Опубликовано в журнале Уральская новь, номер 16, 2003
Шкарин Дмитрий Леонидович родился в 1970 в Новокуйбышевске Самарской области. Закончил факультет психологии Красноярского государственного университета и Петербургский институт тренинга. Публиковался в журналах «Урал», «Уральская новь». Работает преподавателем в ВУЗе. Живет в Екатеринбурге.
Родина Эх, еду я на лошади, Кручу-верчу педали, Эх, лошади, ох, лошади, Тен-дари-дари-дали! Эх, еду я на лошади, Вкупаюсь в небеса, Эх, лошади, ох, лошади, Кудрявы волоса! Кругом, похоже, родина, Чернявая коса, Какая, к чёрту, родина? Куси меня оса. Какая, к чёрту, родина? Наш родина Париж. Лошадка мохноногая Торопится-бежит. Куда ж ты, Русь родимая, Торопишься-бежишь? Спешу-скачу на родину. Наш родина Париж. Родина II Мой друг ревёт весьма занятно, Особенно, когда не спит, Особенно, когда изрядно По телу алкоголь разлит, Особенно, когда из глаза Торчит колючий, нервный шип. О, дайте мне понюхать газа, Чтоб он мне мысли перешиб. Чтоб из моёванского глаза Исчез российский ультрашиш, О, дайте мне понюхать газа! Я знаю, родина - Париж! Жизнь! Я купил себе гармошку И бананов прикупил, Нахерачил в таз окрошку, Выпил, пернул, закурил, Сел на лавку, взял гармошку, Заиграл на всю страну. Так живём мы понемножку, Осень, зиму и весну, Ну а летом шаньки парим, Пляжи, девочки, разврат. Жизнь несётся, тари-дари, Жизнь - забавный самокат! Не сиська пива! Тараканы любят чавкать. Чавку чавкают и ржут. Тараканы, хватит чавкать. Чавка ж - это не продукт. Это ж Вам не пива сиська, Не омлет и не кефир. Чавка - квазиколбасиська, Беспонтовка, псевдосыр. Чавка - это оправданье Тараканьского греха. Тараканам - тараканье! Жизнь - потеха, ха-ха-ха! Медведь Медведь животное опасное, Особенно, когда кусается, Медведь один, а люди разные, Вот он за ними и гоняется. Бывает, выйдешь в тихий полночь, Идёшь по лесу и поёшь, А кто-то уж зовёт на помощь: "Медведь напал, едрена вошь!" Утихни, жертва, сдайся, чтобы Не усложнять урок судьбы. Медведь нас ест без всякой злобы, Как мы порой едим грибы. Заебанька! Заебеню себе баньку, Заебеню! С водкой, с бабами, с гармошкой, Заебеню! Буду яйки мыльцем шоркать, Заебеню! Накурюсь, напьюсь, как сука, Заебеню! Расчешу язык тарелкой, Заебеню! Наебенюсь, как сапожник, Заебеню! Девочка Девочка моя с белым бантиком. С розовым таким белым бантиком. Что же ты сидишь на фуфаечке? Девочка моя в грязной маечке. Девочка моя с грустной мордочкой, Я дружу с тобой, а не с водочкой. Что же ты всё пьёшь, стерва старая? Я тебя убью за сараями. Извини, шучу, моя милая. Я тебя проткну ржавой вилою. Я опять шучу, моя крошечка. Я ж в тебя влюблён! Понарошечке! Лилия возвращается Гувернёр, носки - в полоску, Морда - в чайник, зуб - в ушах. Ну и морда, ну и морда! Падишах!!! Ты зубъями пол скаръябай, Ты, ты, ты. Ты плохой, ты пол скаръябай, Пол мечты. Зашибись, что Пушкин умер. Зашибись! То ли Пушкин, то ли умер. Зашибись! Я себя и знать не знаю. То ли знаю, то ли я. То не знаю, то не знаю. Ли-ли-я! Лилия возвращается II Рыбчебакчиль аутстендс, блин, Отойдите-ка к стеклу. Вантуфрифыч Вантуфрендс, блин, Выньте бантик из углу. Зашибись, что Пушкин умер. Право, хлопцы, зашибись! Только так ли уж он умер? Вантуфрысь. Думал - вот она отрада. Думал - вот она она. Думать вёслами не надо. Вот она. То ли или или то ли. То ли то ли, ё-ё-ё! Или то ли и не то ли. Лилиё! Гражданский бунт Расхуячили военный комплекс, расхуячили! Вот уж точно жизь в России заебачая! Ну и фиг с ней, с этой жизнью, фиг с ней, с ласковой. Накуплю себе гандонов с безопаскою, И уйду в курятник к овцам, всё исправится. Наебенюсь, как сапожник, очень нр-р-равится!!! Докто Айболит Как по полю, как по полю Ехал докто Айболит. Ехал, ехал и уехал, Едрит его архимандрит! Как по полю, как по полю Прыгал докто Айболит. Прыгал, прыгал и упрыгал, Едрит его Архимандрит! Как по полю, как по полю Шлялся некто Айболит. Ушагался родный в стельку, Едрит его Архимандрит! Ох уж эти Айболиты! Ох уж точно, ё-моё! Вот такие вот мандриты, Едрит нас всех