Рассказ
Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2018
Сергей
Шуба родился в 1983 году в городе Курган-Тюбе (Таджикистан). В
2005 году окончил Ростовский государственный строительный университет. С 2007
живёт в Новосибирске. Работал дорожным рабочим, начальником ПТО, дворником,
кровельщиком, пекарем. Рассказы и стихи печатались в
литературном альманахе «Ликбез», журналах «Волга», «Урал», «Homo
Legens», «Топос», «Плавучий
мост», «Южная звезда», «Подъём», «Новая реальность», «Северо-Муйские огни», «Лиффт», «ЛД Авангард», «Textonly», сообществе
«Полутона».
Ольга подняла трубку и некоторое время слушала.
– Хотят встретиться по поводу дома, – шепнула она мужу, смотревшему на неё.
– Сегодня, что ли? – спросил Михаил, который как раз заглянул к ним на чашку чая и удобно развалился на низкой кушетке. Вопрос подразумевал некое раздражение Михаила по поводу звонка. Вот, мол, не виделись сколько лет, я аж из самой Москвы к вам ехал-ехал, а тут и посидеть не дают.
– Они говорят, им удобно в четыре часа, – сказала Ольга, не обращая никакого внимания на Михаила. – Костя?
Муж вздохнул.
– Скажи им, что мы приедем.
– Это несерьезно, – пробурчал Михаил со своего места. – Вы хотя бы узнайте, кто они такие, зачем им дом, поконкретней быть надо. А то, может, и ехать никуда не придётся – сами через пять минут передумают.
– Да они давно звонят, решились наконец-то, – зачем-то соврал Константин.
Ольга, дурачась, изобразила нос Буратино, но ничего не сказала.
– Да ну, решились, – сказал Михаил. – Задаток, что ли, дают? Договор заключают, с юристом приедут? Вы ж не спросили ничего, сразу – раз, и ехать, как пионеры.
– Что? – повернулась к нему Ольга. – Ты прямо как «масквич», в самом деле. Поехали с нами, раз такой умный, думаю, мы долго там не пробудем.
Михаил некоторое время размышлял, поглядывая то на Константина, то в окно. Чтобы смотреть на Ольгу, ему нужно было повернуться.
– Ладно.
Ольга за его спиной быстро скорчила недовольную гримасу Константину. Тот нахмурился, но махнул рукой.
– Тогда чего – допиваем чай и в машину. Нам ехать полтора часа как минимум.
Несмотря на позднюю осень, погода была нормальная. Хмурое с утра небо разъяснилось, ярко светило солнце, и ехать было вполне себе комфортно – в будний день как раз после обеда дорога не была перегружена транспортом.
Ольга специально села рядом с мужем, Михаилу пришлось сидеть одному сзади. Он, посвистывая, смотрел в окно, мимо проносились облетевшие тополя, медленно появлялись под разными углами лесополосы на холмах. Поля были давно убраны, кое-где на меже виднелись пепелища от сгоревшей травы. Разговор не клеился. Костя включил радио.
Ольга, поправляя свои мелированные волосы, думала о том, что когда-то Михаил казался ей привлекательным молодым человеком. Но Костя был напористей и целеустремлённей. И теперь едет продавать дом в деревне, который достался ему от матери и в котором все они в детстве своём неоднократно бывали.
Через час машина свернула на грунтовку и запылила по обочине, чтобы не лезть в колеи, оставленные за время дождей грузовиками.
Деревня располагалась в большой ложбине. Дома, крытые старым шифером, с высоты холма казались вросшими в землю. В некоторых дворах видны были желтые копны сена, в некоторых – потемневшие от времени сажки. По проулкам и перекопанным уже огородам как всегда гуляли серые и белые гуси.
Форд проехал окраиной и остановился у деревянного покосившегося забора. За забором вдоль дорожки стояли маленькие вишни и две старые яблони у самого дома.
– Надо же, – хмыкнул Михаил. – А абрикос на заднем дворе остался?
– Вымерз, – сказал Константин, не убирая рук с руля. – Позапрошлой зимой. Я соседям разрешил – они и срубили.
– Бабе Мане, что ли?
– Баба Маня умерла, – тихо сказала Ольга.
Помолчали.
– Пойдёмте в дом, что ли? – полез из машины Константин. – Посмотрим, как там и что.
Несмотря на солнце, на улице было прохладно.
Они прошли по дорожке, оглядывая заросший теперь уже засохшим бурьяном двор, и
открыли скрипнувшую дверь. В доме было полутемно и тихо. На окнах висели старые
тюлевые занавески, пыль лежала на крашеном подоконнике, стол покосился и
скрипнул, когда на него оперся Михаил.
