Окончание межвоенного периода?
Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 50, 2018
Мы видим всё
больше свидетельств того, что биполярный мир возвращается. Ни традиционный истеблишмент стран,
принадлежащих к европейской христианской цивилизации, включая Европейский Союз,
США, Россию, ни набирающие силу движения популистов и националистов уже, не
чувствуют себя комфортно в рамках многополярного миропорядка. Международное
сообщество на протяжении нескольких лет сталкивалось с массовыми беспорядками,
революционными взрывами, терроризмом под флагом джихада и исламского халифата.
Против ИГИЛ (запрещенного в России, и не только)
велась затяжная война на Ближнем Востоке. Правящие классы стран Северо-Запада пришли к выводу, что процветание и
благополучие их государств поставлены под угрозу в результате международного
заговора. Такая модель мировых событий сильно упрощает картину мира.
Возрождение мифологии времен холодной войны становится доминирующим
направлением пропаганды. Все более отчётливо видны очертания новой холодной войны-два. Каждый из её
потенциальных участников уже попытался публично идентифицировать своего врага.
ВТОРАЯ ХОЛОДНАЯ ВОЙНА
Первая
холодная война разворачивалась в первую очередь как борьба между США и СССР за
контроль над Европой. Холодная война номер два — баталия за контроль над Азией.
Администрация Обамы стремилась обеспечить достижение
этой цели, заключая экономическое соглашение о Транстихоокеанском
партнерстве (ТПП). Китай в него не был приглашен.
Нынешний президент США
Дональд Трамп сразу же после избрания отбрасывает многосторонний договор и
объявляет Китай не партнером, а соперником.
26 января 2018-го Трамп в
своем выступлении на Всемирном экономическом форуме в Давосе четко определил
стратегические цели своей политики (CNN politics. Life TV). Наибольшую известность
получила его фраза: «Америка прежде всего, но это не
значит, что Америка должна пребывать в одиночестве». Он намерен возглавить «все
цивилизованные страны», «друзей и союзников (Америки)» в битве с «хищническим
поведением» в сфере международной экономики и торговли. И в то же время США
якобы стремятся к тому, чтобы «сделать мир более безопасным в противостоянии с
терроризмом, странами-изгоями, с ревизионистскими державами». И в то же время
призывают союзников «инвестировать в свою оборону и выполнять свои финансовые
(оборонные) обязательства».
В этом своем выступлении
Трамп пока еще напрямую обозначил только две «страны-изгои» — Иран и Северную
Корею, на которую необходимо организовать «максимальное давление». Но нельзя также забывать, что и список так называемых
«ревизионистских» держав хорошо известен. В опубликованной в
декабре 2017 года «Стратегии национальной безопасности США» в первую очередь
названы Китай и Россия, которые «…бросают вызов американской власти, ее влиянию
и ее интересам, пытаясь нанести ущерб
американской безопасности и процветанию». Таким образом, в
многочисленных официальных документах американской администрации Трампа
говорится о том, что Иран, Северная Корея, Россия и Китай представляют собой
угрозу для международного «порядка». Того самого «порядка», который лондонский
журнал «Экономист» назвал «управляемым американским полицейским1.
С точки зрения США,
Россия не является уважаемым соперником, достойным их преимущественного
внимания. Президент Трамп всё больше и больше фокусирует своё внимание на
Китае. Данный факт объясняется не только своеобразной популистской экзальтацией
американского лидера, который обещал своим избирателям вернуть рабочие места и
все цепочки взаимных поставок продукции промышленности из стран Юго-Восточной Азии,
включая Китай, на территорию США.
Конфронтация с КНР
нарастает также и в силу идеологического и политического разочарования в
Америке в связи с отказом китайского руководства воспроизводить в своей
практике либерально-демократические модели ни в экономике, ни в политическом
устройстве своей страны. В чувствительных для США вопросах внешней политики в
Тихоокеанском геополитическом пространстве КНР предлагает соседям свои правила
игры: например, свой Кодекс поведения в акватории Южно-Китайского моря с запретом
проводить там военные маневры, что резко ограничивает возможности присутствия
7-го флота США у берегов Китая.