архимандрё! Стансы Весна - понятие относительное, Хлеб - имя слишком существительное, В моих мозгах погибла вера. На улицах кричат: "Ёбаный в рот, ну на хуя нам это всё нужно". Судьба коняги Я тут работаю на лошади, Она ж, увы, скотина нервная, Я ненавижу эти лошади, Моя работа очень нервная. Отдайте мне мою свободу. Я Гамлет, я тревожный принц, Но тихо шепчет мне природа: - Ебись конем, ядрёный шприц! * * * Я ехал по улице с тяжёлой травмой сердца на кибернетической биолошади. Мне мир казался никаким! Я яблоко кусал и грустно плакал. И черти кругом прыгали, как суки. Вдруг впереди замаячили две девчонки, Очень похожие на три девчонки. - Что за ядрёный горох творится кругом, парень?! - сказал я себе. -Успокойся, хрыч, семь енотов в сарафане! - ответил мне мой здоровый внутренний хор. А по небу ползала всякая птица. А также там ползало иностранное солнце. И меня обуяла гордость за свою кибернетическую биолошадь! - Лошадь, я тебя люблю! - сказал я моей противной коняге. Коняга, бедная коняга. Наш мир, увы, такая шняга, Что хочется стать древнерусским поэтом И целовать на всяком углу каждую попавшуюся дуру. Ночь По ночной улице бредёт пьяный парень с пьяной девкой по имени Лидка. Парень бьёт девку, как резиновую. Он спрашивает у нее, на кого он похож. - На свинью! - отвечает девка. Парень в истерике кричит и матерится. А Лидка тоже в истерике кричит и матерится. Она посылает парня на хрен. Лидка гонит на парня за то, что от него пахнет говном. Вовка злится и нюхает свои руки и рукава. От них действительно пахнет говном. Но что Вовка может сделать? Он сейчас бился на остановке с каким-то отморозком и испачкался от него говном. Лидка хочет домой. Но Вовка её удерживает. У них уже нечего пить. Вовка ведёт Лидку к своему другу Жене. Но жена Жени их не пускает, матерится и гонит прочь. Вовка садится на ступеньки подъезда. Лидка садится рядом. Ночью уже по-осеннему прохладно. У них кончаются сигареты. Лидка рвётся домой. Но Вовка её тормозит и просит чуть-чуть подождать. Пока она ждёт, парень намертво усыпает. Лидка в похмелье возвращается по утренней прохладе пешедрапом домой. Одна-одинёшенька. Дома на неё матерится озлобленная мать, выговаривает всё, что о ней думает, и уходит в сердцах на работу. Лидка выпивает весь одеколон, что есть дома, вылазит на балкон и кричит: - Говнососы! Говнососы вы все! Говнососы!!! * * * По стене ползают говорящие радиотараканы. Ночь. Ночь. Ночь. По стене ползают говорящие радиотараканы. Капуста! Эй, некроцефалы, ко мне! Будем пласки пласать! О любви попоём! Капуста!!! * * * В котором сне ты выронил звезду? Какая боль тебя лишает рая? Глодай, глодай себя на скользком льду. Блуждай, блуждай, шальной глоток ломая. Хрипи в руинах рухнувших небес. Пластай и плющь стон глаз на стеклах ночи. Тебе готовит мат лохматый бес Из бурелома оголённых строчек. В рассыпчатый, серебренчатый тлен Вверзай себя, верней - золись, вернее - Попробуй переверить нудный плен, Перезверев на мёртвой батарее. * * * Намагниченный лунным сиянием Плащ хрустит, и пронзительно свеж Воздух ночи, и ночи молчание Наполняет сердечную брешь. Убаюкав мечтами сознание, Тонут звёзды в сосновой хвое. Завершается бал мироздания. Все утянуты. Пусто в фойе. * * * Сырь с мурашками. Кости ёрзают. Серь паучая с перемёрзами В лужах хрумкает. Дни прозрачные В большинстве своём перетрачены. Кровь едва течет по инерции От земли к земле мимо сердца, и… Не разжать колен, не смахнуть волос. Миром правит рой бестелесных ос. * * * Абсолютно чистое вмерцанье. Свежий воздух в порах вечных слов. Льды слезили, слёзы танцевали В целовальне тающих снегов. Прокричались воды из колодцев, Прогудел проворный рой планет. Между двух ночей ручное солнце В голубой купели сеет свет. Ускользает резвое сердечко Звонкой змейкой в золотую высь. Речь журчит, сливаясь с лёгкой речкой. Время греться. Время. Торопись. * * * Последний выстрел, он и есть последний. И что тут сложного? Все ж просто, как во сне. Летит стрела, сжимаясь в острой бездне, Последней бездне, с Богом наравне.