Ивановна. Ей 47 лет, она мать восьмерых детей… В родном доме на
соломе лежат 18 человек… …Надо спасти и прокормить дочерей, а они – мал-мала меньше. Марусе 12 лет, Вере – 6, Нюре – 4 года и
есть ещё младшая, двухлетняя Люсенька… О раненых красноармейцах тоже болит её
душа. Они стали для тёти Моти как бы членами своей семьи. Помогала им, чем
могла, когда картошкой, когда хлебом и всегда добрым словом…
…Когда
заработала почта, 22 декабря 1943 года Матрёна Ивановна стала переписываться с
Борисом Васильевичем. – Письма Матрёны Ивановны – летопись страшных
событий военного времени. –
–
«Многоуважаемый наш знакомый дядя Боря. ...мы очень,
очень рады за вас, что вы остались живы и вернулись в свой дом и к своей семье.
…как вы оставили нашу деревню, то мы её тоже оставили через 3 или 4 дня.
Деревню нашу коварный враг, злой изверг, сжёг нашу деревню всю, ни одной
стройки ни жилой, ни холодной не осталось, превратил всё в пепел, и мы до
тёплых дней скитались по деревням и весной собрались на своё пепелище, и кто
как мог постарались: кто землянку, кто амбарчик, кто как мог, и с того начали жить».
«…получили
от вас письмо...на наш праздник Миколу.
…болели все тифом, и у Нюры получилось осложнение на лёгкие, и
она…померла…когда к нам уже пришли наши 1 апреля. Шура (старший
сын)… был дома до прихода нашей освободительной Красной Армии. …Теперь
Шура в Армии около Москвы и сейчас на Ленинградском фронте».
«…Живём
пока ничего, не голодаем. Пришлось после пожара немного поголудовать,
но что делать. Но теперь работаем в колхозе, досталось по 800 грамм на
трудодень, это хорошо по нашей местности, ведь он всю Смоленскую область
разорил и пожёг почти всё население. И теперь думаем жить лучше. У нас уже есть
скот: 12 штук рогатого скота, 9 овец и 3 лошади. Построили скотник, баню,
амбар, так что изживаем всё то, что натворил враг, злой фашист… …и ваша
память у меня осталась цела, как вы рисовали, я их бросила в снег, и они
остались целы».
Из
письма 1947 года: «…недавно исполнилось 4 года, как мы с вами расстались и
как сгорела наша деревня. ...после этого разорения
жить очень тяжело… Живём мы не очень важно, можно сказать, что плохо, потому
что хлеба нет, на одной картошке. Хлеб у нас дорогой – 600-700 р., картошка
150-170 р. …Девочки очень, очень часто вспоминают про тебя. Верочка учится в
5-м классе, Люся – в 1-м. Учатся хорошо, и твоя книжка для раскраски, что вы им
прислали, очень доставила много удовольствия, они её по нескольку раз читают».
Из
письма от 16.01.54 года: «...помоги мне сейчас. Я прошу тебя, пришли мне килограммчик крупы, какой можно достать и килограммчика два селёдочки или трески, что подешевле для тебя. …Если ты истратишь рублей 30, я может
быть как-нибудь верну». «...письмо и посылку твою я
получила… два кило крупы, муку белую, селёдку и кофточку… Вот мне уже
кончается 60 лет, а дяде Саше было 64 года. Как раз ему будет 15 февраля, как
он умер».
«…очень
тяжело и скучно жить, я очень скучаю. Вот, дядя Боря, я тебя прошу, если можно
будет, то прошу прислать мне книжечек, может есть у
вас читанные или у дочки, какие вам не нужны, то прошу, пожалуйста, пришлите, я
очень люблю читать, но читать нечего – у нас библиотека далеко – двенадцать
километров, в городе Вязьме, а ближе нет».
Из
письма от 16.01.54 г. Матрёне Ивановне 73 года: «А я вот никак не выхлопочу
себе пенсии. ...и ко мне приходили, сказали, чтобы
я доставала справки о том, что работала в колхозе… Пока выхлопочу – и
получать будет некому, потому что стала очень слабенькой старушкой».
Из
письма от 23 марта 1967 года: «Теперь прими привет от нашей семьи: от Марии,
от Веры, Люси и наших малышей: Верин – Игорёк, Люсин – Андрейка и мужей их –
два Коли. До свидания, ваш друг тётя Мотя». –
Инна Борисовна Миловидова. Великая Отечественная война в
судьбе художника // Волга – ХХI век. 2004. № 5-6. С.
71-105.
