Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2015
Андрей Тавров окончил филологический факультет МГУ по отделению русской филологии. Работает на «Радио России». Член Международного Пен-центра и Союза писателей Москвы. Главный редактор поэтической серии издательского проекта «Русский Гулливер», главный редактор литературного журнала «Гвидеон». Автор 12-ти поэтических книг, романов «Кукла по имени Долли» и «Мотылек» (оба 2008, изд-во ЭКСМО), «Матрос на мачте» (2013, «Центр современной литературы»), книг эссе и статей «Реставрация бабочки» (2011), «Свет святыни» (2009, обе – «Ассоциация Духовное возрождение»), «Письма о поэзии» (2011, «Центр современной литературы»).
Пояснения к циклу
Это стихи из цикла, отчасти ориентированного на поэтику «И-цзин», китайской «Книги Перемен», опирающейся на гексаграммы, состоящие из шести линий (мужских и женских).
Графика письменной речи всегда соответствовала 3-м из основных для Европы стихий – воде (речь-реченька), воздуху и земле. Т.е. запись располагалась, в основном, слева направо (или справа налево) и сверху вниз. «Огненный» (всегда восходящий) вектор в письменности стопроцентно отсутствовал. Мне показалось интересным последовать в том направлении, на котором строится код гексаграмм – снизу вверх.
Ведь так горит костер, так растут цветы и деревья, люди и животные. Так летают птицы. К «пространству восхождений» такая запись так же имеет отношение.
Архаичность письма естественно предполагает отсутствие прописных букв и знаков препинания, как это практиковали авторы берестяных грамот и других архаических текстов на Востоке и Западе. Здесь подобная графика и правописание не являются сигнификацией, отсылающей к тому или иному «современному» тренду. К авангардному письму поэтика «гексаграмм» также не имеет отношения по тем же самым причинам.
Со временем я попробовал построить из таких гексаграмм-строф более протяженные вещи, тоже написанные снизу вверх, и понял, что практика стала еще интересней, трещинки в эмали стихотворения засветились новыми смыслами и зияниями, а протяженность, удлиняя «время роста», дала момент некоторого безумия, сходного с «безумием» природы. Я назвал эти стихотворения «Канцоной Кавальканти» и «Плачем по усопшей Донне».
Эти стихи также читаются снизу вверх – каждое.
Александру Колдеру в свое время было важнее поменять точку опоры скульптуры, чем Гогену локус живописи. Собственно, это подготовка к невесомости, к которой подбирался и Гауди, собирая модель своего собора Sagrada Família в положении «вверх ногами» (сохранилась фотография). Такое желание говорит не о внешних вещах – сделать, как никто до меня, а о стремлении к контакту с силами фундаментальными, «выпрямляющими мертвецов». по выражению поэта, задействованными в росте и преодолевающими гравитацию.
Сила, заставляющая строить гексаграмму снизу вверх, – та же сила, что находится в рыбном пузыре, влекущем окуня выше или ниже, в крыльях на пяте Гермеса и в «органе вдохновения», не только переворачивающем пространство, но и останавливающем время.
Заглавия и посвящения стихотворений, в силу названных причин, находятся ниже самого стихотворения.
