Стабильная нестабильность итальянской действительности
Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 11, 2004
“Святое распятие – это символ нашей идентичности
и якорь надежды для всех”.
Папа Иоанн Павел II
““Законный час” – это единственное,
что осталось законным в Италии”.
Роберто Бениньи
Тартарен из Тараскона – литературный герой, созданный французским писателем Альфонсом Доде во второй половине XIX столетия, представляется очень характерным персонажем для Италии на рубеже второго и третьего тысячелетий. Ряд итальянских журналистов и политологов придерживается мнения, что этот хорошо известный нам герой, его черты, характер, настроения и устремления во многом напоминают среднестатистического итальянца начала XXI столетия и дают представление о стране в целом. Так же как и Тартарен, Италия сегодня строит героические планы и полна грандиозных замыслов как во внутренней, так и во внешней политике. Однако при столкновении с суровой действительностью, как только дело доходит до реализации этих героических начинаний, обстоятельства складываются далеко не столь благоприятно, как предполагалось, а прозаическая реальность иной раз не имеет ничего общего с героическими мечтами. И все же в ряде случаев страна успешно решает сложнейшие экономические, политические и цивилизационные проблемы, которые ставит перед ней многократно усложняющаяся жизнь.
Проявляется эта двойственность во всем, начиная с резкой диспропорции и даже пропасти в развитии Севера и Юга страны – так называемого “южного вопроса”, проблемы старой, очень болезненной и принимающей в наши дни новые и все более пугающие формы, и кончая проблемой отношений между властью и обществом, политической элитой и “площадью”.
Рассказывая о наиболее важных, на наш взгляд, событиях, мы попытаемся нарисовать картину жизни в стране, какой она виделась в течение одного-двух последних месяцев, вполне, впрочем, типичную и создающую представление об облике современной Италии.
10 октября 2003 г. бригада врачей-хирургов крупнейшей римской больницы “Поликлинико Джемелли” успешно осуществила сложнейшую операцию по разделению двух сиамских близнецов – грудных младенцев-девочек из греческого города Салоники – операцию, которая длилась более 20 часов и привела к стойкому положительному результату. Это и ряд подобных ему по сложности хирургических вмешательств, успешно осуществленных итальянскими врачами, а также новейшие разработки и достижения по лечению таких тяжелых и неизлечимых заболеваний, как СПИД, рак, рассеянный склероз, сердечно-сосудистые заболевания, – все это позволяет говорить о том, что итальянская медицина занимает по целому ряду направлений ведущее место в системе европейского и мирового здравоохранения.
9 ноября 2003 г. президент Итальянской Республики Карло Адзелио Чампи заявил о значительных достижениях Италии в сфере здравоохранения, но при этом указал на необходимость выделения дополнительных бюджетных средств на поощрение конкретных научных разработок, чтобы избежать дальнейшей утечки умов, которая по-прежнему остается для страны печальной реальностью. Большую тревогу вызывает также состояние научных исследований, а в целом – сохранение и умножение интеллектуального потенциала страны.
На операцию под названием “Возвращение умов”, начатую правительством Италии еще в 2001 г., было выделено 78 млн евро из бюджета. Однако правительство постановило увеличить ассигнования на научные исследования, проекты и конкретные научные разработки с 0,6% до 1% ВВП в течение 3 лет (с 2003 по 2006 г.) Итальянские исследователи, вернувшиеся на родину в последнее время, в большинстве своем приехали из США (44 чел.) и Великобритании (32 чел.), а также из Франции (20 чел.) и некоторых других стран.
Сегодня в Италии заявлено около 1700 исследовательских проектов в области медицины, в частности по борьбе с раковыми заболеваниями. Только во второй половине 2003 г. во всех крупных городах страны прошли “дни борьбы” против тяжелых и неизлечимых заболеваний. В частности, 6 декабря общество по борьбе с лейкемией провело сбор средств на научно-исследовательские проекты по борьбе с этим грозным заболеванием, а 7 декабря было объявлено днем борьбы против СПИДа – днем сбора средств на борьбу с этой “африканской (да и не только) чумой” и помощь в борьбе с ним отсталым странам, прежде всего африканским. Инициатива принадлежала Общине Сант’Эджидио (Святого Эгидия), которая уже давно (совместно с Ватиканом, другими религиозными общинами (в частности, “Каритас”) или самостоятельно) предпринимает подобные начинания, а также осуществляет помощь движению “Врачи без границ” (“Medici senza frontiere”) и другим демократическим движениям.
