Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 21, 2007
Ты — лакомство на кончике ножа. Ты — Азия, — раба и госпожа. Марина Некрасова |
* * *
Двадцать один год назад, в августе 1986 года, Политбюро ЦК КПСС и Совет Министров СССР после яростной подковерной грызни приняли Постановление о сворачивании работ по проектированию и переброске части стока северных и
сибирских рек на Юг РСФСР и в Среднюю Азию. Среднеазиатские партийные лидеры были глу-
боко разочарованы. Но была ли переброска нуж-на тогда народам советского Востока?
* * *
Я, как и другие, старшие по возрасту, зачинатели “Зеленого движения”1, и мои товарищи2 по экспедициям “Живая вода”3, и очень многие другие эксперты, поглощены были изнурительной деятельностью, которую мы тогда называли “борьбой против перебросок северных рек”.
Тогда все мы были вместе. Потом одни ушли из жизни, других жизнь развела по разным лагерям, от либералов-западников до националистов-патриотов. Через двадцать лет кажется, что борьбы никакой особенной не было. А были экспедиции, семинары, конференции, публикации, письма и доклады, совещания в Госкомитете по науке и технике, в Академии наук, споры с идеологами и проектировщиками, по нынешним временам вполне мирными людьми. Оппонентов тогда не убивали.
Мы, потратившие на это противостояние двенадцать лет жизни, это решение властей наивно приняли как свою победу. А страна просто не могла уже себе позволить такие игры.
Я написал в далеком 1986-м последнюю статью на эту тему — “Перестройка вместо переброски”.
* * *
И вот, ровно через двадцать лет, читаю “Коммерсант” (15 августа 2006). Первополосный материал называется: “Спуск на воду”.
Речь в заметке шла о “неформальном саммите Евр-АзЭС”. Корреспондент “Ъ” пишет:
“Как сообщили казахские СМИ (?!), в центре бесед в Сочи станет новый инициированный Москвой колоссальный проект водоснабжения Центрально-азиатского региона.
И напоминает:
“Вода в Средней Азии всегда была стратегическим ресурсом и часто становилась причиной склок между ее поставщиками и потребителями. Порядка 80% водных ресурсов сосредоточено в Таджикистане и Киргизии, в то время как основные потребители — это Узбекистан и Казахстан. Душанбе и Бишкек не раз требовали от Ташкента и Астаны компенсировать крупные затраты на эксплуатацию различных водохозяйственных объектов. В ответ узбекские и казахские власти напирали на то, что вода —
это общее достояние Центральной Азии”.
И делает вывод:
“В Кремле эту ситуацию решили использовать в собственных интересах. Еще в начале лета в Москве подготовили проект (кто подготовил, интересно будет узнать —
В.Я.), предполагающий создание евразийского водоэнергетического консорциума (!)… Как намекают в Москве и Астане, воплощение московской инициативы может быть профинансировано Евразийским банком, недавно созданным Россией и Казахстаном.
Энергетическая инфраструктура в Центральноазиатском регионе уже давно находится под пристальным вниманием российских энергетических компаний. Уже сейчас дочка РАО ЕЭС России “ИНТЕР РАО ЕЭС” участвует в строительстве ОАО “Сангтудинская ГЭС-1” в Таджикистане. Другую ГЭС, Рогунскую, здесь строит российский алюминиевый гигант “РусАЛ”.
Такая активность связана с тем, что выгоды от контроля над водопроводным краном могут оказаться вполне сопоставимыми с дивидендами от монополии на газ и нефть”.
Строго говоря, тогда речь шла не столько об усилении зависимости (хотя и это можно было при желании обнаружить); дело было в совпадении интересов азиатских республик СССР и могущественного тогда союзно-республиканского министерства с забытым ныне названием — МИНВОДХОЗ, располагавшего гигантским бюджетом…
“Ъ”:
“Несколько лет назад с аналогичной инициативой выступал мэр Москвы Юрий Лужков. Тогда его слова многим показались немного фантастическими, однако теперь выясняется, что за ними кроются вполне конкретные политические амбиции… Реализация идеи водноэнергетического консорциума, с одной стороны позволит Москве заполучить в свои руки важный геополитический инструмент, позволяющий резко усилить роль России в Азиатском регионе.
С другой стороны, это откроет возможности, для энергетической экспансии на крупнейшие азиатские рынки, такие, как Индия, Пакистан и Китай”.
Насколько эта вошедшая ныне в моду претензия на экспансию реалистична, было бы полезно оценить.
Известно, что Индия и Пакистан имеют огромные освоенные и еще большие неосвоенные гидроэнергетические ресурсы, по сравнению с ними ресурсы Таджикистана скромны. В Китай протянуть ЛЭП из Памира и Киргизии в принципе можно, но на Восточном Памире нет электростанций, на западном — есть одна, маломощная, в Хороге, дорого и далеко; но Нурек и Рогун, и даже Сангундинская ГЭС, запроектированные еще в 60-е годы прошлого века, — все это мелочи по сравнению аппетитами экономик Азии.
Эти планы запоздали на полвека, не меньше.
Надо трезво понимать, что и Индия и Китай — бурно растущие гигантские экономики, уже не соизмеримые по своим возможностям с российскими финансовыми, технологическими и людскими ресурсами.
Но наши стратеги все еще пытаются победить в прошлой войне.
Миллиарды долларов, требующихся для строительства Пянджского, Нарынского, Сырыдарьинского каскадов, может, и сыскать не сложно, но и в России, наверное, им могли бы найти применение.
* * *
Российские экспансионисты последние сто пятьдесят лет, прежде силою оружия, потом –вечно побеждающего учения вкупе с военной силой, гостеррором и партаппаратом, пытались насадить свой режим, привить свою культуру народам Средней Азии. С научно-разведывательных экспедиций Мушкетова, Северцова, Федченко начиная, линейными батальонами генерала Кауфмана, лихими рейдами генерала Скобелева продолжая, дивизиями Фрунзе и спецотрядами ОГПУ утверждая…
Достоевский писал — в Европе мы азиаты, а в Азии будем европейцы.
Так и было до поры. Строились новые Ташкент, Душанбе и Ашхабад, в пустыне возводили города средмаша. Старые кварталы, махали с глинобитными дувалами, где жизнью управляла община, назывались туземными.
Россия внесла свой громадный вклад в глобализацию, изучая, пробуждая, просвещая, развивая, ломая, перекраивая на свой лад этот громадный, до поры полузабытый кусок мира. До морей далеко, железные дороги еще предстояло пробить по неспокойным степям и горам, а авиацию еще не придумали. Шелковый путь, торговые тропы, верблюжьи караваны связывали этот регион с Западом и Востоком.
