Опубликовано в журнале Волга, номер 11, 2009
Сумерки “Сайгона”. – СПб: Zamizdat, 2009. – 832 c.
Et in Arcadia ego. В “оруэлловском”, кажется, году. С кем-то заходил, кого-то встретил. Конечно, выпил кофе. Стоя и разочарованно. Легендарный “Сайгон” не оставил никаких впечатлений. Может быть, потому что дело было днем и правильная публика пока не подтянулась. Или внутренний градус еще не был повышен до нужной кондиции, так что душа не распахнулась навстречу многоцветной ауре заведения на углу Невского и Владимирского.
Выход книги совпал с двумя значимыми датами – 45 лет со дня открытия “Сайгона” и 20 лет со дня его закрытия. Мемуарная грусть – вот, не уберегли знаковое место – быстро проходит, если представить себе, что было бы на месте “Сайгона”, уцелей он за эти годы. Сердце подсказывает мне, что ничего хорошего. Ведь многие “сайгонцы” переросли тусовку уже в 70-е, а молодняк нулевых туда бы не пошел. Консервация превратила бы “Сайгон” в ненужный музей, а модернизация убила бы десятилетиями настаивавшийся “дух места” Ведь “Сайгон” был живым, и, как у всего живого, у таких мест есть свой срок жизни. Вот и выходит, что “Сайгону” было отмерено 25 лет, что немало.
(Либо ты уходишь от места, либо оно уходит от тебя. Года два назад мы прошли с другом моей юности, поэтом Светланой Покровской, по “местам боевой славы” 80-х. Надо сказать, что в Саратове мест встреч внестатусной творческой публики было немного. Если не брать неизбежные кафешки в непосредственной близости от университетских корпусов, то главным Местом было “Стойло”, часть кондитерской с дрянным кофе (заведение ныне утрачено), позже, уже в середине 80-х, появилась неподалеку стеклянная боковая пристройка к магазину “Чай” – там кофе был отменный. Так вот, мы посетили “Арлекино” – излюбленное место посиделок с 1981 по 1994. Вместо честной бедности тогдашней отделки и душевного аскетизма советской кофейни – кабацкий психодел разноцветных огоньков и убогость обстановки с непритязательным меню и приблизительной “культурой обслуживания”. Другое кафе – “Деревяшка” на Железнодорожной – за эти годы почти не изменилось. Те же граненые стаканы, тот же сок из банок. Та же буфетчица, встретившая нас после двадцатилетнего перерыва словами “Давненько вы к нам не заходили”. В общем, эпопея Пруста, последний том, обретенное время со всеми его обертонами.)
Сборник, посвященный легендарному ленинградскому кафе и радует, и удручает своей толщиной. Радует по понятной причине – это увлекательная экскурсия по заповедной и уже отсутствующей координате культурного локуса. Причем, имеется в виду и реальная территория, и душевная цель траектории уличного маршрута (“надо, чтобы было куда пойти”), и некая духовная константа – во всяком случае, на ее наличии настаивают многие авторы сборника. Удручает эта книга тем, что читать ее подряд и долгое время невозможно. Хочется раскрывать том на случайной странице и возвращаться к нему через несколько дней. И вот настает время, когда книга начинает распахиваться на уже читанных страницах и выясняется, что одолеть осталось всего листов пятьдесят в разных местах. Действительно, разных.
Треть книги занимает литературная часть: своеобразная антология поэзии и прозы завсегдатаев “Сайгона”, так же разбитая на временные отрезки, как и основной корпус книги. Он начинается с рассказа об аристократическом конкуренте “Сайгона”, кафе на Малой Садовой, потом блок материалов собственно о “Сайгоне” (“Рассвет. Конец 1960-х – начало 1970-х”, “Prime Time. 1970-е”, “Закат. Середина 1970-х – начало 1980-х”). Завершает книгу свод биографических справок и именной указатель, где рядом с Роальдом Мандельштамом есть и буфетчица Марина, и Макс Грязный Петроградский.
Собственно, так и было. Странноприимный “Сайгон” собирал самую разношерстную публику – метафизических поэтов и графоманов, девок, богемных музыкантов, воров, непризнанных официозом художников, фарцовщиков и философов.
Составитель и редактор книги Юлия Валиева собрала несколько сотен статей и интервью, а число имен в указателе на порядок выше – несколько тысяч. Разумеется, мнения и воспоминания о кафе и тамошней публике у тамошней публики самые разные и неизбежно взаимопротиворечивые. Для кого-то “Сайгон” – прикольная клоака, для кого-то – возможность встретить в одном месте сразу много знакомых. Еще: кузница духовного опыта; рай для стукачей; независимый университет; культурное гетто; срез маргинального слоя. А началось все с установки в кафешке кофейного автомата…
Эта книга – вторая в серии “Творческие объединения Ленинграда”, первая вышла три года назад и была посвящена литстудии Дворца пионеров. Тираж маленький – 500 экземпляров, как раз авторам и достанется.