Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 13, 2005
Горькие плоды самообмана*
В основе политического и общественного консенсуса, в результате которого к власти в России в 2000 г. пришел президент В.Путин, лежал самообман. Горькие плоды этого самообмана участники начинают осознавать только сейчас, в начале второго президентского срока Путина. Причем осознают их еще далеко не все и лишь постепенно. Суть самообмана состояла в том, что общество и политическая элита страны – частично осознанно, частично по умолчанию – согласились на временное ужесточение политического режима в стране в обмен на обещания политической стабильности и экономического роста. Многие либеральные политики России рассчитывали на то, что популярному президенту в условиях отсутствия политической конкуренции будет легче осуществить непопулярные, но необходимые либеральные реформы. Измученное же тяготами ельцинского переходного периода и встревоженное террористическими актами 1999 г. население страны с радостью поддержало нового лидера, обещавшего не в последнюю очередь разобраться с чеченским нарывом и обеспечить личную безопасность россиян.
Сегодня, несмотря на в целом весьма благополучные показатели экономического развития страны, мы постепенно начинаем понимать, что надежда на авторитарный скачок в благополучное общество, скорее всего, обернется очередной иллюзией. Мы все больше понимаем, что из трех частей того изначального «социального контракта», с которым мы молча согласились пять лет назад, – авторитарная политическая система, либеральные реформы плюс личная безопасность – с уверенностью выполняется только первая. Мы уже отдали государственной бюрократии часть своей свободы. Она требует все большей и большей цены. Однако в обмен мы не получили ни глубоких структурных реформ, ни личной безопасности. Сентябрьская трагедия Беслана окончательно развеяла миф о том, что не несущая ответственности перед народом власть способна выполнить свои обещания. В начале сентября моральный кризис доверия к власти был очевиден. Он не перерос в кризис политический и не привел к отставке правительства только потому, что у нас уже не осталось механизмов политического выражения своих настроений. Но этот кризис, тем не менее, поставил вопрос о том, куда движется Россия и как долго сможет продержаться нынешняя декорация мнимой политической стабильности и экономического благополучия? Как долго сможет еще продержаться самообман, сколь горькими будут его плоды и каковы будут последствия всеобщего разочарования, когда эти декорации рухнут?
Впрочем, инерция самообмана велика. Тем более что на поверхности все выглядит не так плохо. Для многих Путин является модернизатором страны, принесшим ей политическую стабильность, экономический подъем, рост доходов населения. Они сменили годы ельцинской анархии и противостояния президента и парламента, годы «воровской» приватизации, инфляции, экономического упадка и дефолта 1998 г. Путин поставил на место «олигархов» и избавил Россию от всевластия ельцинской «семьи». Удержал Россию от распада и ограничил, если не положил предел, всевластие «региональных баронов». В 2000 г. он начал реформы. В начале его второго президентского срока объявлены такие цели, как удвоение к 2010 г. валового внутреннего продукта и сокращение вдвое доли бедного населения страны.
Парламентские выборы в декабре 2003 г. принесли «партии власти» – «Единой России» – около сорока процентов голосов избирателей и конституционное большинство в Государственной Думе. Они завершились поражением и коммунистов, и демократических и либеральных партий – Союза правых сил и «Яблока». В то же время многие исходят из того, что, несмотря на это, Путин использует свой авторитет для продолжения либеральных реформ. После выборов он подтвердил курс на утверждение демократических прав и свобод граждан, укрепление свободы средств массовой информации, развитие политического плюрализма.
Критики Путина обращают внимание на другое. Экономический рост последних лет стал не столько заслугой президента, сколько подарен ему судьбой. Если и не полностью, то в значительной степени он был обеспечен высокими ценами на нефть, благоприятными внешними и внутренними факторами. Еще больше сомнений высказывается в связи с политическими результатами правления Путина. Начиная с 2000 г. в стране систематически и целенаправленно ликвидировались пусть скромные и противоречивые, но реальные демократические завоевания ельцинского периода. Исчезла политическая конкуренция. При сохранении формальных демократических процедур установлена фактическая монополия «партии власти» – новой российской номенклатуры.