*
и дирижабль как Данте стынет в небе
вынь из себя себя из слова
все слова
вынь яблоки из яблока вынь лица из лица
из пустоты поет единственная вне времен
включая ту последнюю что видишь
вынь говорю из птицы лишних птиц
/ЛИШНЕЕ/
*
как белое ружье без крови
и на холме слоны лежат
он в солнце втоптан девою разжат
в окне солдат лежит и умирает
еще аккордеон под окнами играет
из воздуха грудную кость достань
/СЛОНЫ/
*
бабочки перевернутого слова
бабочка без обратной
что человек без ребра куда вошел
до центростремительной створки
стягивающего речь до тела
моллюска мычание внутрь
/МОЛЛЮСК/
*
ной сетке на миг в какой из ячеек спрятан гребень
мощными ногами внезапен как мяч в баскетболь-
обезглавленный петух бежит по кругу перебирая
бронзовый муж колеблется свершая святой обряд
белой арки девичьих ног в сгущенной ее пустоте
чиста одежда навсикаи пальцы белы белы от ручья
/НАВСИКАЯ/
*
не красный куб это не красный куб
колокольчик синий алтарь колокольчик не
синий колокольчик синий синий
не
это не куб это не красный не куб это
красный куб это не красный не куб
красный куб это красный куб это
/КРАСНЫЙ КУБ/
*
нужна рука и шелест сарафана
сам воздух не застрелится ему
сумой в обрывистом как ласточка пути
князь Му дороге был конем себе другим
червь червю был как череп и как чрево
оса осе осой была грозой
/САРАФАН/
*
с одной головой ветер вытянут в ноздри
слипшемся шаге похожа на бег иноходца
танцующая танго пара в широком
духа в осень Навсикии с бельем у моря
на тележках провал синего воз –
трибуны пусты переговариваются жокеи
О. Асиновскому
/ТАНГО/
*
звездой как частью сдвигая общность всего
и нежно перемещая выждав вместе с
Венерой ли Сатурном) или бесстрастно
ды ( Марса в констелляции скажем с
бо отрывая его от породившей звез—
две возможности перемещать слово ли-
/ARS POETICA/
*
вновь воздух так и с лицами со всем
а в воздух вдвинута байдарка и в нее
с волной такое не пройдет не тот состав
в байдарку воздух в воздух вновь байдарка
в байдарку в воздух вдвинута байдарка
в байдарку вдвинута байдарка вдвинут воздух
/СОСТАВ/
*
выпуклый каин с выпуклой связкой в луне
каин связка костей и еще связка каина
и связка во свете в связке света и сам
в связке и она тяжелее чем каин в тени
кою четверть каина и еще на четверть головы
каин со связкою выпуклый каин со связ—
/ФАЗЫ ЛУНЫ/
*
и смертью — с полетом как ты один на один с тобой
целиком что ни миг один на один с Богом
как яйцо с черной изнанкой куда он откладывает себя
как гром и молния его впалая сторона
дрозд не есть дрозд он становится им что ни миг
погляди как дрозд становится дроздом –
/ДРОЗД/
*
взрываясь режет вены играет небом
эта птица не видит красную березу
кинь связку ключей проломится в точке стяженья
как витринное стекло в блеске несут с четырех сторон
смотрит на себя из четырех углов
птица собранная в прозрачный квадрат
/КВАДРАТНАЯ ПТИЦА/
*
струясь на мосту над рекой
пугая струится вещь говорит
бая похож на кокон на по-
возвышаясь и иссякая лю-
как эта как эта чжун-ни
чжун-ни[1] говорит любая
/КОНФУЦИЙ УЧЕНИКАМ/
*
дракон над миланом ноготь леонардо
несет в зубах
а в поэзии недостаточно жизни с ее втягивающими эффектами
дева на холсте влечет к ласкам и совокуплению
живопись выше поэзии говорил потому что
и вот окрепла в бороду завилась в лицо
небесная лошадь сошла дыханием с медного зеркала
*
состоящую из буквы вдоха и пропажи
в обратном костре ты видишь вещь как она есть
мне не поймать себя как дереву собственную листву
сдвигаются формы как слюда на мотоцикле под ветром
обратный костер горит вогнутый василек голубь
ангела белая баржа смещается под мостом
*
умер от инфлюэнцы зимний дракон глубок
в форме окопа женщины и осколка в лицо
мотор – из земли которую он прорыл
на хвост пошли ногти и единорог из клюни
из костей грудины и снов собрал он крепления крыл
он строил аэроплан из собственной слюны
/АПОЛЛИНЕР/
*
жокея треплет в обе стороны как флаг
хрящей и жил сирень в трубу поет
оно из праха удлиняет шаг
стекла коня превозмогая вес
от ставшего аквариумом без
четырехногое пространство отстает
*
сгущают меня в свет существовавший прежде себя
самого
поползни дрозды альционы зимородки говорит гораций
меня сгущают в световую пригоршню птицы
невидимый свет унесла на плече дева астрея связанный
