Опубликовано в журнале Волга, номер 9, 2009
Родился в 1966 году в Киеве. Окончил Литературный институт, был первым и последним лауреатом учрежденной под эгидой Литинститута премии имени Мандельштама. На рубеже 1990-2000-х гг. был редактором отдела прозы журнала “Октябрь”. С 2003 года ответственный секретарь молодежной литературной премии “Дебют”. Публиковался в журналах “Воздух”, “Континент”, “Новый Мир”, “Октябрь”. Автор книг “Деревянный сад” (1995), “Плоды смоковницы” (2003).
Мы тихарились средь гробов.
Мы прятались меж городами.
Проскакивали меж зубов
И повторяли “нет” годами.
Когда бы мы сказали “да” –
Нас бы искали на погостах
И возвращали в города.
Но мы давно из девяностых!
Проститься и собраться в путь.
Надеть ушанку-невидимку.
Укрыться снегом и уснуть
С могильным ангелом в обнимку.
В нигде, не здесь и не сейчас,
Спросить прохожего, так просто:
“Который час? Который час?
А вы давно из девяностых?”
***
Чего уж проще: “мертвые слова”.
Слова, и – мертвые. Наверно есть причины
Словам быть мертвыми. На вкус едва-едва,
На ощупь чуть, как воздух, отличимы
От мертвых слов ожившие слова.
На мертвых языках не говорят,
Лишь произносят заклинанья:
Дожди идут, а города горят –
Достаточно огня упоминанья,
Имен вещей в значении былом,
В порядке слов незыблемо живом.
***
О, весна! Раз пошла у подростка
По лицу нехорошая сыпь –
Неотложка, холодная ложка…
Лучше сразу его усыпить.
Двадцать лет он промучится дурью,
А потом пропоет: “Ах, умру-ль я?”
А потом замолчит на года
И однажды уснет навсегда.
Одного отпустите подростка
Прогуляться, уснуть под березкой.
Может, встретит кого-никого,
Кто от смерти отучит его.
***
Прими бессмертие мое,
Как ваучер из девяностых.
Не говори: “хуе-мое”,
Бери, пока дают так просто.
Иначе даром пропадет.
Случайный дар. Пропало даром.
Иди сюда. Стой, кто идет
С невыносимым перегаром?
Иди, не парься, идиот,
Не возвращайся. С легким паром!
Душа тебя переживет.
Оно и жалко, что задаром.
***
С нелюбимым мужчиной женщина обращается, как с цветком.
Поливает по пятницам. Наливает чай с молоком.
Поит его кипятком.
Мужчина такой цветок: пьет чай-кипяток.
Хочет чего покрепче, сторожится затрещин.
Вдруг перестанут звать – поливать- поить.
Пока поливают – все еще может быть.
Могут вдруг полюбить.
А женщине, что?
Стоит себе и стоит цветок на подоконнике.
Как стоят под окном неведомые поклонники.
***
Побродил с сумой, сидел под судом,
Отлюбил, отболел с умом.
Но последний гвоздь забивал с трудом,
Умирая, достроил дом.
И никто не сказал: “Я пойду с тобой,
Без тебя белый свет не мил”.
Мыли в доме пол ключевой водой,
Чтобы больше не приходил.
***
Подари своим стихам одёжку –
Издай им книжку.
Нужны деньги.
Поработай официантом, пока мальчишка:
Жизнь и судьба отдельно.
На “Улице ОГИ” хорошие чаевые.
Золотые поэты. Послушай, пока живые.
Пащенко нарисует обложку в один карандаш.
Файзов с Цветковым подарят нержавеющую ложку.
Зуб дашь?
Закурят козью ножку. На раскрутку.
Присядь на дорожку, вечность пройдет за минутку.
Пиши правду, живи понарошку.
В стихах умирает своя и чужая боль.
Привыкай к смерти. Медленно, понемножку.
Только любовь.
“Любовь” – рифма такая, бездонная плошка.
***
На заводе, почти заброшенном,
Трудятся бобыли.
Делают очень хорошие костыли.
Год без зарплаты.
В кассе – пара рублей.
Ничего!
На складе припрятаны
Тысячи пар костылей.
***
Хорошо, что счастья нет.
Тяжело томиться счастьем.
Счастье застит белый свет,
Мнится Богом и причастьем.
А когда болит в груди,
Повторяю слишком часто:
Только счастье впереди!
Бедный друг, мое несчастье,
Ты меня не подводи.