Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 34, 2012
Грузия на чаше весов
Алла Язькова
В начале октября в Грузии состоялись парламентские выборы, и их итоги стали для многих неожиданными — как в самой стране, так и за рубежом. На выборах, как известно, с большим перевесом победила коалиция, возглавленная оппозиционной партией “Грузинская мечта”. Она получила 54,85 % голосов, 85 из 150 мест в парламенте и оставила позади правящую партию “Единое национальное движение” (40, 43 % и 57 мест в парламенте). Другие партии — участники предвыборной гонки не смогли преодолеть пятипроцентный барьер и в парламент вообще не прошли. В итоге впервые в постсоветской истории Грузии на основе состоявшихся выборов, а не путем государственного переворота, к власти пришел блок оппозиционных партий.
Почему же у Грузии это получилось и как это может повлиять на решение проблем в ее внутренней и внешней политике?
По мнению независимых наблюдателей и экспертов, Саакашвили и его окружение делали все возможное для того, чтобы добиться поддержки избирателей. Все телевизионные каналы разъясняли правительственную программу реализации социальных проектов, на которые предполагалось выделить 12 млрд. долл., при этом не объяснялось, откуда возьмутся эти деньги, как их потратят, какие механизмы контроля будут задействованы. Полным ходом шла война компроматов, дискредитация главного соперника правящей партии “Единое национальное движение” и лидера партии “Грузинская мечта” миллионера Бидзины Иванишвили. Ставки в этой борьбе были заявлены гораздо выше, чем просто завоевание или потеря политического влияния. Речь шла о сохранении или смещении, а возможно, и о предании суду “обанкротившихся политиков”, как об этом заявлял в своих предвыборных выступлениях главный лидер оппозиции.
Сам же Михаил Саакашвили, за день до выборов выступая в древней столице Грузии Мцхета, утверждал, что выборы 1 октября на десятки лет определят судьбу страны: “Никогда мы не были так близки к Европе, как сейчас. Завтра наш враг имеет шанс повернуть наше развитие вспять”. Еще за пару дней до этого Саакашвили с трибуны ООН обвинил Россию в очередной попытке сменить в Грузии власть. По его словам, российские власти направили огромные средства, чтобы повлиять на результаты предстоящих в Грузии выборов. По его словам, в грузинскую предвыборную кампанию Россией были “закачаны миллиарды долларов”.
Тем временем в самой Грузии разгорался “тюремный скандал”, вызванный показанными в телеэфире за десять дней до выборов видеоматериалами об изощренных пытках заключенных в расположенной на окраинах Тбилиси и считавшейся образцовой Глданской тюрьме. На фоне этого скандала остался незамеченным визит в Грузию за три дня до выборов венгерского премьера Виктора Орбана, который, выступая на стадионе в Кутаиси, призвал грузинский народ поддержать Саакашвили и голосовать за правящую партию. Что могло заставить лидера страны из Евросоюза поддержать сомнительный, авторитарный режим? В венгерских СМИ визит г-на Орбана в Грузию был расценен как попытка получить поддержку нейтрального кавказского политика по известному “делу Сафарова”, азербайджанского офицера, который во время прохождения стажировки в Венгрии зарубил топором своего армянского коллегу и затем отпущенного на родину по указанию В. Орбана. “Геополитика против топора?” — так оценила венгерская “Nepszabadzhag” подлинный характер взаимной поддержки двух лидеров — В. Орбана и М. Саакашвили. Для самого же Саакашвили поддержка Орбана оказалась “медвежьей услугой”, поскольку на общественном уровне “дело Сафарова” получило самую
негативную оценку.
Особенностью этих парламентских выборов в Грузии стала очень высокая активность избирателей. Но было бы неверным усматривать причины этого лишь не вовремя обнародованными фактами преступлений правоохранительных органов. Вопреки победным заявлениям грузинского лидера и тем высоким оценкам грузинских “реформ”, которые подчас давались в стране и за рубежом, властям было все труднее скрывать действительное положение в грузинской экономике и социальной сфере. “Реформы” были демонстративно-дутыми, половинчатыми, а разрекламированная “борьба с коррупцией” отнюдь не затронула приближенные к руководству элитарные слои и не коснулась СМИ, но большинство зарубежных наблюдателей предпочли не обращать на это внимания.
