Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2009
Веселые человечки: Культурные герои советского детства: Сб. статей. – М.: Новое литературное обозрение, 2008.
На обложке книги знакомые всем нам персонажи изображены стоящими на мавзолее. В этой шутке есть весомая доля истины.
Хотя в советские времена официальная идеология настойчиво требовала благодарить за наше счастливое детство партийных вождей (тов. Сталина, Хрущева, Брежнева), подлинными творцами маленького детского счастья оказывались тов. Карлсон, старик Хоттабыч, Винни-Пух, Чебурашка, капитан Христофор Бонифатьевич Врунгель, Алиса Селезнева и др. неофициальные лица, созданные писателями (нашими или зарубежными), а затем удачно перенесенные на кино- и телеэкран. Авторы сборника поставили себе задачей исследовать этих персонажей, «обладающих колоссальной символической силой и беспрецедентным обаянием», – и с этой задачей справились.
Объем книги не позволил упомянуть всех таких героев (за бортом, в частности, остались Карандаш и Самоделкин, Чипполино, Баранкин, муми-тролли и др.), однако дюжина культовых фигур подверглась пристрастному социокультурному анализу. Авторы изучили всю подноготную Айболита с Бармалеем, нашли координаты Изумрудного города, обнаружили, где у Электроника кнопка, исследовали вместе с Незнайкой особенности лунного капитализма, а заодно определили, чему нас учили Хрюша, Степашка, дядя Федор, кот Матроскин и кот Леопольд (кстати, тезка Захер-Мазоха – случайно ли?).
По ходу дела выяснилось, например, что А. Волков попасся в закромах Л. Фрэнка Баума куда основательнее, чем декларировал, а Буратино А. Толстого отличался от Пиноккио К. Коллоди имманентной склонностью к вранью (носу, и без того длинному, дальше расти было уже некуда). В Незнайке Н. Носова обнаружились приметы гоголевского Хлестакова, в образе Электроника проступили черты азимовских големов, а Буратино – в зависимости от времени экранизации его приключений – становился то сталинским соколом, то диссидентом-«шестидесятником», то социальным аутсайдером.
Забавно, что в ряд сказочных героев угодил также мифологизированный образ маленького Володи Ульянова – персонажа, на фоне последующих деяний которого меркнут все проказы Карлсона, Незнайки и старушонки Шапокляк. Впрочем, это, конечно, уже совсем другая история. Реальная и, признаться, не очень-то веселая.