Автор британского журнала
«Экономист» в недавнем комментарии по Китаю напомнил, что в начале 2000-х годов
при приеме КНР страны в ВТО президенты США Б. Клинтон и Дж.
Буш обещали американскому конгрессу, будто бы согласие США принесет их стране и
дополнительные рабочие места, и политические выгоды. Американские товары должны
были рекой течь в Китай, а Китай станет наслаждаться «более открытыми
контактами с миром свободы»2.
КИТАЙ — НОВЫЙ МИРОВОЙ ПОЛЮС
Сегодняшняя
реальность стала совершенно иной. «Социализм с китайской спецификой» сохранил
всеобъемлющий контроль за экономической и общественной жизнью в руках
Коммунистической партии Китая (КПК). Государственный контроль
за индустриальной и финансовой частями экономики Китая не подвергается
пересмотру, Последние политические преобразования в КНР, связанные с отменой
лимитов времени пребывания одного лица в
должности Председателя КНР, заставили большинство западных наблюдателей
констатировать, что «окно возможностей закрылось», «надежды на то, что Китай
движется в сторону демократии и рыночной экономики, провалились», а что «Китай
сделал шаг от автократии к диктатуре».
Совершенно
очевидно, что Китай является поднимающейся державой. По оценке МВФ, ежегодные
темпы роста экономики КНР в период 2018–2022 гг. в среднем будут составлять
6,3%3. Это означает некоторое замедление в сравнении с
предшествующим пятилетием, но в то же время примерно на три процентных пункта
будет превышать общемировой темп роста ВВП. Глобальный экономический рост в
2017 году составлял 3,7%. На 2018 и 2019 годы данный показатель оценивается в
3,9%. Рост ВВП в Китае в 2018 году должен составить 6,5%. Экономический же рост в США, по наиболее оптимистичным оценкам, в 2018 году
будет составлять 2,7%4.
Показатель ВВП в среднегодовых текущих ценах в 2017 году на одного
жителя в КНР составлял 8,6 тыс. долл. По паритету покупательной способности
(ППС) он составлял 16,4 тыс. долл., а в Российской Федерации — 9,0 тыс. долл. в
текущих ценах и 26,8 тыс. долл. по ППС. Средний для стран развивающихся рынков
уровень ВВП в текущих ценах в 2017-м оценивается в 4,7 тысяч долл. на человека
или 12,43 тыс. доллара по паритету покупательной способности (ППС)5.
Китайская экономика
обладает большим удельным весом в глобальной экономике, который вполне
сопоставим с удельным весом США в производстве мирового ВВП. Доля экономики
Китая в мировой экономике при расчете по ППС составляет 18,76%. Доля России при
аналогичном расчете, всего 3,1%. Доля экономики США равна 15,1%. Однако при
переходе к расчету в текущих ценах ситуация меняется. ВВП КНР в текущих ценах в
2018 году оценивается в 13,12 тыс. млрд. долл., в России составляет 1,52 тыс.
млрд. долл., в США равняется 20,2 тыс. млрд. долл.6.
Китай обладает высокой
конкурентоспособностью в ключевых секторах. И эта конкуренция имеет отчетливый
милитаристский аспект. Трамп не случайно подчеркивал: «Мы осуществляем…исторические
по своим масштабам инвестиции в вооруженные силы Америки…». Наращивание
расходов на оборону до невиданного в истории ежегодного уровня около 800 млрд.
долл. должно обеспечить Америке победу в новой гонке вооружений
как над Россией, так и над Китаем.
США И КИТАЙ
Администрация президента Обамы последовательно снижала общий объем военных расходов
с рекордных 855,1 млрд. долл. в бюджете 2011 г. до 793,7 млрд. долл. в 2017-м.
В 2013 г. в общем объеме расходов оборонного военного предназначения был введен
потолок расходов министерства обороны в размере 487 млрд. долл. на несколько
лет. Трамп же начал с решительного пересмотра политики своего предшественника.
«Военные расходы являются второй по объёму
крупнейшей статьей государственных затрат после социального страхования, на
которое приходится 1 трлн. долл. Затраты США на военные цели превосходят в
сумме расходы следующих девяти стран вместе взятых». Военный бюджет КНР
оценивается в долларах в 216 млрд., а военные расходы России — в 84,5 млрд. долл.7.
