Подготовка текста и публикация Владимира Орлова
Опубликовано в журнале Волга, номер 11, 2012
Из культурного наследия
Вера Френкель
Вера Федоровна Френкель родилась в 1929 году, жила в Ленинграде, умерла
в 1974-м. Поэт, переводчик со шведского, польского, немецкого и др. языков (произведения
Юлиуса Векселля, Тадеуша Ружевича, Р.М. Рильке, Э.
Мёрике). Собственные стихи уже после смерти печатались
в журнале «Грани» (1977), в иерусалимском альманахе «Гнездо» (1998), в журнале «Арион» (2012), в книге В. Бетаки
«С неводом по берегу Леты». Тексты из архива Василия Бетаки.
Подготовка текста и публикация Владимира Орлова.
Стихотворения из
сборника «Дожди. Книга городских пейзажей (1958 – 1961)»
***
Вместо
яблок
под деревом – листья…
– «Лись, лись, лись…»
Листья слетелись, и мы прошлись
серым шагом рокочущим – как солдаты
в сумерках – вдоль кустов красноватых.
Дымы
Плотный и белый дым.
Под ним –
крыша будто покрылась льдом…
(Голубь
дым
разрезал крылом…)
Дым
спешит – катается с крыши…
Дым – за дымом –
вниз скользят –
мчатся назад –
резвее,
от мороза
порозовели.
Разовьются
над дымом –
их развеет…
Беловатый, сияющий…
— Все оттенки.
Тени
тоже катаются.
— С розовой
стенки.
Стекла
Стены дома – праздничный
стол:
Стекла –
белый фарфор
(а внизу – зеленее:
мороз на щелк
попробовал –
зазвенели…)
А хрусталь – темнее
на вид,
но прозрачней
звенит
(если чокнешься)
в окнах нижних,
нежно…
Пенится снег в одном окне…
Это – наверное, кубок снежный?
3 часа ночи
Ты не чувствуешь тяжести
неба
И глубины – нет,
Только внешний и легкий
и, кажется,
Светящийся
белый
цвет.
Воздух – такой далекой
Пустоты, что видны
Все оттенки и линии,
Распадается шум на отдельные
звуки:
без заботы
не спится
птицам…
Распевают…
Тревожно крича,
(как всегда по ночам)
зовут
Пароходы…
Беспокоясь,
Простучал одинокий поезд,
И сверло самолета
вонзилось в сон…
Голоса белой ночи
Тянется
прибрежная полоса
Неба –
это песок дымится,
Незаметно течет.
В глубине осыпается
солнце,
Оно –
не печет –
Это желтый (холодный) песок,
И шуршит над Невою его голосок
Сыпучий.
Дальше – красный песок, —
зыбучий,
раскаленный песок…
На него минареты
(это –
восток)
молятся…
— «Посмотри, —
раздаются белые голоса, —
как застыли черные фонари,
а высоко,
Над зеленым – синие облака,
Темно-синие (много светлей – река)…
Помолчи…
Взлетишь без усилий…»
Приглушенно – в ночи
(не заметен крест),
над Невой звучит
указующий перст –
выпуклый луч шпиля.
***
Солнцу –
Нева сопротивляется.
Упрется –
отталкивает толщею ладоней
свет; и свет – не тонет –
скользит и разливается,
как ртуть…
Лощеная поверхность – это труд,
— Упругость и упорство. –
— Единоборство.
Солнца
и черной глубины.
Сентябрьские окна
Окна – с желтинкой,
они не просвечивают –
отражают
(только сейчас отражать нечего).
Дело к вечеру.
Целый этаж
таких вот окон.
А под ними –
синие
стекла.
Звонко дрожат
на дожде высоком.
Синь с журчаньем по водостокам
стекает…
Над крышей
(она сияет – промокла)
вижу
выгибается плотный
зеркальный свод
и протяжно
и влажно поет
белым голосом пламени…
Дождик скатывается на камни.
Сумерки
Ниже
стали мосты
и лежат
на воде.
И стволы фонарей
слегка расплющены.
И не видно травы
под тяжелыми листьями,
там, где приземистые
кусты…
Все придавлено будто
глуховатым уютом
сумерек…
В гуще
еще не погасшей –
не опавшей –
листвы –
коренастые (угольные) стволы…
И деревья
похожи…
Это просто степенные ясени…
Это – отблеск тусклый
на русской
осени,
свет – не здешний, а плоский,
широкий, древний,
докатившийся
из голландской деревни.
***
Небо – теплое, беловатое,
С утра
Изнутри – согрето.
Воздух ласково обволакивает
Ветки
(каждую),
Все – предметы.
Если над лужей склониться,
Разорвется серая сетка
Сучков и вспорхнет с ветки
Прилипшая птица…
Закачается дом…
И мы тоже – пойдем
кругом…
***
Осень (скоро замкнется круг
года) свет отряхает:
и свет – упруг:
крыша – сухая,
и он отскакивает –
не отражается…
Снизу – серые ноги,
тонкие, длинные,
почти упираются
в подоконники.
Ноги – в желтых шляпах…
Это – трубы. (Такие разные:
вот другие – из золота,
а шляпы – грязные…
А еще – пестрые
ноги,
пятнистые –
как березы…
— Только без листьев…)
Ребра
(дома) – звонкие, острые…
(они – наточены)…
Даже можно порезаться.
— И истечь
кровью.