*
1947 год
– …о юбилее училища. Вам
известно, что в этом году исполняется 50-летие существования Саратовского
художественного училища, старейшего учебного заведения в нашей стране. Этот
юбилей должен быть в феврале месяце, но в силу важных обстоятельств он
перенесён на июнь месяц. …Будет организована выставка, посвящённая 50-летию
существования и развития Саратовского художественного училища. …Я прошу вас,
товарищи, готовиться к этой выставке своими творческими работами. – Шиханов И.В. Директор
Саратовского государственного художественного училища.
Стенограмма обсуждения выставки саратовских художников, открывшейся 14 февраля
1947 года. Арх. СГХРМ. Оп. № 4. Ед. хр. 19.
1947 год. Июнь 29.
СГХМ – открыта выставка к
50-летию СХУ. Газета «Коммунист».
1947
год. Октябрь 5.
–
Октябрь, 5. В СГХРМ вновь открылась выставка в честь 50-летия СХУ, дополненная
новыми работами. – Газета «Коммунист». 1947 г. 8
октября. Арх. СГХРМ. …Фонд Леонтьевых А.В. и В.В.
1948 год
– Издан каталог: Каталог
выставки работ саратовских художников. Саратов. 1948 г. / Хроника
художественной жизни Саратова…
Каталог:
75 художников, 442 произведения. Участвует Юстицкий двумя работами: 1/ Автопортрет.
Х.М. 48Х40,5. 2/ Женский портрет. Х.М. 64-49.
Справка
–
В октябре 1947 года Юстицкий освобождён из заключения. В Саратов приехал тяжело
больным. – А. Симонова. Записала со слов дочери
Юстицкого Анны Валентиновны Юстицкой в 1989 году.
– Анна Валентиновна Юстицкая (1925–2011) – младшая дочь художника. Жила в Саратове и с 2004 года – в Москве. Всю жизнь посвятила восстановлению творческого имени своего отца. Была инициатором и вдохновителем большинства выставок и изданий, посвящённых В.М. Юстицкому. Долгие годы хранила его архив и творческое наследие. Благодаря ей, в Саратовском художественном музее сложилась самая полная монографическая коллекция живописи и графики художника, а также сформировался его архивный личный фонд. Передала в музейное собрание более 200 произведений своего отца. – Валентин Юстицкий. Дело художника. Саратов, 2014. С. 17.
*
За что посадили Юстицкого? – За острый язык! – За разговор
сажать? – Не только сажать – Радека за анекдот
расстреляли. Вызывает его Сталин: – Что обо мне народ говорит? – Разное говорят, товарищ Сталин. Об анекдотах и говорить не
хочется! – Или боишься? Сталину не верить не боишься? А ну, рассказывай! –
Самый злободневный анекдот: Сталин – вождь мирового
пролетариата (Леонтьев Виктор Владимирович – Вяч.
Лопатину, 1963).
*
В Государственном архиве
Российской Федерации хранится дело № 16530 по обвинению Юстицкого Валентина
Михайловича.
АНКЕТА АРЕСТОВАННОГО
Показание обвиняемого Юстицкого
Валентина Михайловича.
Вопрос: Вы признаёте себя виновным в
том, что находясь в общественном месте Вы вели
контрреволюционные разговоры?
Ответ:
Нет не признаю, так как находясь в общественном месте
я к/р. разговоров не вёл.
Вопрос: Вы говорите неправду.
Свидетельскими показаниями установлено, что Вы
находясь в общественном месте вели к/р. разговоры?
Ответ: Я никогда и нигде не вёл
к/р. разговоров.
Вопрос: Вы вели клеветнические
разговоры о якобы тяжёлом положении рабочих и колхозников в Советском Союзе?
Ответ: Никаких клеветнических
разговоров о якобы тяжёлом положении рабочих и колхозников в Советском Союзе я
не вёл.
Вопрос:
В своих разговорах по политическим вопросам, Вы что-нибудь говорили о Троцком?
Ответ: Фигура Троцкого меня вообще не
интересовала и разговора о нём я никогда не вёл.
Вопрос: Вы говорите неправду. Известно,
что в своих разговорах Вы восхваляли врага народа Троцкого?
Ответ: Я никогда не восхвалял врага
народа Троцкого.
Вопрос: Вы вели клеветнические
разговоры о наших руководителях ВКП/б/?
Ответ: Никаких клеветнических
разговоров о наших руководителях ВКП/б/ я никогда не вёл.
Вопрос: Вы высказывали террористические
настроения против руководителей ВКП/б/?
Ответ: Никаких террористических
настроений против руководителей ВКП/б/ я никогда не высказывал.
Показания записаны с моих слов правильно
и мной прочитаны – Юстицкий.
