Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2025
Сергей Золотарев — родился и живет в г. Жуковском. Учился в Государственном университете управления. Печатался в журналах «Арион», «Новый мир», «Урал», «Новая Юность», «Новый берег», «Интерпоэзия», «Гвидеон» и др. Автор книги стихотворений «Книга жалоб и предложений» (2015, «Воймега»). Лауреат премии «Нового мира» (2015).
***
Гомер был слеп но видел очертанья
пылающей Теории Всего
он слепок собственной гортани
как трубку снял в тоске голосовой
и слушал всё что может видеть слово
скользящее во мраке новизны
возвратные потоки смыслового
фильтруя шифрованием сквозным
***
золотые слова что записаны в строчку
есть по сути своей пищевая цепочка
«я тебя» («я» мгновенно стремится к нулю)
но обоих уже доедает «люблю»
впрочем нами же и прирастая
чем не фауна «Белая стая»?
посмотри как одни — насыщаясь теплом
обреченных других — превращаются в смыслы
в поздравительном слове над брачным столом
тишина гробовая повисла
это «обогащение» это ища
ловко спрятанное в печенье
мясо истины хищники в старых вещах
неизменно находят значенье
мы всю жизнь лишь вычесываем слова
точно блох у себя обезьянки
а слова пожирают — и если жива
твоя муза то рядом — останки
***
не боль проходит а из окончаний нервных
начало образуется — во-первых
а во-вторых
вначале было слово а не крик
я мальчиком спал в операционной
и солнечную грыжу из колец
извлек на свет как протокол сиона
один мудрец
но боль не там где что-нибудь изъято
и боль не то что можно удалить
(у банно-прачечного комбината
задача бельевая — обелить)
но то что вырастает точно тайна
когда от мамкиной груди
ты отнят ради детского питания
и лишь грудная клетка позади
да умереть нельзя на МРТ
не срезонировав — но боль сумеет выжить
и без носителя которого мертвей
в разъемах сохранив свою подвижность
боль человеку — верная жена
а разведутся — выйдет за другого
пока она с весной сопряжена
и красит губы в цвет морковный
боль как нора в которой человек
устроится и ласточку терзает
слепой как крот и красит губы век
как черный рот прозрачными глазами
то я лежу как мальчик на столе
все в той же операционной
а боль моя гуляет по земле…
то вдруг доходит что в системе оной
я тоже боль и та что здесь меня
испытывает нынче отдыхает
от приступа безумного огня
и не иду на приступ и стихаю
***
ночь это темное время суток
но подсветив ее
биологическими часами
можно найти жилье
в этой присвоенной вновь отчизне
дети не спят во сне
смерть процветает как образ жизни
сорванный по весне
этот кустящийся гидропоник
в свете родной УФ-
лампы во сне над собой приподнят
как первородный грех
так избавляя их от мучений
топят отцы котят
нет у природы для них значений
чтобы продолжить ряд
только утопленные собратья
ночью не сходят с рук
чтоб доказать: человек в квадрате —
это порочный круг
кушают тут же свою кошачку:
водоросли да ил
ту что насыпали в месте злачном
коль белый свет не мил
ночь это место где кость пустая
свой обретает мозг
чтобы проснувшись один растаял
сам человек как воск
ибо нельзя неподъемной гирей
в день световой
переносить свой ночной делирий
опыт смертельный свой
последний раз — в тринадцатом году
частички золей небо пропитавшие
хранили знанье листьев обо всем
и даже выветрившись из рубашки
не оседали строем в глинозем
и выходил ученый и помахивал
газеткой и вдыхая дымный чад
он знал что не одну титаномахию
еще за это время измельчат
в тринадцатом столетия двадцатого
иль этого в тринадцатом году
в последний раз мы различали атомы
вдыхаемые нами на ходу
***
ты никогда не жгла осенних листьев
а я ходил в малаховских коптильнях
как дым пропитывающий состав
органики земной и неорганики
костры еще вставляли в подстаканники
и пламя дребезжало на кустах
был этот запах — запах малочисленной
вселенной проживающей опричь
он привлекал внимание как мысленный
эксперимент Лапласа — увеличь
себя или уменьши расстояния
и ты поймешь — в малаховском саду
все разом находились состояния
***
весна проходит через осень
весны когда из всех щелей
не лезет даже а выносит
на свет — природы мавзолей
травинки перышки окурки
бутылки с палою листвой
в цвет сивки бурки и каурки
окрасят вещий голос твой
количество мощей и мумий
ковчежцев и мощевиков
за прошлогоднее безумье
освобождает от оков
и даже старый многолетний
и близорукий к слову клен
в себе содержит имя ленин
нетленной далью окрылен
когда же ты приносишь карий
гербарий высохших щедрот
весна сидит на тротуаре
и милостыню не берет
1
мы гуляли по свалкам
говорили нам взрослые:
не смотрите на сварку
не гребите глазастыми веслами
отчего ж не смотреть
как из мертвых болванок рождаются скажем качели?
иль напротив железную клеть
разрезают на узкие щели?
оттого что сиянье электродуги
означает — зачатье вещей и агонию
а в такие моменты и жизнь и огонь ее
настоятельно просят чтоб не было видно ни зги
2
мы гуляли по паркам
говорили нам взрослые
не смотрите на сварку
лепестков даже будучи посланы
за цветами — огонь их на треть
состоит из неравенства
если долго на пламя смотреть
слишком многое может понравиться
3
заглянувшие в арку
говорили нам рано прозревшие
кореша — не смотрите на сварку
там за ней световая прорешина
вроде проткнутого очага
нарисованного в каморке
папы Карло — откуда сварливо и зорко
смотрят два электрода сверчка