Все это происходит на фоне того, что страна, по мнению многих экономистов и ряда ведущих лидеров большой политики, постепенно преодолевает самые мрачные времена финансово-экономического кризиса. По данным экспертов – экономистов и финансистов – не только Италии, но и ЕС, среднемесячный рост производства составил во второй половине 2003 г. 3%, а с начала 2004 г., согласно прогнозам, ожидаются первые заметные сигналы экономического подъема. Министр экономики Дж.Тремонти заявил, что, по его мнению, “самое худшее уже позади”, а президент К.А.Чампи сказал по этому поводу: “Переход к евро способствовал созданию финансовой стабильности, и теперь нужно принимать меры для поощрения экономического развития”. Пока же самое уязвимое место итальянской экономики – это ее слабая конкурентоспособность. По крайней мере, так полагает большинство специалистов в этой сфере.
Многие исследователи проблемы, связанной с сохранением интеллектуального потенциала в Италии, признают, что современное общество – это общество знаний и информации. Ничто не ценится столь дорого, как информация, а роль науки и научной подготовки кадров постоянно возрастает, так же как и внимание к науке и образованию на всех его уровнях. Серьезная профессиональная подготовка, обучение, доступ к высшему образованию, разработка конкретных научных и учебных проектов – всему этому уделяется возрастающее внимание, а на развитие образования и науки в стране выделяются значительные средства.
В то же время в Италии сегодня насчитывается не менее 600 эзотерических обществ, причем наибольшее их количество находится в столице, где число магов самого различного ранга, в том числе откровенных шарлатанов от науки, просто поражает.
24 октября 2003 г. в ряде крупнейших итальянских городов – Риме, Болонье, Милане – была успешно завершена операция, осуществленная совместно силами полиции и карабинеров, в ходе которой было арестовано несколько известных террористов – активистов так называемых “Новых Красных бригад – борцов за создание сражающейся коммунистической партии” (“Nuove Brigate Rosse per la costruzione del Partito comunista combattente”). В их числе – предполагаемые наемные убийцы двух крупнейших итальянских политических деятелей и журналистов Массимо Д’Антона и Марко Бьяджи. За решеткой оказались 6 членов “Новых бригад” – четверо мужчин и две женщины – в основном в возрасте от 30 до 35 лет, а двое из них даже и не достигли этого возраста. В тот же вечер состоялось заседание обеих палат парламента, где депутаты встретили это известие аплодисментами, а министр внутренних дел Дж.Пизану в выступлении перед депутатским корпусом заявил о “завершении целого этапа борьбы против нового и старого терроризма”. По его оценке, преемственность идей и методов терроризма 70-х гг. и так называемого “нового подрывного терроризма” очевидна, поскольку “смертны люди, но отнюдь не идеи”.
Это уже вторая волна арестов активистов “Новых бригад”. Первая прошла 2 марта 2003 г. в ходе проведения широкомасштабной операции против активистов “Новых Красных бригад”, которая привела к перестрелке в пассажирском поезде и к человеческим жертвам. Во время перестрелки был убит один из известных террористов “Новых Красных бригад” М.Галези и арестована известная активистка организации Надя Д.Лиоче.
В период Первой республики, особенно в 60–70-х гг., политический экстремизм в Италии имел два цвета – “черный”, неофашистский, представленный рядом групп неофашистского направления, и “красный” – так называемый левоэкстремистский, печально известные “Красные бригады”. В наши дни “черный” терроризм уже не представляет серьезной угрозы стабильности в стране, возможно, за исключением блока “Социальное движение – трехцветное знамя”, который сохранил в своем гербе символику старой неофашистской партии – прямой наследницы неофашистской республики Салу. А вот “красный терроризм” – это сила, с которой приходится считаться как политикам, так и силам порядка.
По-видимому, популярность левого политического терроризма связана с падением влияния “левого блока”, и в первую очередь партий, ставших преемниками старой Итальянской компартии (ИКП). Эта партия раскололась и прекратила существование в 1990 г. Результатом раскола стало появление сразу нескольких движений и групп. Среди них – “Итальянские коммунисты” (“Comunisti Italiani”), “Унитарные коммунисты” (“Comunisti Unitari”), “Партия коммунистического возрождения” (“Partito della Rifondazione Comunista”), а также менее радикальные левые группы и блоки – “Левые демократы” (“Democratici di Sinistra”) и особенно “Оливковая ветвь” (“Movimento per l’Ulivo”), связанная с ней “Маргаритка” (“Margherita”) и “Италия ценностей” (“L’Italia dei Valori”).
Последние два направления – наследники бывшей ИКП – довольно четко отражают две тенденции в Итальянской компартии эпохи Первой республики, но ни одна из них не пользуется серьезным влиянием в стране. Впрочем, и наследники старой социалистической партии, в частности “Итальянские демократические социалисты”, также не пользуются влиянием. Попытки левых партий и движений объединиться с радикалами или “зелеными” не приводят к росту доверия к ним со стороны рядовых граждан.
