Опубликовано в журнале Волга, номер 7, 2013
Родился в 1979 году в Якутии. Окончил Пензенский государственный
университет. Публиковался в альманахе «Вавилон», в журналах «Воздух» и «Знамя».
Работает удаленным программистом. Живёт в Пензе.
Ластик
или вот, поучительная история о мальчике Ластике, обитавшем
на колхозном рынке, в рядах, где торгуют черной малиной
среди бабок, приветливых к мальчику, а для покупателей страшных
бабок с чёрными пальцами, прилавков неестественно длинных.
Как однажды Ластик, заскучавший от черной малины и рынка и бабок
отправился в путешествие, для чего поплыл через окружавшее рынок
тёплое озеро с лилиями и водомерками, и вскоре приплыл обратно:
оказалось, что озеро замкнуто на себя, без складок и без разрывов.
Потому что ни мальчика Ластика, ни водомерок, ни чёрной малины – нет.
Их иллюзорное бытие обусловлено калькулятором одной из бабок.
Небольшая машина Тьюринга, встроенная в калькулятор,
одну секунду времени Ластика обсчитывает около тысячи лет.
Да, хозяйки тоже не существует, но её калькулятор все-таки есть.
Это трудно понять, это не объяснить, да и незачем объяснять:
как становится ясно ближе к концу, это рекламный текст.
Позвоните сейчас, закажите карманное устройство бытия
на рассыпухе серии К155.
Дженнифер
У Дженнифер дом, небольшая лавка: соль, бакалея, мыло.
Приходится биться, приходится помнить полсотни разных вещей.
Вот только в подвале чуть-чуть повело несколько кирпичей
а впрочем, стена и без них стоит, забила назад, забыла.
Потом, через год, заметила – выдвинулись опять,
впихнула. Потом через месяц – лезут и лезут, б..дь.
Придвинула бочку. Ну вроде бы держит. Что бы ей не держать.
Назавтра спускается Дженни в подвал – бочка в другом углу.
И дырка в стене, и три кирпича лежат под дырой на полу.
А меж кирпичей, лежащих ребром
в вершинах равностороннего треугольника,
земля благородно-серая, с праздничным отблеском,
комками диаметром с голову школьника.
И Дженнифер смотрит на землю и видит, что жизнь почти что прошла,
а как бы и не было, словно бы, девочки, вовсе и не жила
бежишь, говорю, суетишься, а после
нечего рассказать,
но вот – концентрат свободы лежит
для той, кто посмеет взять.
и Дженнифер хавает серую землю, жрёт кусок за куском
Ушла, возвращается (где и взяла-то) с эдаким туеском
Бегом по соседям – волшебную землю подбрасывает в дома.
Так в городе Лондоне начинается чума.
Montana
Бесполезные факты: часы «Монтана», погружённые в синий гель,
умирают – от влаги, прошедшей по кнопкам – уже через пару недель,
Пропищав одну из мелодий, памятных жившему в девянос—
Девяностые годы. Звука не слышно: гасит гель для волос.
Ностальгировать сладко, как ваву чесать. Поколенье семь шесть – восемь два!
Приходите в мой дом, приносите «трансформеров», «Денди», игру «За рулём».
Я наполню сифон и достану игру «Эрудит», поиграем в слова,
И ещё я открою несвежий гель, и мы все им обмажемся,
ну и всё что потом. Всё, что потом.
Но моё поколенье молчит по углам, как рассыпанное драже.
Нет, они не придут (в этих кофточках с ромбами – славно, что не придут)!
Стены гелем сочатся (сильной фиксации), его по колено уже.
Плюх туда вниз лицом – и без пауз, одними шестнадцатыми,
пищу «Yankee doodle».