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Произведённым по делу следствием
УСТАНОВЛЕНО:
что ЮСТИЦКИЙ Валентин
Михайлович, действительно находясь в общественном месте среди окружающих вёл
открытую к/р троцкистскую агитацию направленную против
проводимых мероприятий ВКП/б/ и Советского Правительства.
Юстицкий в своих к/р высказываниях восхвалял врага народа Троцкого пытаясь при
этом дискредитировать руководителей ВКП/б/ и Советского Правительства,
высказывая настроение террористического характера против т Сталина.
Обвиняемый ЮСТИЦКИЙ В.М.
Будучи допрошен виновным себя не признал, но достаточно изобличается в ведении
к/р агитации показаниями свидетелей:
1.АПРАКСИНЫМ Е.К. /л.д. 13-14.
2.ГОЛОВАНОВЫМ В.Н. /л.д. 15-16.
3.ТОМИНЫМ С.К. /л.д. 17-18.
и одной очной ставкой со
свидетелем:
1. ГОЛОВАНОВЫМ В.Н. /л.д. 19.
на основании вышеизложенного
ОБВИНЯЕТСЯ:
ЮСТИЦКИЙ
Валентин Михайлович 1892 г. ур. г. Ленинграда, б/п, русский, гражданин СССР, по профессии художник,
постоянного места работы не имеет, образование высшее, не судим, женат, при ней
2-е детей, прожив. г. Кашира, Рыбацкая ул. д. 14 – в том, что находясь в
общественном месте среди окружающих вёл открытую к/р агитацию, в которой
восхвалял врага народа Троцкого, пытаясь при этом дискредитировать
руководителей ВКП/б/ и Советского Правительства, высказывая при этом настроение
террористического характера, т. е. в преступлении
предусмотренном ст. 58 п. 10 (УК РСФСР).
ПРИГОВОР
Именем
Российской Советской Федеративной Социалистической Республики
…рассмотрев
в закрытом судебном заседании дело по обвинению –
ЮСТИЦКОГО
Валентина Михайловича, 1892 года рождения, высшего образования, окончил в г. Париже академию… по профессии художник… – служащий,
происходит из семьи дворянина…
Предварительным и судебным
следствием установлено, что обвиняемый Юстицкий Валентин Михайлович, являясь
человеком антисоветски и враждебно-настроенным, 23-го
апреля 1937 г., находясь в пивной на улице имени Красина в гор Москве, в
присутствии Топина С.К., Апраксина Е.К., Голованова
В.Н. и других окружающих его граждан распространял антисоветские,
клеветнические измышления, – о советском правительстве, о руководителях ВКП/б/,
о положении колхозного крестьянства, восхвалял врагов народа –
руководителей контрреволюционных организаций и высказывал свои антисоветские и
враждебные настроения к существующему строю.
Допрошенный
в качестве обвиняемого В.М. Юстицкий объяснил свои действия опьянённым
состоянием.
…специальная
коллегия Московского городского суда, руководствуясь ст. 319-320 УПК и ст. 58
п. 10 ч.1 УК
ПРИГОВОРИЛА
ЮСТИЦКОГО
Валентина Михайловича подвергнуть лишению свободы соком на ДЕСЯТЬ /10/ лет, с
отбыванием в исправтрудлагерях, исчисляя ему срок
наказания с 23-го апреля 1937 г.
На
основании ст. 1 п «а» УК – Юстицкого Валентина
Михайловича лишить избирательных прав сроком на ПЯТЬ/5/ лет.
Меру
пресечения к Юстицкому Валентину Михайловичу избрать содержание под стражей.
5 мая 1996 года
СПРАВКА
О РЕАБИЛИТАЦИИ
…На
основании ст. 3 п. «а» и ст. 5 п «а» Закона РСФСР «О
реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года гр-н.
Юстицкий В.М. реабилитирован.
Валентин Юстицкий. Дело художника. Саратов, 2014.
*
Ситуативная
этика: Жданов
– Жданов Андрей Александрович
(1896–1947). ...родился в городе
Мариуполе, в семье инспектора народных училищ. Непримиримый враг догматизма и
начётничества, боролся за изгнание их из практики пропагандистской работы.
Призывая коммунистов глубоко овладевать учением Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина,
А.А. Жданов говорил: «Наше знание должно быть действенным. Оружием
революционной теории надо владеть в совершенстве – оно должно разить врага, под
какой бы маской он ни скрывался».