А вот сторонники “красного терроризма” отражают настроения той части общества, которая испытывает ностальгию по “коммунистическим идеалам” прошлого и по ИКП, особенно по ее ортодоксальной (то есть непосредственно связанной с Кремлем и действовавшей по его указаниям) или радикальной части, а также абсолютное неприятие громких политических скандалов и фактов коррупции в высших эшелонах власти, которые стали известными после проведения в начале 90-х гг. кампании “Чистые руки” (“Mani pulite”) и слишком часто оставались безнаказанными. Именно в этой стабильно сохраняющейся популярности левого политического экстремизма и почти полном отсутствии интереса к правому (неофашистскому) экстремизму видится нам отличие политического радикализма 60–70-х гг. от реалий настоящего момента, хотя – оговоримся еще раз – преемственность “старого” и “нового” экстремизма очевидна.
Однако было бы не совсем верно говорить лишь об опасности “политического терроризма”. Серьезную угрозу стабильности и порядку представляет нарастание волны эмигрантов из Албании, бывших республик Югославии, Восточной Европы, России и стран СНГ, а также из Восточной Азии, Ближнего Востока и стран Африки. Италия – одна из четырех стран ЕС, в которых численность иммигрантов из стран, не входящих в Сообщество, уже превышает 1 млн человек. Однако их доля в населении страны (1 иммигрант на 35 итальянцев) существенно меньше, чем во Франции или Великобритании, где их доля составляет примерно 1 на 15 человек, и тем более в Германии (1 на 10 чел.). В Италии иммигранты составляют около 3% трудовых ресурсов страны, причем 1 из 10 человек, нанимаемых на работу, – это иммигрант из страны, не входящей в Европейское сообщество.
В последнее время стал отчетливо проявляться феномен так называемой “подпольной иммиграции”, поэтому иммиграция приобретает бесконтрольный характер. Даже знаменитый закон об ограничении въезда и более жестком контроле над иммиграцией, принятый весной 2002 г. (“legge sulla Sanatoria”), отнюдь не способствовал решению этой болезненной проблемы. Беженцы из стран Магриба, Турции, других частей Африки, Азии и Европы продолжают нелегально проникать в Италию, создавая ряд сложных проблем, в том числе санитарно-медицинских.
Почти ежедневно очередная надувная резиновая лодка или утлое судно тонет в заливе Лампедуза или у самых берегов Сицилии, и требуется немедленная помощь береговых сил порядка для спасения утопающих и оказания им первичной медицинской помощи. Самый трагичный эпизод случился 19 октября 2003 г., когда после неудачной попытки достичь берегов Италии в утлом суденышке по бурному морю утонули 13 человек, а затем погибли во время путешествия от голода, болезни еще несколько жителей Сомали, пытавшихся убежать от непрекращающейся гражданской войны. 24 октября в Риме состоялись похороны погибших, на которых присутствовали министр внутренних дел Дж.Пизану и мэр Рима В.Велтрони.
Стабильно растущий приток иммигрантов в Италию создает ряд экономических, социальных, конфессиональных, медицинских проблем, не говоря о росте преступности, в том числе увеличении числа тяжких уголовных преступлений, процветании наркобизнеса, проституции, торговле оружием, детьми из “неблагополучных” стран. В эти и подобные им тяжкие преступления чаще всего втягиваются иммигранты.
По данным печати, а также телепрограмм и популярных телепередач (в частности, этим специально занимается программа с очень высоким рейтингом “Кто его видел?”, посвященная розыску пропавших или попавших в беду людей), иммигранты составляют, по крайней мере, не менее 65–70% пострадавших, родственники или близкие которых обратились за помощью в деле их розыска и оказания им помощи.
Особую проблему составляет все растущая численно исламская колония в стране, что понятно, если учесть усиление исламского терроризма в мире, войну в Ираке и “угрозу исламского фундаментализма”. Доля иммигрантов-мусульман возросла с 32,2% в 1990 г. до 35% в 2001 г. Самая многочисленная мусульманская община образовалась в Ломбардии – здесь мусульман насчитывается около 120 тыс. человек. Такое положение приводит к определенным сложностям, например, в системе образования, особенно школьного, а также в области профессиональной подготовки, и требует, помимо прочего, немалых средств.
В ряде случаев общины мусульман создают трения на религиозной почве, не говоря о том, что некоторые из них занимаются криминальным бизнесом, например складированием и торговлей оружием. В начале ноября 2003 г. было задержано несколько членов мусульманской общины Ломбардии – им было предъявлено обвинение в незаконном хранении большой партии оружия.
Во второй половине ноября 2003 г. 6 иммигрантов из Марокко и несколько алжирцев, нелегально проживающих в Италии, были в принудительном порядке высланы из страны. В числе высланных оказался имам одного из мусульманских приходов, выходец из Сенегала, много лет проживший в Италии и имеющий жену-итальянку и детей от этого брака. В отношении же тех иммигрантов, в том числе из мусульманских стран, которые имеют вид на жительство, постоянную работу и стабильный доход, организованы доступные для них курсы по обучению итальянскому языку.
