Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 25, 2009
Америка начинает «жить по средствам»
Именно так можно было бы сформулировать суть внеш- неполитической доктрины Барака Обамы, и в этом ее коренное отличие от концепций и политики Джорджа Буша. Для Соединенных Штатов нынешняя ситуация в мире — «конец периода великой надежды, появившейся двадцать лет назад по окончании холодной войны», — так ее оценивает бывший помощник Джорджа Буша Томас Грэм. Надежды на то, что история как таковая закончилась, что наступление свободно-рыночной демократической системы по всему миру уже необратимо и что во главу этого процесса встанут Соединенные Штаты — «единственная оставшаяся сверхдержава» не подтвердились, замечает он. И даже если США останутся ведущей мировой державой в течение долгого времени ( а так оно и будет,) — нынешний дисбаланс в мировой системе доказывает, что мощь США имеет пределы и что грядущие перемены в мировой системе уменьшат отрыв Соединенных Штатов от других стран. Понятно поэтому, что в условиях мирового финансового кризиса нынешний американский президент намерен проводить более сбалансированную политику.
В начале февраля вице-президент США Джозеф Байден в своем выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности заявил, что настало время «нажать кнопку перезагрузки и пересмотреть многие вопросы, в которых мы могли бы и должны сотрудничать с Россией… Нельзя сказать, что мы одобряем все, что делает Россия… США и Россия могут не соглашаться друг с другом, но при этом работать совместно в тех сферах, где наши интересы совпадают». На языке программистов
это означает стереть все, что находится в оперативной, временной памяти, и запустить механизм лишь на основе постоянной, долгосрочной памяти, то есть в данном случае на основе взаимного учета интересов.
Такой поворот был, по-видимому, обусловлен тем, что нынешняя американская администрация отдает себе отчет в том, что в ряде вопросов, представляющих серьезный интерес для Соединенных Штатов, последние вынуждены будут полагаться на помощь России. Эти вопросы госсекретарь Хиллари Клинтон уже обозначила во время мартовского совещания министров иностранных дел стран НАТО. «Мы можем и должны найти способ конструктивно сотрудничать с Россией в тех сферах, где у нас общие интересы. В том числе в плане помощи народу Афганистана (то есть помощи США в их войне против Талибана), контролю за обычными вооружениями и за нераспространением оружия массового поражения, борьбы с пиратством и наркоторговлей, а также решая вопросы угроз со стороны Ирана и Северной Кореи», — заявила американская госсекретарь. Афганистан здесь занимает первое и ключевое место.
Россия и афганский вопрос
В Америке сегодня признают, что ситуация в Афганистане ухудшается с каждым днем. Значительная часть страны контролируется либо талибами, либо никем. На слушаниях в Конгрессе Хиллари Клинтон так обрисовала новую стратегию Барака Обамы в отношении Афганистана. США должны добросовестно закончить войну в Ираке, и послать дополнительные контингенты войск в Афганистан.
Необходимо значительно увеличить объемы невоенной помощи Афганистану. Этой стране нужно правительство, которое будет в большей степени, нежели сейчас, заботиться о нуждах своего народа — и это президент Обама уже передал лично президенту Карзаю. США, безусловно, помогут, но потребуют детального отчета о том, как были израсходованы эти средства.
Соединенные Штаты усилят борьбу с наркоторговлей — источником финансирования Аль-Каиды и Талибана. Будут разработаны специальные программы альтернативного заработка для крестьян, занятых выращиваниям опиума. Сейчас, по словам госсекретаря, Афганистан — это наркогосударство. По подсчетам Центра по противодействию преступности и распространению наркотиков ЦРУ, в 2008 году 116 365 гектаров афганской земли было засеяно опиумным маком — и это только по официальным данным. Афганистан поставляет 93% всего героина на мировом рынке — и может гораздо больше! Ведь даже официальных объемов выращиваемого в нем ныне сырья, по признанию Хиллари Клинтон, хватит для производства 1 100 тонн героина — что значительно больше, чем общий спрос на мировом рынке, составляющий 400 тонн в год. По некоторым данным, одним из крупнейших наркобаронов в стране является родной брат действующего президента, Ахмед Вали Карзай.