По данным грузинских экономистов, уже после начала реформ и еще до военного конфликта 2008 года показатель ВВП на душу населения в Грузии оставался существенно ниже, чем, например, в Азербайджане и Армении, а военные расходы (в процентах к ВВП) — вдвое выше. Доля промышленного производства составляла 24 % ВВП, а сельского хозяйства — всего 10 %. Зато численность только официально зарегистрированных безработных неуклонно повышалась, в 2009 г. достигнув 16,9 %. Совокупный внешний долг Грузии в настоящее время составляет около 70 % ВВП, импорт же превышает экспорт в 3 раза.
Для того чтобы продержаться на плаву, эксплуатировались возможности страны в качестве коридора для транспортировки каспийских энергоресурсов, использовались переводы грузинских трудовых мигрантов из России, а также миллиардные вливания от международных финансовых организаций. По западным оценкам, только после “пятидневной войны” Грузия получила от Запада кредитов и помощи на сумму в $5,7 млрд., но это никак не сказалось на положении малоимущих слоев населения, прежде всего пенсионеров. Размер минимальной пенсии в Грузии составляет $48 (в Армении — $65, Азербайджане — $107).
Анализируя причины провала политики М. Саакашвили и его окружения, известный грузинский экономист, бывший министр экономики и депутат парламента В. Папава указывает, что пришедшему после “революции роз” грузинскому руководству действительно удалось оперативно решить ряд практических задач, в их числе — вывод страны из бюджетного кризиса за счет удвоения в течение года налоговых поступлений. Был также преодолен “энергетический кризис”, при котором ранее даже в столице постоянно отключалась электроэнергия, в других же городах ее не было вовсе. Наметившиеся сдвиги проходили на фоне борьбы против бытовой коррупции (в том числе и проведение известной полицейской реформы), но не затронули злоупотреблений в элитной среде. После состоявшейся массовой экспроприации собственности и ее передела в пользу “своих” защитить бизнес получили возможность только те, кто приближен к власти или связан с зарубежными бизнесменами, имеющими выход на иностранные масс-медиа.
Все более заметными становились также и просчеты в сфере международной политики, и в этом плане интересными представляются оценки авторитетного грузинского политолога Арчила Гегешидзе. Он полагает, что когда к власти в 2004 г. пришли неопытные молодые политики во главе с Саакашвили, они исходили из того, что одновременно, в параллельном и ускоренном режиме, смогут решить три основные проблемы: вступление в НАТО, восстановление территориальной целостности Грузии и нормализацию отношений с Россией. Однако, напротив, целый ряд последующих шагов привел к ухудшению отношений с Россией, более того, российская сторона вскоре убедилась, что “дело с Саакашвили иметь нельзя, но он легко поддается на провокации”. Оставались две проблемы: вступление в НАТО и урегулирование конфликтов с Абхазией и Южной Осетией. Получая словесную поддержку Запада, прежде всего США, “молодые реформаторы” опрометчиво посчитали, что Россия после “холодной войны” ослабла, Запад же остается сильным и что такой баланс сил может послужить платформой для продвижения по пути евроатлантической интеграции и разрешения конфликтов на территории Грузии. Путин же, со своей стороны, как он сам недавно упомянул об этом, уже тогда принял решение готовить вооруженную акцию против Грузии.
Согласно оценке созданной Евросоюзом Независимой Международной Миссии по установлению фактических обстоятельств войны в Грузии под руководством швейцарского дипломата Хайди Тальявини, применение Грузией силы против Южной Осетии и находившихся там российских миротворцев “не могло быть оправдано с точки зрения международного права”. Россия должна была защищать своих миротворцев военными средствами, однако дальнейшем “российская военная акция вышла за пределы необходимой самообороны”, вступив на территорию Грузии и тем самым нарушив нормы международного права.
