стихи
Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2013
Марк Кирдань
Родился в 1988 году в Якутске. В 2011 году окончил Литературный
институт им. Горького (семинар прозы Сергея Есина).
Живет в Москве, пишет сценарии для рекламы. Публикуется под псевдонимами Марк Кирдань и Отто Толмач. Шорт-лист премии «ЛитератуРРентген-2009» и лонг-лист «ЛитератуРРентгена-2011». В 2011 году вошел в лонг-лист премии «Дебют» в номинации «малая проза» с
подборкой рассказов.
***
Поля источают неистовый дым
Гремят молочные посуды
Волшебные змейки в деревьях гниют
Отцы отыскивают нити
Пар оседает резь густа
Колеса вязнут жертвы смешат
Озера лязгают холод свеж
Отравленные отцы отыскивают нити
К гадалкам не ходи, вокруг настала ночь,
Сзывают хлебари, сзывают гробари,
У каждого есть полк, у каждого киста,
Корова и любовь, и баня с красным входом.
Труба однажды здесь, печальные стада,
Над глиняной водой хитиновая взвесь,
Сучки и древнота, коричневая кровь,
Года, идут года, пру пру пр пр пру пру.
***
Цветет река, горит река,
На ожерелье дно похоже,
Одежда впитает влагу,
А слово впитает отраженье,
Школьник готовится к самосожженью,
И в чем-то он прав, в чем-то не прав.
«На почте есть конверт,
В судах есть арестант,
На речке тонких очертаний твой портрет
Сосед сосуд художник Сева Смерть
Впечатывает образ твой в окружность вод
И вот он как живой вдоль берега бредет».
Петля фабричная, синичка соловей,
Решетка рыба, прах, бетон,
И на зеленых остановках,
«Мы пьем портвейн за пару с двойником,
За пару с двойником мы пьем портвейн
Кривые позвоночники кровообращенье
Кем станем мы в дальнейшем воплощеньи».
***
Отец суровеет. Сестра багровеет. День такой длинный и черный.
Актер цепенеет. Дерево тлеет. День такой длинный и черный.
Ах как бы всех запечатлеть, оставить. И день навсегда продлен.
И красный ребенок, и тонкий ребенок, ребенок притворный.
Ты в джинсах, в качелях, ты в даче, в качелях и в джинсах,
Ты вся вечереешь, ты веешь, в качелях и в джинсах,
Ах как бы тебя наименовать, и выдрать глаз твой. И себя отравить.
Бессмертная сестра, бесплодная сестра, сестра безжизненная.
Взросление это воронка, любовь это тоже воронка, едет к нам воронок.
Воровка ты, ты идиотка, ты тень заводного ребенка, едет к нам воронок.
Ах как бы уже перестать, пересечь. Мы слышим гудки и звоночки,
Цветок превращается в жука, сияньем становится отрок.
***
Часовые птицы о их пустые гнезда
их слабота немота их топь
проходят сохраняя
над жолтым жолтым
словом воображенным
ножи и зеркала
живые беззастенчивые живые
что делают на фотографиях их
на фотографиях их
сквозь гравитацию и прочий тягостный закон
сколоченный поспешно конус череп
выдуваемый разъятый сквозь
сквозняк сквозняк
не печалься, проворная проститутка,
в будущем нас никого не станет,
будут только жолтые птицы, будут только степи да горы,
тряпочки насекомые в небольших количествах,
в местах скопления топи и злых растений,
в тибетских уборных, в строительных трещинах,
и более ничего никого.
***
Гул, гул поэзии, о вонзись в мой мрак.
Меня посещают видения: виноградная ветвь, злак.
Колесо и ограда, волосы старика.
Безмолвный младенец, пловец, река.
К чему твои сны и твой суд.
Весть твоя мера, ее мертвецы несут.
Я никогда не усну, мне мерещился свет,
В черных снегах и рваной лесной траве,
На той стороне – где мы, где все, где гром,
Где что-то шумит в темноте. Где вестник с синим крылом.
***
кончается вино. циклоп из папье-маше
приходит к обидчивым детям во сне.
мать разливает остатки. в старом теле стержни
дыхания. мне шершни пригрезились и гроза.
глубокие реки. затоплены мельницы и мосты.
священник приходит домой.
в чистом траурном платье мать рассмеялась.
в чистом траурном платье поймала меня за руку.
мне приснилась гроза и желтые тучи. птицы
ныряли в плотный мрак, рассеиваясь как колокольный гул.
***
В провинциальных городках
О столбики официантов
Рассыпчаты ладони офицеров
И стройно выглядят бокалы
Когда собаки запоют
Красиво опрокинув красный череп
Лишь рыбачок простым веслом
Лишь ангел с белыми губами
Там на холмах или во мху
Прорезывают пламени махины
Рычит остеклененный залпом
Святой полыни одинокий свет
Тот свет растущий в гаражах
Средь раскаленных пилигримов
Связующих вино и хлеб
Бредущих в магазины в магазины
***
Небесная леска
Фуникулёр
Леса и развалины
Ряса волна
Тихо трещат вдалеке
О вдалеке
бабочки кабинки
Эскизы пейзаж
То ли смерть
Весна ли
Вечер
Д. скрестит ноги
Прыгнет
Или зажмурится
Будто летит
То ли леса и развалины
Свет снег
Вена
Вечер
Механический берег
Бабочки тросы
Разрез
Пограничное сердце
Д.! Качка их линий
Это твой локон, гроза
лезвие, лета