В федеральном бюджете, представленном в
конгресс США, общий объём военных расходов в финансовом году с 1 октября 2017
по 30 сентября 2018 г. составляет 824,6 млрд. долл. В том числе 574,5 млрд.
долл. приходится непосредственно на затраты министерства обороны. Остальные
двести с лишним млрд. долл. распределяются на борьбу с терроризмом, операции
ФБР по кибербезопасности, расходы министерства
энергетики (данное министерство ведёт работу по совершенствованию ядерного
оружия) и на деятельность целого ряда иных учреждений. В оборонный бюджет
включаются и расходы по пенсиям ветеранам вооруженных сил.
НОВАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА США
Конкуренцию даже в
экономической сфере президент Трамп расценивает как составную часть гибридной
войны. Положительное сальдо текущего баланса в торговле Китая с США
представляется ему прямым антиамериканским вызовом. Соответственно,
администрация США настойчиво декларирует готовность использовать высокие
протекционистские таможенные тарифы для снижения притока китайских товаров на
американский рынок.
В выступлении в Давосе
американский лидер акцентировал данный подход: «Мы работаем над реформой системы
международной торговли таким образом, чтобы она обеспечивала
процветание и выгоды самому широкому кругу тех, кто
будет играть по правилам. Мы не можем
работать в условиях свободной и открытой торговли, если некоторые страны эксплуатируют эту систему за счет
других. Мы поддерживаем свободу торговли, но она
должна быть справедливой и она должна быть взаимовыгодной».
Обеспечить
это Президент Трамп намерен ведя
«переговоры…по двусторонним торговым соглашениям со всеми странами».
Безусловно, дефицит текущего баланса США в
торговле с КНР чрезвычайно велик. В 2017 -м он составил 276 млрд. долл.
при общем объёме товарооборота около 600 млрд. долл. Хронический дефицит
текущего платёжного баланса США является долгосрочной экономической проблемой.
За последние десять лет не было ни одного квартала, когда бы отрицательное
сальдо было менее — 99 млрд. долл., чаще оно приближалось к — 190 млрд. долл.
Низкая конкурентоспособность национальных американских производителей
нефинансовых услуг и товаров лишь частично компенсируется инновационными
секторами в электронике и интернет-бизнесе
и поставщиками вооружений на мировой рынок.
В ходе своей предвыборной кампании Трамп
систематически заявлял о намерении ввести запретительные повышенные таможенные
тарифы на импорт из тех стран, с которыми дисбаланс особенно велик. Речь идет,
например, о тарифе на уровне 35% на поставки из Китая. Угрозы ввести
протекционистские барьеры были продолжены и после его победы на выборах. Одно
многостороннее соглашение о свободе торговли и инвестиционной деятельности, —
ТПП, — было уже отменено в течение первого президентского года. Другое, более
давнее и привычное для бизнеса, — НАФТА — является объектом резкой критики
президента США.
Особое впечатление производят декларации
президента США в силу того, что речь идёт о торговых отношениях с тремя
главными внешнеэкономическими партнерами Америки: по объёму торговли Китай
занимает первое место; члены НАФТА Канада и Мексика — второе и третье места.
В марте 2018г. администрация США приступила к
реализации провозглашенных ранее принципов. Президент Трамп объявил о введении
штрафных таможенных пошлин на импорт стали — в размере 25% и алюминия — в
размере 10%. Для ближайших соседей — партнеров по НАФТА — было сделано
временное исключение (отсрочка на месяц применения новых пошлин). Однако
торговые представители США тут же заявили о начале переговоров с ними по решению
проблем несбалансированности торговых отношений.
Президент Трамп всегда
ищет примитивные, упрощенные решения и простые ответы на сложные политические и экономические вопросы. Угроза применения
таможенных пошлин в качестве рычага давления на партнеров, по мнению
американского лидера, должна позволить США добиться заключения «сделки» на
максимально выгодных для них условиях. Аналогичный подход типичен также для
политиков-популистов во многих иных странах.
Постоянные «жалобы» на торговых партнеров,
которые якобы отнимают рабочие места у американцев, злоупотребляют американской
открытостью, соседствуют с гордыми заявлениями о невероятном росте
капитализации рынка акций в США.
