Опубликовано в журнале Волга, номер 3, 2008
Дирижабль: литературный иллюстрированный альманах. Выпуск XIII. Terra финно-угрия. – Нижний Новгород, 2008.
Деревянные тротуары, крепкие избы с двумя крылечками – на улицу и во двор; крашенный серебрянкой Ленин на непомерно большом пьедестале, и в овраге, в чьем-то огороде, между картошкой и капустой – бюст Сталина: плечи и воротник покрыты бронзовой краской, под золото, голова масляной охрой, какой полы красят, глаза голубые, отколотый кусок затылка залеплен цементом. Заросли цикория по дороге к речке. Картинка, пролежавшая в памяти 25 лет, всплыла, разбуженная несколькими ключевыми для меня словами. Речка Алатырь, музей Эрьзя, дерево, лес, почему-то цикорий, как будто он в других местах не растет. Мордовия.
Завораживают, очаровывают, вызывают духов и личные ассоциации, шаманят и колдуют авторы “Дирижабля”. Заявившее о себе в начале 90-х (первый номер вышел в 1991 году, объединились молодые литераторы и художники годом раньше), издание явно выделялось (и выделяется) в общем ряду. Прежде всего – широтой: альманах сам создает “направление”, он не связан жанровыми, стилистическими, и, тем более, географическими рамками, не похож он и на одноразовый проект, созданный под ту или иную “идею”, но имеет достаточно целостную и четко видимую концепцию. Редакция (главный редактор Евгений Стрелков, он же определяет и дизайн издания, но об этом ниже) обозначает ее как “…свободное и, отчасти, непредсказуемое автономное движение в инородной среде… метафизический прорыв пространства – подобно тому, как дырка в плоскости выводит в пространство, трехмерная полость Дирижабля выводит в четвертое измерение, порождает у авторов многочисленные ассоциации и, более того, предоставляет им новую конфигурацию методов художественного познания Мира”. Чутье и вкус создателей “Дирижабля”, собравшего “Круг единомышленников… расширяющих собственное творческое пространство и формирующих, таким образом, некую общую метафизическую территорию” (цитирую по заглавной странице интернет-версии издания), позволяют из номера в номер сплавлять из разно- и внежанровых , сильно отличающихся между собой по стилю и уровню, даже принадлежащих к разным видам искусства материалов некое целое.
Целое не только в литературном, текстовом плане: определение “иллюстрированный” неприменимо к последним выпускам альманаха, оно устарело, хотя и присутствует на титульном листе, но на обложке заменено на “альманах-альбом”. На мой взгляд, и альбомом издание нельзя назвать, скорее это синтетическое произведение книжного искусства, сродни арт-объекту.
Дизайн: впрочем, и слово дизайн не вполне точно, “дизайн”, “иллюстрированный” предполагают оформление текста графическим материалом, здесь же визуальный ряд несет самостоятельную, может быть даже большую информационную нагрузку, но при этом плотно “спаян” с текстом; да и собственно арт-проектам отводится немало места. В справке об авторах слово “художник” встречается постоянно. Постоянные авторы: художник Леонид Тишков (Москва), художник Андрей Суздалев, а творчество Е. Стрелкова не очень-то поддается расчленению на литературную и художественную составляющие. Чем и объясняется внимание к визуальной стороне издания. Причем художники, почти все, связаны с актуальным искусством, а актуальное искусство неотделимо от современных медиа-технологий.
В Сети издание представлено прекрасно сделанным сайтом, www.dirizhabl.sandy.ru, сохраняющим дизайн альманаха и содержащим все материалы последних номеров. Качество исполнения позволяет говорить о сайте не как о дополнении, а как о равноправной составляющей всего литературно-художественного проекта.
С 2004 года (одиннадцатый выпуск) редакция сосредоточилась на освоении локальных культурно-географических пространств. Сначала “осмотрели” знакомое и близкое Поволжье, в 2005 году темой стала Франция. Новый номер: “terra финно-угрия”.
Итак, альманах-альбом “Дирижабль”, тринадцатый выпуск, 64 страницы + вклейка, дизайн: Е.Стрелков & студия “Дирижабль”.
“…неспешно двигаясь в струях прозрачного воздуха…” (девиз альманаха), “Дирижабль” облетает всю территорию расселения финно-угорских народов, от Венгрии до Ханты-Мансийска. Рулевой здесь Денис Осокин, он же редактор выпуска, его поэтизированный перечень – не народов и народностей, а скорее впечатлений о них – открывает номер. Я не берусь комментировать, рецензировать и анализировать Осокина, предпочитаю его читать:
Х А Н Т Ы
если спросить у любого из старых ханты – есть ли у
них родители? – они ответят: есть! – но они умерли.
М У Р О М А
в горбатове все говорят по-русски – так странно.
в ворсме все говорят по-русски – очень странно.
и в ваче – и в выксе – и в виле – и в велетьме.. даже
в муроме все говорят по-русски – страннее некуда.
на оке говорят только по-русски – как такое может быть?