На Памире, на Пяндже–Амударье продвижение остановилось, и возникла граница между двумя империями — Российской и Британской.
Пришедшие сюда русские, офицеры, географы, землемеры, геологи, инженеры, врачи и учителя, искренне думали, что именно здесь лежат стратегические интересы Российской империи. Они осели здесь, родили детей, а дети — своих детей, а те — своих. Они строили дороги, мосты, рудники и шахты, заставы, полигоны, аэродромы, электростанции и заводы, университеты и больницы. И тюрьмы, и лагеря. Они наносили на карты и давали имена неизвестным миру горным системам, пикам, ледникам и озерам, описывали племена и языки, искали легендарные проходы в Индию. Это они нашли золото, железо, уран, нефть и газ.
Я тоже, как и многие другие русские, не избежал влюбленности в завораживающую и сооблазняющую Азию, прошел всю Амударью от истоков Пянджа до Арала, с амударьинской экологической экспедицией изъездив Узбекистан, Таджикистан и Туркмению. Несколько лет мы работали с Сашей Гаврюлюком над большой фотокнигой “Памир”. Надо сказать, что в ходе наших экспедиций романтическая влюбленность быстро ушла, с приходом реальных знаний о коррупции, экологических бедах, хищническом уничтожении природы, чудовищном социальном расслоении, внутреннем отчуждении народов Средней Азии от официальной пропаганды при соблюдении всех требуемых ритуалов. Именно изучая Азиатскую часть СССР, мы поняли, что Союз обречен.
Больше того, мы видели, как велика опастность для русского ядра без остатка растворить свой тонкий панцирь европеизма в безличном дыхании необъятной Азии. Россия рисковала сама потеряться, раствориться, исчезнуть в этом космосе, прививку которого делал ей еще Чингисхан. Помню, как однажды резануло меня, вернувшегося из очередной туркестанской экспедиции, невиданное прежде зрелище в Москве: сидящие на корточках молодые люди.
* * *
А когда рухнул СССР, начался исход русских из Средней Азии. В октябре 1992 года мне случилось прилететь из Бишкека в Душанбе с маленькой делегацией российского правительства во главе с Егором Гайдаром. Его неожиданным экспромтом отправил туда президент Ельцин в своем самолете. Самолет садился на душанбинский аэродром без огней, в полной темноте. Нас (всего несколько человек) встречали машины, набитые вооруженными людьми противодействующих сил. Кортеж пронесся по затихшему темному городу на бывшую цековскую дачу. Пятнадцать лет до этого мы жили здесь несколько дней с Алексеем Ретеюмом, подготавливая амударьинскую экспедицию, ходили по кабинетам. Теперь под нашими окнами стояли моджахеды. Трудные переговоры вязко шли под дулами автоматов враждующих сторон, и не было гарантий их благополучного завершения. Россия тогда была прежде всего заинтересована в спасении жизней русского населения, чему и стремилась способствовать. А после того визита были усилены российские части и начала стихать война.
На военном вертолете пограничников мы тогда последний раз пролетели маршрутом моих экспедиций. Пролетели над горящим Кулябом, сели у Пянджа, в Московском погранотряде. В Таджикистане шла страшная гражданская (крестьянская) война кулябцев с ленинобадцами, в которой победили декхане-кулябцы, и погибла, кровью истекла образованная рафингированная таджикская элита (в основном, представленная ленинобадцами). Погибли многие люди, помогавшие нам с А.Гаврилюком в работе над книгой “Памир”. Страшной смертью погиб и главный консультант нашей книги, блестящий ученый, президент Таджикской Академии наук Мухаммед Сайфиддинович Асимов.
* * *
России в Азии места не нашлось. По одной простой причине — несоразмерности претензий и возможностей гигантской, но беднеющей и потерявшей исторический ход советской страны, наследницы лесостепной империи и этой древней , до времени сонной части мира.
Туркестан всегда был чужд коренной России. Он больше ее и много старше ее. Отсюда всегда приходила торговля и опасность. Целый мир, он больше брал, чем давал, он высасывал нутро и и вдувал в душу жгучими ветрами свое, необратимо приспосабливал под себя… И он отторг русскую экспансию, сто пятьдесят лет строительства, выплюнул без последствий, без благодарности и сантиментов, по-азиатски жестоко. Началась трагедия русского исхода, похожая вероятно, на всякую трагедию исхода — англичан из Индии и Африки, французов из Индокитая и Алжира, буров из ЮАР, прортугальцев из Мозамбика и Анголы…
Поэтесса Марина Некрасова, жена художника Юрия Вайса, в товарном вагоне чудом вырвавшаяся из залитого кровью Душанбе, напечатала несколько лет назад пронзительную книгу стихов “Лазурит” об этой утрате-измене.
* * *
Я в мороз никуда не поеду —
Этот образ немой и не мой.
К своему азиатскому бреду
Прислоняюсь, как к печке зимой.
Глядя в зверскую рожу соседа
Или взглядом бродя в небесах,
Я в мороз никуда не поеду —
Он осядет потом в волосах.
Не хочу я судьбы этой ранней,
Но готова рассечь бытие
Ножевою кровавою гранью
На былое и нынче мое.
Там, где Север встречается с Югом,
Или дальше, где жаркая мгла,
Нет, еще- где песчаная вьюга,
Моя юность была…
Я из этого адского пекла.
Это все не пустые слова.
Неужели из этого пепла
Я восстану и буду жива?
* * *
Что искали и что ищем мы на такырах Маверанахра, на развалинах городов чингиситов и тимуридов, в ущельях и долинах быстрых ледяных рек? Какой добычи, какой награды, какой героической судьбы, каких легенд? Не будем себя обманывать: искали не Шамбалу- золото и уран, бокситы и драгоценные камни, нефть и газ и хлопок, хлопок…
Не в Афганистане, здесь надломился Союз, здесь начался развал СССР.
В Афганистане СССР столкнулся с проснувшимся исламским миром и получил лишь затянувшуюся , безнадежную, незадавшуюся военную экспедицию , прекращенную Горбачевым.
Но когда рушился Советский Союз, Россия уже не могла уйти из Средней Азии спокойно и торжественно, сделав свое историческое дело.
Ни на что уже не было времени — история взорвалась, все происходило одновременно — и мнгновеннно —
распад “великого и могучего” Союза, и возникновение новых государств, границ, армий, идеологий, дележ (скорее захват) огромного наследства, возникновение и консолидация новых элит и их неизбежная схватка со старыми. Этот взрыв выбросил Россию из Средней Азии, обесценив не только советские деньги — но все ценности, прежде всего советскую элиту — их академии, их искусства и культуру, образование, науку, библиотеки, музеи. Откровеннее и последовательнее всего это сделал Туркменбаши.