В середине ноября 2003 г. вся итальянская пресса, а также все телепрограммы итальянского телевидения обсуждали проблему, следует ли в обязательном порядке сохранять в классах всех без исключения итальянских школ Святое распятие, если учесть, что Италия – светское государство, а также что обязательное наличие Распятия в учебных заведениях было впервые введено режимом Муссолини. Полемика разгорелась после того, как в одной из школ (в Офена) было предложено снять со стен в классах Святое распятие, поскольку в итальянских школах обучаются дети самых разных национальностей и конфессиональной принадлежности и подобное положение может задеть их религиозные чувства.
В поддержку этого начинания выступили “зеленые”, но большинство политиков, начиная с президента Италии Карло Адзелио Чампи, высказались против отмены ныне существующей традиции на том основании, что католическая вера – абсолютно преобладающая в стране и важнейшее проявление национальной идентичности и поэтому “было бы абсурдно убрать Распятие”. Президент, к которому присоединился заместитель председателя Совета министров Д.Фини, твердо заявил, что католическая церковь – это “символ итальянского национального единства и традиций Рисорджименто, и поэтому мы заявляем, что мы христиане”. А папа Иоанн Павел II подчеркнул, что “Святое распятие – это якорь надежды для всех”.
В последние годы в стране все с большим уважением и любовью относятся к национальным традициям и к таким славным страницам прошлого, как Рисорджименто или Движение Сопротивления итальянского народа против фашизма и гитлеризма. Это заметно во всем: и в телепрограммах, и в печати, и в выпускаемой литературе, и в экранизациях шедевров итальянского кинематографа, например в популярности экранизации романа Эдмондо де Амичиса “Сердце” (“Il cuore”), посвященного этим событиям. А в марте 2003 г., в годовщину кровопролития в Ардеатинских пещерах1, ряд телепрограмм обратился к телезрителям с просьбой помочь разыскать некоторых из родственников расстрелянных, фотографии которых были показаны. В последнее время телепрограммы все чаще оказывают помощь людям, разыскивающим родственников, в том числе помогают соединиться семьям, которые потеряли родных и близких в период Сопротивления, оккупации или в первые годы после падения фашизма. Эта ставшая постоянной традиция проявляется буквально во всем – и в СМИ, и в телепрограммах, особенно культурно-образовательных, и в показе экранизаций – шедевров итальянской и мировой литературы.
После трагедии середины ноября 2003 г., когда в результате террористического акта в Ираке погибло 19 итальянских карабинеров и представителей сил правопорядка и несколько десятков солдат было ранено, состоялись похороны погибших. Почтить их память в собор Святого Павла в Риме, где состоялись похороны, пришел президент Итальянской Республики Карло Адзелио Чампи. День похорон был объявлен днем национального траура. В тот же вечер по первому каналу телевидения был показан фильм из золотого фонда итальянского кинематографа – “Сальво д’Аквисто”, повествующий о подвиге и трагической судьбе Сальво д’Аквисто, карабинера, спасшего ценой собственной жизни несколько десятков мирных жителей от зверств нацистских правителей. Кроме того, в знак траура по всем каналам телевидения были прекращены в тот вечер рекламные паузы.
24 октября 2003 г. во всех крупных городах Италии была проведена всеобщая забастовка протеста против проекта пенсионной реформы, подготовленного правительством страны и обсуждаемого сейчас в парламенте. Забастовка была организована силами трех основных профсоюзных центров страны – ВИКТ (Всеобщая итальянская конфедерация трудящихся), ИКПТ (Итальянская конфедерация профсоюзов трудящихся) и ИСТ (Итальянский союз труда), но в ней приняли участие также представители профсоюза работников образования (COBAS).
Проект выдвинутой правящим блоком пенсионной реформы вызывает резкий протест со стороны оппозиционного правительству С.Берлускони левоцентристского блока и определенной части общества. Однако в ходе забастовки выдвигались лозунги, не только связанные с пенсионной реформой, но и содержавшие критику проекта бюджета на 2004 г., а также требования принятия нового закона о труде, проект которого также является сейчас предметом обсуждения. По данным лидеров профцентров (соответственно Дж.Эпифани, С.Пеццотта и Л.Анджелетти), в забастовке приняло участие более 10 млн человек, причем наибольшего размаха она достигла в Болонье, Риме и Неаполе. Однако, по мнению лидера Конфиндустрии (Союза предпринимателей) А.Д’Амато, число участников едва ли достигло трети от этого числа, не говоря о том, что, по его мнению, забастовка далеко не достигла той цели, которую поставили перед собой главные профцентры страны.