Далее вахту принимает Сергей Завьялов, переводчик подборки современной финской поэзии и автор предисловия к ней. Девять молодых авторов, непривычная для русского уха интонация, в некотором роде экзотика. Стихотворение Аки Салмела “Рыба” (из книги “Поиграем в дом”, 2005) проиллюстрированно (или, точнее, дополнено) графической работой Евгения Стрелкова, листом из его книги “Линия кефали” (2008) – этот разворот наряду с работой Андрея Суздалева “Пять импровизаций на тему регулярного парка” (2000), “привязанной” к стихотворению Вильи-Туулии Хуотаринен “Шанс” (из ее книги “Место женщины”, 2007), подкупают прекрасно найденным единством графики и поэзии. Авторы и текстов и графики, в разное время и разными средствами взяли одну и ту же “ноту”. Визуальный ряд Андрея Суздалева сопровождает стихотворения Марианны Куртто и Вилле-Юханни Сутинена; листы из его фото-книги “Птицы” на стихи Велимира Хлебникова, “приложенные” в номере к стихотворению Сильи Ярвентаусты (из книги “На матрасе через море”), обеспечивают плавность перехода к следующей публикации: очерку Леонида Тишкова “Петр Иванович Субботин-Пермяк – сын коми-народа, председатель Земного Шара и первый этнофутурист”. Мне кажется, что именно любовь к футуристам определила нынешний облик “Дирижабля”, единство текста и оформления – оттуда, из десятых-двадцатых годов. Футуристическую тему коротко и изящно продолжает Иван Миньо, сорок пять строк о портрете работы Веры Хлебниковой “Велимир в мордовской шапке”. Текст упругий, выверено каждое слово. Кроме упомянутых, в тринадцатом выпуске еще две публикации на исторические темы, каждая по-своему интересна: авторы экскурса в глубину веков “Великая нерусская река” Игорь Харьковский и Георг Киппер предлагают альтернативный официально принятому взгляд на то, откуда есть пошла земля русская и финно-угорская, обзор периода от гуннов до семнадцатого века; “Вотский журнал” – составленный в 1898 году гимназистом из города Глазова Сергеем Чердынцевым рукописный сборник песен и кратких заметок о местных нравах, с рисунками автора, шесть фрагментов из него дают повод улыбнуться и призадуматься, к примеру, о происхождении некоторых форм современного искусства. Жаль только, что в альманах его включили, видимо, лишь в качестве визуального материала, а хотелось бы и комментариев (приводится лишь источник, отдел редких книг и рукописей ГАКО, г. Киров), да и еще несколько рисунков-заметок из него хотелось бы увидеть (приводятся пять бытовых сюжетов и один космогонический). Однако, зная пристрастие команды “Дирижабля” к мистификациям, начинаешь сомневаться в подлинности документа, уж очень выразительна пластика, уверена рука…
Привычных этнографических материалов в “terra финно-угрия” нет, если не считать таковым рассуждение Александра Капернаумова “Мордва минус лес”, но это – наименее удачная из пародий и мистификаций “Дирижабля”: тяжеловесные наукообразные фразы, вроде “силуэтный этноабрис компонуется из объектов живой природы и ландшафтных особенностей места, которые, в свою очередь…”, здесь соседствуют с “лесоводным посохом”, без которого не один “лесолюб” в лес не пойдет, и рецептом приготовления краски для ткани из слюны молодого зайца.
Политических и экономических обозрений в альманахе тоже не найти, не тот формат. Зато авторы слышат неуловимые мотивы, находят живое волшебство, передают дух места, открывают простор для ассоциаций – легко и изящно.
Проза номера компактна – короткий рассказ Елены Спириной “Кши арась”, миниатюры Игоря Сорокина “Тайный народ”, начало повести Валентина Кислицина “Лудмурты” – очень личная, на грани реальности, романтичная. Звукопись Дениса Осокина (“Небесные жены луговых мари” – отрывок из книги “Уржум”) просто гипнотизирует. Тревожен лишь рассказ Сергея Тиханова “Весеннее обострение”.
Стихи русскоязычных авторов, словно в поддержку финских стихотворцев, гораздо жестче прозы, определения “ностальгические”, “романтические” и проч., применимые к прозе номера, здесь не работают.
Уже никуда не уехать
и нет никакого “прости”
поймешь воробья под застрехой
усталость спиной ощутив
(Сергей Трунев)
ты приварен к этому месту:
три радиомачты два трамвайных
кольца телевышка.
(Евгений Стрелков)
А вот отрывки из финской:
Всклокоченные деревья стоят вдоль дороги.
Она гуляет в заболоченном парке и плачет о людях,
которые никогда не сумеют полюбить друг друга с одинаковой силой
и одновременно.
(Юули Ниеми)
Я шла в лес
это было на пересечении поездов и самолетов
между белыми анемонами и линялыми окурками
там росли кошки его окружали первичные отложения
это происходило касательно мусорных баков и асфальта
(Хенриикка Тави)
Контрасты настроений, игра на зрительных нервах читателя, мистификации…
Шестьдесят четыре страницы иного пространства, раскрепощенности и свободного полета.
Не все материалы “terra финно-угрия” равноценны, что-то, как водится, сильнее, кое-что и обругать бы надо – но не хочется, любовь, вложенная в издание, отбивает всякое желание придираться по мелочам и выискивать недостатки.