Станислав Бельский. Путешествие начинается
Опубликовано в журнале Волга, номер 5, 2016
Станислав
Бельский. Путешествие начинается: сборник поэзии. – Днепропетровск: Герда,
2016. – 64 с.
В общем-то, хорошие стихи, как театр,
начинаются с места, где ты что-нибудь оставляешь. Путешествие в незнаемое, а
точнее, в трудно узнаваемое, увиденное с необычного угла, подразумевает
освобождение от лишнего груза – привычного порядка вещей, твоих представлений о
подобной поэтике, потому как автор непременно все это захочет нарушить, навязав
читателю свою волю. Все это будет снято и отброшено до поры, а взамен мы
получаем свободу двигаться в пространстве книги, читая поначалу такое вот:
***
Ощупываю
свою одежду.
Кажется,
забыл пристегнуть нимб,
и
уныние неловко выглядывает
из-под
лакейской улыбки.
Не
понимаю, как склеить
растрескавшуюся
память,
мутную, как утро в погребе,
неподвижную, как денежные знаки.
Весна
собирает дань
чугунными
орлами
и
закутанными старухами.
Каждый
день нахожу в карманах
невозмутимых
призраков
в
чиновничьих котелках.
Хочется
сломать решётки
на
окнах нелепых будней,
упасть
в певчее небо,
словно
в лесной ручей.
Хармсовские старухи на аверсах, которые
просто символизируют время, падают в перевернутом мире вверх, как подброшенная
монетка-нимб, – переходы между образами
настолько быстрые, что даже немножко подташнивает. В первом же стихотворении
задан темп, который выдерживается на протяжении всей книги, а также плотность словесной
вязи. Из-за этого мелькнувший обэриутский штришок
кажется всего лишь одной из деталей, частью одежды, покинутой в гардеробе. Гораздо
важнее само движение, монтажные стыки, чем препятствия
на пути.
Далее начинаешь привыкать к скорости,
привыкаешь даже к намеренному, м.б., слишком простому
приему снижения градуса – как, например,
во фрагменте стихотворения, первая строчка которого дала название книге:
строгий
крот
скрывает
за ресницами ласку
а
голубь сидящий
на
плече лолиты
выплёвывает
козьи какашки
Понятно, что гадящий голубь – символ не
мира, но войны, поданный в таком эротическо-ироническом контексте, говорит о
том самом зле любви с раздвоенным копытцем. И опять-таки, все, что кажется
сюрреалистическим кичем, на самом деле организовано
очень логично, на уровне аллегорий, как у парковых скульптур.
Разгадывая такой изящный кроссворд,
читатель движется от одной композиции к другой, обманываясь и восхищаясь, но,
кажется, подолгу не задерживаясь возле какой-либо одной из них – книга устроена
так, что тексты очень быстро набегают друг на друга, торопя узнать, что там
поджидает тебя дальше.
***
копия
асфальта
и
боль чемоданных суставов
колечко
пара
в
судороге пенсионных завтраков
чуткий
форум
закопанный по поясницу
только
снаружи махровый
изнутри
скобяной
К этим издержкам
я бы добавил довольно большое для поэтического сборника количество
стихотворений, если, конечно, это не книга избранного (в аннотации сказано, что
в издание вошли «авангардные тексты, созданные в период с 2008 по 2016 г.»).
Впрочем, это количество не настолько велико, чтобы испортить впечатление от
путешествия, и в остальном все работает идеально – колеса крутятся, картинки
сменяются, словам и мыслям в них одновременно легко и тесно.
***
словно
катится чужой голос
на
роликах из темноты смертной
в
колыбельную темноту
новое
правило – краткий абзац
с
отступом в виде трилистника
движение
шёлковых парий
в
шахматной партии
с
разведённым финалом
сгорай
под проплаченным солнцем
как
сцена в летнем театре
Думается, что прочитав эту книгу, через
какое-то время поездку захочется повторить, может быть, чуть медленнее,
вспоминая или узнавая эти замечательные стихи заново.