Проект реформы предусматривает увеличение пенсионного возраста до 65 (в ряде случаев – 67 лет) при наличии трудового стажа не менее 37 лет (прежде – не менее 35 лет). После этого человек вправе решать, уходить ли ему на пенсию или продолжать работать, причем в последнем случае предлагается система существенных материальных поощрений – дополнительных выплат в форме надбавок к заработной плате работающего пенсионера. В частности, с 2004 до 2007 г. предполагается постепенно довести сумму надбавок для работающих пенсионеров до 33% от заработка. Одновременно начиная с 1 января 2004 г. предусматривается увеличение пенсий на 2,5%.
Этот проект вызвал резкую критику оппозиции, причем в основном в связи с отсутствием вплоть до сегодняшнего дня нового закона о труде, а также с довольно ощутимым сокращением средств, выделяемых на социальные нужды в законе о бюджете на 2004 г. Кроме того, отдельные категории работников, в основном интеллектуальной сферы, а также в системе среднего2 и высшего образования, требуют гарантий более стабильной занятости. Правительственное большинство считает пенсионную реформу уже свершившимся фактом и публично выражает уверенность в том, что она будет принята еще до конца 2003 г. Представители профцентров, однако, проявили решимость не прекращать борьбу против принятия проекта реформы.
В начале декабря 2003 г. во всех крупных городах вновь прошли крупные манифестации против проекта пенсионной реформы, организованные главными профцентрами страны. Одним из первых результатов манифестаций стало заявление ряда министров правительства о возможности дополнительных консультаций на уровне правительство–профсоюзы и перенесения окончательных сроков принятия закона на январь 2004 г. После дискуссий в обеих палатах парламента было принято решение о новых переговорах между профцентрами, Конфиндустрией и правительством, которые назначены на начало января 2004 г. Таким образом, между профсоюзами и правительством установилось временное “вооруженное перемирие” (по меткому выражению одного из парламентариев). И это произошло, несмотря на очевидное раздражение высших лиц в правительстве, которые заявили, что они должны учитывать “мнение людей труда, но отнюдь не людей площади”. Тем самым представители высшего эшелона власти вынесли свой приговор улично-митинговой субкультуре Италии и дали четко понять, что не намерены с нею считаться.
Кроме того, в настоящее время рассматривается проект нового трудового закона (закон М.Бьяджи), по которому предполагается создание новых рабочих мест для тех, кто предпочитает работать по скользкому (гибкому) графику или неполный рабочий день (неполную неделю). Проект этого закона предусматривает значительное расширение временной и частичной (неполной) занятости и предоставит серьезные дополнительные возможности для молодежи, в особенности для студентов, пенсионеров, женщин, имеющих малолетних детей, то есть для всех тех, кто хотел бы иметь дополнительный заработок и почувствовать себя реализованным в жизни, но до сих пор не имел такой возможности.
Что касается принятия закона о бюджете на 2004 г., то важным позитивным решением стало принятие статьи, по которой семьи будут получать единовременное пособие на новорожденного ребенка в сумме 1000 евро, причем рождаемость будет поощряться также пособиями на рождение второго ребенка. Другой необходимой мерой станет также возможность получения полисов на случай стихийных бедствий, а также предоставление полисов пострадавшим в результате землетрясений и других стихийных бедствий. Последнее решение было продиктовано землетрясением в Сан-Джулиано (Апулия) 31 октября 2002 г3., в результате которого целый город прекратил существование, а выжившие после землетрясения до сих пор не имеют нормального жилья, проживают у родственников или в палаточном городе вблизи Сан-Джулиано и нуждаются в немедленном вспомоществовании.
Давние традиции, которые имеет профсоюзное, а в более широком смысле демократическое движение в Италии, предоставляют широкие возможности для реализации корпоративного духа значительной части итальянцев и позволяют осуществлять стратегию эффективного нажима на правительство с целью осуществления демократических реформ и принятия более действенных законов. Такая стратегия уже заставила правительство согласиться с возможностью принятия нового (более демократического) закона о СМИ, обратить внимание на проблемы терроризма, преступности, состояние правопорядка, а также экологии.
Проблема свободы СМИ тесно связана с проблемой свободы, прежде всего свободы слова – права, которое является базовым, фундаментальным правом в демократическом обществе и государстве, в том числе права “свободно критиковать и даже высмеивать власть в стране”. Эти слова принадлежат известному итальянскому режиссеру и актеру Р.Бениньи, который произнес их в публичном выступлении в Нью-Йорке в октябре 2003 г. В тот день весь демократический мир услышал этот призыв и ставшее крылатым изречение “”Законный час” – это единственное, что остается законным в Италии”4.
Что касается проблемы экологии, то в последние месяцы не только экологические, но и политические движения выступают за скорейшее подписание протокола в Киото. Проблемы окружающей среды, в частности потепление климата, озоновая дыра, состояние лесопарковой зоны в Италии и в Европе, – все эти проблемы находятся в фокусе их пристального внимания. Однако наиболее ярким событием в этом отношении стали массовые манифестации, как стихийные, так и организованные экологическими организациями, против захоронений ядерных отходов. Одна из крупнейших манифестаций прошла в южной области страны – Базиликата, а эпицентром стал небольшой городок Сканцано. Активисты-экологи и все население городка в течение нескольких дней середины ноября провели крупные манифестации, прибегли к пикетам и другим мерам массового протеста для того, чтобы не допустить превращения страны в “помойку, куда сбрасываются радиоактивные отходы”.
