«Вещь» (Пермь), «Графит» (Тольятти) и др.
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2015
В отличие от названий художественных произведений, правильный заголовок критической работы обязан быть однозначным и точным. С такой точки зрения эта статья названа просто ужасно. По крайней мере, в плане однозначности. В её заглавии придётся хотя бы кратко пояснить каждое слово. Начнём с последнего из них.
Под «изданием» автор в данном случае разумеет некие сущности, представленные не только в электронном виде, но и на бумаге. Необходимость такого архаического метода можно обосновать по-разному. Скажем, большей устойчивостью печатных форм к исправлениям и, следовательно, большей ответственностью автора и редактора. Это в особенности касается изданий периодических: книжные опечатки легко устранить в следующем тираже, а журнальный номер создаётся раз и навсегда. Играет свою роль и сделавшаяся вдруг общим местом «любовь к типографскому произведению как к объекту». Существует, наконец, совершенно эфемерная по нынешним временам, но всё-таки теоретически присутствующая возможность коммерциализации проекта. Словом, резоны выпуска бумажных версий требуют отдельной статьи. Но они, резоны эти, безусловно, существуют. Например, портал «Литеrrатура», ставший весьма заметным событием минувшего литературного года, хоть и представлен исключительно в Интернете, антологию своих наиболее уважаемых авторов выпускает в бумажном виде. Но, так или иначе, здесь мы поговорим именно о продуктах интеллектуального труда, представленных как в печати, так и в Сети. Более того, наличие сетевой репрезентации было б и не важным, но если столичные журналы и альманахи, которые, безусловно эстетствуя, ограничиваются лишь бумажными вариантами (скажем «АлконостЪ») найти сложно, но возможно, то с региональными в этом смысле – полная беда.
Термин «литературные» в заголовке, казалось бы, не нуждается в пояснениях, однако тут свой подводный камень тоже есть. Скажем, крупные локальные книготорговые сети – а они, по счастью, не перевелись – выпускают собственные обзоры книжных новинок. Как правило, рекламного характера, но часто с небезосновательной претензией на интеллектуальность. Продукцию этого рода мы в настоящий обзор волевым решением не включаем.
«Региональные» – наверное, самая однозначная составляющая заголовка. Да, говорить будем об изданиях, выходящих вне Москвы, Подмосковья и Санкт-Петербурга. А все «третьи столицы», сколько б их ни было, приветствуются. Имеет ли значение направленность именно на местную литературу? Так об этом, собственно, и статья.
Ну, и, наконец, что в данном случае скрывает прилагательное «новые»? Как ни парадоксально, но здесь проще определить дальнюю границу диапазона, чем ближнюю. Например, выходящий время от времени (увы, всё реже) под редакцией Анны Голубковой «Абзац», безусловно, занял позиции вполне устойчивые и новым его не назовёшь. С другой стороны, сложно признать периодическим издание, представленное к сему моменту одним-двумя номерами. Это всё ж скорее потенциальная библиографическая редкость, нежели явление литературы. Опять-таки волевым решением определим критерий ещё новизны, но уже состоятельности примерно в три-пять лет существования при регулярности выпусков, более или менее соответствующей заявленной.
И вот тут выясняется, что изданий, соответствующих изложенным требованиям, совсем немного! При достаточно жёстком отборе таковых осталось всего два: пермский журнал «Вещь», основанный в 2010-м году, и возникший годом позже в Тольятти альманах «Графит». Въедливый и любознательный читатель волен, конечно, припомнить ещё с десяток подобных институций, но, повторю: представленное тут есть результат отбора. Возможно, излишне субъективного.
Впрочем, кое-что пришлось оставить за рамками обзора по обстоятельствам от автора малозависящим. Например, очевидно, что издания русского зарубежья заслуживают отдельного разговора. В связи с этим вопрос: куда отнесём «Белый ворон», редактируемый екатеринбуржцем Сергеем Слепухиным, но выходящий в Нью-Йорке, или журнал «Зарубежные задворки», редколлегия которого в основном проживает в России, а журнал выходит в Германии? Ну, пускай будут считаться иностранными и пойдут отдельной строкой в литературную ведомость.
