Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 10, 2003
Чуден Тибр при тихой погоде. Редкая птица не долетит до середины Тибра. * * * Я, когда гулял по Риму, думал, смерть промчится мимо. Так и есть: безумный скуттер меня с кем-то перепутал! * * * Жена моя жизнь! Я сегодня до боли люблю со стаканом Frascatti стромболи. * * * От via Condotti до via del Corso гуляют подростки огромного роста. А два переростка с усами под носом несут в остерию с лазаньей подносы. * * * От piazza di Spagna и piazza Navona колонны гуляют до piazza Colonna. * * * Вдохнeшь с наслажденьем Partagas maduro, воскликнешь: о небо, о пицца, о Nastrа azzuro! * * * На ухо шепну ей с улыбкой несмелой: на ужин хочу баклажан с portabella. О, беладонна, о Донна, о Белла... * * * Я вижу воочью в бессонные ночи моих итальянок порочные очи! * * * Внутри Колизея, где мертвый песок, лежит недоеденный пиццы кусок. Трамвая безумные дуги, бездонная пасть переулка. Я остановился не веря: я снова иду по Трастевере. * * * Японские лица на piazza Venezia. Скучает полиция, клацают блицы. * * * Ottaviano, Lepanto, Di Spagna, Cavour, Barberini, Cipra, Anagnigna. O, metropolitanа, metropolitanа! * * * На стенах капелл у рассветного моста влажнеет в озерах текучего воска бесшумно хрустящая охры короста. * * * Сухая жара, подъем обожженный. Сестра-неразлучница неосторожно сосуды засохшие тронет тревожно. О, римского мусора запах безбрежный... * * * Флоренция. В воздухе мята и сера. Мы курим и смотрим на зуб Бельведера. * * * В галерее Боргезе мрамора грозди растаяли в пасти трехглавого монстра. * * * На каменном дне у Святого Петра я в небо пустое глядел до утра. * * * Мы жили когда-то в Castel Gandolfo. Над озером плавало легкое облако. Я - в Рим по делам, и утренний поезд сквозил через рощи седеющей проседь. По via Vittorio Emmanuele проходит дождь, как дрожь листвы. Толпится паства у капеллы. Но все войти и не успели, пока сырой асфальт остыл, пока не развели мосты. * * * Напротив Трастевере, где жили евреи, там ветер гуляет и хлопают двери. * * * У villa Borgese любитель аскезы смотрел на короткие юбок отрезы. * * * По via Veneto проходит Бернини и в сумке Versaci несет мандарины. На нижней ступени стоит Караваджио, глядит на витрину и взгляд его влажен. * * * На улицах Рима идет пантомима, но не дано нам ни имени мима, ни мнимо летящего мимо нас мига. * * * На piazza del Popolo мраморны лбы, в застывшем броске непомерные львы. Колонный дворец - челюсть Агриппы. * * * Так и живем: от Нерона к Декамерону, и стонет Виери под рев стадиона. * * * Ночами бесшумно, как римские кошки, безглавые статуи мчатся сквозь рощи. * * * Здесь каменных улиц прокрустово ложе. Мы были тогда на субботу моложе. * * * Бездонно-прямая прочерченность линий от Ватикана до Муссолини. * * * Справа охра, слева охра, всюду мутная вода. На Isola Tiverina я останусь навсегда. * * * Я выпил негрони на piazza Navona. Я выпил кампари на via del Corso. Там тяжким крестом улиц ранней застройки раздавлен волчицы обугленный остов. * * * На римском метро мы поехали к Остии на пляже размять эмигрантские кости. Там жили все лето ни шатко, ни валко в квартирке с балконом три юных весталки. * * * Мы прожили тихо на via Margutta полжизни и съехали солнечным утром. Короткие вечные расставания у лестницы в небо на piazza di Spagna. * * * Рядом piazza, слева пицца, напротив серые глаза. После неизбывной смерти погляди потом назад. Venerdi Santo У излучины Тибра - карабинеры. Первый седер. Тяжкие символы веры прикрывают сердца и свисают с плеча. Безносые цезари и химеры бесстрастно молчат. Пятница. Словно замкнувшийся круг. Вечереет. Пиццы волнующий дух обещает и ноздри тревожит. Солнце низко. Прохожие все же зайдут, но все реже, кто сможет. Десять старцев. Альцгeймеров полный синклит. Колоннадой секретная служба стоит. Опущены жалюзи к ночи. Старуха бездомная у стены на глазах растворяется, видно, во сне крестится и бормочет.