Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2010
Кинообозрение
Иван КОЗЛОВ
Спецэффекты: цена вопроса
Холмс, да не тот
По сравнению с новым фильмом про Шерлока Холмса, который снял Гай Ричи, наш советский лубок с Ливановым и Соломиным – несомненный шедевр.
В этом фильме все не так. Начиная с ритма – вместо неторопливого движения, что прозы, что предыдущих экранизаций, когда ты уютно трясешься в коляске-двуколке – рваный бешеный ритм, столь знакомый (и уже порядком поднадоевший) по десяткам боевиков и триллеров. Кстати говоря, заданный изначально быстрый темп не дает ощутить необходимого в соответствующих местах ускорения, которое было столь явственным в «классических» экранизациях – в сценах погонь, например. Дальше по списку – диалоги. Наверное, можно и хуже. Вымученные остроумности, над которыми явно трудился творческий коллектив, фразы «не из той оперы» – ну посудите, господа, разве мог Холмс сказать Ирэн Адлер «ты по уши в дерьме»? Наконец, вместо точеного профиля Холмса – нос картошкой исполнителя главной роли Роберта Дауни-младшего. И сходство Джада Лоу, который играет доктора Ватсона, с Юрием Соломиным лишь усиливает общее раздражение. Я ожидал чего-то на троечку с минусом, но по пятибалльной шкале не моргнув глазом поставлю этой фильме «–5».
Собственно, обо всем этом можно было бы и не писать, если бы не одно обстоятельство, которое кажется мне столь же любопытным, сколь и омерзительным. Создатели фильма очень вяло пытаются дистанцироваться от создаваемого ими продукта. В первых кадрах задник – панорама центра Лондона кажется нарисованной; сцена проезда Холмса и Ватсона в карете зафиксирована намеренно неумело, имитируя комбинированные съемки; пресловутая скрипка сыщика задействована исключительно в качестве игры пиццикато; злодей-амбал напутствует Холмса выражением «беги, кролик, беги». То есть, время от времени нам дают понять, что все это не взаправду и даже где-то как-то имеет место быть, прости господи, постмодернизм.
И вот тут встает вопрос – а сколько же надо таких реверансов, чтобы зритель принял условия двойной игры и смирился – и с диким сюжетным бредом, и с паразитированием на дорогих некогда сердцу каждого школьника именах? Похоже, в наше время речь идет о сугубо количественном показателе, если такой вектор не задан сразу. Точный процентный показатель определить не берусь, но новый Холмс до него явно не дотягивает, ни в деталях, ни в сюжете.
О сюжете, кстати, стоит, сказать особо. Вернее, о его связи со спринтерским темпом. Получается интересная закономерность – бешеный ритм фильма (как и во многих других подобных лентах) не дает возможности вникнуть во все несообразности сюжета, и зритель вынужден кушать то, что дают, торопливо заглатывая как лихорадочные извивы повествования, так и абсолютно невнятные разъяснения скороговоркой в конце. Очень удобно – можно смело лепить любую белиберду – уследить не успеешь, а разбираться потом будет лень.
Ах да, чуть не забыл. Единственный плюс этого фильма – замечательная музыка ХансаЗиммера. Как и всегда, впрочем.
Аватар: алчба голограммы
Казалось бы, взрослые люди, много чего повидали и зацепить нас какой-нибудь немудреной ерундой не так-то просто. Ан нет, зрительское внимание в «Аватару» Джеймса Кэмерона бьет все разумные рекорды. Многим из нас удалось купить билет отнюдь не с первого раза, а кое-кто и переплачивал мудрым спекулянтам, загодя бронировавшим места и продававшим эту бронь практически по цене билетов (так что мировые сборы «Аватара» существенно занижены).
Главный аргумент в пользу решения все-таки посмотреть этот фильм у многих был сродни фразу булгаковской старушки: «Говорящую собачку любопытно бы поглядеть». Ну, или женщину с бородой, как наши предки в ярмарочный день. Что поделаешь, тяга к зрелищам в простом и удивительном их восприятии, очевидно, неискоренима в людской природе, лишь успевай менять объекты и подставлять шапку для пятаков.
Так и с «Аватаром». Все, что касается спецэффектов – замечательно. (Хотя, по совести говоря, ничего принципиально нового по сравнению с 1976 годом, в который мне довелось посмотреть фильм в стереоочках в кинотеатре «Октябрь», что в престольной на Горького, я не увидел. В том фильме, как сейчас помню, в зал с экрана летели окурки и выплескивалась вода из ведра. Про что был фильм – как-то подзабылось. Кажется, что про гражданскую войну. В советское время было снято несколько стереофильмов, которые, сменяя друг друга, годами шли в одном и том же кинотеатре). Так вот, лучше бы создателям «Аватара» и ограничиться прекрасным волшебным лесом, который выглядит, как ожившие картинки на альбомах группы «Yes».
И хочется поставить вопрос глобально: ведь кино, по природе своей, ориентировано именно на спецэффекты, мы это любим и ценим, хотя и быстро привыкаем. Но такой уникальный синтез видеоряда, музыки, слова и игры, который представляет собой кинематограф, грех тратить на сугубуюразвлекуху. Как быть, что делать, кто виноват? Кто я – жадный до зрелищ зритель, или мыслящий вместе с режиссером зритель же?
Может, и вправду, стоит снимать в 3-D красивых рыбок и порнуху, а кино, как высокий жанр, оставить без технических наворотов?
Или, наоборот, поменять местами фигуры? Пусть Сокуров снимает «Скорость-2», а Сталлоне «Блоу-ап»?
Без Таро не разберешься
ТерриГиллиам время от времени вынужден снимать фильмы, которые явно придутся по сердцу любой публике (не теряя при этом необщего выраженья творческого лица). Но иногда он находит продюсера, с молчаливого согласия которого режиссер позволяет себе все. Как бы отыгрываясь за ограничения, которые приходилось ставить себе, например, снимая «Барона Мюнхгаузена» или «Братьев Гримм», Гиллиам разворачивается во всю ширь в «Стране приливов», например. Или в новом фильме «Воображариум доктора Парнаса».
Эта лента удивительным образом балансирует между двумя пропастями – реальности и фантазии. Свались она в одну из них – и пусть реальность будет предельно фантастичной, а фантазии предельно реалистичными – ее было бы легче и смотреть, и понимать. Но фильм движется, как неопытный канатоходец, рывками. Заваливаясь в обе стороны поочередно, но всегда вовремя выпрямляясь.
Это кино нужно смотреть очень внимательно, иначе трудно сразу поймать все смыслы, да и просто разобраться в двойной бухгалтерии подсчета душ, которые владелец балагана доктор Парнас (Кристофер Пламмер) пообещал Дьяволу (Том Уэйтс), в символике карты колоды Таро «Повешенный», которую воплощает мошенник Тони (его роль играют аж четыре актера – Хит Леджер умер во время съемок, и доигрывать, изменяя по ходу дела сюжет, пришлось Джонни Деппу, КолинуФаррелу и ДжадуЛоу).
Главный герой, доктор Парнас, современное воплощение фаустианского архетипа, всю свою бессмертную жизнь играет с Дьяволом. Условия игры дополняются, находятся неожиданные лазейки, партнеры не могут существовать друг без друга, вовлекая в свои игры окружающих. Присмотритесь к просящему пару рублей пьяному бомжу – вдруг это доктор Парнас в очередной личине?