«Путинская» Россия становится все более авторитарной и строится на принципах «управляемой демократии» – практически ничем не ограниченной власти бюрократии и в первую очередь – силовых структур. О прямом возврате к советским временам речь не идет, но нынешний период в развитии России все больше напоминает брежневскую эпоху застоя, во время которой относительное благополучие и политическая стабильность в советском обществе оплачивались доходами от экспорта нефти и газа. Страна же практически не развивалась. Момент ее распада лишь отодвигался во времени. Тенденция к реставрации советского застойного режима проявляется и в политической индифферентности населения, которое комфортно чувствует себя под дланью сильной власти, и в сервильности политической элиты, за редкими исключениями не имеющей собственных убеждений, и в маргинализации слабых институтов гражданского общества.
Вот те главные аргументы, которые высказываются в споре о том, хорош или плох оформившийся за четыре года режим Путина. Что же реально происходит в российском обществе? Куда движется Россия? Оценка вызывающих сегодня озабоченность процессов в России во многом зависит от ответа на дилеммы, с которыми сталкивается российское общество. Но становится все более очевидно, что негласный общественный договор – авторитарное правление в обмен на институциональные и структурные реформы, а также на личную безопасность населения – не соблюдается. По крайней мере в двух его последних частях.
Политический режим Путина
В природе сформировавшегося за годы правления Путина жестко централизованного политического режима вертикальной президентской власти сомневаться уже не приходится. Эта часть негласного общественного договора, безусловно, выполнена. Состоявшиеся в декабре 2003 г. выборы в Государственную Думу и президентские выборы марта 2004 г. завершили процесс формирования этого режима. После переизбрания на пост президента Путин продолжает говорить о необходимости обеспечения прав и основных свобод человека, свободы средств массовой информации, формирования плюралистической партийно-политической системы. Однако эти ценности явно не вписываются в политические реальности современной России. Анализ политических процессов последних лет дает мало оснований полагать, что к 2008 г. нынешняя власть будет эволюционировать в сторону демократии.
В условиях укрепления президентской властной вертикали, явившегося одним из стержневых направлений деятельности первого правительства Путина, реванш бюрократической элиты стал естественным и, наверно, неизбежным следствием слабости демократических институтов власти и институтов гражданского общества. Вот некоторые наиболее существенные черты новой политической системы.
Резкое ослабление политического влияния региональных элит и нарастающий процесс дефедерализации страны. Наиболее очевидными шагами в этом направлении стали ликвидация Совета Федерации в его прежнем виде, когда в его состав входили губернаторы, президенты и председатели законодательных собраний субъектов Федерации. Образование семи федеральных округов и соответствующее преобразование института представителей президента в регионах. Начало процесса изменения российского законодательства с целью отмены выборов глав субъектов Российской Федерации в пользу их назначения президентом с согласия законодательных собраний регионов.
Запугивание непослушного власти крупного бизнеса, его вытеснение из политики и постановка под контроль государственных структур под лозунгом «социальной ответственности» бизнеса. Тем самым власть лишила себя реальной возможности превращения деловых кругов в равноправного партнера по прозрачному и цивилизованному политическому диалогу.
Установление прямого или косвенного государственного контроля над главными телеканалами страны. При этом общественное телевидение, то есть построенное на основе демократических стандартов информационное вещание, так и не возникло. Информационный плюрализм резко сократился, представленность в информационном поле оппозиции сведена к минимуму. Критика президента практически отсутствует.
Фактическая ликвидация системы разделения властей. Судебная власть в России никогда независимой не была. В период же президентства Путина определился ее единственный хозяин – Кремль. Эта тенденция подкрепляется законодательными инициативами по расширению полномочий президента в отношении судебной системы. Совет Федерации в качестве независимой от Кремля влиятельной силы перестал существовать в самом начале путинского правления. После выборов 2003 г. Государственная Дума полностью перестала быть независимой от Кремля. Партия «Единая Россия» получила в Думе конституционное большинство, хотя и собрала на выборах менее 40% голосов избирателей. В результате процедурных изменений оппозиция в Думе лишилась возможности не только влиять на законодательный процесс, но и быть услышанной.
Ликвидация политической конкуренции и формирование непубличного, нетранспарентного стиля политического поведения, при котором большинство решений принимается, по существу, кулуарно, без полновесного участия политических сил и общественности страны. Последняя в этих условиях лишена возможности публичного выражения своих интересов и настроений. В результате реально волнующие общество проблемы не решаются, а загоняются под спуд. Протестные настроения, не находящие выражения в политической сфере, накапливаются, создавая предпосылки для будущего взрыва.