Вашингтон должен разработать четкую политику в отношении Пакистана. Объемы американской военной помощи будут привязаны к объемам усилий Исламабада по уничтожению тренировочных лагерей исламистов, изгнанию из Пакистана иностранных боевиков и недопущению использования Талибаном Пакистана в качестве страны-убежища. Кроме того, невоенная помощь Пакистану будет утроена. Основные объемы пойдут на приграничные регионы, и будут направлены на повышение уровня жизни пакистанского народа. Таким образом, США надеются уменьшить влияние экстремистов в долгосрочной перспективе
Однако реализовать эти идеи на практике Соединенным Штатам будет очень сложно по трем причинам: коррумпированность и непопулярность режима Хамида Карзая, нежелание союзников по НАТО расширять масштабы своего участия в афганской кампании и ненадежность Пакистана как центрального союзника в борьбе с афганскими талибами. И получается, что помощь России США необходима для того, чтобы — в большей или меньшей степени — нивелировать все эти негативные моменты.
Долгое время неэффективность режима Хамида Карзая многие аналитики называли чуть ли не главной причиной неуспеха администрации Буша в Афганистане. «Несмотря на определенные достижения (в частности, увеличение доступности образования и медицинских услуг для простых граждан, улучшение функционирования провинциальных органов власти), эффективность нынешнего правительства весьма невысока. Оно слишком ограниченно и коррупционно», — дипломатично оценивает ситуацию Хиллари Клинтон. Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер более категоричен. «Основная проблема Афганистана не в том, что талибы слишком влиятельны, а в том, что там слишком мало эффективного управления. Афганцам нужно правительство, заслуживающее их лояльности и доверия… Мы заплатили достаточно высокую цену в человеческих жизнях и материальных затратах, чтобы требовать от афганского правительства более конкретных и энергичных действий по искоренению коррупции и повышению эффективности — даже когда для этого приходится принимать трудные политические решения».
Предыдущая администрация закрывала глаза на недостатки, и на тот момент это было приемлемо: в условиях, когда центральным фронтом антитеррористической борьбы был Ирак, политика США в Афганистане проводилась по принципу «лишь бы не было хуже». Однако Барак Обама намерен сфокусировать свою политику именно на Афганистане, и его уже не устраивает то, что может предложить Карзай. «Нынешняя администрация не будет так слепо и безоговорочно поддерживать Хамида Карзая, как это делалось при Буше», — утверждает директор кабульского представительства американского Института мира Джон Демпси. В новой администрации уже пошел процесс переосмысления афганской политики. «Нам нужны новые идеи в деле борьбы против боевиков и распространения наркотиков, повышения эффективности властей и экономического развития страны. Для решения этой задачи привлечено очень много людей, в том числе из других отделов и министерств», — признается в интервью британским СМИ не пожелавший себя назвать чиновник из государственного департамента.
Причем американцам не нужно совершать никаких «штурмов дворцов Амина», чтобы снять своего ставленника Хамида Карзая с поста президента. В середине года в Афганистане пройдут президентские и провинциальные выборы, и на них Белый дом может привести к власти в Кабуле иных людей. Не случайно, после избрания Обамы в Вашингтоне высадился целый десант афганских политиков, обиженных или обделенных нынешним президентом Афганистана. Среди них три бывших министра (Абдулла Абдулла, ранее занимавший пост министра иностранных дел, бывший министр финансов Ашраф Гани и Ахмад Джалали, ранее возглавлявший министерство внутренних дел) а также Гуль Ага Шерзай, влиятельный губернатор провинции Нангахар и лидер таджикского этнического меньшинства в стране. По мнению журналистов из британской TheIndependent, они уговаривали нового американского президента заменить президента Карзая на представленную из них «коалицию четырех». Некоторые политологи считают, что это сможет изменить ситуацию к лучшему. «Нам нужен некий толчок, как в 2001 году, — считает один из основателей афганского Центра по исследованиям и политическим наукам Гарун Мир. — Перемены смогут принести надежду».
Однако подобные перемены — если они все же произойдут — могут серьезно дестабилизировать обстановку в стране и создать множество новых трудностей. При всех его недостатках Хамид Карзай все же является компромиссной фигурой и магистром политического лавирования. Карзай не хочет повторить участь своего предшественника — президента Мухаммеда Наджибуллы, который был повешен талибами в 1996 году. Новые афганские лидеры сразу же начнут борьбу за власть, проигравшие вполне могут переметнуться к талибам, и в результате будут дестабилизированы ныне более-менее спокойные северные провинции. Для стабилизации обстановки Соединенные Штаты вынуждены будут прибегнуть к помощи России.