Рост индексов на биржах США, который мы
наблюдали вплоть до коррекции в феврале 2018 г., был тесно связан с притоком
иностранного капитала на американский рынок ценных бумаг. Положительное сальдо КНР, ФРГ, Мексики в их текущем
торговом балансе с США служит важным источником этих инвестиций. Протекционистские
меры против основных торговых партнеров потенциально будут снижать
инвестиционную привлекательность американской экономики.
ОСОБАЯ РОЛЬ КИТАЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ
Особая роль китайской экономики
в глобальной экономической системе неоднократно подчеркивалась аналитиками:
«…Внешняя чистая позиция Китая отличается от данных показателей других экономик
возникающих рынков и развивающихся стран. Структура данной чистой позиции в
чем-то одинакова (с учетом как Китая, так и других
возникающих рынков и развивающихся экономик, она включает “длинную” резервную и
“короткую” позицию иностранных прямых инвестиций), однако Китай имеет позицию чистого кредитора, тогда как в
целом возникающие рынки и развивающиеся экономики являются чистыми дебиторами»8.
Китай
традиционно является одним из крупнейших держателей облигаций американского
государственного долга. Согласно опубликованному в декабре 2017г. докладу
Министерства финансов США, Китай к настоящему времени вложил свои резервы в
казначейские облигации США в объеме 1,2 трлн. долл. КНР является крупнейшим
иностранным инвестором в эти финансовые инструменты. На втором месте находится
Япония с показателем 1,1 трлн. долл. Общий объем таких иностранных вложений
составляет 6, 4 трлн. долл.9.
В настоящее время суверенный (государственный)
долг США составляет величину, равную 108% ВВП страны.
В дальнейшем объем государственного долга будет только расти10.
Однако то, что анализируют специалисты МВФ, в
сегодняшней администрации США стремятся не замечать.
Китайская политика
сегодня более сбалансированна, она демонстрирует
осторожность и сдержанность. Но и Председатель Си, видимо, начинает терять
терпение. Китайские власти начали резко отвечать на нарастающую обвинительную
риторику со стороны США. Согласно информационному агентству «Синьхуа» на приеме в честь китайского нового года посол КНР
в Вашингтоне сказал: «Бояться Китая, который идёт по собственному пути
развития, — параноидально со стороны Соединенных
Штатов». Затем он продолжил в позитивном ключе, подчеркнув, что отношения двух
стран «должны основываться на всеобъемлющем сотрудничестве и дружественном
соперничестве, если оно вообще уместно, а не на противостоянии»11.
Китайское руководство,
видимо, стремится избежать эскалации враждебности во взаимоотношениях с США. До
самого последнего времени руководство КНР не считало необходимым отвлекать
излишне большие бюджетные ресурсы на модернизацию Народно-освободительной
армии. На протяжении последних пяти лет оборонные расходы Китая сохраняются на
уровне ниже 2,0% ВВП страны, тогда как в США этот
показатель превышает 3,0%.
Не менее важной причиной сдержанности со
стороны КНР выступает фактор внутриполитический.
Руководство Китая, возглавляемое Председателем Си, с 2012 г. ведёт
широкомасштабную кампанию борьбы с коррупцией на всех этажах власти. Она
охватила и структуры Народно-освободительной армии КНР. Британское издание
«Файнэншл Таймс» со ссылкой на китайскую
газету «НОА ежедневно» пишет, что за период после 2012 г. за коррупцию были
осуждены 16 генералов первого и второго
классов, более 13 тыс. старших офицеров НОА попали под следствие. Тысячи
военных с более низкими званиями были уволены из армии или оказались в
заключении. «Чистка» затронула также верхушку военно-политической системы КНР —
Центральный военный совет. Его численность была сокращена с одиннадцати до семи
человек, были обвинены в коррупции два бывших постоянных члена военного совета12.