– Слушай, а как вас не вынесли ещё? Даже окна целые.
– Ну, я пускал тут молодых, на время. Когда решил продавать, попросил.
– Да ты рантье прямо, как развернулся… – сказал Михаил.
– Миша! – Ольга строго посмотрела на него.
– А что я такого сказал? – он отмахнулся от нее и обратился к Косте. – Если не секрет, за сколько продаешь?
– Триста хочу взять, – нехотя сказал Константин.
Ольга прошла в соседнюю комнату и посмотрела на голые стены.
Да, а ведь пятнадцать лет назад они втроем сидели в зале и смотрели по видику «Терминатор-2» или «Клеопатру», а потом мама Костика кормила их окрошкой в летней кухне.
– А ты откуда взялась? – услышала она голос Михаила. – Костя, твоя, что ли?
– Да откуда моя, я не был здесь с… с конца сентября, – раздраженно отозвался муж.
Ольга вышла к ним и увидела небольшую кошку черепахового окраса, уже мурлыкающую под пальцами Михаила.
– Какая красивая… что ты, кошка?
Животное подошло к ней, покачивая хвостом, и стало тереться о ноги.
– Она, наверное, есть хочет.
– Пусть мышкует, – буркнул Константин и посмотрел на часы. – Так, где же они есть? – мы же опоздали минут на пять.
– Ну, позвони им, – сказал Михаил и забарабанил пальцами по столу. – Они же ваши старые знакомцы.
– Тут сети нет, чтобы набрать, надо выше по холму подняться. Ладно. Подождем пятнадцать минут.
– Тогда я покурю.
Они вновь разбрелись по комнатам. О чем думал муж, смотря в мутные стекла, Ольга не знала, но не хотела ему мешать. Михаил, судя по скрипнувшей деревянной калитке, вообще ушел на задний двор. Она почувствовала одиночество и вышла на крыльцо, чтобы не стоять среди этих затхлых стен.
Михаил стоял к ней спиной у развалившихся кроличьих клеток и смотрел на огород. За огородом тянулась пустошь с редким кустарником, а за ней уже начинался подъем на холм.
– Помнишь, мы бегали на ту сторону на пруд, а потом прятались в кустах, когда нас искали? – громко спросил Михаил, повернувшись к Ольге вполоборота.
Она кивнула.
– Твои-то как? – спросил Михаил, имея в виду родителей Ольги.
– Нормально, им нравится в Морозовске, там же дядя ещё.
– А, родственники…
Михаил затоптал бычок и прошелся по двору.
– А я вот мать в Брюховецкую отправил. Скажешь – глупо? А я думаю – в самый раз. Пусть живет там, где школу заканчивала. А то все эти перераспределения советские, новая жизнь… видели. Опять же – тепло.
Ольга спустилась с крыльца и подошла к калитке. Положила руки поверх серых потрескавшихся досок.
– Миш, ты почему такой злой?
– Да нипочему. С чего ты решила?
– Я же вижу. Что у тебя с Анькой?
– А ничего у меня с Анькой. Анька в Канаду улетает послезавтра вечером.
Где-то вдалеке гоготали гуси. Стремительно набегающие облака закрыли солнце, и стало ощутимо холоднее. Из дома вышел Константин и проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Пойдемте в машину, что ли, чего на ветру стоять.
Все вернулись в не новый уже форд-фокус, и Константин включил обогрев. Ольга смотрела в боковое окно. Она увидела, как в дом через дорогу неторопливо прошла старушка в холщовом синем пальто и галошах, и ей навстречу, гремя цепью, побежала собака. Ольга не узнала ни старушку, ни выглянувшую ей навстречу немолодую уже женщину.
– Ну и что, мы так и будем сидеть, а они так и будут на нас пялиться? – проворчал Михаил, тоже заметивший соседей. – Костя, ты их знаешь?
– Откуда? Я здесь не живу. Васильевы ещё раньше нас в Волгодонск уехали. Я схожу, позвоню. Сколько можно ждать?
Он вылез из машины, мягко закрыл дверцу и направился в сторону холма.
Михаил приспустил стекло и достал сигарету. «Сейчас спросит про детей», – подумала Ольга.
– Не возражаешь?
– Включи музыку, – попросила Ольга. – И не кури в машине, пожалуйста.