В сложившейся системе федеральной власти практически нет механизмов, сдерживающих свертывание институтов представительной демократии. Факторов же, способствующих ее дальнейшему последовательному отдалению от демократической модели, больше чем достаточно. Ужесточению авторитарного характера федеральной власти способствуют террористические акты на территории России. Этому способствует стремление части нынешней властной элиты устроить передел собственности в свою пользу, используя для этого силовые структуры, послушные суды и «свою» Государственную Думу. В том же направлении федеральную власть подталкивает, по сути, уже начавшееся охлаждение отношений России с Западом. Неизбежным спутником сформировавшейся системы федеральной власти является рост коррупции.
Власть президента и исполнительной ветви сегодня практически ничем не ограничена. И тем не менее, созданная модель «управляемой демократии» намного более уязвима, чем демократическая система с ее сдержками и противовесами, с необходимостью поиска консенсуса в обществе, с сильным гражданским обществом, ограничивающим всевластие бюрократии. Политический режим современной России лишь внешне кажется устойчивым и эффективным в тех относительно благоприятных социально-экономических условиях, в которых он окреп после 2000 г. Но он еще не прошел проверку на прочность. Выборы 2003 и 2004 гг., проходившие в тепличных условиях отсутствия реальной публичной политической конкуренции, такой проверкой не были. Гибель сотен заложников в Беслане в начале сентября 2004 г., обернувшаяся тяжелым кризисом доверия к власти на всех уровнях, показала, насколько уязвима последняя в чрезвычайных условиях.
Рост без развития
Статистика экономического роста России не может не вызывать чувства удовлетворения. Так что у сторонников Путина есть все основания для торжества. Период его правления совпал с периодом оздоровления российской экономики, долгожданного роста после многих лет падения в бездну. Но можно ли, положа руку на сердце, говорить, что этим мы обязаны именно тому политическому режиму, который сформирован в стране?
Формирование экономической политики Путина начиналось осенью 1999 г. после экономического, финансового и бюджетного кризиса 1998–1999 гг., поставившего Россию на грань социально-политической дестабилизации. Задачи экономической политики того времени носили прежде всего антикризисный характер. Речь шла о решении в первую очередь таких проблем, как восстановление бюджетного равновесия, реструктурирование государственного долга, решение проблемы внешней задолженности, восстановление банковской системы, снижение темпов инфляции, предотвращение социального возмущения. Сосредоточение усилий на решении задач макроэкономической стабилизации было вынужденным и неизбежным.
Эти задачи к окончанию первого президентского срока были решены. В 2004 г. Россия вступила как одна из наиболее быстро растущих стран мира, в которой решены многие критические проблемы четырехлетней давности и вновь обсуждается вопрос о модернизации экономики. Пятилетний подъем по любым причинам – это огромное достижение и благо для страны, измученной революциями и реформами. Вопрос заключается в том, насколько оптимально были использованы ресурсы подъема в предшествовавшие годы и будут ли они использованы в ближайшем будущем в интересах модернизации страны.
Что удалось и что не удалось сделать в экономике за годы правления Путина? Главный итог последних лет – снятие с повестки дня большинства острейших макроэкономических проблем. Установлено бюджетное равновесие. Российская экономика начала расти. Макроэкономическая стабилизация стала основной причиной понижения инвестиционных рисков. Огромное положительное сальдо торгового баланса обеспечило рост резервов Центрального банка. Начала развиваться банковская система. Завершается формирование стабилизационного фонда, призванного амортизировать возможное ухудшение внешних экономических условий развития России. После 2000 г. осуществлены многочисленные проекты институциональных реформ: налоговой, бюджетной, пенсионной, трудового законодательства, земельной, судебной. Введен в действие Гражданский кодекс. Сегодня речь идет о втором этапе налоговой, о начале административной реформы, в том числе реформы системы местного самоуправления, об усилении борьбы с коррупцией, о реформе системы социального обеспечения, включая пересмотр уже начатой пенсионной реформы, реформу жилищно-коммунального хозяйства, системы образования, здравоохранения, о банковской реформе и др.