Однако времена меняются
быстро. В октябре 2017 г. решениями ХIХ съезда КПК в устав правящей партии были включены
теоретические идеи Генерального секретаря ЦК КПК и Председателя КНР Си Цзиньпина. Центральная идеологическая установка — это
начало новой эпохи развития социализма с китайской спецификой. В течение
ближайших тридцати лет Китай должен стать мощным демократическим государством с
передовой экономикой, наукой и техникой. Составной частью «возрождения» страны,
наряду с преодолением бедности населения, инновациями в цифровых технологиях,
должно стать и создание армии «мирового уровня». В данном контексте во имя
обеспечения внутренней стабильности в Конституцию КНР внесены поправки, которые
снимают существовавшие ранее ограничения на время пребывания на высших
должностях сегодняшнего руководителя Китая.
В СТОРОНЕ ОТ НОВОЙ БИПОЛЯРНОЙ КОНФРОНТАЦИИ
Автор полагает, что Россия может и должна соблюдать
дистанцию и оставаться в стороне от новой биполярной конфронтации. Парадокс
двусторонних отношений России с США заключается в том, что отсутствие
интенсивных экономических связей и взаимозависимости позволяет нашей стране не
зависеть от разворачивающегося глобального соперничества.
Вместе
с тем в российских условиях решение может быть принято довольно просто. Мы уже
вернулись к давно известному подходу, согласно которому Россия подвергается
англосаксонской агрессии в экономической и идеологической сфере, а также
потенциальному военному давлению в виде гонки вооружений. Безусловно, концепция
исконной враждебности США и Великобритании к России не нова. Более сорока лет
назад поэт и певец Владимир Высоцкий об этом спел: «Это всё придумал Черчилль в
восемнадцатом году!»
Удобная
в употреблении идеологема «осажденной крепости»,
«враждебного окружения» любые трудности и неудачи как
во внутренней, так и во внешней политике позволяет объяснять «происками врага».
Одновременно США (или беря шире — НАТО, Запад) являются настолько мощным
противником, что российские граждане должны просто гордиться
своей способностью противостоять им. Всё это позволяет также возродить
идеологию вооруженного сдерживания противника.
В
последнее время США и Великобритания, а затем и многие страны ЕС сами
столкнулись с всплеском волны политического популизма. Именно на её пике к
власти в США и пришёл Дональд Трамп, а в Соединенном Королевстве на референдуме
победили сторонники выхода страны из состава Евросоюза. И наилучшим объяснением
этих неожиданных событий, производящих впечатление подлинного землетрясения,
для политиков оказалось утверждение, что это российская пропаганда и российские
хакеры коварно соблазнили англосаксонских избирателей. И в таких странах, как
США и Великобритания, возвращение к вооруженному сдерживанию было сочтено
наилучшим ответом.
Вся
эта ситуация выглядит как смешная абсурдная фантастика. Но в действительности
ситуация чрезвычайно опасна. И это еще далеко не последнее слово во всей данной
диспозиции.
Сценарии будущего
Какие сценарии будущего развития глобального
сообщества наций выглядят наиболее реалистичными сегодня?
Инерционный сценарий. Биполярный мир
Этот сценарий описывает наиболее вероятное
развитие текущих тенденций. Государства — члены ЕС и члены НАТО присоединяются
к конфронтационной политике против Китая. Все они соглашаются использовать
военную машину НАТО для этого противостояния. Правительства стран «новых членов
ЕС» Центральной и Восточной Европы уже и сегодня склонны поддерживать любую инициативу
США быстрее, нежели «старые члены ЕС». Особенно если она потенциально
направлена также и против России.
В рамках данного сценария Россия быстро
заключает оборонительный военный союз с КНР. Китай и Россия становятся военными
союзниками. В итоге разворачивается полномасштабная Вторая
холодная война.
С точки зрения автора, такое развитие событий
никак не отвечало бы национальным интересам России. Трансформация
многополярного мира в биполярный, превращение нашей
страны в «младшего военного союзника» Китая — это наихудшее будущее для России.
Сценарий нейтрального развития
Стабилизация многополярного мира. Сбалансированное многополярное сообщество наций — это оптимальная цель,
отвечающая национальным интересам России. Достичь её после окончания Великой
Отечественной войны не удалось. Было бы пагубным вновь упустить эту
возможность.