Начиная с весны 2003 г. внимание большинства итальянцев, в том числе людей, далеких от политики, было постоянно приковано к громким политическим процессам, причем в числе свидетелей (а иногда и обвиняемых) по разбираемым в их ходе делам оказались в той или иной степени замешаны первые лица в государстве. Эти политические скандалы напомнили многим события десятилетней давности, связанные с борьбой против так называемого “Взяткограда” и с проведением кампании “Чистые руки”. В их числе стал в первую очередь процесс над старейшим и известнейшим политиком Первой республики, признанным лидером ХДП Дж.Андреотти. Это – крупнейшая фигура, в течение долгого времени представлявшая фасад итальянской политики, политик, бывший в 70–80-е гг. своего рода серым кардиналом страны и обвиненный в причастности к убийству журналиста М.Пекорелли, который собирался опубликовать досье, содержавшее скандальные факты, связанные с похищением и убийством Альдо Моро. Кроме того, следует назвать также процессы против С.Берлускони и ряда других лиц Большой политики, связанные с незаконным использованием некоторых фондов (предназначенных, в частности, на развитие южных областей страны). Среди проходящих по делу лиц оказались также некоторые представители высших эшелонов власти и крупные юристы (в частности, Ч.Прйвити). Скандальные разоблачения последовали также после начала процесса (лето 2003 г.) над одним из лиц, замешанных в незаконных операциях с акциями компании Телеком-Сербия, неким Игорем Марини, когда под подозрением в причастности к незаконным операциям оказался целый ряд крупнейших итальянских политиков, прежде всего из левоцентристского блока, в том числе представляющих Италию в Европарламенте. Обвинения в адрес лиц, проходящих (иногда как свидетели) по делу Телеком-Сербия, на данный момент не доказаны. Закончившийся в середине ноября судебный процесс против Дж.Андреотти, где ему были предъявлены весьма серьезные обвинения, доказал его невиновность. Что касается процесса против главы кабинета министров и некоторых первых лиц в государстве, то он, по сути дела, лишь отложен. В начале июня 2003 г. парламент принял закон, утвержденный обеими палатами, согласно которому главе правительства была предоставлена возможность воспользоваться иммунитетом до тех пор, пока он находится на этом посту, а Италия возглавляет Евросоюз. Этот закон о временном иммунитете, а точнее, о временной отсрочке судебного разбирательства (так наз. “lodo maccanico”), является, по сути дела, нарушением важнейшего положения Конституции Итальянской Республики, вступившей в силу с 1 января 1948 г. и до сих пор не отмененной, – положения о равенстве всех перед законом, даже если учесть, что в данном случае речь идет лишь о юридической процедуре, связанной с временной отсрочкой судебного разбирательства. Ведь в любом зале суда в Италии висит лозунг: “Закон равен для всех” (“La legge и uguale per tutti”).
Вероятно, именно эти скандальные процессы и стали причиной упомянутого выше выступления Р.Бениньи в Нью-Йорке и резкой критики властных структур Италии.
***
7 марта 1994 г. в Италии состоялись парламентские выборы, итоги которых были тогда оценены как “беспрецедентные, неслыханные и неожиданные”, как “настоящее политическое землетрясение”, как “ураганные дни”5. Прошло уже почти десять лет с тех пор, и в свете происшедших за это время событий итоги выборов 1994 г. уже никому не показались бы беспрецедентными именно потому, что они стали началом новой эпохи в Италии, которую очень многие и внутри страны, и за рубежом называют началом Второй республики. Те политические тенденции, которые в тот период казались случайными, оказались более чем устойчивыми. Во-первых, произошло смещение политической оси и общественного мнения в сторону от левых партий и движений к политическому центру и к правоцентристскому блоку. Во-вторых, на этих выборах старые традиционные партии Первой республики и их осколки (образовавшиеся после их раскола) – квазипартии выступили не каждая с самостоятельной программой и не порознь, как это было прежде, а выработали свои предвыборные платформы в рамках трех основных блоков. Причинами этого стали: коррупция в высших эшелонах власти, в частности широчайшая огласка, которую получила политическая преступность вплоть до первых лиц в государстве; скандальные разоблачения, последовавшие после проведения кампании по борьбе с коррупцией (нашумевшая в начале 90-х гг., в особенности с 1992 г., печально известная кампания “Чистые руки” – “mani pulite”, которая привела к жизни лозунги борьбы против “Взяткограда” – “La Tangentopoli”); изменение центрального ценностного ядра национальной, прежде всего политико-правовой, культуры, т.е. довольно глубокие трансформации в сфере государственной и национальной идентичности. Начиная с 90-х гг. перечисленные выше события и явления стали важнейшими проявлениями политической жизни в стране. Такими они во многим остаются и сегодня.