Или вот существует ряд изданий, выходящих достаточно давно, однако в пределах тех самых трёх-пяти лет изменивших редакционную политику в лучшую (повторю в очередной раз дежурную тут фразу:«На наш субъективный взгляд») сторону? Здесь можно вспомнить сибирский «Ликбез», впрочем, переставший, кажется, выходить на бумаге, «Бельские просторы» из Уфы или вообще малоизвестные «Северо-муйские огни». Мне кажется, и эти вот сущности заслуживают отдельного разговора. Так что сосредоточимся на двух изданиях, упомянутых чуть выше.
Начнём по старшинству. Первый номер «Вещи» вышел летом 2010-го года, и его публикация сопровождалась лёгким скандалом. Впрочем, именно тогда возглавляемый Маратом Гельманом проект создания в Перми «Европейской культурной столицы» переживал расцвет, отчего любое свежее начинание в городе имело скандальный оттенок. Вне зависимости от того, было это начинание связано с Гельманом или, как в случае «Вещи», нет. Если оставить в стороне эмоции, то суть претензий, высказанных, например, очень хорошим пермским поэтом Юрием Беликовым относительно дебютного номера, сводилась к двум пунктам:
1) эклектика;
2) вторичность.
Верно ли это? Насчёт эклектики формально да, но разве мог демонстративно нейтральный по отношению к разным эстетическим партиям журнал, отражающий, прежде всего, литературную жизнь региона, в первом же выпуске отрезать по тем или иным внехудожественным причинам некоторый пласт литературы? Термин «вторичность» касался в основном рубрики «Молодая поэзия Перми». Но что оставалось делать редакторам журнала (их двое – Юрий Куроптев и Павел Чечёткин) в условиях, когда большие подборки Алексея Евстратова, Антона Бахарева-Чернёнка, Ивана Козлова уже были опубликованы в журнале «Знамя» или готовились к публикации, Дарья Тамирова выпустила в Москве тепло принятую книгу, а в родном городе этих авторов за пределами узкого круга ценителей никто не знал? Естественно, хотелось представить лучшие тексты каждого из них.
Так или иначе, но первый номер вышел почти исключительно пермским.
Впрочем, уже на его презентации Юрий Куроптев сказал: «Когда мы придумывали
журнал, то сразу решили, что не будет замыкаться исключительно на пермских
авторах. У нас даже в названии написано: Вещь, литературный журнал. Для нас
важно, чтобы журнал стал коммуникативной площадкой разных поэтик и авторов
уральского региона». И, в общем, начиная со второго выпуска, задуманное стало
воплощаться в жизнь. В том номере вышел, например, большой блок участников
фестиваля СловоNova, а также
интервью с Михаилом Елизаровым, гостившим тогда в Перми. Вообще, прозу «Вещь»
печатать любит. Это неудивительно: в Перми много очень интересных прозаиков.
Некоторые, как
Словом, концепция издания устоялась довольно быстро. К упомянутым уже разделам вскоре добавились воспоминания о пермском андеграунде разных времён (а в андеграунде том успели в своё время побывать и Виталий Кальпиди, и тот же Юрий Беликов, например), и очень важный регулярный блок InMemoriam. Первым в нём вспомнили рано ушедшего Арсения Бессонова. Я когда-то приносил стихи этого автора в уважаемый и старый литературный журнал. Ответили мне примерно в таком роде: «Сколько ему было? Двадцать четыре? Ну, ему и по стихам двадцать четыре, а больше он не вырастет. Кому это надо?». Как видим, к счастью, надо.
В целом журнал устоялся в нынешнем виде. Чуть более половины материалов
посвящено пермякам или бывшим пермякам. Диапазон очень широк: от фрагментов
нового романа
Всего к сему моменту выпущено десять книжек журнала, и можно довольно точно определить основную черту его характера. Я б назвал в качестве таковой ориентацию на становящуюся литературу. То есть в первую очередь журнал отражает явления, подлежащие развитию. Либо печатает тех авторов, кто отчётливо влияет на новые поколения уральских литераторов. Горланова, Дрожащих, Юзефович – в каждом случае воздействие может быть отнюдь не прямым, и даже «от противного», но оно есть. Бывают более неоднозначные ситуации. Вот поэт Юрий Асланьян известен давно, но как прозаик он быстро и очень интересно развивается. И пример этот не единичный, хотя, возможно, и самый яркий.