Михаил ткнул
пальцем в проигрыватель, и в салоне заиграла Bebe – «siempre me quedará». Он вышел и
хлопнул дверью гораздо громче Константина. Ольга закрыла глаза, чтобы не видеть
окружающее. Ей почему-то стало грустно, как будто вся жизнь канула где-то
здесь, среди этих поблёкших полей и невысоких холмов с колючей травой.
Она очнулась от громкого
стука. Похоже было, что в доме захлопнули дверь. Немного
приподнялась с заднего сиденья и, повернув голову, увидела мужа. Он уже
подходил к калитке, губы его были плотно сжаты. Михаил побарабанил пальцами по
крыше.
– Что случилось? – спросила Ольга, когда Константин открыл калитку.
– Они сами мне позвонили и сказали, что не смогут подъехать сегодня.
Сильно извинялись. Ты долго там ещё? – почти крикнул он Михаилу.
– Да сажусь-сажусь, не кипятись.
– Б…, сколько времени потеряли.
Ольга обернулась назад, когда они отъезжали, и увидела кошку,
сидящую на подоконнике.
– Костя! Ты дверь закрыл?
– Конечно, когда возвращался.
– Там осталась кошка.
– Что?
Ольга обернулась ещё раз,
но, конечно, ничего уже не увидела. Дом стоял торцом.
– Костя, там осталась кошка!
– Тебе показалось.
– Я видела, она сидела на подоконнике в зале!
– Да останови ты, я схожу, – сказал Михаил.
Константин только сильнее вдавил в пол педаль газа.
– Ну давай вернемся, ну что ты? – у Ольги
задрожали губы.
– Слышь, Костя, в самом деле…
– А ты не лезь.
– Да останови ты! Она же сдохнет там, кто её достанет!
– Не трогай руль!
Константин, не глядя, ударил
Михаила кулаком.
– Ты охренел?!
– Костя, прекрати!
– Кто ты такой?!
Машина, посунувшись носом,
встала.
– Выйдем, выйдем, давай…
– Костя, не смей!
– Ну а ты что, думаешь, не выйду?
Хлопнули дверцы. Ольга укусила себя за руку и смотрела, как
мужчина, с которым она прожила восемь лет, с перекошенным от ненависти лицом размахивает
руками и топчется у капота рядом с другим мужчиной. Это было нелепо и оттого
страшно. Она выскочила из машины, остро ощущая свою беспомощность, сдавленно
крикнула. В этот момент Михаил удачно попал Константину по голове. Константин
упал на траву. Резко развернувшись, ничего не говоря, Михаил пошел по
направлению к дому.
Костя медленно сел, согнув правую ногу в колене.
Ольга молча смотрела
на него. Через некоторое время её муж встал, оперся рукой на закрытую со своей
стороны дверь форда и машинально стал отряхивать себе штаны левой рукой.
– Что смотришь?
Ольга вернулась в машину. Она многое хотела сказать, но слова не
шли из-за острой боли в сердце.
Через несколько минут издалека послышался звук разбитого стекла, залаяла собака, другие подхватили, потом всё стихло.
– Стекло разбил… вот сука…
Показался Михаил. Он широко шагал, осматривался по сторонам.
– Ты ж мне окно разбил! – заорал на него Константин, едва тот подошел. – Ты ж, сука, мне окно разбил, как вор… влез!
– А ты что – дал бы мне ключи? – неприятно усмехаясь, парировал Михаил.
– Да пошел ты! Урод! Вали в свою «Маскву» теперь, продаван! Хер я тебя отсюда повезу!
– Не повезешь, значит? – прищурился Михаил и потер переносицу оцарапанной рукой. – Ну, спасибо.
– Да на тебя в суд подать мало! Портить чужое имущество, знаешь!
Константин шумно выдохнул, рванул дверь и плюхнулся на сиденье. Мотор взревел.
Михаил постоял, посмотрел, но видно было, что он не станет подходить и пытаться помириться, тем более – просить. Да и смотрел он скорее на Ольгу, чем на её мужа. Потом повернулся к ним спиной и стал уходить, забирая в сторону, чтобы выйти к проулку, ведущему к центральной улице. Вместе с ним уходила и весёлая детская троица, и юношеская компания, где долговязый, сутулившийся Мишка всё пытался приобнять хрупкую Ольку за плечи, а коренастый Костик по-хозяйски держал её за талию.
Муж тронул машину.
– Какой же ты гад, – еле слышно сказала Ольга ему в спину.
Константин сделал вид, что ничего не услышал. А может и вправду – не услышал? Всю дорогу они молчали.
2013–2016 гг.
Новосибирск