Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 22, 2008
АНДРАШ ФЕРЕНЦ КОВАЧ. ГОПНИК В ВЕРСАЛЕ
На пути из Трианона
У меня во рту сушняк,
В брюхе буря… Роскошь, осень,
Девяностый год — ништяк…
Глотку аж перехватило…
Покидая Трианон,
Не могу сказать «спасибо»,
не отважусь на плевок.
Весь я сжался, как от злобы.
Жизнь висит на волоске.
О, Версаль… Скажите, боги,
Где тут прячется сортир?
Двинул я, сложив коленки,
Мордой точно санкюлот.
Слёз воинственные пенки
Еле сдерживал в себе.
А кругом журчат фонтаны:
Лесбиянки, вся фигня…
Каменелые болваны.
Я их очень, блин, люблю.
Наконец, за будуаром
Отыскал я туалет
И побрел туда, жеманясь,
Как Мари-Антуанет.
Там — мадам. Четыре франка
Платы просит у двери,
Но внимательней взглянула
И сказала: проходи!
А внутри была толкучка,
И за дверцами — пердеж.
Разшанеленная сучка
Не заткнула б эту вонь.
Я неслышно матерился.
Толерантность где моя?
Поскорей бы ты открылся,
Столь желанный туалет!
И покуда нетерпенье
Я минутами считал,
Над фарфоровым убранством
Я гравюру наблюдал:
Все чувствительно, пригоже:
LeSermentdeJeudePaume*;
(Сам Луи Давид, быть может,
обзавидовался весь.)
Толпы, толпы: все сословья
Клятву верности дают.
Только поступью слоновьей
Новый класс сметает все.
Люди прутся — ближних душат,
Лезут выше — ближних бьют.
Поп, буржуй, дворянчик пищу
Из одной бадьи жуют.
Ходят стадом, словно овцы,
Всюду пафос, благодать.
Кто соврет, так следом сотня
Подлипал готова врать.
Робеспьер — из камня яйца,
Лицемер-толстяк Дантон…
А Сент-Жюстов, а Маратов
Сколько лезет напролом!
Мнут друг дружку. Рвут на части
Совесть, истину, страну.
Говнюки с гравюры старой
Поклоняются дерьму.
Все ж невольно полегчало,
Что не дремлет истуар**,
И сливаются в миазме
Пувуар*** и писсуар.
На пути из Трианона
Крутит длинный ус Версаль —
Над жаровней тигр зёрна
Кукурузы продает.
* LeSermentdeJeudePaume — клятвы в зале для игры в мяч.
** Истуар — история,
*** Пувуар — власть (фр)