Россия также нужна США в Афганистане потому, что союзники США по НАТО не изъявляют желания увеличивать объемы своего участия в этой операции. Даже самый верный союзник США — Великобритания устами своего министра иностранных дел Дэвида Милибэнда выразила сомнение в правильности ведения антитеррористической кампании.
Американцы недовольны таким отношением. «Мы проявляли терпение, но нынешняя ситуация просто неприемлема — наши солдаты и войска нескольких союзных стран, которые похрабрее, сражаются, а остальные вояки попивают пиво и не забывают получать надбавку за пребывание в опасной зоне. Европа └проголосовала” за Обаму. Пора теперь халявщикам со Cтарого Света тоже пролить кровь за общее дело», — пишет американский политолог Ральф Питерс. Безусловно, американские власти сделают все возможное, чтобы их переубедить — и это уже не раз повторяла Хиллари Клинтон. «Президент Обама и я уверены в том, что пакистано-афганская граница — центральный фронт борьбы с международным терроризмом. И мы объясним нашим союзникам, что мы не должны позволить Афганистану вновь стать убежищем для Аль-Каиды и Талибана. И наша администрация будет убеждать союзников больше помогать нам в Афганистане. В частности, мы постараемся их уговорить отменить разделение по национальным частям в афганском контингенте НАТО. Этот контингент и так невелик, а некоторые участвующие страны еще и ставят условия, куда их солдат можно посылать, а куда нет. Тем самым они фактически связывают руки нашим боевым командирам. Поэтому мы будем обсуждать это с нашими союзниками постараемся отменить эти обременительные ограничения и таким образом усилим НАТО как боевую единицу».
Однако вряд ли Вашингтону удастся убедить Брюссель увеличить свое участие в операции — члены Еврокомиссии и главы государств-членов ЕС сейчас занимаются спасением единства Евросоюза, и им не нужны какие-либо общественные волнения.
«Население тех стран, которые направили в Афганистан свои войска в рамках миссии НАТО, задается вопросом: как долго продолжится эта операция и скольких молодых мужчин и женщин мы еще потеряем, проводя ее», — объясняет точку зрения европейцев Яап де Хооп Схеффер.
В этих условиях Соединенные Штаты будут искать других союзников, способных реально помочь им в Афганистане. И в этом плане Россия, имеющая к тому же опыт афганской войны, будет неоценима. Москва уже дала понять, что готова к переговорам: российские чиновники заявляли о готовности предоставить американцам любую помощь, кроме непосредственно посылки воинского контингента.
Но самую большую важность для афганской кампании США Россия представляет ввиду выпадения из числа союзников США Пакистана. После того, как США убрали Первеза Мушаррафа, пришедшие на его место гражданские власти фактически переметнулись на сторону талибов. Некоторые аналитики утверждают, что именно помощь Пакистана стала причиной того, что талибы резко активизировали военные действия в 2008 году. Понимают важность пакистанского фактора и американцы. «Как Президент и я уже говорили, район афгано-пакистанской границы является главным фронтом войны против международного терроризма. Мы не можем одержать победу в Афганистане, не разработав новую и всеобъемлющую стратегию по борьбе с боевиками Аль-Каиды и Талибана с пакистанской стороны границы», заявила Хиллари Клинтон на слушаниях в конгрессе.
По все видимости, США уже не надеются на возобновление своих позиций в Пакистане, поэтому ставка в Южной Азии будет делаться на Индию. «Углубляя двусторонние отношения, Индия и США смогут совместно решать глобальные и региональные проблемы, беспокоящие оба наших государства. В частности, это проблемы терроризма, бедности и ухудшения состояния окружающей среды», — объясняет позицию Соединенных Штатов Хиллари Клинтон.
Однако проводя подобное переформатирование США рискуют окончательно потерять свои позиции в Пакистане. А значит, и потерять пути снабжения для афганской кампании (на сегодняшний день почти 80% всех грузов, получаемых международной коалицией в Афганистане, идет через Пакистан). Точнее, окончательно потерять. Ведь чем больше пакистанское правительство начинает сотрудничать с талибами, тем менее этот путь безопасен. Поэтому США хотят наладить снабжение с северного направления, благо северные провинции Афганистана находятся под контролем лояльных полевых командиров.