Намеченные в 2000 г. направления реформ были в основном выдержаны, но их интенсивность и глубина не оправдали имевшиеся ожидания. Большинство институциональных реформ этого периода оказали ограниченное влияние на экономический рост. Проведение некоторых из них было отложено или затянуто. Часть реформ осуществлена в усеченном виде. Не были решены за последние годы два важнейших вопроса, крайне важных для успешного осуществления любых реформ в стране, – обеспечение гарантий частной собственности и формирование условий для честной конкуренции. Интеграция России в мировую экономику шла в эти годы по старой схеме. Россия продолжает экспортировать сырьевые материалы в обмен на потребительские товары и продукцию машиностроения. Привлечение инвестиций осуществлялось путем вывоза прямого и ввоза портфельного капитала. Потребуется еще немало времени для формирования в стране стабильного и надежного экономического климата, утверждения высокого инвестиционного рейтинга России.
Основную роль в росте валового внутреннего продукта в последние годы сыграли рост чистого экспорта и личного потребления. При этом рост потребления очень незначительно стимулировал отечественное производство. С 2001 г. по мере роста доходов и укрепления рубля российский спрос вновь переключается на импортные товары. Данные статистики о ежегодном приросте продукции машиностроения никого не должны обманывать. Производство в этом секторе российской экономики росло от такого низкого уровня, что реальные масштабы роста весьма скромны. Важно другое: если выпуск машиностроительной продукции за последние годы вырос примерно на 40%, то ее импорт за тот же период удвоился, превысив уровень 1997 г.
Упование на сверхдоходы от экспорта нефти и других сырьевых товаров только способствовало усугублению «голландской болезни». Стабилизация экономического и социального положения благодаря экспорту сырьевых ресурсов не решает, а лишь усугубляет проблемы российской экономики. Возросла зависимость бюджета от цен на нефть: до 80% прироста его доходов за последние годы прямо или косвенно были связаны с нефтью. Значит, возможное падение цен на нее таит в себе серьезную угрозу бюджетному равновесию.
Масштабы и характер внешних инвестиций в российскую экономику в годы подъема удручающе напоминали ситуацию в период финансового кризиса 1998 г. Россия продолжает экспортировать прямой капитал, хотя и стала привлекать больше портфельных инвестиций. Однако нынешний объем и характер иностранных инвестиций явно недостаточен для достижения устойчивого экономического роста, требующего структурной модернизации российской экономики.
Продолжают увеличиваться разрыв в уровне доходов различных групп населения, неравенство между регионами России. В условиях экономического подъема началось естественное перемещение занятости, выпуска продукции и капиталовложений в те регионы, которые имеют существенные преимущества. В результате уже в обозримой перспективе можно ожидать дальнейшее сжатие ряда сегментов обрабатывающей промышленности, науки, дальнейшего обеднения ряда регионов и потери ими организационных, управленческих и финансовых механизмов возрождения.
В 2000–2003 гг. Россия лишь частично использовала данный ей историей шанс на выход из транзиционного кризиса. Экономический подъем последних лет привел не к модернизации экономики, а к потребительскому буму уставшего от трудностей населения. Подъем 1999–2004 гг. способствовал улучшению экономического положения страны, но не приблизил ее к модернизации.
Осуществленных в последние и намеченных на ближайшие годы реформ недостаточно для проведения структурных преобразований в российской экономике и обеспечения ее устойчивого развития. В условиях закрепления зависимости российской экономики от сырьевого экспорта и от цен на нефть времени для проведения модернизации страны «сверху» может просто не хватить, а каждый очередной спад мировых цен на энергоносители будет сопровождаться падением благосостояния населения страны и порождать серьезные бюджетные проблемы.
Практические шаги второго правительства Путина пока не дают оснований для однозначного ответа на вопрос о перспективах развития России. Наиболее вероятным в предстоящие годы является сценарий, при котором власти будут маневрировать, не проводя ни последовательного реформаторского курса, ни отказываясь от реформ полностью. Их приоритетом будет сохранение социально-экономической стабильности, а не осуществление болезненных реформ. Тем более что последние могут принести свои плоды лишь в долгосрочной перспективе.
При неблагоприятном же стечении внутренних и внешних обстоятельств нельзя исключить и более пессимистическое развитие ситуации. Но и в том, и в другом случае серьезных изменений в российской экономике ожидать не приходится. Даже в маловероятном случае последовательного проведения в жизнь институциональных и структурных реформ к 2008 г. и на обозримый период после окончания второго срока президентского правления Путина в России вряд ли будут созданы предпосылки для устойчивого развития.
