Алексей Колмогоров. ОТМА. Спасение Романовых
Опубликовано в журнале Урал, номер 3, 2024
Алексей Колмогоров. ОТМА. Спасение Романовых. — М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2023.
И снова сослагательный реализм. Фантазия на тему того, что было бы, если бы в 1918 году семье Николая II удалось спастись. Фантазия объёмная, многосерийная. Алексей Колмогоров не скрывает: изначально планировался не роман, а сценарий сериала. Но с сериалом не сложилось. Зато более чем удачно сложилось с книгой: первый тираж быстро разлетелся, был выпущен второй, затем роман очутился в списке финалистов премии «Большая книга»…
Киношного, сериального в романе хватает. Это и жёсткое разделение книги на отдельные части: в конце каждой интрига усиливается — очередная тайна раскроется только в следующей серии, не пропустите! Это и детали, представляющиеся прямыми указаниями для операторов: съёмка одновременно несколькими камерами с разных точек, тут — общая картина с квадрокоптера, там — резкое приближение, крупный план, чтобы на лице императора стала различима каждая морщинка. Это и киномонтаж: то мы оказываемся в 1937 году на Лубянке, то в 1918-м в доме Ипатьева, то вдруг закадровый голос начинает нам читать фрагменты из записок мичмана Анненкова. Это и неожиданные повороты сюжета, без которых сериалу никуда: к примеру, всем ясно, что значимый персонаж погиб, но вдруг он снова появляется в кадре и оказывается живее всех живых. Это и необходимая злоба дня чуть ли не из сегодняшнего телевизора: после отречения Николая II некоторые западные «партнёры» решили попытаться сделать так, чтобы «России больше не было», чтобы она развалилась на несколько маленьких государств. Это и описательные обороты, характерные для сценариев: «В зоопарк Кривошеин пришел по гражданке: в светлых брюках, кирпичного цвета футболке и парусиновых теннисных туфлях — совслужащий на отдыхе», «Сорокалетний Юровский — член партии большевиков с девятьсот пятого года. Среднего роста, с копной черных волос; чеховская бородка и усы делали его похожим на школьного учителя или земского врача». Да и принципы, положенные в основу некоторых успешных кинокартин, в романе Колмогорова явственно прослеживаются. Так, при чтении несколько раз вспомнится знаменитый американский ужастик «Пункт назначения»: все, кому чудом удастся спастись, потом всё равно поочерёдно друг за другом погибнут.
В заглавие романа вынесена аббревиатура ОТМА — первые буквы имён дочерей Николая II. Так что же, именно Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия — главные героини книги? На самом деле персонажей в романе столько, что за всеми и не уследишь, всех и не упомнишь. Возможно, одна из причин отказа от съёмок как раз с этим и связана. Представил продюсер, сколько актёров потребуется и сколько им надо будет заплатить, — и призадумался. Роман перенаселён. Но надо отдать должное автору: лишних людей в книге практически нет, каждый на своём месте. Кое-кто и вовсе откроется в финале с новой стороны: думал, перед тобой промелькнула лишь героиня крохотного эпизода, а оказалось… Раскрывать тайны мы не станем, ведь именно на них сюжет и строится. То, что сперва воспринимаешь в качестве нестыковок, недоработок писателя-дебютанта, в итоге окажется важной частью авторского замысла. В 1937-м советские граждане в курсе: 19 лет назад семья последнего русского императора была расстреляна. Это чистая правда. Но чистой правдой в романе станет и другой факт: никто расстрелян не был — Николаю II и его семье в последний момент удалось сбежать. Такое двоемирие.
Настоящую и альтернативную историю Колмогоров переплетает. Но кто же всё-таки главный герой? Мичман Анненков, записки которого составляют большую часть романа. ОТМА — его страсть. Юноша влюблён в каждую из дочерей императора. Во всех одновременно. Автору же остаётся в четырёх частях поочерёдно сближать Анненкова с Ольгой, Татьяной, Марией и Анастасией. «И вот фантазии сбылись самым невероятным образом: Государь отрекся от престола, новые власти распорядились именовать его гражданином Романовым. И Великая Княжна Татьяна Николаевна — теперь просто Таня Романова — стояла рядом со мной в тамбуре вагона. Неужели Российская империя погибла во исполнение моих мальчишеских грез? Тысячелетнее Царство вверглось в кровавый хаос, потому что я мечтал о Царевне! Господи прости, не этого я хотел». Затем последуют признания в любви и к её сёстрам. Николая II же, как по-настоящему хорошего отца, конечно, тревожит повышенное внимание молодого мичмана к его дочерям. Отсюда — то и дело появляющееся у гражданина Романова желание мягко отослать не в меру ретивого воздыхателя куда подальше.
У читателей Анненков вызовет противоречивые эмоции. Вроде бы смелый, ловкий, умный, на все сто преданный лишившемуся власти монарху, готовый ради него и в огонь и в воду. За такого не грех и дочку замуж отдать. Однако хочет он не одну, а сразу четверых. В кого же в конечном счёте может быть влюблён такой человек? Похоже, что в самого себя. Анненков излишне самонадеян, он не лезет за словом в карман и считает, что в любых случаях прав только он: как сказал, так и должно быть. А кто поперёк встанет — убьёт. Долгие скитания приведут героя к тяжёлым мыслям: «Беспричинно и бестрепетно вспоминал он тех, кого потерял, и тех, кого убил… И ни печали, ни сожаления, ни раскаяния — просто лица, голоса, застрявшие в памяти. Бесчувственность, а вернее, безмятежность, с какой он думал о погибших, не то чтобы смущала его, но занимала. Кого-то он любил, кого-то убил, а теперь все едино? Поначалу он объяснял себе это душевной усталостью, потом собственной подлостью, но скоро понял, что просто не отделяет себя от них. Он с ними в одном ряду». То есть мертвы даже те, кто живы. И в этом парадоксе один из ключей к сюжету. Спас ли в действительности Анненков Романовых? Или перед нами безумный фантазер, придумавший параллельный мир, в котором четыре безвинно убиенные красавицы живы? А если придумал, откуда же в его записках столько мельчайших деталей и точного описания реально произошедших событий?
Роман увлекательный, многовекторный. Понятно, что никаких ответов он не даёт. Но задуматься заставляет: Алексей Колмогоров собрал в книгу не один, а множество сценариев судеб исторических деятелей от Распутина до Сталина. Не случись того, не произойди этого, — и Россия совершенно точно была бы совсем другой. Свидетели давно мертвы. Зато продолжающих жить мифов и легенд о царской семье писателям и сценаристам хватит ещё не на одну большую книгу.