Понимая это, Москва побеспокоилась о том, чтобы у американцев не было альтернатив российскому варианту северного снабжения. И после закрытия правительством Киргизии американской базы в Манасе (решение Бишкека стоило Москве почти 2,5 млрд долларов) американцам придется договариваться о снабжении своих войск в Афганистане непосредственно через территорию России.
Похоже,, что и американские политики считают, что в создавшейся ситуации все же разумнее и безопаснее положиться на Россию. В преддверии увеличения численности американского воинского контингента в Афганистане, неизбежного обострения ситуации после ожидаемого ухода Хамида Карзая и дальнейшей «талибанизации» Пакистана северный путь и тесное сотрудничество с Москвой могут стать существенным условием победы США в Афганистане.
Иранский фактор
Соединенным Штатам необходима помощь России и в иранском вопросе. Сближение с Ираном является одной из наиболее приоритетных задач нынешней американской администрации. Но не в рамках двусторонних американо-иранских отношений, а в более широком контексте. В первую очередь американцам необходимо сотрудничество с Тегераном для минимизации негативных последствий вывода войск из Ирака. США и их союзники в регионе опасаются, что после ухода американцев Иран воспользуется образовавшимся вакуумом власти и станет использовать Ирак как плацдарм для своего дальнейшего проникновения на Ближний Восток. Вашингтон же хочет, чтобы Иран, напротив, прекратил поддерживать террористов из палестинских и иракских группировок.
Однако процесс стабилизации отношений с Ираном будет непростым и небыстрым.
«Для вероятных переговоров с Ираном нужна очень тщательная подготовка: инициация переговоров на низком уровне, координация своей позиции с союзниками, создание повестки для переговоров и оценка возможностей прогресса, — объясняет Хиллари Клинтон. — Президент Обама уже заявил, что готов вступить в переговоры с любым мировым лидером если, по мнению Барака Обамы, это будет соответствовать интересам Соединенных Штатов…. Мы будем вести жесткие и прямые переговоры с соответствующим иранским лидеров в то время и в том месте, которое сочтем нужным, только в том случае, если это будет соответствовать интересам США».
На сегодняшний день Вашингтон и Тегеран находятся на этапе подготовки к переговорам. Иран ждет, что ему предложат Соединенные Штаты, а Вашингтон ожидает итогов президентских выборов в Иране, которые пройдут в середине июля.
«Новая американская администрация поставила Иран перед выбором. Ему было предложено отказаться от программы по созданию ядерного оружия, от поддержки терроризма и от озвучивания угроз Израилю — и в ответ он получит весьма неплохие способы поощрения. Но если он откажется от наших требований, то мы будем наращивать давление на него, примем более жесткие санкции как одностороннего характера, так и многостороннего (со стороны Совета Безопасности ООН), а также предпримем ряд акций для изоляции иранского режима. Иран с ядерным оружием неприемлем, и Соединенные Штаты сделают все возможное, чтобы не позволить Ирану обрести ядерное оружие», — говорила Хиллари Клинтон на слушаниях в Конгрессе.
Подобная «ограниченно жесткая» позиция объясняется двумя причинами. Во-первых, США не хотят победы Махмуда Ахмадинежада на выборах в Иране. Если они заняли бы исключительно жесткую позицию и начали политику силового давления, то Ахмадинежад победил бы на волне антиамериканских настроений (как он сделал это на предыдущих выборах). А если бы Соединенные Штаты начали делать уступки и использовали бы миролюбивый тон, то иранский президент мог бы сказать, что его жесткая политика была правильная и привела к «сдаче» Соединенных Штатов.
Чтобы лишить нынешний иранский режим козырей, нужна помощь России. Позиция Москвы имеет значение по двум пунктам: продажа Тегерану высокотехнологичных конвенциональных вооружений и поддержка иранской ядерной программы.
По первому направлению Москва уже сделала шаг навстречу США, когда отказалась продавать Ирану новейшие комплексы ПВО. В середине февраля в Москву прибыл министр обороны и поддержки вооруженных сил Исламской Республики Иран бригадный генерал Мостафа Мохаммад. Главная цель визита иранского чиновника состояла в том, чтобы убедить россиян все-таки поставить Ирану комплексы ПВО С-300.