Как после распада империи Александра Македонского в бывших сатрапиях возникли эллинистические государства, так и здесь на пространствах распавшегося Союза повсюду установились новые режимы, совсем недемократические, в большей или меньшей степени советоидные государства, главная особенность которых —
сохранение прежних элит, преемственность власти и традиции и в целом — секулярный, неисламский, европеоидный путь развития в неспокойном, нестабильном исламском поясе земного шара.
Важность его Америка поняла слишком поздно, только после 11 сентября 2001 года, и бросилась создавать новые военные (и невоенные) базы в Средней Азии; но американская внешняя политика при всей ее видимом цинизме, основана на идеалах и предрассудках. Они требуют введения полномасштабной демократии там, где ее введение приведет с автоматизмом к ее же скорой гибели. Впрочем, ради интересов они иногда поступаются принципами.
Москва, настаивающая на своей исторической связи и особой роли в этом регионе, могла бы здесь быть более успешной, если бы была последовательна и знала собственный маршрут и цель. Но Россия сама мечется, как раненый кит по морю-океану, не зная куда плыть, и в таком своем движении не может показать верную дорогу.
* * *
Экспансионистские планы нынешних российских концернов (государственных, полу-частных и вроде бы вполне частных), в сущности, все тот же наш старый, но ослабелый азиатский порыв, основанный на традиционном представлении о нашем месте в реальном мире.
Да, Таджикистан обладает огромными гидроэнергетическими ресурсами. Удачного ему развития, в содружестве с соседями и другими партнерами. Конечно, в их освоении Россия тоже может (и будет) участвовать, но кончится это, скорее всего, новыми потерями, разочарованиями и убытками.
Ибо сказано: какою мерой меряете, той же мерою воздастся вам.
Как Россия поступает с чужими бизнесами, пересматривает контракты и отбирает лицензии, так и с нашими будет.
А если и тянет участвовать во всяких грандиозных проектах, хорошо бы договориться на берегу о прибылях и гарантиях возврата (а это так же трудно, как вернуть миллионы кубов бетона, закачанных в плотины).
Электроэнергия до России оттуда, скорее всего, не дойдет, да и денежный переток под вопросом. Расчеты, основанные на сегодняшнем политическом интересе, могут оказаться дутыми.
Контролировать Россия там мало что может и сейчас, а через ряд лет — и подавно.
Что до воды — любить страну с водоразборным краном в Центральной Азии вряд ли станут, раз уж до сих пор не возлюбили.
Да и за что им нас любить безответно, спросим себя самокритично, — неужто за несправедливо-пренебрежительное отношение к трудолюбивому и мудрому
народу?
* * *
Важный вопрос — кто получит от проекта главные дивиденды — финансовые и политические?
Продолжаю следить за темой. Читаю через пару месяцев: “Власти Таджикистана заявили о своем намерении достроить Рогунскую ГЭС без участия “Русско-
го алюминия”. Стороны не могут согласовать высоту плотины, от которой зависит мощность ГЭС” (“Ъ”, 30 октября 2006.).
Справка:
Соответствующее Соглашение России с Таджикистаном было подписано два года назад. Было решено, что Рогунская ГЭС, долгострой советских времен,на паритетных началах принадлежит обеим странам.
Незавершенное строительство оценили в 802 млн. долларов. Расходы на достройку станции оценивают еще в 2 млрд. долларов. По обновленному ТЭО проекта, которое представила немецкая компания Lahmeyer (а не “Гидропроект”, как в советские времена), сообщает “Ъ”, высотная плотина должна быть на сорок метров ниже, —
не выше 285 метров, не 325, как собирались изначально. Меньше высота плотины — меньший объем воды в высокогорном водохранилище, меньше капиталовложения, меньше риски, короче сроки ввода, но и ниже мощность… Таджикистан ищет других партнеров — в РАО ЕЭС, в соседних странах. Миллиарды собираются просить у консорциума банков, но, конечно, хрустальная мечта- привлечь деньги российского государства —
через инвестиционный фонд, участие РАО ЕЭС или другого монополиста, все равно, лишь бы государственные деньги под государственные же гарантии.
* * *
Таджикская власть распоряжается рубильником, но Таджикистан нестабилен и будущее его в густом тумане. В перспективе не удивлюсь, если влияние в нем приобретут быстро растущие соседи. Российский бизнес, добравшийся незабытой тропой до таджикских энергии и алюминия, узбекских золота и урана, казахских газа, руды и угля, вероятно, сможет еще поработать в этих регионах — но вряд ли в роли лидера и хозяина. Упущено
время.
ДВАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД
Водная проблема — и на самом деле для Средней Азии острейшая и не имеет простого решения. Но одно дело водоснабжение питьевое, отчасти технологическое, другое — оросительное или природопреобразовательное, как было с проектом двадцатилетней давности. Тогда речь шла на словах — о спасении Арала, на деле — об орошении миллионов гектаров степей и пустынь.
Проблемой занимались десятки институтов, отраслевых и академических, экспедиций, проектных бюро и экспертиз. Руками ученых двигались интересы, и “научники”, экологи, были просто расходным материалом в этой борьбе интересов, как недавно серые киты в эпопее под названием “Сахалин”.
В Среднюю Азию тогда предлагалось перебрасывать десятки километров кубических сибирской воды —
представьте себе этот объем! Вода требовалось для чудовищного по размаху и по последствиям плана расширения зоны орошаемого земледелия — прежде всего под хлопок. Советские власти очень хотели хлопковой независимости от импорта, а интересы узбекского “Раиса” Шарафа Рашидовича Рашидова с этим вполне сочетались, поскольку предполагали многолетние гарантированные гигантские инвестиции. Тогда Узбекистан ходил в фаворитах, активнее всех других республик лоббировал планы переброски вод сибирских рек в Среднюю Азию, доказывая, что способен обеспечить расцвет земледелия на сибирской воде. Смерть Рашидова и последовавшая за нею “гдляновская” чистка партийного и советского аппарата в Узбекистане были сильным ударом по планам перебросок, отмененных ЦК КПСС в августе 1986-го, двадцать лет назад.
А тогда ежегодно вводили с помпой сотни тысяч гектаров орошаемых земель; дело было беспроигрышное и размашистое. Кто посчитает миллионы кубометров переваленного грунта, миллионы тонн закачанного бетона, сожженного горючего, отработанных человекодней?
Земли с помпой вводили и без шума выводили из оборота. С самолета хорошо видно было, когда летишь к Аралу, как зеленые орошаемые поля сменяются бесконечным белым ковром покрытых коркою соли мертвых земель страны, которую не жалели ни московские, ни местные временщики.
