Интервью с Послом Французской Республики в России господином Клодом Бланшмезоном
Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 2, 2001
Посол Французской Республики в России любезно согласился дать интервью “Вестнику Европы”. За год его пребывания на этом посту отношения между нашими странами существенно продвинулись вперед. Г-н Бланшмезон стал издавать “Журнал посольства Франции в России” (главный редактор журнала – советник по прессе г-н Бернар Шапделен). “Когда я приступил к своим обязанностям в Москве год назад, я заметил нехватку информации о нашей совместной деятельности, не говоря уж, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, о недостаточности наших связей с активными силами этой огромной страны. Издаваемый на двух языках и выходящий два раза в год журнал станет связующим звеном для всех тех, кто интересуется развитием отношений между нашими двумя странами, будь то в политической, экономико-технологической или культурной сферах”, – написал г-н Бланшмезон в предисловии к изданию, которое действительно очень информативно и интересно, жаль лишь, что оно не имеет достаточного распространения. Впрочем, пользователи Интернета могут зайти на сайт www.ambafrance.ru.
– Господин посол, как вы оцениваете результаты саммита большой восьмерки в Генуе?
– Рано говорить о практических результатах, их покажет жизнь, но пока можно сказать, что участие России в работе большой восьмерки, участие в международных консультациях само по себе является очень важным фактором.
– Да, ведь французская пресса до этого саммита всегда употребляла термин G7, или добавляла G7 и Россия. Теперь начали писать G8. А кажется ли вам существенной угрозой рост движения антиглобализма? Ведь на прежних саммитах не приходилось выстраивать столь мощной обороны, а выступления антиглобалистов не были столь массовыми, хулиганскими, дошло даже до кровопролития.
– Глобализация – свершившийся факт. Никто с этим сделать ничего уже не сможет. А то, что есть люди, которые организуют подобные движения “против”, так они рассчитывают в основном на внешний эффект.
– Но есть же люди, страны, оказавшиеся за бортом нашей цивилизации…
– Я так не думаю. Цивилизация – это некий набор ценностей с определенной технической базой. Эти ценности разделяемы большей частью людей на планете: демократия, свобода самовыражения, культурный плюрализм. И именно эти ценности позволяют достаточно широко ответить на подобные провокации. А в тех странах, где есть репрессии, – есть и революции. Во многих странах возникают движения насильственного толка, существующие вне закона, – против них, несомненно, нужно принимать меры безопасности.
– Но почему Франция поддерживает палестинцев и осуждает израильтян, поддерживает чеченцев, осуждая действия федеральных сил, одобряя, по сути, террористические и сепаратистские движения, в то время как по отношению к ирландской ИРА или баскской ЭТА Франция настроена негативно?
– Это не так. Государства, которым присуще разнообразие культурных и ценностных ориентиров, должны строить свою политику так, чтобы всякое мнение могло быть выражено. В такого рода странах решение проблемы движений, не подчиняющихся режиму, должно лежать в политической плоскости. Нельзя сказать, что Франция поддерживает тот или иной режим. Но в том, что касается Франции, я могу сказать, что это демократия, которая работает. Если кто-то не согласен с французским правительством, он имеет возможность выразить свою точку зрения. Вопрос в том, поддержит ли его большинство населения.
– Ну а проблема Корсики…
– Мы ведь с Вами встретились, чтобы обсуждать отношения Франции и России.
– Совершенно верно. И в связи с Чечней в отношениях этих было временное охлаждение, но теперь, кажется, они улучшаются?
– Да, именно так, но отношения между нашими странами всегда были хорошими, даже если взять длинный исторический период времени. Были взлеты и падения, но тенденция всегда была к взаимопониманию. У нас и сейчас есть общий интерес, общее устремление – стабильность в Европе. Россия теперь – европейская демократическая страна, а это значит, что между нами есть согласие.
– А каковы Ваши впечатления от России на уровне ежедневной жизни?
– После крушения коммунистического режима люди в России создают новую манеру жить, и в этом смысле здесь сейчас огромная лаборатория. Каждый день появляются новые правила и условия, ведущие Россию к тому, чтобы она стала европейским обществом. Русские – люди увлекающиеся, любят так любят, а нет так нет. Отчасти как и французы. Сейчас русские открыты для любых дискуссий, и это меня очень привлекает. Я когда-то был в Москве как турист – как она изменилась! Если бы у меня было больше времени, я с удовольствием посвятил бы его изучению Москвы. Хотя те города, в которых я побывал в последнее время, – Санкт-Петербург, Самара – в равной степени поражают насыщенностью культурной жизни. А русская культура всегда была европейской.
– Как вы думаете, почему городом мечты для русских всегда был именно Париж?
– Париж привлекал русских не бытом или образом жизни, даже не красотой города, а тем, что в Париже всегда царила атмосфера свободы творчества. Это место, где творческие люди, будь то артисты, писатели, музыканты, художники, чувствовали себя комфортно. Так было и до 1917 года, когда творческие люди или те, кто просто хотел дышать этой атмосферой, любили здесь бывать или жить.
– Но и Франция традиционно относилась к России с особым интересом. Французы очень восприимчивы ко всяким новациям, а Россия подвержена частым изменениям, экспериментам. Французская компартия потому и была сильна, что многие увлекались этими утопическими идеями, даже во времена сталинского режима.
– На самом деле это именно отношение к России, еще со времен Екатерины Великой. А генерал де Голль, например, всегда говорил “Россия”, а не Советский Союз.
– Между Ельциным и Шираком возникла личная дружба. А как строятся отношения с Путиным?
– Дружба ею и остается. Во время своего официального визита в Москву этим летом Жак Ширак съездил в гости к Ельцину, но встреча с нынешним российским президентом показала, что между нашими странами существует хорошее взаимопонимание.
– А ощутили ли вы за год своей московской жизни некую разность социальных привычек: например, французы привыкли к гораздо большей упорядоченности, чем россияне?
– Да, французы придают огромное значение времени обеда и ужина, а в России все происходит более спонтанно. Мне, например, очень нравится, что в Москве много круглосуточно открытых магазинов и ресторанов, что жизнь никогда не замирает.
– Спасибо вам за интервью и теплые слова о России.