Отдельно хочется сказать про оформление журнала – раз уж мы начали наши заметки с неотменимой важности типографской работы. Во-первых, удачно само название: «Вещь номер один», «Вещь номер два», «Вещь номер три»: будто нейтральный, но какой-то интригующий и важный каталог. Кроме того, полиграфическое решение весьма хорошо, тут спасибо издательскому дому «Сенатор» и его главе Борису Эренбургу. Помните, выходил лет десять-пятнадцать назад в столице «пушкинъ. тонкий журнал читающим по-русски»? Формат «Вещи» на него весьма похож, разве что обложки, хоть и разноцветные, оформлены скромнее. Ну, и содержание радикально разное: «пушкинъ» всё-таки был о литературе, а тут – литература как таковая.
Точно так же на репрезентацию литературы здесь-и-сейчас ориентирован выходящий под редакцией Сергея Сумина альманах «Графит». Совпадает с «Вещью» и периодичность издания – два раза в год. Это, кстати, ещё одно свидетельство об условности терминов «альманах», «журнал» и прочих сходных. История этого издания ещё короче. Дадим слово редактору: «…так получилось, что в Тольятти живут и никуда не собираются уезжать несколько человек, преданных искусству слова. Эти люди почти случайно встретились летом 2011 года и решили объединиться».
Региональная составляющая в «Графите» присутствует; неявным образом он заявлен как издание, посвящённое литературе Среднего Поволжья, но географический охват был весьма широким с самого начала. Уже в первом номере появились авторы от Питера до Астаны, а вскоре состоялась и успешная презентация альманаха в столице. Хотя доминирующей и весьма глубокой нотой первых номеров были всё-таки материалы об истории и текущем состоянии тольяттинского литературного андеграунда. И вот эти-то материалы объясняли очень многое в концепции издания!
Сперва сам главный редактор в статье «Тольятти пишущий» заметил: «Литературный пейзаж города Тольятти описать не так просто. Хотя бы оттого, что не было еще лет 30 назад здесь никакой литературы», а чуть позже, беседуя с ним, поэт, музыкант и художник Михаил Лёзин сказал: «Про Тольятти разговор особый – город возник из ниоткуда, ему, по сути, лет 50 всего, Ставрополь был небольшой городишко. Как полноценный город Тольятти до сих пор ещё не сформировался. В этом есть и плюсы, и минусы. Здесь всё еще бурлят потоки, происходит этакое броуновское движение. Ведь мало построить дома в степи, поселить огромное количество народа. Должно пройти время».
Стало быть, перед редакцией возникла задача не только отражения литературной ситуации, но и её конструирования. Конструирование это было многоплановым и многомерным. Про географию уже кратко упомянули (а далее она лишь расширялась), но не менее существенны исторические находки. Да, Тольятти – город молодой, но совсем рядом, например, Самара с куда более почтенной историей. И, например, переводы Овидия, сделанные Кирияком Кондратовичем, жившем тогда как раз в Самаре, заставляют взглянуть на развитие русской литературы в регионе чуть иначе. Или вот взятый из архива того же Михаила Лёзина альманах строителей Куйбышевской ГЭС, носивший тривиальное по здешним меркам имя «Волга», являет образец совсем непостыдной литературы, хоть и выпущен в 1956-м году.
Но в основе «Графита» лежит, конечно же, взгляд на актуальное состояние нашей словесности. Средняя Волга – Саратов, Нижний Новгород, Казань – представлена в альманахе предсказуемо хорошо. Заметим: в каждом из перечисленных городов есть свои литературные издания разной степени известности, но подборки Сергея Трунёва или Алёны Каримовой в «Графите» обретают какие-то неожиданные грани. Да и вообще вся литературная Волга, до самых верховьев, отражена интересно. Отметим, к примеру, наблюдения доктора филологии Александра Сорочана «Тверская поэзия как перформанс». Этот материал имеет значение не только узкорегиональное. Ну, хотя б эстетизация жизни, столь разнопланово понимаемая, но, кажется, неизбежная для всех, вступающих в литературу, – вполне универсальный феномен. Да и вся статья о бытовании поэзии в постгуттенберговскую эпоху хороша.
Собственно авторы Тольятти публикуются в «Графите» с заметным поколенческим трендом. Больше всего внимания уделено городским легендам – Айвенго, Лада Дождь… Это естественно и нормально, однако в городе есть довольно много поэтов совсем молодых, сам видел. Впрочем, «другое поколение, другие дела». Может, у ребят свои намерения? Мы ж не знаем. Хотя да: были очень интересные дебютные публикации прозы Виктории Сушко, жившей в Самаре, а теперь чуть затерявшейся в столице. Будем надеяться – временно затерявшейся.