ЧТО ТАКОЕ ПЕРЕБРОСКА?
Каналы проектировались много тысячекилометровые; копать их планировали уникальными дорогущими западными землеройными машинами, всерьез готовились и к атомным взрывам на водоразделах.
Когда-то мне подарили редкую вещь — том “Технико-экономическое обоснование переброски части стока сибирских рек в Среднюю Азию и Казахстан. Основные положения. Союзводпроект. Москва, 1977”. Генеральный директор А.Волынов. Главный инженер П.Виалковский. Главный инженер проекта И.Герарди.
Все началось давно.
Сначала прогноз нарастающего дефицита водных ресурсов в бассейне Аральского моря был представлен ЦК КПСС и Совету Министров СССР в докладе “О перспективах развития мелиорации земель в 1971–1984 гг., регулировании и перераспределении стока рек в интересах развития всех отраслей народного хозяйства” от имени Госплана СССР, Минсельхоза СССР, Минводхоза СССР и ВАСХНИЛ.
Постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР от 24 июля 1970 года доклад был одобрен. Было дано добро на проведение проктных работ и составление ТЭО… Соответствующие строки были записаны в решения партийных съездов — то есть проект становился неприкасаемым.
На первом этапе предлагалась переброска 25 километров кубических воды из сибирских рек в бассейны рек Сырдарьи и Амударьи, в маловодные области Казахстана и Зауралья.
На втором этапе (который должен был последовать сразу за первым) собирались перебрасывать в Среднюю Азию уже 60 километров кубических воды.
Проектировщики считали, что “подача сибирского стока должна быть начата не позднее 1990–1995 годов”.
Главной задачей Основных Положений был выбор одного –двух направлений переброски стока из реки Оби. Были рассмотрены больше 20 вариантов трасс, прежде чем стали настоятельно рекомендовать вариант “Тургайский-1” “открывающий большие перспективы для улучшения природопользования на десятках миллионов гектаров сухостепных, полупустынных и пустынных территорий республик Средней Азии и Казахстана”.
ТЭО разрабатывалось для первой очереди (25 километров куб. воды в год). Увеличение объема перебрасываемого стока предлагали проводить по этому же каналу, расширяя первоначально построенное русло.
ТЭО принимало 1990 год как самую позднюю дату переброски сибирских вод в Среднюю Азию. К 2000 году сибирской водой должно было бы орошаться 6,79 миллиона гектаров земель. (причем в России только 0,3 млн га) . В ТЭО в подробных таблицах расписывалось, сколько зерна, риса , хлопка, арбузов и дынь, овощей, молока, мяса и шерсти будет производиться через 25 лет на зеленеющих вдоль новых каналов нивах. Стоимость продукции проектанты смело оценивали к 1990 году в 384 млрд. рублей, а к 2000 году обещали уже втрое больше. К 2000 году обещали получать до миллиона тонн тонковолокнистого хлопка (нужного, кроме прочего, для производства боеприпасов). После 2000 года собирались привести воду в бассен озера Балхаш, на юг Туркмении, в бассейн реки Эмбы и юго-западные районы Казахстана.
Все прогнозные расчеты делались до 2000 года.
Площадь орошения к 2000 году должна была вырасти в 14 раз!
Воду (по генеральному варианту “Тургайский-1”) сначала собирались забирать из Иртыша, при слиянии Иртыша и Тобола, через систему трех гидроузлов (Самаровский, Цынгалинский, Новый) с насосными станциями и судоходными шлюзами между Тобольском и Ханты-Мансийском “обеспечивающими превращение Иртыша в меженный и зимний период времени в антиреку”.
На притоках Оби предусматривалось создание нескольких водохранилищ, ( на Иртыше Тоболькое водохранилище 5,7 км3) ,на Томи (Крапивинское водохранилище 17 км3), на Бие (6 км3), на Катуни ( 8 км3) и на Оби огромное водохранилище у Колпашева.
Проектировщики тогда были люди профессиональные, они проделали огромную изыскательскую работу и предлагали множество вариантов.
Но не проектировщики принимали решения; им заказали ТЭО — они его сделали. Они предлагали технические варианты реализации политических решений.
Сибирской воде, привыкшей течь на север, предстояло, развернувшись, преодолеть тургайский водораздел высотой 101 метр через четыре насосные станции, чтобы попасть на юг.
На Тургайском плато вода должна была попасть в огромное наливное Тенгизское водохранилище объемом 14 кубокилометров.
Общая длина трассы главного тракта переброски от Тобольского гидроузла до Сырдарьи планировалась 1725 километров, а до Амударьи — 2273 километра.
Всего по трассе переброски предусматривалось построить шесть насосных станций (при отъеме 25 кубокилометров воды) и 11 насосных станций (при отъеме 60 кубокилометров).
Все вместе они должны были потреблять 7,5млрд. кВтч электроэнергии (при 25 км3) и 17,8 млрд кВтч (при 60 км3), что составило бы четвертую часть всей производимой в Узбекистане и Казахстане на 1980 г. электроэнергии.
Здесь все должно было быть уникальным: насосы с диаметром рабочего колеса 7 метров, судоходные шлюзы с камерами по триста метров на пятьдесят.
По второму варианту водозабор осущвсвлялся бы в среднем течении Оби, в районе Колпашева, со строительством плотинного гидроузла.
В этом варианте предполагалось в будущем использовать для перебросок в Среднюю Азию часть стока Енисея, а потом и Лены.
Впрочем, мы упоминали, что вариантов было разработано множество, на любой чих заказчика. Но решение заказчика все равно было предопределено: “генеральный вариант” “Тургайский” был на полторы тысячи километров короче, в три раза дешевле и требовал значительно меньше энергии.
Стоимость строительства 1-й очереди оценивалась в 9500 млн. рублей, а второй, в варианте 60 км3, в 15500 млн. рублей (в ценах 1977 года), что делало стоимость кубокилометра переброшенной воды в три раза дешевле, чем другие варианты. Этот вариант больше всех других защищали его лобисты, доказывая что “он дает, среди прочего, возможность использования части стока Енисея и Лены на последующих очередях переброски не только в Средней Азии, Зауралье и Казахстане, но и в Нижнем Поволжье, Северном Кавказе и даже Закавказье”, а также для “регулирования режимов” Каспийского моря.
Особенно нажимали на экономичность второй и последующих очередей перебросок — доказывали: чем дальше — тем все будет дешевле и дешевле! Первую очередь обещали построить за 12 лет — до 1990 года. Интересно, что “учитывая положительный опыт ряда крупных строительств”, рекомендовалось сосредоточить функции заказчика и генподрядчика в одном министерстве, а именно — в Минводхозе СССР.
