Предисловие к писателю
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2013
Станислав СЕКРЕТОВ
ИГРА В СЕБЯ. ПРЕДИСЛОВИЕ К ПИСАТЕЛЮ
Юрий
Буйда. Вор, шпион и убийца. – «Знамя», 2012, № 10–11.
К написанию мемуаров рано или поздно приходит любой писатель. Впрочем, мемуары мемуарам рознь. Своему новому роману «Вор, шпион и убийца» Юрий Буйда дает подзаголовок «автобиографическая фантазия». Судьба писателя превращается в художественное произведение – где правда жизни, а где вымысел – знает лишь автор. Что ж, тем интереснее!
Название книги сразу ставит вопрос. Вор, шпион и убийца – почему? Или, как говорят в некоторых телепрограммах: «Да ладно!» Юность писателя была связана с криминалом и шпионскими историями? Или это и есть фантазия? На протяжении почти половины романа Буйда сохраняет интригу, однако аккуратно намекает читателю, что дело вовсе не в криминале, а совсем в другом…
Начинается всё с первых детских воспоминаний, заканчивается началом девяностых, когда герой-повествователь переезжает в Москву. Детство – это Восточная Пруссия, точнее – совсем юная Калининградская область, отлично запомнившая не так давно закончившуюся к моменту начала романа войну. Сейчас ветеранов Великой Отечественной с каждым годом всё меньше, а тогда они – тридцатилетние парни и девушки, начинающие новую жизнь. Голос войны в первых главах повествования звучит очень отчетливо. И это не монументальные художественные воспоминания, не мемуары, а нечто настоящее, живое, своя война: «этому удалось в медсанбате провести ночь с медсестрой, которая принесла ему спирта, поставив стаканы на свои груди и по пути не пролив ни капли; а тот вез домой ажный чемодан часов из Германии, да по пути проигрался в карты в пух; третий рассказывал о том, как в драке оторвал немцу руку, и перепугался до смерти, пока не понял, что рука-то – деревянная, протез… И еще много было разговоров о еде и выпивке: где что ели-пили, да сколько, да кто больше съел». Вот она – «поэтика гротескового натурализма» – давно уже ставшая традиционной для Юрия Буйды стилевая особенность, выделенная Марией Ремизовой и подхваченная другими критиками.
В жизни нашего героя всё происходит впервые: первые эротические воспоминания, первые «нельзя», первые отцовские уроки, первое путешествие по железной дороге, первая больница, первый труп… Вообще, трупов в детстве и юности главного персонажа автобиографической фантазии слишком уж много. Многие ли из вас находили тела мертвых голых женщин? А многим ли «посчастливилось» находить такие трупы дважды? Одно детское воспоминание вызывает другое, что заставляет читателя напряженно следить за линией жизни героя. Включаются элементы детективного жанра: так кого же убьют следующим и что же скажет нам автор об очередном преступлении? Первый труп – нянька Нила, убитая хозяином водокачки. Чуть позже – еще один найденный труп убитой красавицы. Смерть постоянно ходила рядом и забирала людей вокруг нашего героя: соседей, знакомых, любимых и случайных людей. Чего только стоит история о новогодней ночи, проведенной героем-повествователем рядом с внезапно умершим водителем попутки в заснеженном лесу. И всю ту ночь под ногами центрального персонажа романа валялся мешок с тремя отрезанными человеческими головами.
А еще повсюду процветает воровство, ставшее «основой советского общественного договора, негласного договора между властью и людьми». И все знают друг о друге всю подноготную – кто и чем занимается, кто с кем спит и за кем какие грехи водятся. Количество эпизодических персонажей растет с каждой страницей, при этом у каждого нового героя есть свои скелеты в шкафу. И Буйда их последовательно нам отрывает, зачастую даже не комментируя, а просто извлекая на свет – человек добыл нужные сведения, а что с ними будет дальше – на совести начальника, то есть читателя. Вот вам и получается вор, шпион и убийца.
Впрочем, далеко не каждый настоящий вор, шпион и убийца сумеет так интересно рассказать нам столько историй – тут определенная культурная подготовка нужна.
Наш герой с юных лет очень много читает. Отрывной календарь на 1962-й год, Большая Советская энциклопедия, мемуары Горбатова в «Новом мире», знакомая атмосфера повседневности в книгах Солженицына…
«В читальном зале – вечные старушки над медицинской энциклопедией. Я сворачиваю за конторку и оказываюсь в гуще книг. Узкие проходы между полками, никого, тишина, головокружительный запах бумаги. Меня трясет. Я уже знаю, как это называется: я во власти вожделения. Набираю книг двадцать–тридцать, складываю на подоконнике, перебираю, откладываю, восемь беру с собой. Грустная Ирина Канделаки скрипит пером “рондо”, выписывая в мой формуляр названия книг и покачивая красивой головой. Каждую неделю я набирал в библиотеке столько книг, что едва дотаскивал их до дома. Хочется прочесть все, даже “Очерки о Вселенной” Воронцова-Вельяминова, черт бы их побрал.
Домой я возвращаюсь бегом. У меня каникулы, родители на работе, значит, можно предаться наслаждению – это выражение я тоже выхватил из какой-то книги».
Литература затмевает всё. Даже о смерти первой жены и рождении двоих детей в романе говорится как бы мимоходом. Литература становится неизлечимой болезнью героя, найденным им кладом, состоящим из миллиардов «лиардов».
Наш герой сам начинает сочинять. Сперва – литературные конкурсы журналов «Юный техник», «Техника молодежи» и «Наука и жизнь», затем – стихи – «чаще без рифмы, километрами», желание написать пьесу… Желание стать писателем. Снова чтение. Снова библиотеки. Когда герой признается Римме – «библиотекарше с красивыми коленками» – в том, что хочет стать писателем, она говорит: «Это ремесло вора, шпиона и убийцы. Писатель подглядывает, подслушивает, крадет чужие черты и слова, а потом переносит все это на бумагу, останавливает мгновения, как говорил Гете, то есть убивает живое ради прекрасного…»
Таким образом, вор, шпион и убийца – это писатель, а автобиографическая фантазия Юрия Буйды – о его становлении как писателя. Однако на протяжении всего повествования наш герой на самом деле еще не вор, шпион и убийца. Еще не писатель. Таковым он себя начнет осознавать лишь в самом конце романа, когда забросит опостылевшую журналистскую деятельность в районных и областной газетах Калининградской области, где всегда надо было писать штампами, и выберет свободу, переехав в Москву и став автором толстых журналов. Став писателем. «Выбора у меня не было – я не только считал себя вором, шпионом и убийцей, но и был им, только им, никем иным. Я чувствовал себя существом, выделяющим слова, как скаковая лошадь — пот, как лягушка – слизь».
Далеко не всегда в русской литературе маленький человек, привыкший четко играть по правилам, диктуемым ему системой, умудряется найти выход из этой системы. Чаще всё заканчивается очень печально. Но герой-повествователь романа «Вор, шпион и убийца» упорно идет вперед и в итоге вырывается из «эпохи безвременья».
Начинается новая жизнь с уже новыми героями.