Однако иранский министр уехал ни с чем. В Москве осознали, что дать согласие на продажу Ирану С-300 перед мартовской встречей министра иностранных дел России Сергея Лаврова с государственным секретарем США Хиллари Клинтон, и особенно перед апрельской встречей Дмитрия Медведева и Барака Обамы, — это значило бы демонстративно ударить по протянутой Соединенными Штатами руке и, в конечном счете, провалить эти переговоры. «Так что в вопросе о поставках С-300 Тегерану ничего не изменилось», — заявил пресс-секретарь «Рособоронэкспорта» Вячеслав Давиденко.
Но что касается иранской ядерной программы, то пока Москва не готова идти на уступки Соединенным Штатам. Однако многие эксперты сходятся во мнении, что это является лишь тактической позицией России. Ведь Россия поддерживает Иран не потому, что якобы наличие у него ядерного оружия соответствует интересам Москвы. Как раз не соответствует. Но не случайно в феврале в прессу прошла утечка о письме, которое якобы отправил Барак Обама Дмитрию Медведеву. В нем американский президент предлагал «обменять» помощь в иранском вопросе на отказ американцев от ПРО. Тогда же министр обороны США Роберт Гейтс на переговорах в Кракове публично подтвердил намерение переоценить экономическую и техническую целесообразность развертывания ПРО. Однако ряд исследователей считает — и автор с ним соглашается, — что Вашингтон пока не намерен всерьез обсуждать отказ от создания национальной системы ПРО, хоть переговоры о разоружении и станут первым пунктом повестки дня российско-американских отношений в 2009 году.
Американо-российские отношения в области ядерного нераспространения.
Одним из главных пунктов повестки дня будущих российско-американских отношений станет вопрос о сокращении стратегических наступательных вооружений. И не потому, что этот вопрос имеет приоритетное значение для обеих стран. Хотя действие предыдущего договора — СНВ-1 — истекает уже в конце 2009 года, вероятность использования одной из стран ядерных арсеналов близка к нулю. Приоритетность обсуждения этого вопроса объясняется исключительно тем, что у России и США есть опыт подобных переговоров. После резкого обострения отношений при администрации Буша и окончательной ликвидации атмосферы доверия между сторонами, именно подобные «знаковые» дискуссии помогут Москве и Вашингтону вновь начать диалог, в рамках которого затем возможно и решение других вопросов.
Госсекретарь США Хиллари Клинтон уже очертила общую цель политики администрации Барака Обамы в области ядерного разоружения.
«Администрация Обамы выступает за серьезное и контролируемое сокращение американского и российского ядерного оружия — причем всего: как стратегического, так и нестратегического; как стоящего на боевом дежурстве, так и того, что находится на складах», — заявила Хиллари Клинтон. Это означает, что администрация Обамы готова включить в вероятный договор по сокращению наступательных потенциалов и американское тактическое ядерное оружие: авиабомбы свободного падения (B-61), крылатые ракеты «Томагавк» и т.п.
Одним из центральных пунктов плана Обамы является сокращение числа боеголовок, находящихся на вооружении у США и России, с 5 тыс. до 1 тыс. единиц.
Еще в декабре 2008 года для убеждения российского премьера Владимира Путина и президента Дмитрия Медведева пойти на переговоры о сокращении боеголовок Обама послал в Москву «тяжелую артиллерию» — бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера.
А во время мюнхенской конференции эта тема стала центральным пунктом выступления Джозефа Байдена. Он внушал слушателям мысль о необходимости замены СНВ-1, срок действия которого скоро истечет, на новый договор. «Россия и США несут особую ответственность и должны возглавить международные усилия по сокращению количества ядерного оружия в мире», — заявил вице-президент США.
Снижение угроз или рост?
Однако простое сокращение числа боеголовок в данном случае означало бы серьезную угрозу обороноспособности нашей страны.
Причин здесь две. Прежде всего мы и США по-разному понимаем термин «сокращение». И так же понимали его во время заключения СНВ-1. В соответствии с этим договором Россия реально сокращала ядерные боезаряды, а США вторые ступени и ядерные боеголовки сохраняли и складировали, — объясняет первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков. — За счет этого у США образовался возвратный ядерный потенциал в несколько тысяч боеголовок, который нетрудно привести в боевое состояние. От него следует освободиться, прежде чем идти дальше по пути сокращения вооружений. Несмотря на то, что Хиллари Клинтон выразила готовность это сделать, сомнительно, что США пойдут на столь радикальный шаг.
