Опубликовано в журнале Волга, номер 2, 2008
* * *
Все холоднее в полумраке
Повсюду лиственная течь
Дубы, одетые во фраки
Теряют дарственную речь
А в день шального снегопада
Пойдут ко дну мои места
Потом другой, как я когда-то
Начнет все с чистого листа
И первый шаг его понятен:
У легкомысленной весны
Выпрашивать чернильных пятен
И госпитальной белизны
* * *
Ночью хорошо, когда один
И фонарь, высокий господин
Льет густую синюю гуашь
На тебя, деревья и гараж
Ночью хорошо, когда звезда
Выпорхнет из своего гнезда
Загадать желанье – все одно
Сбудется, не сбудется оно
Ночью город, как младенец, тих
Вот и время нагулять мне стих
Золотые слитки на земле
Собирая на калым зиме
Побережье
Казалось, все открывает рот
Чайки, дети, волны, суда,
До облаков громыхает грот,
Пенится небо, бурлит вода
Сосредоточие всех стихий.
В тихую ночь, поутру
Казалось, время читать стихи
Над водой, со скалы, на ветру.
Но замолкаешь, начав едва:
Теми же звуками полн
Рот, повторяющий слова
Вечнозеленых волн.
Бегущий
Красив человек, бегущий от смерти, по дороге ведущей к смерти —
Лента финишная, наилегчайшая, велика на труд —
Все ближе мгновение, лишенное тверди,
И жарче трепет десятилетий,
Голос во мгле: это за мной идут.
Что явило меня, и куда простираются тени
От камней землеродных, и чем проверяется век?
Растущее знанием, быть может, я лучшее из растений,
Живущее верой, быть может, я лучшее из животных,
А все еще не человек.
Что меня вырвет из круга, как не круг больше круга.
Смерть – все та же история плена, за нее не дашь и пятак,
Не добавка, не выворотка, не беда, не подруга
А только имени перемена,
Но и это не так.
* * *
Уже не осень, еще не снег.
С землею смешан вороний смех.
И безнадежен в своей тоске
Автомобильный крик вдалеке.
Распалось облако-пароход,
И не кончается переход
К зиме, которой отдам листы
Уже не я, еще не ты.