Впрочем, другим союзным министерствам (Минэнерго, Минтранс, Минтяжстрой, Минтранстсрой) тоже предлагалось по крупному и лакомому куску госзаказа: без этого никто ничего не согласовал бы.
Прорабатывался и менее известный вариант переброски вод Оби в бассейн Волги через Уральский хребет, переброски в Среднюю Азию вод Волги, а в Волгу — вод европейских северных рек (Печоры, Невы, Сухоны, Онеги и др.), а в Каспийское море — вод из Черного моря.
Я не шучу, это были вполне грамотные предпроектные предложения.
Водозабор черноморской воды намечался на Кавказском побережье, в 20 км западнее Анапы.
Цитирую ТЭО:
“Трасса тракта переброски пересекает дельту Кубани, Прикубанскую равнину и поднимется на Ейскую возвышенность, пересекает низменность восточного Приазовья, проходит вдоль таганрогского залива и впадет в Азовский канал, по которому входит в долину Маныча. Дальше трасса идет по руслу восточного Маныча и, обходя с юга Чограйское водохранилище, выходит на Прикаспийскую низменность. Полная длинна этого канала 1100 км”.
Но рухнул СССР, а вместе с ним были похоронены и эти амбициозные планы.
Оказалось, что не навсегда.
НА НОВОМ ЭТАПЕ
Думаю, что теперь, на новом историческом этапе,
дело пойдет более расчетливо. Поначалу СКРОМНО, пока не пробьют первые каналы связей, интересов, пока не укрепятся всерьез. Тогда пойдет снова пора большого дележа больших государственных денег. (Необязательно бюджетных: инвестиционные программы госмонополий, таких, как Газпром, РАО ЕЭС, зашкаливают за 200 миллиардов долларов, а обеспечиваться они будут прежде всего ростом тарифов, своего рода энергетических налогов и государственными га-рантиями.)
Нам скажут, что ситуация принципиально изменилась. Это в СССР Россия спонсировала развитие бедных республик советских, а теперь — это независимые государства и они будут все оплачивать, теперь это вопрос прагматический, чистый бизнес в натуре, у нас теперь рыночная экономика.
Но это, вряд ли, как говаривал товарищ Сухов. Платить за воду обещают лояльностью, нефтью и газом — какой масштабный коррупционный пласт со-
здается!
Им нужна вода — главный мировой дефицит ХХI века, потому и затевают новый разговор, на этот раз с Казахстаном вместо Узбекистана в роли застрельщика. Так хитрый председатель колхоза ищет инвесторов, в душе все равно не собираясь слушать никаких новых владельцев и акционеров, по-прежнему считая себя полновластным хозяином. Питьевой трубой вы их не привяжете, им нужен большой судоходный канал, Большая вода, а уж с ней-то они в суверенных демократиях своих разберутся. Проект будет совсем уж бескрылым, неинтересным и убыточным, если счет не пойдет на десятки кубокилометров сибирских вод.
* * *
Перевожу дух после прочтения толстого тома старого ТЭО, где на полях мои собственные пометки двадцатилетней давности.
Ну хорошо, из чего-то же они исходили, была же какая-то логика, кроме желания ведомства получить на долгие годы большие миллиарды и бесконтрольно (и заказчик, и исполнитель в одном лице!) ими пользоваться.
“Экономическая эффективность” расписывалась так.
Доля региона в валовой продукции СССР составляла в 1975 году около 20%, а доля сельского хозяйства — 23%, притом что проживало здесь 24% населения СССР.
60 млн га пашни и других земель (из них 50 млн га засеваемых) находятся в зоне с повторяющимися засухами. Если эти земли поливать, можно получать много больше продукции и решить, наконец, продовольственную проблему СССР, все более и более нерешаемую.
Так вот, “если сохранить достигнутые в регионе темпы развития основных отраслей, порядка 8% в год, (главное допущение — экстраполяция достигнутых максимальных (причем дутых) темпов в далекое будущее), то уже с 1985 года… даже с учетом зарегулирования стока Амударьи и Сырдарьи, реконструкции оросительных систем и проч. …необходимо будет строго лимитировать потребность (так в тексте) в чистой пресной воде, а для ряда отраслей, может, даже ограничить темпы их развития”.
Это казалось абсолютно неприемлемым не только местным лидерам, но и политическому руководству СССР.
Авторы весь комплекс работ рассчитывали на срок 20–25 лет.
Они особенно не акцентировали, что, кроме 10 млрд. рублей на собственно переброску, на освоение новых земель запрашивается еще 33 миллиарда, а на все-про все — больше шестидесяти миллиардов тогдашних рублей, которые считались тяжелее доллара.
По нынешним временам — мелкотравчатый подход, без вдохновения.
Добавим, что все это замышлялось в середине семидесятых когда СССР был в наилучшем своем состоянии, нефть стояла высоко в цене и грядущие кризисы были еще далеко.
Теперь проект черноморско-каспийского канала “переформатировывают”… Упор делают уже не на метафизическое “поддержание уровня Каспийского моря”, не на масшабное перераспределение водных ресурсов, а на вполне прагматические, казалось бы, третьестепенные, интересы судоходства.
* * *
В стране снова есть деньги, и ожил вкус к большим проектам с государственным участием. Нам теперь снова по плечу самые амбициозные проекты.
Так что не стоит удивляться, если это ТЭО подновят за хорошие деньги с учетом новейших тенденций в западных инжениринговых центрах (может даже для того специально созданных).
Теперь, на новом этапе, с новыми технологиями, с новыми ценами и (что важно) с частным интересом, который в прошлые времена был неофициальным, криминальным, теневым, а теперь имеет шанс стать легальным, респектабельным, с рисками, гарантированными государством и солидными международными банками (такими, как ЕБРР и IFC) банками, — в общем, дело получается очень перспективное. Войдут в дело и зарубежные партнеры, как же без них?
Вот и французская Veolia Еnvinronment, снабжающая водой 110 млн человек в 60 странах, как пишут СМИ, “купила в России немножко воды”, приобретя 49% акций малоизвестной компании с многозначным названием “Евразийское водное партнерство”.
Для России как страны в целом, я думаю, это по-прежнему вряд ли будет привлекательно. Зато для “России” как закрытой корпорации чиновников и приближенных к ним лоббистов, банкиров и деловых людей, виды появляются соблазнительные. Последствия проявятся позже.