Вторая причина связана с тем, что после выхода американцев из договора ПРО Москва сделает упор на развитие ракет с технологией разделяющихся головных частей индивидуального наведения (РГЧ ИН). Грубо говоря, будет ставить на одну ракету несколько боеголовок. Столь маленький лимит, как 1 тыс. боеголовок, будет означать, что у России будет менее 100 ракет. При таком малом количестве носителей большинство из них может быть уничтожено в случае первого американского «обезоруживающего удара», а несколько оставшихся ракет будут перехвачены с помощью ПРО. Принцип «гарантированного возмездия» — основной гарант того, что ядерной войны не случится, — уже не будет действовать. Поэтому «если размер ядерного арсенала сторон будет понижаться до 1 тыс. боеголовок, необходимо прописать и ограничение на стратегическую ПРО. Если этого не учитывать, возможен дисбаланс в пользу США.
Чтобы этого не допустить, необходимо, чтобы американцы взяли на себя обязательства по ограничению возможностей своей ПРО, считает бывший начальник Главного штаба РВСН Виктор Есин. Судя по выступлению Дж. Байдена, американцы готовы к поиску таких компромиссов.
Американская Великая стена
Система противоракетной обороны — это отдельный переговорный аспект. Как было сказано выше, Соединенные Штаты не намерены отказываться от ПРО. Не по оборонным, а по политическим причинам. Создание глобальной системы противоракетной обороны — это американская пирамида, или Великая стена, глобальный проект, демонстрирующий величие нации. Публичный отказ от него с психологической точки зрения может означать отказ США от глобального лидерства. И если администрация Обамы готова отказаться от этого лидерство де-факто, то она никогда не откажется от него де-юре. Наиболее вероятно, что США и Россия будут договариваться о каком-либо совместном формате работы над глобальной системой противоракетной обороны.
Европейский аспект российско-американских отношений
Свой первый серьезный символический жест навстречу Москве Вашингтон сделал в рамках Североатлантического Альянса. Напомним, что в середине августа 2008 года на экстренной встрече в Брюсселе главы МИД 26 стран альянса объявили о замораживании работы Совета Россия-НАТО в связи с «диспропорциональной реакцией России на события в Южной Осетии». И вот на прошедшем 5 марта 2009 года в Брюсселе совещании министров иностранных дел НАТО было объявлено о намерении Альянса возобновить отношения с Россией.
После того, как все детали были обговорены заранее, и решение на самой встрече 5 марта должно было быть простой формальностью, министр иностранных дел Литвы Вигаудас Ушацкас непосредственно на заседании неожиданно выступил против возобновления отношений с Москвой. Он заявил, что по этому вопросу нужно провести дополнительные консультации. «Достаточно ли сделано, если иметь в виду, например, пункты о выводе войск, создании баз? Я бы не хотел опережать события, но, может быть, можно посмотреть, как будет меняться ситуация до 3 апреля, когда будет проходить саммит НАТО», — объяснял он свою точку зрения. Ряд антироссийски настроенных лидеров стран Центральной и Восточной Европы поддержали литовского министра.
Нарушающего корпоративную дисциплину литовца, конечно же, сразу урезонили делегаты от Старой Европы, прежде всего Франции, Германии. По данным британской TheGuardian, представители Парижа и Берлина заявили, что если решение по возобновлению отношений с Москвой не будет принято, то они отменят назначенные на тот же день встречи лидеров стран НАТО с представителями Украины и Грузии. Однако сам факт выступления литовского министра является показательным и демонстрирует главную проблему для Соединенных Штатов в плане дальнейшего урегулирования отношений с Москвой в Европе: позицию их восточноевропейских союзников.
Слишком долгое время американское руководство, желая одновременно сдерживать Россию и внести раскол в ЕС, поощряло антироссийскую риторику лидеров стран Восточной Европы… Теперь же настроения в Вашингтоне поменялись, и элиты государств Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) не только остались один на один со Старой Европой, но и не желают менять своей позиции.