Экономический и военный потенциал нашей
страны недостаточен для того, чтобы играть роль самостоятельного глобального
полюса. Россия — крупная, могущественная страна, но не великая держава,
сопоставимая с США или КНР. Этого вполне достаточно, чтобы проводить на
международной арене умеренный мирный курс. Внешняя политика
прежде всего должна служить обеспечению условий для внутреннего развития. Нам необходим тот мировой порядок, который
гарантирует ускорение экономического роста. Главная задача — не позволить
втянуть Россию во Вторую холодную войну и в гонку
вооружений. Наша страна вполне может опираться на имеющийся ядерный арсенал,
достаточный для нанесения неприемлемого ущерба любому потенциальному агрессору.
РОССИЯ И ЕВРОПА
Экономика России, несмотря на экономические санкции,
является участником и составной частью экономики глобальной. ЕС является нашим
главным торгово-экономическим партнёром. Это абсолютно не противоречит
успешному развитию экономических связей с КНР. Внешняя политика России призвана
открывать новые возможности для сотрудничества в бизнесе. В данном контексте
главным препятствием для проведения в жизнь такой внешней политики остаётся
политический и военный кризис и гражданская война в Восточной Украине
(Донбасс). Жизненные национальные интересы России требуют его скорейшего
преодоления на основе Минских соглашений.
В
настоящий момент лидеры стран ЕС готовы принимать на себя все большую ответственность за решение
международных проблем в сферах экономической, социальной и военной. По сути, в
Давосе на Всемирном Экономическом Форуме канцлер ФРГ Ангела Меркель
и президент Франции Эммануэль Макрон декларировали
отрицательное отношение к тенденциям протекционизма, которые пропагандировал
президент США Трамп. Стандарты свободной торговли, которые заложены в основу
Евросоюза, являются сегодня и останутся завтра несущей конструкцией ЕС.
Дискуссия в Давосе показала, что ЕС не готов слепо следовать в русле нынешнего
курса администрации США. Европейцы стремятся оценивать и краткосрочные, и
долгосрочные его последствия.
Ангела
Меркель в своей речи подчеркнула: «Уроки, которые
мы извлекли из создания ООН, — это уроки работы на основе многосторонности,
кооперация дает ответы на эти вопросы»13. И заявила
также: «Протекционизм не является правильным ответом»14.
Разумеется,
двумя месяцами позже в ЕС зазвучали и голоса тех, кто предлагал ответить США на
введение штрафных тарифов на металлы путем увеличения собственных пошлин на
импорт из Америки (например, на импорт виски «Бурбон»
или мотоциклы «Харлей-Дэвидсон»). Председатель
Европейской Комиссии Жан-Клод Юнкер прокомментировал эти встречные угрозы
саркастически: «Мы тоже можем быть идиотами»15.
В
данный момент чрезвычайные меры не требовались. Администрация США отступила от
своей жесткой позиции и сочла за благо отложить на некоторое время применение
повышенных тарифов против импорта металлов не только из стран — ближайших
соседей — Мексики и Канады, но и из Австралии и Бразилии. Государства — члены
ЕЭ готовятся к тяжелым переговорам с США. Они являются основными
военно-политическими союзниками Америки и не ожидали со стороны американского
руководства столь резких односторонних действий. Тем не менее
проблема далека от окончательного решения.
Речь
идет о самом существовании режима свободной торговли и о восстановлении
экономического роста в наиболее развитой части мировой экономики. Ближайшее
время покажет, насколько союзники США окажутся способны отстаивать свои
интересы в рамках тех фундаментальных правил игры, которые позволили им на
протяжении последних семидесяти лет поддерживать лидирующие позиции в мире.
Способности же администрации Трампа договариваться вызывают большие сомнения.
Однако
Евросоюз недостаточно сплочен в своей внешней политике. Это относится к
политике Восточного партнерства и добрососедства, к приему беженцев-иммигрантов
с неевропейских берегов Средиземного моря, и особенно в отношении связей ЕС —
Россия. Правительства стран «новых членов ЕС», как правило, готовы поддержать
любые враждебные мероприятия против России, они будут следовать линии США на
разрушение этих связей. Европейский Союз уже заплатил высокую цену в форме
пресловутого Брекзита (выхода Соединенного
Королевства из ЕС), за ускоренное расширение союза в восточном направлении. И
видимо, это не последняя сложность, порождённая рыхлостью структур Евросоюза.
