БОРИС ГЛУБОКОВ
Опубликовано в журнале Волга, номер 1, 1999
Борис Глубоков. Блики. Сборник стихов. Б.м., [1998].
Перед нами — первый сборник саратовского поэта и художника. В кратком предисловии оговорено, что прежние публикации — очевидно, среди них есть и вошедшие в книгу — воспринимаются автором “всё отстранённее”. Ситуация знакомая для многих литераторов: хочется зафиксировать уже написанное в виде книги, хотя тексты отстоят от автора сегодняшнего уже достаточно далеко.
Стихотворения, представленные в сборнике, достаточно неоднородны как жанрово (миниатюры и элегии), так и по адекватности ритмического воплощения замысла. Разухабистый плясовой ритм мало соотвествует содержанию некоторых текстов, а разговорная, запинающаяся интонация, наоборот, вполне “ложится” на не очень внятный, но от того не менее убедительный монолог.
Книжка очень неровная. Так, скажем, соседствуют сравнения до неприличия истёртые, никакие (“покров несбыточных снов”) с весьма изысканными (“бенгальские огни, как будто паутина / на солнечных лучах сквозь прорези листвы”). Если пласт менее удачных текстов можно определить, словами автора, как “коловращенье странных наитий. / Снов и неясных мальчишеских грёз”, то более интересные стихи представляют собой достаточно вязкие нервные тексты, спутывающие свой клубок с каждой строчкой, а не разматывающие его перед читателем. Внимание спотыкается на подхватах слоговых созвучий, неожиданных грамматических эквилибрах. Не обошлось и без “бродскизмов”, чётко, впрочем, отсылающих к оригиналу, а не притворяющихся самостоятельными текстами. (Вообще, интонация Бродского становится чем-то вроде канона, в рамках которого поэты стремятся проявлять свою индивидуальность. В этом есть что-то средневековое…)
Основное впечатление от книги — акцентированная неопределённость. На эту категорию, разумеется, активно работает самая разная стилистика — от “символистской” до “авангардной”. Некая размытость общей темы становится, как ни странно, фактором, скрепляющим столь разнородные стихотворения в единое целое. Автору удаётся почти невозможное — сделать “неопределённость”, невыраженность главной темы основой своей поэтики, по крайней мере в этой книге.
Олег Рогов