В докладах о журналах «Звезда» и
«Ленинград», в выступлении по книге Г.Ф. Александрова «История западно-европейской философии» А.А. Жданов проанализировал
причины отставания литературы, искусства и философии от запросов и требований
партии и советского народа, разъяснил пути преодоления этого отставания, указал
условия нового расцвета культуры и науки в нашей стране.
А.А. Жданов разъяснил, что новый
подъём в развитии советской культуры возможен только на основе непримиримой
борьбы с аполитичностью, безидейностью, буржуазным
объективизмом, низкопоклонством перед разлагающейся буржуазной культурой.
Разоблачая вредные антипатриотические настроения, низкопоклонство перед
Западом, А.А. Жданов подчеркнул огромное значение передовой русской культуры
для формирования социалистической культуры. Как ленинизм воплотил в себе все
лучшие традиции русских революционеров-демократов ХIХ века, говорил А.А. Жданов, так и советская литература и
искусство развивались и должны развиваться на основе продолжения передовых
традиций русского классического искусства и революционно-демократической
литературы, традиций высокой идейности, реализма и народности.
…показал роль принципа
партийности в марксистской историко-философской науке. Этот принцип, коренным
образом противоположный буржуазному объективизму, обязывает работников
идеологического фронта вести непримиримую борьбу со всеми врагами материализма,
подвергая их уничтожающей критики, обязывает излагать философские вопросы в том
живом и боевом стиле, образцы которого даны в произведениях классиков марксизма-ленинизма.
…призвал советских философов смелее разоблачать философствующих буржуазных
мракобесов.
…Ещё …в 1934 г. …раскрыл
сталинское определение метода советской литературы, искусства и художественной
критики как метода социалистического реализма. А.А. Жданов показал, что
социалистический реализм требует художественного изображения действительности в
её революционном развитии, сочетающего правдивость и историческую конкретность
этого изображения с задачей воспитания трудящихся в духе социализма.
…глубоко осветил важнейшие
вопросы социалистического реализма наряду с борьбой за высокое идейное
содержание произведений литературы и искусства. А.А. Жданов высоко поднял
вопросы художественной формы, указав, что наш народ, вкусы и запросы которого
необычайно возросли, требует произведений не только высокоидейных, но и
высокохудожественных. – Краткий
философский словарь. Под редакцией М. Розенталя и П. Юдина. Издание четвёртое,
дополненное и исправленное. Гос. изд. полит. лит., 1954.
Дом Ждановых, где я особенно
часто стала бывать после смерти А.А. Жданова, казался мне – по сравнению с моей
унылой крепостью – очень весёлым. Там бывала по воскресеньям молодёжь, – бывшие
одноклассники Юрия Андреевича и университетские друзья. В моей уединённой,
полудикой жизни – это был оазис; мне нравилось там бывать, молодёжь чувствовала
себя там вольно. Отец мой очень любил А.А. Жданова, уважал и его сына, и всегда
желал, чтобы семьи «породнились». Это вскоре и произошло, – весной 1949 года, –
без особой любви, без особой привязанности, а так по здравому размышлению…
Мне казалось, к тому же что эта возможность уйти в другой дом даст мне хоть кукую-то самомалейшую свободу, откроет доступ
к людям, которого у меня не было. Отцу хотелось другого. ...он
как-то раз… …сказал… «Зачем тебе переезжать к Жданову? Там тебя съедят
бабы! Там слишком много баб!» (Вопрос о браке уже как-то сам собой решился, я
хотела окончить университет, а потом уже переехать в дом Ждановых). Он не
переносил вдову Жданова – Зинаиду Александровну и её сестёр… Я испугалась – я
никак не хотела оставаться у отца дома, и я знала, что Юрий Андреевич ни за что
не согласиться переехать жить к нам. (С. 146-147) …Он (отец)
всюду видел врагов. Это было уже патологией, это была мания преследования – от
опустошения, от одиночества. «У тебя тоже бывают антисоветские высказывания», –
сказал он мне совершенно серьёзно и зло… Мне хотелось уйти из дома, хоть
куда-нибудь. Весной, 1949 года, я окончила университет и вышла замуж за Юрия
Андреевича Жданова. Мы с Оськой переехали жить на квартиру Ждановых в Кремле.