Кроме того, Восточная Европа может занять более жесткую позицию и по внутриполитическим причинам. Почти все страны бывшего «социалистического блока» мучительно переносят мировой экономический кризис. В течение последних месяцев Украина балансирует на грани банкротства, Венгрия и Латвия находятся совсем недалеко от нее, а другие страны ЦВЕ могут присоединиться к этой тройке в ближайшее время.
За последние полгода (данные на конец февраля) падение польского злотого по отношению к евро составило 29%, венгерского форинта — 20%, румынского лева — 17%, чешской кроны — 12%. На состоявшемся 1 марта в Брюсселе экстренном саммите Евросоюза Старая Европа отказала Новой Еврлопе в предоставлении помощи на 190 миллиардов евро.
Велика вероятность, что грядущие социально-экономические потрясения вкупе с разочарованием позицией Брюсселя приведут к власти в восточноевропейских странах крайне правые силы, и Вашингтону и Брюсселю будет очень сложно их контролировать. Не помогут даже казалось бы реальные экономические рычаги (на сегодняшний день Восточная Европа должна западным банкам 1,25 триллиона евро, и изрядная часть этой суммы — короткие кредиты, подразумевающие большие выплаты и быстрое погашение).
Грузия и Украина
Отдельными проблемами европейского сегмента российско-американских отношений являются Грузия и Украина. Еще год назад эти две страны были серьезным препятствием для начала российско-американского диалога. Соединенные Штаты считали эти государства своим потенциальным трамплином в Евразию, а контроль над ними рассматривали как возможность влиять как на Европу (с помощью энергоносителей, которые должны были пойти через трубопроводы по территории Грузии), так и на Россию. И все попытки России расстроить эти геополитические планы приводили к конфликтам с Соединенными Штатами.
Сегодня ситуация постепенно меняется, по крайней мере на ускоренной интеграции Киева и Тбилиси в Североатлантический альянс США больше не настаивают. «Что касается включения Грузии и Украины в НАТО, то их быстрое включение в альянс нереально, — замечает Томас Грэм. — Причина тому как серьезное сопротивление со стороны Германии и Франции, так и общее переосмысление ситуации на Украине (нарастание масштабов политического противостояния в стране) и в Грузии (ее роли в провоцировании вооруженного конфликта на Кавказе в августе 2008 года). Но, естественно, администрация понимает, что подобный пересмотр позиций принесет и дополнительную выгоду в виде улучшения отношений с Россией, и Барак Обама сделает все, чтобы извлечь из этих выгод максимальную пользу».
При этом США не отказываются от поддержки Грузии и Украины. Однако отныне эта поддержка будет осуществляться, скорее всего, в таких направлениях, чтобы это не вызвало резких обострений отношений с Россией.
В частности, согласно заявлениям Хиллари Клинтон, США приложат все усилия для того, чтобы поддержать территориальную целостность Грузии, ее восстановление и демократическое развитие и одновременно работать с Россией по вопросам, представляющим взаимный стратегический интерес. Что же касается международного статуса Южной Осетии и Абхазии, то он defacto остается аналогичным тому, который имеет Северный Кипр (признанный лишь государством-патроном).
«Мы намерены тесно сотрудничать с нашими союзниками по всему миру для того, чтобы решение России подорвать суверенитет Грузии не получило международного признания», — заявила Хиллари Клинтон. В то же время США и их союзники будут проявлять твердость в отказе от принципа «раздела сфер интересов» и утверждения суверенитета и территориальной целостности соседей России.
Дело за Москвой
Однако существует высокий риск того, что американо-российское сближение окончится фальстартом. Американские политологи опасаются, что российская политическая элита может неверно истолковать мировые тренды и намерения администрации Обамы. «Вообще россияне более позитивно настроены к перспективам перемен, чем американцы. После десятилетия глубоких социально-экономических потрясений и национального унижения в 90-е годы, а также обеспокоенности якобы гегемонистскими планами Соединенных Штатов нынешнее состояние беспорядка в мире порождает у многих россиян надежду на то, что Россия сможет вернуть себе статус великой державы и сохранить его на долгое время, — предупреждает Томас Грэм. — В этих обстоятельствах Россия должна четко осознать всю суть грядущих перемен и правильно истолковать тренды. Опасность заключается в том, что Москва может преувеличить преимущества, которые эти перемены могут дать России, и убедить себя в том, что они смогут гарантировать сохранение возрожденной мощи и влияния России. Однако они этого не гарантируют.