«Самодостаточная» Россия в европейской и мировой политике
Став президентом России, В.Путин неизменно демонстрировал приверженность прагматизму во внешней политике. Он отказался от великодержавной риторики. Рассуждения о многополярном мире сменились тезисом о многовекторности российской политики, в котором одновременно уживаются курс и на «интеграцию» с Европой, и на налаживание антитеррористического сотрудничества с США, и «стратегическое партнерство» с Китаем и Индией, и программа формирования единого экономического пространства с такими разными государствами, как Беларусь, Казахстан и Украина.
Путин в своей политике неизменно демонстрировал открытость к сотрудничеству с западными странами, что дало повод кому-то приветствовать, а кому-то критиковать якобы «прозападный» крен в его политике. В то же время в линии президента России буквально с самого начала появились нотки жесткости, неготовности идти на «сдачу позиций» в тех случаях, когда речь шла об отстаивании того, что Москва считала важными интересами страны.
В самом начале своего правления Путин отодвинул угрозу ухудшения отношений с США и расширил кредит доверия к России. Однако к началу второго срока президентского правления внешнеполитический ресурс Путина стал сокращаться. Дискуссии о второй чеченской войне, постепенном оформлении нового политического режима, ограничении свободы средств массовой информации, исключении свободной политической конкуренции и арест Ходорковского хотя и не испортили отношения России с Западом, тем не менее, подвели последних к выводу о том, что Россия не разделяет общих ценностей и потому вряд ли может в обозримой перспективе стать действительно близким партнером.
Внешняя политика Путина была направлена на решение трех основных задач. Во-первых, в ней прослеживалось стремление избежать конфронтации с Западом в силу понимания того простого обстоятельства, что в условиях противостояния с Западом любой проект модернизации России обречен на неудачу. Во-вторых, правительство Путина стремилось в максимальной степени избавить Россию от критики и непрошеных советов со стороны Запада. Наконец, в-третьих, сверхзадача Путина заключалась в том, чтобы добиться признания Западом сформировавшегося в России нового политического режима, убедить западные страны не просто принять его, но и оказать поддержку в достижении поставленных целей, в том числе путем поощрения притока прямых иностранных инвестиций в экономику России.
В отличие от Ельцина, на начальном этапе своего президентского правления ставившего задачу интеграции России в систему развитых западных государств, при Путине Москва сделала акцент на сохранении свободы рук на международной арене. Это предполагает возможность участия или неучастия России по собственному усмотрению в различных международных коалициях, но исключает любую форму интеграции в институты евроатлантической безопасности. Исключение в Москве делают только для наиболее престижных международных «клубов», таких, как «большая восьмерка», а также для международных экономических организаций, таких, как ВТО и ОЭСР.
В первые годы своего правления Путин во многом преуспел в решении первых двух задач и лишь отчасти – последней. Энергичные контакты с руководителями Великобритании, Германии, Европейского союза, США, а также снятие с повести дня накопившихся спорных вопросов – полемики вокруг расширения НАТО, планов США по выходу из Договора об ограничении систем противоракетной обороны и ряда других – позволили президенту России вдохнуть второе дыхание в находившиеся в состоянии застоя отношения с Западом. Безоговорочное присоединение к антитеррористической коалиции, согласие на размещение американских баз в Центральной Азии позволили совершить прорыв в отношениях России с Западом.
Благодаря позитивной экономической динамике, началу погашения внешнего долга Москва смогла не только избавиться от опеки Международного валютного фонда и Всемирного банка, но и свести к минимуму неблагоприятные последствия критики западных стран в отношении внутриполитических процессов в России. За годы правления Путина Москва выработала прочный иммунитет от упреков в свой адрес и, по сути, развязала себе руки во внутренней политике.
В то же время Путин не смог полностью решить третью задачу – обеспечить безоговорочное принятие и поддержку своего политического режима со стороны западных стран. Последние хотя и смотрели на многие тревожные, с их точки зрения, процессы сквозь пальцы, карт-бланш на реализацию в России проекта авторитарной модернизации давать не торопились. Однако западные страны пошли по крайней мере на временную сделку с Москвой. Готовность Путина идти навстречу по важным для них международным вопросам вознаграждалась выражением политического безразличия западных стран по отношению к внутренним процессам в России. Хотя спорные вопросы – о Чечне, о свободе средств массовой информации, о свободных, но не всегда честных выборах – регулярно поднимаются на официальном уровне, санкций Москва может не опасаться. Такое положение дел вряд ли изменится и в предстоящие годы.