Одним из наиболее важных изменений, связанных с преодолением Первой республики в Италии, как раз и стала трансформация партийно-политической системы, выразившаяся в переходе от традиционных партий к блокам. Такое изменение не должно удивлять, поскольку в период Первой республики партийно-политическая система характеризовалась, по сути дела, не многопартийностью, как это может показаться на первый взгляд, но несовершенной и слабо оформленной двухпартийностью (“bipartitismo intercetto e imperfetto”)6. На одной стороне шаткой конструкции “политического коромысла” находилась Христианско-Демократическая партия (ХДП), другую должна была уравновешивать (но никогда реально не уравновешивала в силу того, что ее начиная с июня 1947 г. никогда не допускали к реальной власти) Итальянская компартия – в большинстве случаев вторая по влиянию в обществе, популярности и численности. В качестве третьей силы и реального противовеса этой шаткой конструкции чаще всего выступала Социалистическая партия (ИСП), все же остальные партии создавали блоки и коалиции то с ХДП, то с ИСП. Поскольку до 25 апреля 1993 г., по Конституции 1948 г., выборы проходили в соответствии с пропорциональной системой7, то лишь ХДП имела возможность создавать правительственные коалиции на основе паритетных отношений с другими партиями (исключая ИКП) или ставя их в подчиненное положение. В любом случае “политическое коромысло” никак не могло быть уравновешено, по крайней мере до такой степени, чтобы “политическое коромысло” превратилось бы в более устойчивую конструкцию. В этом – одна из причин недолговечности правительств Первой республики (за 49 лет их сменилось 53). Не случайно ее политическая система получила название “стабильная нестабильность”, “заблокированная демократия”, а также “нестабильная стабильно заблокированная система”.
Политические блоки, включившие в себя, наряду с расколовшимися старыми, большое количество маленьких квазипартий и групп и ставшие символом Второй республики, довольно существенно изменили политическую “картину мира” в стране и в известной степени – хотя и не очень сильно – способствовали установлению равновесия “политического коромысла”. В то же время нетрудно проследить преемственность между старым двухпартийным “коромыслом” и блокировавшимися с ведущими партиями малыми партиями и группами, с одной стороны, и блоками 90-х гг. ХХ в. и начала третьего тысячелетия.
Другим важным проявлением начала Второй республики, или – в любом случае – качественно нового этапа в истории демократической Италии8, стало утверждение мажоритарной системы, что стало серьезной поправкой к Конституции. 90-е гг. ХХ в. вообще стали, по мнению многих политологов, переходным периодом, а ряд исследователей даже полагает, что этот переходный период завершил целую фазу, после чего в Италии началась Третья республика.
И наконец, еще одним важным, даже поворотным событием в истории страны стал закон о Devolution – децентрализации и значительном усилении местного самоуправления, прежде всего путем наделения органов власти на местах бульшими, чем в период Первой республики, полномочиями, в том числе и финансовыми. Этот закон сам по себе не только не противоречит духу и букве итальянской Конституции, но и является ее органической частью. Многочисленные попытки осуществления реформы местного самоуправления (по крайней мере, на уровне областей) последовательно предпринимались начиная с 1972 г. Однако в ситуации, сложившейся в стране в 90-е гг., закон о Devolution трактуется многими – и на уровне властных структур, и на уровне общественного мнения, и на уровне улично-митинговой субкультуры – как путь к весьма аморфной конфедерации или даже к отделению отдельных областей страны.
***
Так закончился ли переходный период, который характеризовался постоянной сменой кабинетов, совершенно неспособных создать вокруг себя устойчивое большинство и широкую опору в парламенте и в стране?
