Опубликовано в журнале Уральская новь, номер 16, 2003
Исаченко Ольга Юрьевна родилась в 1953 в Верхотурье. Закончила химический факультет Уральского государственного университета. Публиковалась в журнале «Уральская новь». Живет в Краснотурьинске Свердловской области.
* * * (1999) Мой работящий Север Камней по полям насеял. Камни растут ночами - Толкают траву плечами. Спят на дневном припёке - Жёсткие греют щёки. Каменный день-эпоха. Время не стебля - бога. Значит, и впрямь веками Все мы близки с богами. Все мы дерзки с богами, Спящими под ногами. * * * (2001) В подобающий горести миг Из-под тронутой просинью кожи Неожиданный облик возник - Попригляднее и помоложе, Будто разом осела на дно С испареньем бессмертного духа Вся нелепица и нескладуха, Завладевшая жизнью давно. И лежал перед верной женой Он, обряжен в костюмчик облезлый, Виноватый, безмолвный и трезвый До того, что почти неродной... * * * (2002) От зимы устаёшь, как от клетчатой школьной тетрадки, Где зелёный, и красный, и жёлтый недопустимы, А цветные каникулы ошеломляюще кратки - И в студёную зимнюю пору опять... Вестимо - Если ветер, то с севера, если звонок, к тревоге, Но сильней тревожит неявка любых известий, Небольшое горе, если промокли ноги, Но глазам никак не место на мокром месте. Будто вновь в душе ковыряют сапожным шилом И болотца ран засыпают отборным перцем... То, что Бог дает испытанья по нашим силам, Понимаешь разумом. Но не сердцем. * * * (2002) К берегам наук причаля, На зубрёжку сил не трать. Жизнь прекрасна, жизнь печальна - Вот и всё, что надо знать. Как фатально совпадают Флаги этих полюсов - Где одной рукою дарят, Там другой спускают псов. Мир - нечаянная помесь, Светел и невыносим. Улыбнётся незнакомец. Не вернётся блудный сын. * * * (2002) Мы сбудемся в буйном июле, Смешные запреты поправ. Там земли в отважном загуле, В объятьях нечесаных трав. Там воду отыщут колодцы, Там небо назначит жару, И даже шипом уколоться - Малиновым - будет к добру. Там птицами песни летают От нас - птицеловов - вдали И воздух упрямый глотают, В котором грозу развели. Мы впишемся в праздник. А если Родимый какой обормот Припомнит, когда мы исчезли, То кроме - никто не поймёт... * * * (2001) Мудрость наружно глупа. Строгостью смотрится ласка. Тянет в болото тропа. С толку сбивает подсказка. Свойства слились вопреки Смыслу - долой перепонка! Тяжкая легкость строки. Лёгкая тяжесть ребёнка. * * * (1999) Ты ль избранницей звал И дорогу указывал к трону, Золотую корону Из берёзовых листьев сковал? В необъятный удел Отпуская пространство земное, Что за цель Ты имел, Что за опыты ставил со мною? Над просторами свеж Ветер - с толку собьёт человека. У земли и у каждого века, Как рубец, кровоточит рубеж. Где друзья, где враги - Всё смешаем в чаду и угаре, И опять на круги - От греха возвращаемся к каре. Чем себя доконать, А лукавому вору потрафить? Вечно ждать-догонять - Мне Тобой заповеданный график? Не заботься держать В мышеловке ни сыра, ни злата. Мне б детей нарожать - Я и это умела когда-то. * * * (1999) Я точно знаю - дети боятся крыс, И мы не будем звать их на свадебный пир. В каком ларце у тирана хранится приз? В свинцовом, о чём догадался ещё Шекспир. Пришельцы опять, уходя, выключают свет, Спускают кровь и вежливо жгут мосты. На небесах отпечатков пальцев нет, Реквием спет, и помыслы их чисты. Кому какое дело, что я уцелел, Кому какое дело, что нет меня. Прошу: не плачь так громко - собьёшь прицел, Прошу: не бегай мёртвой средь бела дня. * * * (1997) Я следы твои в угол смету, Напою наговорной водой Не на травах, не на меду - На тоске моей молодой. Коль напьёшься воды-тоски, То за тридевять вёрст тебе Примерещатся так близки Три окошка в моей избе, Так притянут назад следы, Что колени обнимет дрожь, Не успеешь признать беды, Не опомнишься - и придёшь. * * * (2000) Гибкие руки, зелёные платья, Тела загар смоляной - Встали древесные сестры и братья Родом, народом, стеной. Нет торопливости в лиственной речи. Нас тормозят на бегу Праздничных сосен весенние свечи, Вербины лапы в пуху. И в беспокойной душе воспалится Образ родной стороны - Сёла за лесом, за листьями лица - Странники странной страны. * * * (2000) Завтра я продолжу жить. Это горе - всё не