Стихи
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2011
Родился под Москвой в 1954 году. Окончил Саратовский государственный университет, в настоящее время живет в городе Ришон-ле-Цион (Израиль). Публикации в журналах “Волга”, “Крещатик”, “Иерусалимский журнал”, “Зарубежные записки”, “Интерпоэзия” и др. Финалист Гумилевского конкурса “Заблудившийся трамвай” (2007).
ЛЕГЧЕ ВОЗДУХА
вальзеры
год на год наверху похож
снег уходит приходит снег
снова молотят овес и рожь
у ледяных истоков рек
хлеб приходит уходит хлеб
время в дорогу искать невест
каждый обычай слегка нелеп
неотделимый от этих мест
сгрудились к сердцу дома впритык
что ни дом то в полено клин
взятый в горы забыт язык
обитателями долин
для суеты не найти причин
жил ты кротом и уйдешь кротом
то ли зря принесло с равнин
то ли отложится на потом
ветка малины во сне дрожит
зверю тоже нужен ночлег
жизнь приходит уходит жизнь
снег уходит приходит снег
09.2007
дачные
В тридевятом трамвае, на дальнем дачном кольце,
Прибывая, выходишь, не изменяясь в лице.
Здесь орешник, малина, уже отошла, лопухи.
До низов здесь доходит, чего не хотели верхи.
В тридевятом трамвае слегка поддавший Давид
Все в глаза норовит, норовит поставить на вид,
Говорит, пострел, ну как же ты постарел.
А тот и половины проехать еще не успел.
В тридевятом трамвае, в тринадесятом кругу,
Не приведи обнаружить, что кругом остался в долгу.
Шестизначные сальдо не подводить бы, но
Тут сирень из сада на лету залетала в окно.
В тридевятом трамвае по воле вагоновожатой
Прозвенят бубенцами доверенные салажата,
Всё слоняется Лир, ни черта не меняется мир,
В боевую бойницу выдается еще пломбир.
Приближаясь к причалу, на повороте звенит трамвай,
Остановка по требованию, не забывай.
Дверь гармошкой. Разве – помедлить немножко.
Полведерка яблок. Марья Федоровна, открывай.
08.2009
лимб
Мысок ступни над солнечным циферблатом
подрагивает – секундная стрелка;
тень шпажника вторит мгновенным тратам,
метелка дрока кивает мелко.
Механизм, заведенный волнам и скалам,
полям горчичным, пескам на пляже,
отмеренный выверенным лекалом –
присмотром занят, но дремлет на страже,
приостановлен на послеполдня.
Едва очнуться, подсуетиться –
пойдешь, размеренно разоряемый, по миру,
а вечный лимб остается светиться,
ракушкой украшенный, узкой ножкой
покачиваемый на полминуты
то вправо, то влево. Под этой ношей
к чему ты оглядываешься, к чему ты.
03.2009
приглашение на жизнь
Крестьянин выкуривал ос, поджег полуостров,
Огонь подступает к мраморам пороховым.
Он и рад бы загасить спичку, поднесенную к хворосту,
Но и сам уже не уйдет живым.
В мире воображаемых раскаяний можно начать всё заново,
Уготовляясь к высшей участи, к про-довольствию жизни
На вершине города. Или, напротив – за городом
Направляя привычный трактор рукою жилистой.
Упаси судьба выкуривать ос из гнезд,
От того, чтобы очнуться в толпе – в переулке, на площади,
Или когда ты слово неосторожное произнес,
Умолчал бы – проще бы.
Спичка времени, поднесенная к пространству хвороста,
Трепещи, дерзай, едкий серный запах вытравливай.
Вниз двенадцать уровней, до спиралек вакуумного волоса.
Мы играем по правилам. Кто-нибудь, зачитайте правила.
09.2009
al fresco
Ангел, ангел, все ангелы заняты делом,
Кто лилею несет, кто венец, кто меч,
Кто поддерживает кривостоящее дерево,
Кто помогает удобнее лечь.
Лютни, арфы, лиры, трещотки, трубы
В сопровождение важных торжеств.
Надувают щеки, трогают струны –
Отточенный величавый жест.
Только ты, отколовшись от высокой стаи,
Потеряв опору на небесах,
День за днем, год за годом неизменно простаиваешь
С золотинкой, запутавшейся в волосах.
Неприкаянный ангел, научившийся ждать
В уголке облетающей фрески,
Днесь снедь свеж дождь даждь, –
Шепчешь на ухо проходящей Франческе,
Прошелестевшей – неужели вчера,
Обмахнувшей лоб по привычке.
Там, где ночь черна, где дожди, ветра –
Материалы первичны.
Подвозите мрамор и травертин,
Обжигайте кирпич, рубите песчаник.
Неизбежность симметрии не тяготит?