в узел
Земля выдувает титана мышцы горы обратные с кровью глаза
брус деревянный киля выдавливает холм моря
/АСТРЕЯ ЗОЛОТОЙ ВЕК/
*
художник взглянул на птаху себя мальчика наказали
и в боге есть особенно в глазах прозерпины
коромысло есть в яблоке чтобы ствол стоял
на картине не висящей на стене их не видно
о эмма глаза твои голубиные в четыре угла снятый
шагал
за стеной на той стороне стены на стене
/ЖИВОПИСЕЦ НЮРЕНБЕРГ/
*
водоворот совьет как горло антигоны
и озеро длиннее ног и лопасть
чем облака и озеро белее рук
поет но впала грудь и озеро сил нет
рулетку озеро катастрофы хор как озеро
озеро разматывает вестник из-под языка
/ОЗЕРО/
*
чтоб морю здесь себя не расплескать
и крабу наклониться коромыслом
а в черепе лучи и сталактит
и ласточки внутри кричат как дети
и столп растет из камня и ребра
борт лодки брат и ангел бородат
/СТОЛПНИК/
*
язык где лодка есть лодка есть но отсутствует
на языке птицы кричащей к ней сверху
на языке глухонемых хотя ближе и даже
и на французском не лодка не лодка и даже
не лодка не лодка не на японском
лодка на китайском не есть лодка на русском
/ЛОДКА/
*
голос мой потрясает звезды и выпрямляет траву
и я чтоб не умерла щебечу тренькаю и свищу до времени
и до птиц
хрупкий камень лиц крошится движеньем неважно в кафе или в конторе
внутри рта умирает дракон а также внутри глаз и дельфина
и юбка проваливается в юбку как камень в колодец
голые колени проваливаются в голые колени пята в пяту
/ПТИЧИЙ ПРОРОК/
*
первое видит хозяйка кафе дальше святой последнее зрит никто
но под первым слоем множество истончаемых погребальная маска догадка
скульптор лицевых мышц — блаженство общее в выражении для духа и оргазма
камыши отражаются в воде как они есть и челнок а рыбак нет
если лицо это портрет кто его лепит какой внутренний скульптор
тереза изнемогающая в экстазе слева как войдешь
вместе с голубиным лучом
/ЭКСТАЗ СВ. ТЕРЕЗЫ. БЕРНИНИ/
*
небо растет до себя снизу мышцу в цветок переводит терн
в левиафана шар в вергилия куб с ребенком как пагода
в комара вложен конус в пчелу пирамида
старец на третьем сдался а сила объяла небо
на втором постарел а мощь все та же
на первом юноша с волевым подбородком
/ТРИ АВТОПОРТРЕТА РЕМБРАНДТА В УФФИЦИ/
*
звездный от чела до чела
щи есть благо звездный путь
сторона любой живой ве-
при помощи оборотная
помнить их не в крестьянке — в донне
все качества соединив вос—
совершающим человека
аурой колебаньем луча
через Марс дева рожденная
бушком Афродиты от Хэсэд
играет с ласточкой с воро-
гвидо бедный слепой и глухой
свобождается в сердце светом
готовки до свершенья прообраз вы-
провождающий человека от за-
небосвод сияющий в эфире путь со-
положение проявление через
выше чем страсть важно рас-
ность сам погибнет от лихорадки
причина ссылки в заболоченную мест-
попроще — сонет приор данте —
человек и есть канцона или что
и та чье имя тридцать плещет парус
гвидо мессир в
лазури монна ванна
воинствен но все же нежен
лагается от Марса возникая
эйдос с волей слит двояко amor
распо-
уличен в чернокнижии что ж платонов
санта маджоре баптистерий[2]
прежде
гвидо сделавший речь кораллом
Кристине Лариной
/КАНЦОНА ГВИДО КАВАЛЬКАНТИ/
*
через голову майки в крови отравленной гидры
гнутся к рулю на финише словно сдирая с себя
сосцы и велосипедисты в блеске спиц
ветер трогает волосы грудь твердеют
на мосту из белого камня в солнце
и 600 лет спустя дамы тех времен в солнце
рысь и какаду петрарка ручей
грифы цесарка бегемот мантикора
на площади нынче зверья! жирафы гиппо-
жи морщит ветер стеклом сколько ж
скрипит и плачет городские лу-
вот речка и отроки и девы и мост
шуршащими как прежде ты – косой
и все играет ветр кустами изумрудными
как сириус и ветер как палач
зеркальна глубь мадонна глаз твоих
о донна в красном одеянье
раненный олень
отвесной и навзрыд слюды огонь
друг друга не догонят вопль торговца
ни зеркало ни белое лицо
ка слез и ночь чужда чужда мне
ногой ноги и соловей как лод-
кровавит мне рубашку не догнать
рыдают складки платья рана
крючок от арбалета тянет выстрел
приходит смерть и коготь словно
стеклянный и родной как рысь
хрусталь невыплаканный плач
не взять за подбородок тяжесть камня
трава холма прозрачней птицы
/ПЛАЧ ПО УСОПШЕЙ ДОННЕ
МЕССИРА ПЕТРАРКИ/