Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 4, 2024
Елена Зейферт — родилась в Караганде (Казахстан). С 2008 г. живёт в Москве. Профессор Российского государственного гуманитарного университета, доктор филологических наук. Победитель I Международного Волошинского конкурса в номинации «Стихотворение, посвящённое М. Волошину и Дому Поэта» (Коктебель, 2003). Лауреат главной литературной премии федеральной земли Баден-Вюртемберг (Штутгарт, 2010). Стихи публиковались в журналах «Октябрь», «Волга», «Новая Юность», «Урал» и др.
***
Догоняет меня. Полумальчик, полугосподь. Глаза в глаза —
этот нищий, молоденький, в руке мои деньги несёт:
«Слишком много. Вы, видно, ошиблись. Прошу вас, возьмите назад!
Или сдачу возьмите. Ведь вы мне отдали всё».
Я б его обняла, прижала к себе — только гипс на его плече.
Я настолько соскучилась по щедрости от души!
В этом мире надутых щёк и пустых скульптурных речей
человек богатый глядит мне в глаза в тиши.
У него два хитона. Второй поновее. И он мне отдал второй.
Постыдитесь в желании нищего осудить.
Он стоит живой, открытый и смотрит с такой теплотой,
словно мальчик Христос у матери на груди.
«Эти деньги оставьте себе, я вас очень, милый, прошу», —
я его легонечко, хрупкого, приобняла. И ушла.
В этом мире есть люди. Есть Бог. Я живу, я дышу, я пишу.
Я увидела Господа, я Его для себя сберегла.
***
Внутренний человек создан Богом. Светел, сердцем богат.
Он же, внешний, кричит, гримасничает, размахивает кулаком.
Вечные беды, раны, потери — психический бурелом.
Сердце его в завалах камней, веток, в прелых стогах.
Ты просто его обними. Да, кричащего с пеной у рта,
Да, тебя нанизавшего на булавку вонючих слов.
Ты просто ему улыбнись, хорошая. Это твоя теплота.
Разве любить его, внутреннего, тебе тяжело?
Просто прими его с жизненной драмой, матерью и отцом,
Прадедом и прабабкой, цветом глаз и волос.
Внешний ещё покричит, побуйствует, а внутреннее лицо
Уже проступит сквозь внешнее, словно к тебе он рос.
***
Взгляд Господа на тебе висит,
медлен, бугрист, но ты, умыв свою розу лица,
проворной походкой слепца
бежишь от беды чужой, о свят еси, чист еси,
рот, как алый цветок,
мягкая кожа рук.
Брата разбил паралич, друг совсем обнищал, раненые умрут —
спрячусь, под свой росток найду бетонный восторг
тучей, звездой, чашечкой кофе, звоном тибетских чаш.
Как языки остры!
Просто смахну с плеча похороны сестры —
я ни при чём. Я пью ароматный чай.
Бог развесил Свой взгляд,
стекает навоз с бечевы, воняет до дурноты —
грязен слепца-хитреца нежно-сусальный наряд,
крестик на шее остыл.
Я ль не молился, Господь?
Я никого не убил, не обокрал, не лгал.
Хватит меня пороть!
Я розов, как порося, я Твой покорный слуга.
Бог Свои веки закрыл,
брата, друга, сестру, раненых и детей,
словно от мошкары,
спрятал во тьме от страстей и не оставил дыры
не знающему скорбей.
***
Оленёнок хорошенький лежит на земле,
слева и справа раскинулся Ботанический сад.
Это дерево — зонт, лежанка, хлеб на столе,
душ, одежда, деньги и прочие чудеса.
Он немного сегодня пьян, практически трезв.
А вчера, горемычный, дороги не разбирал!
На пушистой груди стоит деревянный крест.
Кто-то ночью его телефон и куртку украл.
На земле тепло. Мать родная за воду возьмёт
сто рублей, не даст ему свой Wi-Fi,
растрезвонит в чатах — червив окаянный плод,
распоясались рифма его и строфа.
У него два друга — сад и чужой подъезд.
Сколько белых волос у Господа на голове!
Оленёнок на дне. В одном из небесных мест —
оттолкнуться ногами, вспорхнуть и снова воскреснуть в Москве.
Молитва о бессилии
Господи, махонькая, ищу Тебя, добрейшего из владык.
Я снова, Отец, прошу урок. Ты скажешь — Я снова прощу урок.
Этот зародыш стиха, торчащий, словно кадык, словно рог,
мешает мне говорить молитвой. Я не звезда, мне далеко до любой звезды,
как до Твоих ушей: Ты просто внутри меня.
Когда я малого очень хочу, дай изобилия Твоего!
Родниковое вещество
елея не расплескать в течение дня,
укачивать возле сердца, ласкать, как щенка,
мужу и дочери донести — сберечь их, как драгоценность, к груди прижать:
Ты Бог, я жена и мать.
Слеза молока,
небесная, глубока:
Ты даровал мне мужа и дочь.
Пусть Твоя щедрость станет знаком для всех, кому я хочу помочь.
Я не хочу изменять людей, обрывать их цветы и мечты.
Отними упорство, настойчивость, дай мне побольше камней.
Совершенствуй других без меня, в Своей тишине.
Моя сила отныне в бессилии. Моя сила — Ты.
Научитесь от Христа, ибо он кроток и смирен сердцем
О Адам, созерцающий Бога перед собой,
В благолепии рая ты землю уже забыл,
Чистой песнью Святого Духа поёт Любовь,
И сияет мужество мудрой твоей борьбы.
Я чернее любого зверя, гада, скота,
Но меня, тщеславного, Бог на ладони берёт,
Если я смиряюсь. Гордыня моя умрёт,
И распустится розой блаженная пустота.
За один плохой помысел спрячется благодать.
Она будет внутри, но скрыта в сердце моём.
Я раскрою её смиреньем, и Божья мать
Покачает меня, ребёнка, погожим днём.
Я люблю всё живое, смиренно врагов люблю.
Изо всех силёнок покорность в душе держу.
Я познал благодать, я стяжаю её и молю
Сохранить этот дар, без которого я тужу,
Без которого бес колеблет и мучит меня,
Слёзы льются на грудь и землю. Господь, прости!
Что порой отдаляет, мешает меня обнять?
Мои помыслы: «Я святой», «Мне уже не спастись».
Где ты, Господи? Свете мой! Слёзно ищет душа
Твои руки, без Бога земля не добра, не мила.
Как Любовь Господня сияет с небес, хороша!
Мне спокойно и весело от её тепла.
Я скучаю по Богу! Он кроток и сердцем смирен,
Он меня научает обуздывать брань ума.
О Отец Вселенной, я больше не встану с колен.
Я люблю без гордыни, и отступает тьма.
***
Не проси у Бога — малого. Он велик.
Бог богат, но кто наследует Ему?
Руки лодочкой сложи, и корабли
принимай в свой светлый дом по одному.
Божии богатства — сколько их вокруг!
Ты готов дары принять и сохранить?
Ведь отречься поутру Петру
не мешало чудо по воде ходить.
Вместо пересудов — помолись.
Хочешь пустословить — почитай
Слово Божие. И превратится в жизнь
одухотворённая мечта.