Военный конфликт 2008 года подорвал не только экономику Грузии, но и авторитет и позиции Саакашвили и его окружения как в стране, так и за рубежом. Расчеты на обещанную помощь западного мира не оправдались, дипломатические отношения с Россией были разорваны. Выступая с резкими заявлениями в адрес Москвы, М. Саакашвили в то же время не прекращал сотрудничать с представителями крупного российского капитала: российская “Капитал групп” de facto стала собственником грузинского предприятия “Кварцит” (добыча меди и разработка сопутствующих пластов золота); “ИНТЕР РАО” владеет пакетами акций тбилисской распределительной сети и еще трех электростанций; российский “Вымпелком” (Билайн) — третий по счету оператор мобильной связи. Кроме того, Грузия оставалась “экспортером” рабочей силы в Россию, а Россия — одним из главных инвесторов в Грузию, занимая по объему прямых инвестиций 3-е место после Нидерландов и США.
Оценивая итоги парламентских выборов, многие эксперты склоняются к тому, что не только военный конфликт с Россией, но и противоречивые результаты реформ стали причиной поражения правящей партии. Страна не смогла простить Саакашвили неприемлемого уровня бедности, в которую была ввергнута подавляющая часть населения, элитарного стиля правления, отсутствие структурных реформ и — что для большей части населения остается значимым — разрыв отношений с Россией. Против Саакашвили обернулась и сконструированная им же самим политическая комбинация, при помощи которой он намеревался сохранить реальную власть, после окончания президентского срока пересев в кресло премьер-министра. Согласно внесенным в 2010 г. поправкам в конституцию Грузии, парламент становится важнейшим политическим институтом, а в руки избираемого при поддержке парламентского большинства премьер-министра переходит вся полнота власти, что и произошло после поражения правящей партии на октябрьских парламентских выборах 2012 года. Ко всему сказанному следует также добавить, что грузинской оппозиции, поддержанной западными политическими структурами, удалось предотвратить массовые фальсификации в ходе голосования и закрепить свою победу на выборах, которая была также публично признана Саакашвили и его окружением. По замечанию грузинского политолога Гелы Васадзе, это означало, что в Грузии случилась демократия, “не состоялась и не была построена, а именно случилась”. По мнению многих экспертов, вопрос о власти в Грузии окончательно не решен, пока М. Саакашвили остается президентом. Но если действительно удастся осуществить сложный переход власти от одной политической силы к другой, это будет означать дальнейшее развитие демократичес-
кого процесса.
“Грузинская мечта” и ее лидер — миллионер Бидзина Иванишвили оказались не только перед необходимостью по возможности быстро решать неотложные проблемы в социальной сфере, но и определить стратегические направления в сфере внутренней и внешней политики. Грузия, как, впрочем, и другие страны на постсоветском пространстве, не сможет преодолеть экономическую отсталость без принятия масштабных программ, призванных обеспечить повышение уровня экономики не только за счет использования природных богатств, но и развития на их основе промышленности и сельского хозяйства. По оценке международных наблюдателей, по-прежнему на повестке дня остается коррупция в высших слоях общества и государства, без преодоления которой решение основных стратегических задач представляется нереальным.
После победы на выборах Б. Иванишвили приступил к формированию нового правительства, которое в довольно короткие сроки было утверждено парламентом. Из ранее известных политиков в правительство вошли: в качестве министра обороны Ираклий Аласания, бывший посол Грузии в ООН и лидер вошедшей в победившую коалицию партии “Наша Грузия”; в качестве министра по делам реинтеграции — один из лидеров республиканской партии Паата Закарейшвили; в качестве министра по делам исполнения наказаний — бывший омбудсмен Созар Субари. Но основная тяжесть ответственности падает на премьер-министра Б. Иванишвили, личность которого до последнего времени для многих оставалась загадкой.