Стрелоподобие не удручает?
Но пока ты помнишь: среди войны
Горстка жителей, от полуголода наглых,
Обороняет кусочек стены,
Где еще проступаешь, ангел.
09.2009
легче воздуха
дирижабль
снижается над державой
многоэтажной
это важно
дирижабль снижается
надо высаживаться
дирижабль снижается
моложавый
над державой
карманы охлопать
закопаться по локоть
пробочник
рецептурный справочник
платежные средства
плавсредства
удостоверение безупречности соседства
справка о выплате ипотеки
наконец-то
подмените мне веки
запевает жаворонок над державой
он приветствует дирижабль
аппарат снижается
приближается
приключение продолжается
10.2009
accounting
Пьеро делла Франческа,
совсем ослепший в старости, давал
уроки геометрии Луке
(о чем не сообщил Геннадий Алексеев,
а лишь об ангелах и шуме их одежд)
Пачоли. Позже – названный Лука,
прилежный ученик и компилятор,
нам описал венецианский метод
ведения коммерческих расчетов,
складского дела, и т.д., завет
оставив: честный счетовод не может
сомкнуть глаза, пока в амбарной книге
до мелкой лепты не сведен баланс –
и так возник бухгалтерский учёт.
Я думаю, в фанерном чемодане
из Невеля в холодный Арзамас
(где в 41-ом, в декабре, умрет
пейсатый дед мой, Залман) он приехал –
затрепанный бухгалтерский учебник,
и дальше, дальше – в нижневолжский город,
куда стремился беженцев поток.
На этажерке в нашей комнатушке,
где жили двое малых, трое взрослых,
обосновался этот пухлый том.
Я, грамоте узнав, его читал –
но, пятилетний, ничего не понял:
колонки, дебит-кредит, сальдо-бульдо –
всё путалось. Ах, то ли дело Гоголь
иль Пушкин, или, скажем, “Нил Кручинин”,
который будет пострашнее “Вия”,
когда дойдет до козней тёмных сил.
Кручинина я утащил к себе,
под старый клавикорд, сестре служивший
к занятью музыкой. Там, в “нижнем этаже”,
мой кабинет, и ДОТ, и мастерская,
и там хранились все головоломки –
решённые и ждущие решенья.
Теперь я знаю: за плечом Пачоли
стояли Леонардо, Гвидобальдо,
и даже сам отшельник из Ассизи,
видать, его с небес благословил
на тяжкий труд. И преуспел Лука.
Недавно я на жанровую сцену
набрел в пинакотеке Сансеполькро:
почти слепой, Пьеро делла Франческа
все тайны геометрии диктует
Луке Пачоли и еще кому-то
из молодых (по кисти – не шедевр).
О, этот миг, когда слепой художник…
О, этот миг, когда бухгалтер сводит
двойную бухгалтерию свою.
02.2010
ночное видение
Приборы ночного видения отмечают
движение лис и ланей на вражеской территории
конструктор достоин с бантами и мечами
и незабываемого места в истории
ультрафиолетовая звезда мордовника
болтается наградой инфракрасной дымке
за биение сердечного дольника
в незарастающем стыке
контрабандист перемещается с грузом гашиша
не наблюдаемый пограничной стражей
(выше шепчет лонгфелло выше выше выше)
чистота его помыслов несомненна по сравнению с длящейся кражей
права на мимолетное существование
по обе стороны рубежа
веки смыкаются дрожа
контрабандист придерживает дыхание
и проскальзывает в этот мир
стражника будит командир
шелестом в наушник
гляди
я на минуту в нужник
надвигается ослепительно-серый рассвет
09.2010
новый Санторини
– Передача мыслей на расстояние с помощью слов
натыкается на препятствие непонимания. Проще
дело обстоит с природой: она хотя бы
слышит,
пусть не запоминая…–
Но тут
его перебил водопад, протолкнув, наконец,
застрявшую в глотке глыбу гранита и сбросив её
по кулуару. Плоская глыба,
прокатившись потерянным колесом, легла внизу
посередине потока – новым
островом Санторини. Здесь, по прошествии, может быть, века,
ты и устроилась – на животе, касаясь рукой
ледяной прозрачной струи, следя
за небольшими камнями – они
неторопливо перемещались по дну. Иногда
мелькала илистая форель. А мы
на берегу собирали малину среди осыпных громадин, разгадывая загадки
местной флоры
и слушая посвист сурков.
Через несколько лет, вдвоем,
мы посетили то же ущелье. Малина ещё не поспела,
но земляника цвела.
Тайный замысел мой – лечь
на камень, которым я пренебрёг
в прошлый раз, и коснуться рукой ледяной струи –
не воплотился: и с этой задачей
справился горный поток
одной из вёсен.
10.2010