По мнению многих серьезных исследователей, несомненно, да. Завершение этого переходного периода, который многие политологи называют сегодня Второй республикой, напрямую связано с победой нынешнего правительственного блока “Дом Свобод” (“Casa delle libertа”), куда, наряду с партией С.Берлускони “Вперед, Италия” (“Forza Italia”), вошли также партия “Национальный Альянс” (“L’Alleanza Nazionale”) во главе с Д.Фини и “Северная Лига” (“Lega Nord”). Причем речь отнюдь не шла о победе частичной, как это всегда происходило в период первых двух республик, уже начиная с 70-х гг. В тот период анализ итогов выборов, как правило, поражал своей абстрактной отвлеченностью и противоречивостью, что порождало недоумение иностранных обозревателей и уныние итальянских избирателей. Майские же выборы 2001 г. отличает то, что на них уверенно лидировал блок, опирающийся на реальное политическое большинство в обеих палатах парламента и имеющий во главе популярного лидера нынешнего главу кабинета министров. Так что с точки зрения политической – ответ на вопрос об окончании переходного периода (Второй республики) может стать утвердительным. А вот с точки зрения трансформации политических институтов и особенно политико-правовой культуры в стране – скорее, отрицательным. Ведь Первая республика завершила существование, и одним из показателей этого, как упоминалось, стал переход к мажоритарной системе после аброгативного референдума 1993 г. Однако и сегодня остается не совсем ясно, является ли сегодня Итальянская Республика еще парламентской или уже президентской? Возможно ли будет на следующих выборах вернуться к пропорциональной системе – или это уже невозможно? Станет ли Италия и дальше осуществлять политику децентрализации – более эффективного самоуправления и большей автономии в соответствии с Конституцией Итальянской Республики, то есть курсом на Devolution, речь об осуществлении которого идет уже много лет? И главное – удастся ли осуществлять децентрализацию в форме придания бтльших властных полномочий местным органам власти – в областях, провинциях и коммунах? Не спровоцирует ли политика Devolution центробежные процессы в Италии и не поощрит ли бюрократию на местах? Или снова будет серьезно рассматриваться вопрос об образовании Транспадании и отделении значительной части северных территорий от Италии, как это уже некоторое время предлагают лидеры “Северной Лиги”? Впрочем, подобные устремления характерны сегодня и для ряда южных областей, и с этой целью уже некоторое время существует политическое образование “Южная Лига” (“Lega Sud”)? И вообще, действительно ли ушла в прошлое политическая эпоха, представленная политической и интеллектуальной йlite, сформировавшейся на гребне событий в Италии и Европе конца 60-х гг. ХХ столетия?
Все это – вопросы, на которые никто не может дать ответа.
***
В течение многих лет “страна Тартарена” пытается решить такие болезненные проблемы, как правосудие, социальное обеспечение, школьное и университетское образование, здравоохранение и медицинское обслуживание, условия труда, продвинуть дальше реформу самоуправления, а также осуществить самую “главную” из реформ – переписать Конституцию. Впрочем, некоторые действия в этом направлении уже предприняты, что лишь затрудняет решение вышеперечисленных проблем. Так, самый последний закон, принятый правительством Ф.Рутелли накануне майских выборов 2001 г., – закон о наделении областей самыми широкими полномочиями, – безусловно демократический. Однако в нынешней ситуации, в частности в связи с сильным падением уважения к государственным институтам власти, в первую очередь к парламенту, который в таком виде, как он существует сегодня, превращается в “простую говорильню”, с одновременным разрастанием бюрократии в местных органах власти, закон о Devolution неизбежно порождает конфликты во властных структурах на местах, между отдельными областями и между органами областного самоуправления и центральной властью. Не говоря уже о проекте лидера “Северной Лиги” У.Босси довести децентрализацию областей до такой степени, что центральная власть окажется не в состоянии контролировать центробежные процессы в стране.
В таких условиях происходит усиление корпоративного духа (преданность семье, селу, городу, фирме, профессиональному футбольному клубу и т.д.) итальянцев, который проявляется, в том числе, в сильно развитой традиции массового протеста – проведении референдумов, митингов, пикетов, всеобщих забастовок, других акций массового неповиновения, которые, как правило, до сих пор приносили неплохие плоды. Вероятно, именно этот корпоративный дух, способствующий сплочению итальянцев, и становится в последние годы якорем надежды для всех.
1 В марте 1944 г. гитлеровские оккупанты совершили акт возмездия против итальянских партизан, расстреляв в окрестностях Рима несколько тысяч мирных жителей, в числе которых женщины и дети.
2 Речь идет прежде всего о последнем уровне школы – преподавателях гимназий, лицеев, технических институтов – уровень, следующий за средней школой, которую итальянцы посещают примерно с 11 до 14–15 лет.
3 31.10.2004 г. в Сан-Джулиано – маленьком населенном пункте Апулии – под развалинами погиб первый класс одной из школ городка вместе с учительницей.
4 По-итальянски, перевод стрелок часов на час назад, на зимнее время, называется возвращением так называемого “законного”, т.е. данного государством, часа – “ora legale” (в противовес так называемому “солнечному часу” – “ora solare” – переводу часов на летнее время).
5 Il Giorno, 1994, 29 mar., p. 1; La Repubblica, 1994, 29 mar., p. 1–2; il Messaggero, 1994, 29 mar., p. 1–4.
6 Этот термин широко использовался применительно к партийно-политической системе итальянскими социологами в 70–80-х гг. ХХ в.
7 В этот день в стране состоялся аброгативный референдум, в результате которого было изменено положение ныне действующей Конституции и пропорциональная система была заменена мажоритарной.
8 Большинство историков называют послевоенный период истории Италии “демократическим” (в сравнении с предшествующими – либеральным и фашистским).