Все вышесказанное позволяет говорить об эффективности внешней политики Путина в первые четыре года его президентства, если оценивать ее через призму тех трех задач, о которых говорилось в начале данного раздела. За этот период он смог не только расчистить поле для более свободного маневра в отношениях с западными странами, не нанеся ущерба отношениям России с восточными соседями, но и выдержал возникавшие в эти годы испытания новых партнерских отношений с Западом, и прежде всего с США, на прочность. Самым серьезным таким испытанием стал иракский кризис 2003 г. Но были и другие поводы для разногласий – судьба ядерного сотрудничества России с Ираном, периодические обострения российско-грузинских отношений и другие.
Однако тот факт, что Москва успешно прошла такие испытания в предыдущие четыре года, не означает, что она застрахована от сбоев в будущем. И дело здесь не только в возможных поводах для разногласий – их по-прежнему немало. Главная проблема заключается в другом.
За годы относительного экономического благополучия в российском внешнеполитическом истеблишменте окрепла иллюзия «самодостаточности», возрождения статуса страны как великой державы, которая больше не должна подстраиваться под ненавистный Запад. Уверенность в своих силах, если не сказать самоуверенность, усиливалась внутриполитическими победами Кремля, масштабной сменой управленческой элиты, благодаря которой во власть пришло немало людей военных и иных профессий, не искушенных в большой политике.
В результате уже в 2003 и 2004 гг. наметилась тенденция к усилению великодержавной риторики, антиамериканских выступлений. Это проявилось в ходе дискуссий с Европейским союзом о последствиях расширения последнего на Восток, в очередном всплеске антинатовской риторики в связи с вступлением в альянс стран Балтии, в призывах закрепить позиции России в странах бывшего СССР, не допустить утверждения там западного и американского влияния. Эта тенденция проявилась в антиамериканской кампании в период иракского кризиса 2003 г. До последнего времени Путин одергивал не в меру ретивых блюстителей национально-великодержавных интересов России. Но не стоит игнорировать готовность недавно пришедшего во власть нового поколения российских политиков попробовать силы немного окрепшей России на международном ринге. Ведь именно с такой риторики в 1994 г. начиналось постепенное изменение курса Ельцина – от идеи интеграции в систему развитых демократических государств к разговорам о приближении «холодного мира». Повторение этой ошибки, исправленной Путиным в начале его первого президентского срока, на фоне нерешенности экономических, социальных и политических проблем страны могло бы иметь фатальные последствия для России.
Москва, скорее всего, и дальше будет избегать серьезных противоречий с США и ведущими странами Европейского союза. В случае возникновения новых международных кризисов, способных породить существенные разногласия между Вашингтоном и его европейскими союзниками, Россия, вероятнее всего, будет стараться держаться в стороне от участия в них. Все это будет призвано обеспечить минимальные благоприятные внешние условия для реализации позитивных сценариев внутреннего развития страны. В то же время в силу незавершенности институциональных и структурных реформ, а также в силу сдержанного отношения большинства западных стран к вызывающим у них озабоченность внутренним политическим процессам в России даже дальнейший прогресс в сотрудничестве с ними вряд ли станет мощным фактором модернизации российской экономики, государства и общества.
Возможно развитие событий и по менее благоприятному сценарию в случае существенного ухудшения внешних и внутренних условий экономического развития России, прежде всего резкого падения мировых цен на нефть. Ухудшение внешнеполитических условий дальнейшей консолидации «режима Путина» в 2008 г. возможно также в случае осложнения внутриполитической обстановки – эволюции режима в сторону лево-популистского варианта и (или) существенного ужесточения его авторитарного характера и открытого пренебрежения принципом верховенства закона и необходимостью соблюдения демократических процедур.
Камо грядеши?
Какой выбор сделает Россия в условиях противоречия между объявленной либеральной социально-экономической программой Путина, предполагающей продолжение и углубление институциональных реформ, и антилиберальным социальным наказом, данным избирателями в декабре 2003-го и в марте 2004 г. (соблюдение принципа социальной справедливости – прежде всего путем перераспределения доходов в пользу бедных слоев населения). До настоящего времени высокие темпы экономического роста не ставили руководство страны перед таким выбором. Высокие цены на нефть позволяют и сейчас откладывать болезненные решения. Но что произойдет, если в течение ближайших 2–3 лет мировая конъюнктура изменится и собираемая сегодня государством нефтяная рента сократится? Свобода для маневра правительства существенно сузится, но готово ли оно будет к принятию непопулярных решений?
