Е. Стрелков. Молекулы
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2016
Е. Стрелков. Молекулы. – Нижний
Новгород: Дирижабль, 2015. – 127 с.
Книга стихотворений, выступающая в непривычной роли путеводителя и экскурсовода – в сносках звучат имена и подробные детали художественных проектов, к которым эти тексты привязаны, или книга художника и по совместительству поэтический сборник избранного? Звучит одинаково неубедительно. Значит, можно подумать, что перед нами некий синтетический жанр, и обмануться на этот счет дважды. В первый раз потому, что поэзия чем дальше, тем больше освобождается от дополнительных функций, навязанных ей автором, во второй потому, что обман этот – тоже часть замысла.
Но пойдем по порядку. Первый корпус текстов из сборника «Радиопары» (2005–2007) – представляет проекции текстов и возникающих в этом процессе образов на карту то ли местности, то ли ее макета.
Казань.
Дыхань
е сбивается
когда
взойдёшь на
университетский
холм.
И под тобой –
пуховая подушка
крыш
истыканная иглами
церквей
и минаретов.
Акупунктура слов.
Застеленная белым
кушетка исцелителя от снов.
Рисунки в «Радиопарах» зачастую носят служебный характер, объясняя не сколько сами стихи, сколько действо вокруг них. Так на стр.17 читатель найдет схему медиа-арт-проекта «Сумма речи», на стр.7 фотографии портовых кранов, взятых из медиа-проектов «Рейнская коллекция» и «Техногенез: Хромофаза». Кажется, что Стрелков нарушает чуть ли не главный принцип поэзии, подробно раскрывая механизмы и разоблачая фокусы. Но нет, при внимательном чтении обнаруживаешь, что визуальный ряд и пояснения идут параллельно со стихотвореньями, живут своей жизнью (или воспоминаниями о ней) и если и пересекаются, то порождают скорее эффект возмущения, чем замещения.
пока самолёт удаляется от близкой земли,
стюардессы молча дублируют английский текст
о средствах спасения:
выбрасывая вверх руки и заводя их за спину,
наклоняясь вперёд и в стороны.
чарующая пантомима,
воспоминания пионерлагеря…
не хватает слов.
Примерно так, как в этом и следующих фрагментах из цикла «Английский пассажир», где страны разделены вербально и на ментальном уровне, и встреча их равна катастрофе.
Далее в книге помещен раздел, составленный из стихотворений сборника «Молекулы» (2008–2009). Да, он тоже подобным образом проиллюстрирован и прокомментирован, но стихи в нем другие, в них начинает звучать насекомый космос, пейзаж, реки, причем последние звучат в прямом смысле (см. отсылку к весьма любопытному проекту «сИренада»).
А кем вернулся ты?
с глазами стрекозы безумными
в гусиной зябкой коже
с полынным запахом
с холодной жабьей дрожью
с коровьим бешенством
с мечтой в единороге:
усталый череп положить
на милой девы
ноги.
Стихи из «Молекул» выглядят как подступы к тем темам, которые станут главными в «Мотивах» (2010-2011) и особенно в «Поводах» (2012–2015) – заключительных разделах этой книги. Там соединение научной и поэтической речи, ломоносовских строк с цитатами из Заболоцкого, Хлебникова, слияние быта и философии на волжских берегах порождает удивительный эффект присутствия сразу в нескольких временах.
Тревожный сон стрекоз и робкий посвист птиц
под ватой облаков, под вспышками зарниц
неслышный ход червя, шуршание жука
плеск рыбы на реке, подвижная река.
«Хоть острым взором нас природа одарила,
Но близок оного конец имеет сила.
Коль много тварей он ещё не досягает,
Которых малый рост пред нами сокрывает!»
Пускай их… книгочей приладясь к окулярам
зрит тонки члены в них, составы и футляры,
Невидимых частиц и тонких в теле жил…
кузнечик много трав в свой кузов пуза уложил
и много вер – тарарахнул зинзивер:
«кто вы, кивающие маленькой головкой,
Играете с жуком и божией коровкой?»
Под ватой облаков
под струями светил
– тончайших мира жил.
Получается, что избранное поэта и художника вполне уживаются под обложкой этой книги, и что является комментарием, а что комментируемым, можно по-разному определить даже после повторного прочтения. В конце концов, молекулы текста могут состоять не только ведь из слов, правда?