Отец был не так уж далёк от истины: в доме Ждановых было совсем не так легко и
приятно, как это мне казалось со стороны. У нас в доме было тоскливо, пустынно,
тихо, неуютно и было трудно жить, но при всём этом у нас отсутствовал мещанский
дух. В доме же, куда я попала, я столкнулась с сочетанием
показной, формальной, ханжеской «партийности» с самым махровым «бабским»
мещанством – сундуки, полные «добра», безвкусная обстановка сплошь из вазочек,
салфеточек, копеечных натюрмортов на стенах. Царствовала в доме вдова, Зинаида
Александровна Жданова, воплощавшая в себе как раз это соединение «партийного»
ханжества с мещанским невежеством. …В доме, где я жила теперь, властвовал дух
ортодоксальной партийности, – но не той, которой придерживались мои дедушка и
бабушка, моя мама, Сванидзе и другие старые партийцы. Здесь всё было показное,
надутое, внешнее… Сам Юрий Андреевич, питомец университета, бывший там всегда
любимцем молодёжи, страдал от своей работы в ЦК, – он не знал, куда попал…
…и при врождённой сухости натуры он вообще не обращал внимания на моё
состояние духа и печали. Дома он был в полном подчинении у маменьки, которую
называл «мудрой совой», и шёл в русле её вкусов, привычек, суждений. Мне, с
моим вольным воспитанием, очень скоро стало нечем дышать… Я попросила
разрешения, чтобы жила с нами моя няня – единственный родной и близкий мне
человек, но мне было заявлено, что «некультурной старухе совершенно нечего
здесь делать, она только будет портить Осю». …Раза два-три
она приезжала ко мне в Успенское – где была дача Ждановых, – но её там
принимали как дворничиху – только Оська кидался к «бабусе»… Отец не
возражал, когда я сказала, что ухожу от Ждановых. – «Делай, как хочешь», –
ответил он. Но он был недоволен разводом, это было ему не по сердцу… «Дармоедкой живёшь, на всём готовом? – спросил он как-то в
раздражении. И узнав, что я плачу за свои готовые обеды из столовой, несколько
успокоился. Когда я переехала в город, в свою квартиру, – он был доволен:
хватит бесплатного жительства… Вообще, никто так упорно, как он, не старался
прививать своим детям мысль о необходимости жить на свои средства. «Дачи,
казённые квартиры, машины, – всё это тебе не принадлежит, не считай это своим»
– часто повторял он… Он и сейчас, в последний раз дал мне пакет с деньгами, и
напомнил: «А это отдай Яшиной дочке». (С. 149-150. 158-159) – Светлана Аллилуева. Двадцать
писем к другу. М. «Известия». 1990.
*
«Крепок
задним умом»
…репрессируемые
часто также не были ангелочками. Да, это так. Маргинальная природа большевизма вовлекала
в свою орбиту людей, способных на жестокость в любой форме. Ненависть и
нетерпимость (якобы «классовая») являлись составной частью официальной
идеологии большевистской версии марксизма. Ничего другого от типично левацкого
течения в революционном движении и ждать нельзя было. Но с приходом и
упрочением у власти, т. е. с потерей своего маргинального, подпольного
существования, происходит неизбежное обмирщение её представителей («обуржуазивание» по терминологии фанатичных сторонников
былой подпольной чистоты умонастроений). С годами они становятся нормальными
людьми, выполняющими свои гражданские функции в обществе. Такую эволюцию,
например, проделал Бухарин. Трагедией для страны стала насильственная попытка
прервать этот естественный процесс. Сталин в 1036–1938 гг. вновь вверг партию в
маргинальное состояние. Он распространил новую гражданскую войну со своим
народом, начатую в 1929 г., на партию. Всё животное, низменное, столь
характерное для гражданской войны – этой войны без правил – было поднято со дна
и стало знаменем борьбы. От людей, в сущности, требовалось одно – стать подлецами и преступниками, доносить друг на друга, обливать
грязью своих недавних товарищей, сослуживцев, а самим раболепствовать. Процесс
«оцивилизовывания» кадров был грубо прерван.
Искусственность подобной «классовой борьбы» доказывает то обстоятельство, что
члены политбюро, активно участвовавшие в репрессиях, сразу после смерти
диктатора свергнули и осудили их.
Для
качественного управления маргинализация обёртывается колоссальным
уроном, хотя происходит консолидация власти. Страх цементировал государственную
дисциплину. Именно этот фактор – «твёрдая дисциплина» – обычно приводит в
восторг ценителей Сталина. На деле же происходило разложение Власти. Скрепы
между «верхами» и «низами» держались в немалой степени благодаря насилию.
Правдивая информация вытеснялась приукрашенной. И как
следствие – гром среди ясного неба: вчера ещё всё было хорошо, «жить стало
веселее», а сегодня – развал, кровь, слёзы. При сильном толчке централизованная,
казавшаяся сверхпрочной империя стала неожиданно разваливаться. – Борис
Шапталов. Испытание войной – выдержал ли его Сталин.
М.: ЭКСМО, 2012, С. 505-506.
Продолжение следует