Правительству России придется столкнуться и с другой проблемой. Оно планирует самые болезненные из намечавшихся реформ, в частности в жилищно-коммунальной сфере, в сфере здравоохранения и образования. Но как оно будет реагировать на проявления социального протеста и падение своей популярности в ходе таких реформ? Будет продолжать их или отступит и станет проводить популистскую социальную политику?
Если большинство экспертов сегодня соглашается с оценкой политического режима Путина как все более авторитарного, то выбор социально-экономической политики правительства определит, будет ли этот режим в ближайшие годы развиваться как левопопулистский или как полуавторитарный режим, осуществляющий правоконсервативную политику экономической модернизации. Даже если Путин выберет курс на продолжение и углубление либеральных реформ, он окажется перед иной дилеммой: возможна ли вообще модернизация страны в условиях «управляемой демократии»? Соответствует ли авторитарная модель модернизации, позволившая многим странам успешно решить задачи преобразования аграрного общества и индустриализации, требованиям качественного инновационного развития и формирования постиндустриального общества?
Отсутствие или слабость институтов гражданского общества, в том числе независимых от государства средств массовой информации, а также слабость политических партий способствуют усилению коррупции и деградации власти. При благоприятном стечении обстоятельств в условиях «управляемой демократии» возможно поддержание относительно высоких темпов «догоняющего» развития России, характерного для развивающихся стран. Однако авторитарная модернизация не позволит стране выбраться с периферии мирового хозяйства, изменить экспортно-сырьевой характер экономики.
Поэтому новое правительство Путина стоит перед выбором в пользу либо дальнейшего повышения управляемости общественно-политических процессов, либо возрождения и укрепления демократических институтов, расширения прав и свобод. События в Беслане явно дали повод Кремлю сделать выбор в пользу дальнейшего закручивания гаек и свертывания демократических институтов. Сохранится ли этот курс до 2008 г. или Путин найдет в себе силы понять его пагубность? Ведь в отсутствие публичного обсуждения существующих проблем, внятных политических альтернатив и нарастающей отчужденности общества от власти любое ухудшение экономической ситуации в стране чревато серьезной дестабилизацией существующей системы.
По мере приближения 2008 г. и необходимости определить преемника Путина вероятность отказа правящей элиты России от «управляемой» демократии будет все менее вероятной. Возрождение политической конкуренции в стране возможно лишь при сочетании ряда факторов: падения цен на нефть, возрастания социальной напряженности и появления спроса на политические альтернативы, а также в случае усиления разногласий и борьбы внутри «партии власти».
Современная российская действительность ставит больше вопросов, чем дает ответов. Поэтому искать последние приходится в форме сценариев дальнейшего развития, в которых переплетаются как благоприятные, так и неблагоприятные экономические, политические и внешние процессы. Впечатляющие показатели экономического развития, популярность Путина, конституционное большинство в Государственной Думе, пусть и «управляемая», но очевидная на фоне постоянных встрясок 90-х гг. политическая стабильность, внешнеполитические успехи Путина – вот основания для эйфории в стане «партии власти» и тех зарубежных наблюдателей, которые верят в возможность модернизации России «сверху».
Сохранение политической стабильности и высокой экономической динамики, осуществление на этой основе институциональных и структурных реформ в экономике и обществе – вот тот сценарий, который сегодня многим кажется наиболее оптимистичным в среднесрочной перспективе, даже если это развитие России при этом будет сопровождаться усилением авторитарного режима.
Пессимистический сценарий развития ситуации предполагает нарастание экономических и финансовых трудностей, нарушение политической стабильности вплоть до частичной или полной утраты управляемости процессами в обществе. Он может быть спровоцирован сочетанием ряда факторов: существенным падением мировых цен на нефть, усилением протестного потенциала в условиях неприятия болезненных реформ, нарастания социальных диспропорций между слоями населения и регионами России. Доверие к власти подрывает ее патологическая неспособность остановить волну террористических актов в стране, обуздать коррупцию.
Пессимистический сценарий предполагает возможность политического кризиса, порожденного высоким уровнем коррупции и низким уровнем лояльности чиновничества по отношению к центральным властям; усилением противоречий между различными политическими группировками во власти; падением легитимности последней в глазах населения, лишенного в условиях полуавторитарного режима возможности влиять на политические решения и участвовать в управлении страной. В своем крайнем проявлении данный вариант развития ситуации может привести к распаду России.