Политические режимы центрально-азиатских стран вряд ли на фоне растущего окрестного исламизма станут более соответствовать евростандарту; скорее уж все более и более будут становится суверенно-демократическими. Имея таких постоянных партнеров, будучи привязанной к ним поставками воды и энергии, Россия вряд ли сможет избежать своего рода “политического подтопления”, влияния тех, кого непредусмотрительно считала сатрапами, их особых отношений с ключевыми чиновниками в Москве и регионах, их заботливого влияния на чуткое общественное мнение и госструктуры… Это мы наблюдаем и внутри России: не можем же мы сказать, что особенности политико-правового регулирования в Москве, Башкортастане, Татарии, Калмыкии, Чечне, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Дагестане не влияют целом на политический и духовный климат страны, на поведение депутатов, чиновников, журналистов, на уровень открытости и честности… Что опыт Белоруссии остался без изучения.
* * *
БУДУЩЕЕ ПРОШЕДШЕЕ ВРЕМЯ
26 апреля 2007 года, на следующий день после похорон Первого Президента России Бориса Николаевича Ельцина, Президент Владимир Владимирович Путин выступил с очередным Посланием Федеральному
Собранию.
В седьмом послании отражены многие достижения и проблемы, прежде всего внутренней жизни страны: вопросы языкознания и библиотечного дела, политическая реформа, сопровождаемая растущей активностью избирателей, укрепление самоуправления, деятельность НКО, национальные проекты, и жилье, и аморальное “невнимание государства” к расселению аварийного жилого фонда, и в этой связи деньги, вырученные от продажи “ЮКОС’а”, здравоохранение, пенсии и оборонное строительство, ДОВСЕ и НАТО.
Эти темы комментировали и обсуждали довольно активно. Но гораздо меньше внимания привлек раздел речи, в котором президент кратко проинформировал о стратегических и дальнесрочных планах развития страны, “по-настоящему масштабных” проектах в области энергетики, транспорта, наукоемких технологий, рассчитанных на десятилетия, назвал потрясающие воображение суммы средств, требуемых для осуществления этих планов. Люди, сидевшие в зале, переглядывались — все уже наперед решено?
“По сути, — сказал Президент, — речь идет о второй масштабной электрификации страны”. “К 2020 году необходимо увеличить на 2/3 производство электроэнергии в России. Для этого государством и частными компаниями будет проинвестировано порядка 12 триллионов рублей.
За ближайшие 12 лет мы должны построить 26 новых атомных энергоблоков, возобновить строительство крупных ГЭС — прежде всего в Сибири и на Дальнем Востоке”.
Говорил президент и о строительстве федеральных автодорог, о портах и аэропортах, даже о речном транспорте, едва теплящемся, вспомнил. Поэтому логичным был переход к Волго-Балту и Волго-Дону, великим сталинским стройкам коммунизма.
Когда так долго стоит высокая мировая цена на нефть, и у государства накапливаются невиданные суммы денег, непреодолимым становится соблазн гигантомании, больших государственных проектов, неостановимыми их авторы и лоббисты. Их хлопоты рано или поздно отливаются в строки властных решений.
Президент предложил правитеольству проработать вопрос о создании международного консорциума по строительству второй линии Волго-Донского канала. “Эта новая транспортная артерия, — сказал он, — позволит кардинальным образом улучшить судоходное сообщение между Каспийским и Черным морями”.
И дальше, не менее важное:
“По сути, это не просто даст выход прикаспийским государствам в Черное и Средиземное моря, то есть в Мировой океан, а качественно изменит их геополитическое положение, позволит им стать морскими державами. В предварительном порядке я уже говорил со своими коллегами из республик вокруг Каспия” (не врал-таки, видно, “Коммерсант”!).
И отвечая на незаданный, но напрашивающийся вопрос: “А нам-то в этом какой интерес?” — добавил:
“А для России это может стать еще одним крупнейшим экономически выгодным инфраструктурным проектом”.
(Об экономической выгоде будут судить дотошные банковские эксперты, хотя в рассуждении государственных гарантий они могут быть и не слишком придирчи-выми.)
А выгоды политические, о которых не говорят публично, они очевидны, они все те же: надежнее привязать друзей-соседей, чтобы не иметь соседей-врагов. Опять же, сильный ответ Западу: вы мимо России трубопроводы пытаетесь обнести, оттеснить нас с нашего исторического поля. Трубопровод обнести можно. А канал с Мировым океаном связующий Астану, — не слабо?
Идея скоро была подхвачена.
ДАВАЙТЕ ПОСТРОИМ КАНАЛ
“Лента.ру” 14.06.2007
10 июня 2007 года выступая в Санкт-Петербурге на Экономическом форуме президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выступил с предложением прорыть судоходный канал “Евразия” между Каспием и Черным морями, сообщает РИА “Новости”.
“Этот канал станет мощным коридором выхода к морям всей Центральной Азии через Россию”, — сказал Назарбаев.
Президент Казахстана пояснил, что ТЭО этого проекта было подготовлено отраслевым Народным комиссариатом еще в 1936 году (!), однако он так и не был осуществлен.
Назарбаев напомнил участникам Форума и еще об одном популярном в советское время проекте. Он предложил вновь вернуться к идее поворота части сибирских рек в Среднюю Азию и районы Казахстана.
“такие стратегические проекты решительно сближают наши страны, нам по плечу решать столь мощные интеграционные задачи”.
Сайт “Кazakhstan today”:
15.6.07
Инвестиции в строительство судоходного канала “Евразия” от Каспия к Черному морю составят $6 млрд. Об этом в ходе пресс-конференции по итогам 17-го пленарного заседания Совета иностранных инвестров при президенте РК заявил глава государства Нурсултан
Назарбаев.
Проект “стоит 6 млрд долларов, мы их найдем, нет проблем, зато какой короткий путь выйти на моря”, — подчеркнул президент Казахстана. Тогда, по его словам, не только Казахстан, но и все страны Центральной Азии и Западный Китай могли бы переправлять свои грузы по этому каналу.
Итак, проявился возможный интерес Китая.
Отвечая на вопрос журналистов, Назарбаев пояснил, что “это предложение не спонтанное, этот вопрос обсуждался всегда”.
“Впервые в России вопрос обсуждался в ХVIII веке, потому что с Азовского моря в сторону Каспия идут разные озера, система целая. То есть канал пройдет по бывшему водному пути. Сегодня мы можем из Черного моря выйти на Волгу, через канал Волга-Дон, а потом на Каспий — 1700 км, а этот проект 700 км всего, там 24 шлюза, а здесь — всего 4. И тогда мы могли бы стать морской державой, не только мы, а вся Центральная Азия”.
Назарбаев, видимо, решил перехватить инициативу.
“Мы слышим критику со стороны российских коллег, что вот, Казахстан обходит Россию (!?) — то Баку–Джейхан, то в Китай и так далее. Никого мы не обходим”, —
заявил Назарбаев, подчеркнув, “что республика ищет выгодные пути для транспортировки товаров. Я предлагаю России не говорить много, а сделать дело: давайте построим канал”.