горе. Снова солнечная нить Заблестит в цветном узоре. Образуется само, Не спеша, и то и это - Может быть, придет письмо. Может быть, наступит лето... * * * (2001) Мне никто не должен ничего - Ни земля, ни ветер, ни звезда, Ни малина - ягоды с куста, Ни влюблённый - сердца своего, Ни судьба - равнины и горы, Ни родная речь - заветных строк... Всё, что мной получено,- дары, Не переводимые в оброк. * * * (2000) Как разноцветна близость темноты, Как глубока окраска небосклона, С багряным, алым, розовым на "ты" - Не то фантастика, не то икона, Где три волхва - три всадника спешат От горных круч - гляди наверх и влево, Где посреди - Родительница-Дева, А ниже наполняется ушат - Купать младенца, и в пещерный зев Осла с волом просвечивают лики, И пастухи в овчинах полудики, И мир ещё не храм, уже не хлев. К яслям Господня воля низвела Небесных стражей для защиты Сына - Как облака закатные, крыла, И нимб над каждым солнцем апельсина. Но льдиной ночи стынет синева, Темно сочась из полотняных складок. За кадром Ирод. Сон младенца сладок. Дрожит звезда над сказкой Рождества. * * * (2001) Промежутки забвенья и славы Чередуются - солнца и луны. У развалин имперской заставы Пахнут солодом спелые травы И кузнечики пробуют струны. * * * (2001) Наших гор и урочищ заглавья - Заклинанья дремучей Югры, Жилы речек в бетонной оправе, Трубы, домны, градирни, копры, Параллелей железнодорожных В дальний путь зазывающий блеск И угрюмый, как вечный острожник, Но на деле целительный лес, И плотина пруда городского, И вокзал, и потёртый перрон - Повторятся, наверное, снова, Но с поправкой на разность времён. И, внезапно постигнув отличья, Обновлённое тело круша, Заболит - человечья ли, птичья, Но моя (понимаешь?) душа. * * * (1997) Пенелопе Откуда, не жданы, не званы, Поживы почувствовав зуд, К тебе женихи-тараканы Опять на подворье ползут? Они "на халяву" пируют В твоем разорённом дому, И слуги поспешно воруют, Используя всласть кутерьму. Ты ждешь терпеливо доселе Галеру, входящую в порт, Но крепко связал Одиссея Заёмный заморский комфорт, И рвутся сгубить Телемаха, Надежду и гордость твою, Злодейки: игла да рюмаха, Да пуля в бесславном бою. * * * (1998) Как будто тысячи невест Собрались разом под венец - И оказалась наконец Моя земля светлей небес. Включите раннюю луну, Зажгите позднюю зарю - Ещё получше рассмотрю, Как отразивший тишину Мой белый снег неотразим - Влетел и лёг, куда хотел. Спеша, как вереница дел, Проходит вереница зим, И каждой я шепчу: "Замри, Чтоб этот миг пропал не весь, Когда земля светлей небес, Когда душа светлей земли". * * * (1999) Ели, ели, сосны, сосны, Тальники по-над водой, Убегает речка Сосьва, Чтобы стать рекой Тавдой, Мимо леса, лета, века С горьким грузом на горбе И чахоточного зэка В учреждении АБ, Мимо хлама, срама, мата, Распирающего рот, Мимо лесокомбината Под названием "банкрот"... "Против лома нет приёма" - Говорю речной волне. Нефтяная кровь парома На её цветет спине. * * * (1999) Какое жизни упрощенье - До жизнерадостного "ам"! Сочувствие и всепрощенье Летят скорлупками к ногам. И не иначе в этом цели Безропотного бытия: "Ура! Меня красиво съели! Не подавились - ай да я!" * * * (2001) Я нечаянно опять о душе В уважительном твержу падеже, А она играет шутки со мной, С мимолётной оболочкой земной. То швыряет в поднебесье, то вспять, Принуждает то не есть, то не спать, Заставляет чёрный волос белеть И сама предпочитает болеть. Не боли, прошу, душа, не боли, А иначе - чёрт тебя побери! Отвечает мне душа: "И в аду Будет больно за чужую беду". * * * (2002) О чём вы, Александр Кушнер (Простите, отчества не знаю), Сказали птице, и ракушке, И ясновидящему маю? О чем вам время говорило, Себя страницу за страницей Листая от Мафусаила До этой ночи белолицей? О том, что пиджаки и тоги В расчёты впутаны веками, Но сумма зла с добром в итоге Все та же - лист, волна и камень? О том, что кто-то сделал выбор За нас, когда и где явиться В командировку (прибыл - выбыл) В дотошном чине очевидца, Отдавшись в лучшую из пыток - Повелевать словам и фразам, Но мнить, что твой заветный свиток Косноязычен и бессвязен? О том, что не бывает скучной Ни пядь, ни площадь мирозданья? О чём вы, Александр Кушнер? Не отвечайте. До свиданья.