Такой сценарий кажется сегодня невероятным на фоне одержанных Путиным побед. Особенно маловероятным он кажется в период до 2008 г. Разумеется, страна не обречена развиваться именно по этому пути. Можно представить себе немало промежуточных сценариев развития России, сочетающих в себе в большей или меньшей степени черты как оптимистического, так и пессимистического вариантов развития событий. Развитие страны до и после 2008 г. будет зависеть от качества российской политики – то есть от тех решений, которые будут или не будут приниматься руководством страны.
Вполне можно представить себе такой промежуточный сценарий развития российской политики, при котором в остающиеся годы президентского правления Путина власти будут уходить от принятия судьбоносных решений. При условии сохранения высоких цен на нефть они могут проводить «центристскую» политику, осуществлять «умеренно либеральные» реформы, не вызывающие резкого отторжения со стороны населения, отдавая предпочтение «управляемой» демократии, но сохраняя при этом видимость демократических процедур и политического плюрализма, избегая обострения проблем в отношениях с США и с Западом в целом, но и не уступая им в вопросах, считающихся жизненно важными с точки зрения национальных интересов России.
В этом случае за годы президентского правления Путина в России так и не будет заложена основа для будущих глубоких структурных изменений. Симптомы нарастающей стагнации не будут столь явными на фоне благоприятных социально-экономических показателей. Бремя же ответов на нерешенные проблемы российской политики будет переложено на следующее поколение российской элиты.
Отталкиваясь от анализа основных тенденций экономического и политического развития страны, можно предположить, что наиболее вероятным на предстоящие четыре года является не оптимистический, не пессимистический, а промежуточный сценарий развития российской политики. Власти, скорее всего, будут маневрировать, не проводя ни последовательного реформаторского курса, ни отказываясь от реформ полностью. Они продолжат курс на консолидацию режима «управляемой демократии» и обеспечение его политической преемственности после 2007 и 2008 гг. Поскольку внутри страны сегодня нет серьезной политической альтернативы и в ближайшие годы маловероятно возрождение политической конкуренции, этот режим вряд ли столкнется с серьезными вызовами как на федеральном, так и на региональном уровне.
Вероятность такого развития политики подкрепляется отсутствием в России политических условий и стимулов для проведения глубоких реформ. Не следует переоценивать и роль внешних стимулов для проведения реформ в России, которые хотя и могут сыграть более существенную роль после вступления страны в ВТО, но их влияние существенно ограничивается «иммунизацией» России по отношению к западному влиянию.
В рамки данного сценария вполне вписывается политика Москвы, направленная на исключение серьезных противоречий с США и ведущими странами Европейского союза. Эта политика призвана обеспечить минимальные благоприятные внешние условия для реализации позитивных сценариев внутреннего развития страны. В то же время в силу незавершенности институциональных и структурных реформ, а также в силу сдержанного отношения большинства западных стран к вызывающим у них озабоченность внутренним политическим процессам в России даже дальнейший прогресс в сотрудничестве с ними вряд ли станет мощным фактором внутренней модернизации российской экономики, государства и общества.
Тем не менее, при неблагоприятном стечении внутренних и внешних обстоятельств нельзя исключать развитие событий, при котором промежуточный вариант окажется ближе к пессимистическому. Не исключена возможность существенного падения в этот период цен на нефть, нового экономического и финансового кризиса, который поставил бы под вопрос достижения последних лет. Поскольку критический период практически совпадает с выборами в Государственную Думу в 2007 г. и президентских в 2008 г., такое развитие событий повышает вероятность усиления разногласий в правящей элите, протестного голосования.
Но и в том, и в другом случае серьезных изменений в российской экономике на протяжении второго президентского срока Путина ожидать не приходится. Даже в маловероятном случае последовательного и успешного проведения в жизнь институциональных и структурных реформ, к 2008 г. и на последующий обозримый период в России вряд ли возникнут условия для устойчивого экономического развития. Поэтому проблема заключается не в том, сможет ли Россия выйти на устойчивый рост к концу нынешнего десятилетия, а в том, насколько второе правительство Путина сможет продвинуться в решении этой задачи.
Как долго будет длиться наш самообман и как долго власть будет тешить себя благостными иллюзиями? Однозначного ответа на этот вопрос у нас нет. Но ясно одно: чем дольше будет длиться этот самообман, тем горше будут его плоды.