Уроженец грузинского села Чорвила, Б. Иванишвили после окончания средней школы, совмещая учебу с работой, с отличием окончил инженерно-экономический факультет Тбилисского университета, затем, так же самостоятельно, уехал в Москву, где поступил в аспирантуру. В годы перестройки активно включился в кооперативное движение, занялся прибыльной тогда поставкой на российский рынок компьютеров китайской сборки. Словом, его путь был таким же, как и у многих молодых российских предпринимателей эпохи “первоначального накопления капитала”. Собрав достаточный портфель контрактов, он стал на паях со своими компаньонами учредителем банка “Российский кредит” и был вовлечен в крупные акции с рядом горно-обогатительных комбинатов и металлургических предприятий в Сибири. Затем, продав все принадлежавшие ему российские активы и проводя бóльшую часть времени во Франции, он часто наезжал в Грузию, постепенно приобрел недвижимость и гражданство Грузии и, по слухам, поначалу поддерживал финансово реформы Саакашвили. В течение последнего года он активно “ворвался” в политику, и созданная им партия “Грузинская мечта” смогла победить на парламентских выборах.
Одним из центральных предвыборных обещаний партии “Грузинская мечта” было улучшение отношений с Россией, что действительно входит в интересы довольно широких слоев грузинского общества. Но при этом политологу Г. Васадзе представляется “весьма интересным” конкретный социальный заказ грузинского общества: “Мы ни в коем случае не хотим терять Абхазию и Южную Осетию, но сделайте так, чтобы Россия сама вернула нам эти территории”. Понимая всю тяжесть, а подчас и невозможность выполнения предвыборных обещаний, Б. Иванишвили уже в своих первых выступлениях пошел на изменение тональности формулировок в отношении России и на поиск новых вариантов решений в рамках формата Женевских переговоров по Абхазии и Южной Осетии. К тому же в одном из своих первых выступлений он выразил надежду на то, что Грузия сможет быстро восстановить “торговые и культурные отношения с Россией и открыть российский рынок для грузинской продукции”. Однако, как показал опыт нынешних отношений России с такими странами, как Украина или Молдова, для полноформатного развития отношений с Россией необходим фактический отказ от многовекторной политики на линии “Восток — Запад”, на что Грузия, конечно же, пойти не сможет.
В первых же своих заявлениях после победы на парламентских выборах Б. Иванишвили подтвердил также и курс на сохранение евроатлантической интеграции: “мы намерены быстро пойти вперед и реально, а не фасадно, как это делало нынешнее правительство, создать демократические институты, а это поможет нам в скором времени вступить в НАТО”. Для закрепления этого курса уже в первой половине октября Грузию посетили два высокопоставленных американских представителя — командующий силами ВМС США в Европе Джон Пакстон и заместитель госсекретаря по вопросам Европы и Азии Эрик Рубин. Подтвердив “ясную и твердую позицию относительно суверенитета и территориальной целостности Грузии”, Э. Рубин получил от выдвинутого на пост руководителя оборонного ведомства Ираклия Аласания заверения о том, что “Грузия выполнит свои обязательства по Афганистану”. По итогам визита Э. Рубин с удовлетворением сообщил об обещаниях, которые получил от президента Саакашвили в отношении неизменности внешнеполитического курса Грузии, укрепления связей Тбилиси с евроатлантическими структурами и США.
Новому грузинскому руководству очень непросто будет совмещать в своей политике две взаимоисключающие линии в отношениях с Россией и США и при этом выполнять предвыборные обязательства в сфере экономики и социальной политики. При всем большом управленческом и политическом опыте Бидзины Иванишвили пока трудно предсказать его дальнейшие шаги на посту первого лица в государстве. Но уже сейчас очевидно, что возглавляемому им правительству предстоит принимать стратегические решения в сфере экономики и решать не менее трудные задачи в сфере внешней политики. Наиболее сложные проблемы могут возникнуть в отношениях между Тбилиси и Москвой.
Восстановление нормальных отношений представляется важным не только для Грузии, но и для Российской Федерации, имея в виду сложный комплекс проблем в республиках Северного Кавказа, с которыми Грузия имеет наибольшую протяженность границ. В то же время неприемлемая для Кремля идея вступления Грузии в НАТО в среде грузинского населения уже не так популярна, как ранее. Однако ясно, что Тбилиси не сможет совершить такой быстрый геополитический разворот, как этого хотелось бы Москве. Поэтому речь должна идти о серии постепенных взаимных уступок в ходе переговорного процесса, постепенном отходе от атмосферы враждебности, что соответствовало бы взаимным интересам обеих сторон.