“Пока это на уровне предложения. Сейчас мы с президентом Путиным договорились передать это экспертам, которые должны посмотреть все проблемы экологии, прохождения канала, его эффективности, все про-
считать”.
Во всем этом энергичном хозяйском подходе как-то в стороне остается вопрос, о том, что морской канал, для того чтобы азиатские соседи стали морскими державами, нужно полностью прорыть в российской земле. С кем должны мы это согласовывать, с кем просчитывать? И Казахстан отнюдь не единственный прикаспийский сосед, не единственная заинтересованная сторона. Есть и другие.
Интересно, какова была бы реакция Китая, если бы Монголия хлопотала прорыть транскитайский канал, чтобы сделать себя владычицей морскою. Тут деньгами не обойдешься, тут другой разговор…
“Лента.ру”:
“Ранее эксперты, на которых ссылался ИТАР-ТАСС, оценили стоимость канала “Евразия” в 160 млд. рублей… В то же время РБК отмечал, что аналогичное предложение было расмотрено на конгрессе промышленников и предпринимателей в 2006 году и там стоимость строительства оценивалась в 15 млрд. евро (около 20 млрд. долларов).
Но в таком большом деле расхождения в десяток миллиардов долларов несущественны. Если уж на курорт в Сочи обещано 12–15 млд. долларов, то на океанизацию Средней Азии и двадцати не жалко.
Сайт “Новый регион”, 11.06.07:
“Казахстан предлагает соединить Каспийское и Черное моря и перебросить сибирские реки в Центральную Азию”.
(Как сказал один старый человек, услышав об этом:
— А что, они нас опять завоевали?)
“Назарбаев подчеркнул, что страны Центральной Азии будут выбирать транспортные коридоры в том числе для выхода в Мировой океан… Если такого доступа Казахстан не получит, мы вынуждены будем искать альтернативные пути”.
Назарбаев предложил также, “серьезно изучив, вернуться к переброске части стока сибирских рек в Казахстан и Среднюю Азию”. “Вот такие стратегические проекты решительно сближают наши страны”.
Но не будем здесь комментировать мечтания иностранных политиков — вести каналы по русской земле или не вести, дело все-таки российское и ничье иное. А цитируем мы их лишь для выяснения подробностей, которых пока немного. Сведения противоречивы — называют разные суммы, трассы, параметры канала, даже неясно, то ли Каспий собираются соединить с Азовским морем (пресноводным каналом) то ли сразу с Черным (каналом с морской черноморской водой).
ИТАР- ТАСС со сылкой почему-то на думский комитет по делам СНГ (будто уже отдали Северный Кавказ в концессию) сообщает:
“Канал предположительно пройдет южнее Волго-Донского канала и будет короче его примерно вдвое. Предположительный маршрут: Каспийское море–река Кума–Восточный Маныч–Западный Маныч–Азовское море).
Пропускная способность канала “более чем втрое” превысит возможности второй очереди Волго-Балта, которая оценивается в 16 млн тонн.
(Сравним. В 1986 г. весь речной транспорт СССР перевез 649 млн тонн грузов, или 255 млрд тонно-километров, что составило чуть больше трех процентов грузооборота страны.)
Утверждают, что новый водный путь позволит сократить доставку грузов между Европой и Азией с 2 месяцев до 10 дней.
Каких грузов?
Если нефть, то у трубопроводов несопоставимо выше пропускная способность. Если контейнеры — их быстрее перевезет железная дорога или автомобили.
На сайте РБК информация более подробная, хотя и не менее загадочная.
“Трасса канала проложена по Манычской впадине, по которой Азовское и Каспийское моря некогда соединялись проливом. В 1936 году был построен Усть-манычский гидроузел, в 1941-м Веселовский и Пролетарский гидроузлы, образовавшие одноименные водо-
хранилища.
После присоединения к Пролетарскому водохранилищу озера Маныч-Гудило образовался шлюзованный водный путь протяженностью 329 км. Он получает дополнительное питание из верховьев реки Кубань и Цимлянского водохранилища. Манычский водный путь используется сейчас при очень небольших грузооборотах местного значения судами с осадкой
меньше 1,3 м”.
В последнее время тема полной реализации проекта строительства Евразийского канала поднимается довольно часто. Идею в 2006 году высказывали в Южном научном центре РАН, ее прорабатывали некий “Экспертный центр “Гидротехэкспертиза” и “Фонд транспортных проектов” при международном Конгрессе промышленников и предпринимателей.
РБК:
“Длина предполагаемого канала 650 км, ширина 70 м,
глубина 16 м. Предположительная стоимость 15 млрд. евро.
Никто не отметил пока, что такой канал отрежет от коренной России Кавказ и все Предкавказье надежнее исторически необратимее, чем стена, которую когда-то предлагали обнести неспокойную Чечню. История все-таки просходит в рамках географии, а не наоборот.
Ряд экспертов, сообщает РБК, полагают, что строительство канала позволит активизировать развитие отечественного судростроения по созданию специализированного флота для международных перевозок во внутренним и внешним водам… (Возможно, что новая судостроительная корпорация будет “заточена” и под этот проект.)
“Появление канала позволит создать условия для развития прилегающих к трассе районов Калмыкии, Ставропольского и Краснодарского краев, Дагестана, Чечни, Ростовской области.
В геополитическом плане Евразийский канал может способствовать укреплению политического и экономического влияния России на страны Юго-восточного региона и Европы”.
ЕВРОПАЗИЯ
Очевидно, что Каспийско-Черноморский канал может вызвать интерес европейских речных перевозчиков по системе Дунай-Рейн. Можно даже представить себе действительно Евразийский водный путь, от Каспия до Атлантики. Он был бы интересен, прежде всего, для перевозки нестандартных крупногабаритных грузов (таких, как турбины, энергокотлы, химические заводы, ядерные реакторы, фюзеляжи самолетов, мостовые и строительные фермы, нефтяные платформы и бурильные установки.
Но такой глобальный проект потребует лоббистов другой весовой категории, чем сообщество европейских, российских и азиатских речных перевозчиков.
Такой канал скорее всего захотели бы вывести не в Азовское море, а, как и предполагалось в ТЭО 1979 года, прямо в море Черное и будет он тогда наполнен черноморской водой.
