Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 2009
Сергей Петров. Собрание стихотворений: в 2 кн. Составление, подготовка текста А. Петровой, В. Резвого. Послесловие Е. Витковского. – М.: Водолей Publishers, 2008. (Серебряный век. Паралипоменон).
Двухтомник стихотворений Сергея Петрова – и вот уже надо сразу поправляться и уточнять: первый том, разбитый на две части, каждая по шестьсот с лишним страниц – начало издания обширного наследия “потаенного поэта”, в следующих томах запланированы поэмы, мистерии и переводы.
Тщательно и любовно подготовленные книги вышли в издательстве “Водолей Publishers” в серии с характерным названием “Серебряный век. Паралипоменон”. Напомню смысл этого, знакомого по Ветхому Завету, греческого слова – “пропущенное”, “требующее восполнения”.
В рамках этого проекта выходят собрания книг поэтов Серебряного века и их более поздних “наследников”. “Водолей” последовательно воспроизводил – с более или менее подробным сопроводительным аппаратом – книги так называемых “забытых” поэтов, дополняя, хотя бы и в плане просто доступности, поэтическую систему координат первой половины двадцатого века.
Так что наличие новой серии видится органичным продолжением дела, начатого основателем издательства Владимиром Кольчужкиным и главным редактором Евгением Витковским. В “Паралипоменоне” уже вышли, среди прочих, такие замечательные книги, как собрания стихотворений Лидии Алексеевой и Сергея Соловьева, готовятся книги Бориса Нарциссова и Юрия Верховского.
Как видим, наряду с именами, которые вполне “на слуху”, внимание издателей направлено на поэтов, чьи фамилии не встретишь, например, в “Лексиконе русской литературы XX века” Вольфганга Казака: Вера Меркурьева, Николай Позняков, Владимир Щировский. Кто-то из поэтов, родившихся в начале века, не успел прибиться к мощному валу поэтического ренессанса, а дальше путь на печатные страницы был заказан. Кто-то – из второй волны эмиграции, их начали “вспоминать” позже многих, по понятным причинам. Кто-то известен двумя-тремя подборками, остальное досталось архивам.
Сергей Петров – фигура в переводческом мире легендарная. Его переводы поэзии скальдов, Рильке и Кеведо давно уже стали образцовыми и перешагнули границы, собственно переводов, воспринимаясь читателями как своего рода сотворчество, при всей верности следования оригиналу.
Бродский в послесловии к сборнику Кублановского “С последним Солнцем” писал, что тот обладает самым насыщенным словарем после Пастернака. Не знаю, читал ли Бродский Петрова, но с этим утверждением можно поспорить. В стихах Петрова архаизмы и просторечия, неологизмы и термины скипелись в странном и дурманящем вареве барочной метафизики, где фонетические переклички цепляют слова разных эпох и стилей.
Нельзя сказать, чтобы Сергей Петров был совсем уж неизвестен как поэт. Я помню еще в начале 80-х ходившие по рукам тонкие листочки машинописи с его фугами (“Сергей Владимыч фугу написал” – это строчка из стихотворения Елены Шварц), на окраинах империи были и единичные публикации – в 1983 году в “Таллине” (стараниями Светлана Семененко), позже в “Литературной Грузии” и уже столичной “толстой” перестроечной периодике.
Книга избранного вышла в Питере в 1997 году, и лишь через десять лет пришла пора осваивать Петрова в больших объемах. Странно, в начале 90-х казалось, что хватит трех-пяти лет, и всё будет издано с надлежащей полнотой, должным образом освоено. Что “бронзовый век” даст какой-то невиданный импульс современной поэзии и произойдет чудо нового расцвета. Но на соблазн полноты реальность ответила по-своему: вместо линейного движения – одновременность и создания нового, и запоздалого знакомства с традицией.
Издание собрания стихотворений Сергея Петрова хочется поставить в один ряд с такими недавними книгами, как собрания текстов “ранних петербуржцев” Роальда Мандельштама и Леонида Аронзона, предпринятыми издательством Ивана Лимбаха. Несмотря на неоспоримую необходимость таких изданий, многие читатели, впрочем, замечали, что им вполне хватило бы избранного. Полнота, оказывается, кому-то и в тягость – это как самостоятельная поездка со всеми ее невзгодами и неожиданностями в сравнении с жестко хронометрированным комфортабельным туром. Каждому – своё, главное, что есть возможность выбора.
Остается впитывать в себя тексты двухтомника, ждать новых томов – и нового избранного. Дело в том, что Сергей Петров записывал свои фуги семью разными цветами шариковых ручек, что соответствовало особому интонированию. Надеюсь, что такая книга когда-нибудь выйдет. Вопрос, что называется, сугубо финансовый…