А для получения преимуществ за счет изменений мировой системы необходимо проводить очень искусную и умелую политику».
Русские тормоза на американских горках
Поэтому во многом успешность российско-американского сближения зависит от сдержанности и мудрости российских властей. Барак Обама не сможет продолжать политику сближения (не говоря уже о том, чтобы провести соответствующие инициативы через Конгресс), если Москва будет демонстративно проявлять элементы враждебности.
Первые сигналы этого уже наметились в заявлениях представителей российского МИДа. «Прекращение политического диалога с российской стороной было ошибкой и, в принципе, противоречило договоренностям о том, чтобы согласовывать позиции в связи с кризисными ситуациями в рамках совета Россия-НАТО, — комментировал решение НАТО о возобновлении отношений с Россией заместитель директора департамента информации и печати МИД России Игорь Лякин-Фролов. — Это решение — шаг в правильном направлении, и мы с удовлетворением отмечаем, что в НАТО возобладал здравый смысл, однако, оно не должно приниматься в одностороннем порядке — это должно быть совместное решение с Россией».
Последнюю фразу на Западе уже могут расценить как демонстративное пренебрежение инициативой американского президента.
За ним последовал демарш российского министерства обороны. В тот момент, когда Барак Обама говорит о намерении начать переговоры о сокращении ядерных вооружений, а в Брюсселе принимают решение об улучшении отношений с Россией, заместитель министра обороны по вооружению Владимир Поповкин объявляет, что более четверти российского оборонного госзаказа придется на долю стратегических ядерных сил.
Если учесть, что ранее озвученная сумма госзаказа равнялась 4 триллионам рублей, то значит на оружие, которое никогда не выстрелит, будет потрачено почти 25 миллиардов долларов.
Сейчас речь даже не о том, что такие траты в период кризиса самоубийственны. И не о том, что подобные шаги неверны — возможно, они имеют какое-то значение с точки зрения рычага давления перед ожидаемыми переговорами о сокращении ядерных арсеналов. Вся проблема в том, что время для них выбрано абсолютно неподходящее.
Теперь критики России на Западе получают лишние аргументы чтобы утверждать, что Москва не понимает «по-хорошему» и что с русскими можно разговаривать только с помощью дубинки.
Можно не сомневаться, что российский генералитет в ближайшее время подкинет этим критикам дополнительные аргументы. Наши высокопоставленные военные принципиально не готовы поверить в искренность желания Соединенных Штатов улучшать отношения с Москвой.
Мюнхенские заявления Джозефа Байдена об обнулении отношений Россия — НАТО и выстраивании их на позитивной основе –воспринимаются в российском Генеральном штабе и администрации президента как обходной маневр, попытка дезориентировать российское руководство с целью решения своих оперативно-тактических задач в центрально-азиатском регионе, на Ближнем Востоке, в бассейне Каспия, в иных регионах, где у США есть собственные интересы, — говорит генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин.
Большая часть генералитета на Арбатской площади до сих пор мыслит категориями холодной войны или, в лучшем случае, категориями 90-х. Они не могут или не хотят видеть, что мир изменился. И желание Обамы улучшать отношения с Москвой вызвано не русофильскими его чувствами, а национальными интересами Соединенных Штатов. Ведь теперь мы живем в многополярном мире, где будет существовать множеством центров силы. И чтобы выжить в этом мире, этим центрам силы приходится кооперироваться. И так уж получается, что у нас и у Соединенных Штатов много общих интересов. Помимо тех, что перечислила Хиллари Клинтон, это борьба с глобальным потеплением и сдерживание глобальной угрозы XXI века — Китая.
Мир погрузился в глобальный беспорядок, и драматические перемены будут происходить на протяжении неопределенного периода времени, — так заключает свои рассуждения Томас Грэм. — Если Россия и США хотят сделать свои отношения друг с другом более конструктивными, то каждой из этих стран придется переосмыслить нынешние тенденции, очертить свои интересы и приоритеты и определить степень необходимости сотрудничества с противоположной стороной для достижения этих интересов и приоритетов.
Другими словами, каждая страна должна рассмотреть эти двусторонние отношения в стратегическом контексте на основе нынешних (и завтрашних) реалий, а не вчерашних амбиций.