Москва в альманахе представлена на общих основаниях: как один из городов, расположенных на волжских притоках. А вот Урал, лежащий на водоразделе Волги и северных рек, занимает по объёму материалов, похоже, второе место вслед за авторами из Тольятти и Самары. Отчего так? Ну, опять-таки есть и географическое объяснение: та же Пермь формально принадлежит к Поволжскому федеральному округу. Да и трасса М-5, пробежав мимо Тольятти, идёт дальше через Уфу на Челябинск и Екатеринбург. Уфимская литература, кстати, была представлена в «Графите» отдельным блоком, но этот формат как-то не очень прижился. Однако география всё-таки дело третье. Думаю, в подборе авторов сказывается интерес редактора к литературе уральского региона. А интерес этот весьма глубок: просто так, ориентируясь на публикации и мнения экспертов, не найдёшь ведь в Екатеринбурге Машу Кротову: удивительно одарённого и редко-редко публикуемого автора. А Сергей Сумин нашёл.
В свою очередь, чем обусловлен этот интерес? Мне кажется, именно направлением журнала на литературу актуальную. Не декларативно актуальную, придающую основное значение форме или иным внешним признакам, вроде правильного генезиса, а интересную в плане перспектив. Вот смотрим, к примеру, на список книг, рецензируемых «Графитом». В одном номере могут встретиться, например, обзоры сборников Андрея Мансветова (согласитесь, тоже не самый раскрученный пермский автор) «Туки-луки за себя» (Пермь, 2011) и Геннадия Айги «Стихотворения» (Москва, 2008). То есть редакция ориентируется не на время издания и тем более не на принадлежность автора к классикам (хотя бы и к «классикам авангарда»), а на нечто более интересное: на своё видение процесса. Такой подход, конечно, предполагает некоторый произвол, но ведь этим он и интересен!
Итак, мы кратко рассказали про два издания со слабо пересекающимся кругом авторов, издаваемых в разных городах и разных форматах и главное – ориентированных на разные стратегии. «Вещь» отражает суть изменений Уральской поэтической школы в момент, когда школа пребывает на очень интересном этапе своего развития. Теперь ведь уже не важно, опирался ли миф, созданный Виталием Кальпиди об этой школе, на реальную ситуацию или конструкт стал продуктом мифологии, но выход Энциклопедии УПШ отметил очень важный момент. Это ведь только в футболе смена поколений приводит к болезненной ломке команды, а в поэзии приход новой генерации вносит свежие краски. И вот тут «Вещь», будучи явлением абсолютно самостоятельным, весьма аккуратно и беспристрастно фиксирует появление этой самой новизны. Хотя, конечно, ценна она не только этим.
Альманах «Графит» выполняет иную задачу: формирование региональной поэтики. И, заметим, формирует её не как изолированный объект, но как структуру, встроенную в ткань актуальной литературы. Цель сложная и главное – её достижение займёт годы. Ну, тем, собственно, веселей. Вот что на сей момент у «Графита» реализовано однозначно лучше, так это способ представления в Интернете. Всё-таки сайт «Мегалит» даёт отличную возможность презентации издания с нормальным поиском по авторам и темам. «Вещь» же пока доступна лишь в pdf-версии на сайте издателя. Это печально, хотя и поправимо.
Вот как-то так. Остались, пожалуй, лишь пожелания. То есть самим-то изданиям, кроме дальнейшего развития, желать и нечего. Выбранные ими модусы совершенно различны, но интересны и многообещающи. По крайней мере эти модусы есть, в отличие от многих других изданий, и не только региональных. Хватило бы теперь энергии и хотя б минимальных средств. С главным-то, со вкусом, всё, кажется, хорошо. А вот чего б действительно хотелось, так это десятка, по крайней мере, аналогичных альманахов и журналов из других краёв. Всё-таки с университетской культурой у нас как-то не складывается, её отсутствие придётся заменять личными усилиями.
И уж совсем-совсем прекрасным было б появление пары-тройки столичных и питерских изданий, посвящённых региональным литературам. В виде ли дайджестов, в виде ли научных изданий. Да и «традиционные» журналы, как показывает время, своего потенциала не исчерпали, свободных ниш в этой области предостаточно. Мечты всё это, конечно, ну, так что теперь-то?