Невероятно? Я тоже так думал, но действительность смеется порой над бескрылым прагматизмом и тогда становятся реальностью дерзкие фантомы человеческого разума.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Ввиду больших разночтений и фантастических сообщений даже из уст официальных лиц, сообщаем параметры важнейших каналов Мира (по “Атласу Офицера”).
|
Береговой канал (США) 5580 км (без участков проходящим по рекам и озерам) 1800 км |
глубина 2,8–13 м ширина 40–60м; построен в 1972 г. |
|
Великий Китайский (Даюньхе, Юньхе) длина 1782 км |
глубина 2–3 м ширина 40–350 м построен в ХII в. |
|
Волго Балтийский путь 1100 км |
глубина не менее 4 м ширина 25–120 м 1964 г. В том числе Волго- Балтийский канал 372 км. |
|
Рейн–Майн–Дунай 677 км |
глубина до 4,8 м ширина 37,5 м |
|
Рона–Рейн (Франция) 320 км |
глубина до 2 м ширина 25–100 м |
|
Волго-Донской судоходный путь 101 (56 км) |
глубина до 4 м ширина 60–80м шлюзов 13. |
|
Суэцкий канал |
длина 161 км глубина 16,2 м ширина 120–318 м |
|
Панамский канал |
длина 81,6 (65,2)км глубина 12,5 ширина 150–350 м шлюзов 12. |
|
Коринфский канал (Греция). Соединяет Эгейское и Ионическое моря. |
длина 6,3 км глубина 8 м ширина 24,6 м (1893 г.) |
Конечно, эти, как и другие дорогостоящие проекты хорошо бы, прежде чем приступить к реализации, обстоятельно обсудить всем заинтересованным обществом нашей страны. Долгая и страстная будет дискуссия, когда до сограждан дойдет, что на самом деле предлагается и какие будут последствия. Страсти накалятся нешуточные, потому что неизбежно тут будет затронуто множество интересов — от больших, глобальных, национальных и региональных до частных и мелких.
Вот тут-то и станет очевидным дефицит независимого экеспертного и вообще квалифицированного мнения, драматическое отсутствие конструктивной оппозиции, системы согласования интересов. Может даже выяснится, что демократические механизмы в политике, экспертизе при принятии решений — не блажь и роскошь, которую легко имитировать, а необходимая и эффективная система блокировки тупиковых и разорительных путей в будущее.
Даже в последнее советское десятилетие вокруг неприкасаемой сначала проблемы переброски рек (одобренной решениями трех съездов КПСС) развернулась широкая общественная дискуссия, на основе которой взросли многие будущие гражданские лидеры, а тему в августе 1986 года Горбачеву пришлось попросту
закрыть.
Но сейчас ее снова открывают, не приглашая общество к дискуссии. Мне кажется, что это по меньшей мере ошибка: дискуссия неизбежно будет. Потому что у таких проектов, по определению, противников больше, чем сторонников.
Сначала оценят экологические утраты, ущербы и риски; увидят, что они огромны.
Потом попробуют оценить требуемые расходы на стороительство, отселения, обустройство и прочее.
Оценят социальные риски, возможные межнациональные напряжения и ошибутся, как всегда.
Следом обсудят возможные грузовые и пассажирские потоки по морскому каналу “Евразия” в новые “страны мирового океана” и из них. Всей этой работой займутся тысячи людей (что само по себе неплохо). Старое ТЭО перебросок будет снова востребовано.
СТОРОННИКИ: нынешние власти России и Казахстана; руководители администраций регионов, проектировщики, подрядчики, менеджеры и прочие многочисленные участники проекта, уполномоченные банки и фонды, чиновники, причастные к реализации проекта. Проект, пишут в и нтернете, давно лоббируют ставропольские чиновники.
ПРОТИВНИКИ: жители регионов, (Краснодарский край, Ростовская область, Ставропольский край, Волгоградская область, Дагестан, Калмыкия), по которым пройдет трасса канала . Это жители прикаспийских стран, которые лишатся привычных экосистем, эндемичных каспийских осетровых. Это транспортники, получающие новых конкурентов. Финансисты, пессимистично оценивающие эффективность этих проектов. Это международные экологические организации (прежде всего прикаспийских и причерноморских государств). Это интересы соседних (и дальних) стран. Не случайно, что проект лоббирует пока только Астана, а, скажем, Баку держится настороженно. В Интернете на сайте “Центразия” я наткнулся на давнюю статью с призывом снять дискриминацию азербайджанских и иных иностранныхх судов на Волго-Донском канале и об особых обещаниях России в связи со стороительством нового канала. Если появится трансконтинентальный канал большой пропускной способности —
неизбежно возникнут новые международные требования свободы судоходства, прежде всего от Азербайджана и Турции. Наконец, националистические организации и партии всех привлекаемых стран обязательно поднимут свой рейтинг в “борьбе за защиту богом данной нам
природы”.
* * *
В общем, оказалось, что и через двадцать лет, с нашим опытом тупиковых хождений, совсем не просто сделать так, чтобы серьезные проблемы, гигантские государственные расходы и стратегические проекты рассматривались глубоко, всесторонне и серьезно. Для этого нам придется возродить настоящий парламент, настоящие партии, настоящее гражданственное экспертное сообщество и ответственную независимую прессу. Но это все пригодится.
P.S. 21 июля 2007 г. НТВ показало в “Новостях” сюжет: разгромленный экологический лагерь в Иркутской области, в приангарье. Ночью неизвестные в масках жгли палатки, избивали железными палками спящих людей. Один эколог погиб, несколько человек в больницах. Людям, протестовавшим против атомщиков, власти предложили перенести лагерь. Такие теперь обоснования в ходу, такие аргументы.
Август 2006 — август 2007.
1 Сергей Павлович Залыгин, академик Александр Леонидович Яншин, профессор Александр Сергеевич Некрасов, профессор Вера Григорьевна Брюсова, профессор Игорь Александрович Никулин, профессор Алексей Владимирович Яблоков, гидроэнергетик Евгений Макарович Подольский.
2 Александр Божко, Владимир Воронин, Владимир Едемский, Владислав Лифшиц, Николай Тарханов, Алексей Ретеюм, Николай Матрусов, Михаил Вайсфельд, Станислав Жуков, Игорь Хорст, Владислав Конюшко, Виктор Кусковский, Александр Гаврилюк, Павел Пэнежко.
3 Всесоюзная постоянно действующая экологическая экспедиция “Живая вода” (1974–1987 гг., Премия Ленинского комсомола
за 1980 г.) работала при журнале ЦК ВЛКСМ “Сельская молодежь” (главный редактор Олег Попцов). Экспедиции “Каспий”; “Русский север-75, -76”; “Печора-77”, “Амударья-78”, “Обь-79”, “Камчатка-80”; “Дальний Восток-81”, “Белоруссия-82”; “Украина-84”;
“Тверь-85”; “Нижний-86” (руководитель экспедиции В.Ярошенко).
4 Термин введен английским фитоценологом А. Тесли в 1935 г.