Популистские
националистические политические движения набирают силу и в Западной Европе. В
случае прихода к власти популистов и националистов их разворот к тесному союзу
с США как альтернативе «власти Брюсселя», «диктату ФРГ в ЕС» станет очевидным.
Достаточно проследить эволюцию внешней и внутренней политики Польши, чтобы
увидеть, как это может быть сделано.
Недавние
парламентские выборы в Италии, на которых с крупным счетом победили популисты и
националисты с антиевропейскими лозунгами, только
подтверждают эту тенденцию. Поэтому
Евросоюзу также не суждено стать самостоятельным глобальным полюсом в
сегодняшнем мире.
В
странах Западной, Центральной и Северной Европы характерной чертой популистских
политических движений и партий является возрождение национализма.
Сопротивление
допуску мигрантов из стран Среднего и Ближнего Востока стало объединительным и
мобилизационным лозунгом для политиков данного направления. В странах Южной
Европы партии популистского толка уделяют гораздо большее внимание проблемам
социального и имущественного неравенства. Ситуация высокой безработицы и
одновременного притока беженцев-иммигрантов делает эти вопросы особенно
актуальными.
Однако
популистские движения имеют явные общие черты. К их числу можно отнести не
только критическое отношение к авторитету бюрократии в Евросоюзе, но и общее
недоверие к практическому опыту, научным наработкам в социологии и экономике,
на которые в течение многих десятилетий привык опираться западноевропейский
истеблишмент. Эта популистская идеология в общем виде может быть охарактеризована
как антиглобализм.
Не
стоит питать иллюзий и относительно возможности
какого-либо крепкого союза между ЕС и Россией в обозримом будущем. Но
общая заинтересованность в предотвращении новой холодной войны и в укреплении
многосторонности, при принятии основных решений на мировой арене, существует
объективно. Значит, еще есть шанс не превратить Европу в поле нового военного
противостояния и вернуться к взаимовыгодному партнерству.
Дубинин Сергей Константинович, доктор
экономических наук, профессор.
Член наблюдательного совета банка ВТБ.
Председатель Центрального банка России (1995-1998 гг.)
Примечания
1 “Economist”, 27th Jan 2018.
2 “Economist”, March 3rd — 9th 2018, p. 19.
3 IMF World Economic Outlook. Real GDP Growth. October 2017.
4 IMF World Economic Outlook Update. Brighter Prospects. January 2018.
5 Россия и мир:
2018. Экономика и внешняя политика. Ежегодный
прогноз. М., ИМЭМО РАН, 2017, с. 16, 17.
6 (Ibid. IMF World Economic Outlook Update. Brighter Prospects. January 2018)
7 (US Military Budget: Components, Challenges,
Growth.Thebalance.com).
8 IMF Working Paper.
WP|17|115. Philip R. Lane and Gian
Maria Milesi — Ferreetti.
International Financial Integration in the Aftermath of the Global Financial
Crisis, p.12.
9 ТАСС, 12 января 2018г. tass.ru — ekonomika.
10 IMF World Economic Outlook Database. October 2017, General Government Gross Debt,
percent of GDP.
11Lenta.ru 15 февраля 2018 г.
12 FT 12 February 2018.
13Independent Daily Edition. Digital News.
14The Guardian.
15 Economist, March 10th — 16th, 2018, p.22.
© Сергей. Дубинин
* * *
The Cold War One was the battle
for control over Europe. That was mainly a fight between USA and USSR. The next
global rivalry by nature is the USA — China struggle for control over Asia.
President Obama administration had used the economic measures primarily. USA
did conclude the broad Trans-Pacific Partnership (TPP) agreement with Asian
nations. But China had not been asked to participate. President Trump destroyed
this too complex building. He declared the intention to spend on Defense
purposes about $800 blns of Federal Budget
funds every year. This is unprecedented amount from historical point of view.
President Trump administration has launched the start of new tour of armed races.
American political class is unified in assuredness that the US global power
would overcome not only Russia but China as well. Russian economic and military potential
weight is not sufficient to form independent global polar power. But this fact
might give Russia the chance to implement the moderate neutral course. Russia must keep a distance from the new
bipolar confrontation. The main target — not to be involved
in Cold War Two and avoid the return to the deterrence policy.