Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2024
Игорь Иртеньев (1947) — родился в Москве. Окончил Ленинградский институт киноинженеров и Высшие театральные курсы. Автор более чем 20 книг стихов. Публикации в журналах «Знамя», «Октябрь», «Дружба народов», «Урал», «Арион», «Интерпоэзия» и др.
***
Был я как-то раз в Ванкувере,
В целом славный городок,
Пипл, правда, в нем обкуренный
И задумчивый чуток.
У обычного ванкуверца,
Если он не альбинос,
Раз году несется курица
И два раза утконос.
Сексуальные меньшинства там
Составляют большинство,
Но при этом не бесчинствуют
Ни с того и ни с сего.
Что еще у них особого,
Так, одышка при ходьбе.
Секс, не буду врать, не пробовал,
Говорят, что так себе.
***
На земле народа хренова туча, в смысле, много,
Да еще столько же примерно под ней,
Точно это можно выяснить только у Бога,
Ему там сверху видней.
Думаю, миллиардов сто, не меньше,
Если считать только мужчин и женщин,
Причем всех вместе,
А так, может, и все двести,
Короче, прилично,
Как утверждает молва.
Кого-то из живущих знаю лично,
С кем-то знаком едва.
А бывает, только кому-то представился,
А он — оп, и преставился.
У меня так случалось пару раз.
А как, интересно, у вас?
***
Почему мужчины, как правило, дышат носом,
А женщины в основном ртом?
Я много лет задавался этим вопросом,
А потом
Пришел к выводу, что, кому чем дышать,
Каждый сам для себя должен решать,
Причем не по кем-то составленной разнарядке,
А исключительно в индивидуальном порядке.
***
Робин Бобин Барабек
Был обжора и кутила,
Но при том как человек
Мне милей, чем Чикатило.
Тем, что ловок был и смел,
Тем, что класть на всех хотел,
С чем согласен я всецело,
А кого и как он съел —
То не наше с вами дело.
***
Селёдка житель океана
И ухищрение стола,
Ее интенция туманна,
Но цель конечная светла.
Когда вокруг бушует пламя,
А мачты гнутся и скрипят,
Она одна парит над нами,
Вся в белом с головы до пят.
Зато в хорошую погоду,
Отборной покурив травы,
Она является народу
Вся в черном с ног до головы.
Под шубой ли, под маринадом,
В годины ли последний час
Она всегда со мною рядом,
Покуда жив один из нас.
Когда ж и он навеки очи
На землю упадет смежив,
Другой, покуда хватит мочи,
За них обоих будет жив.
***
На стене висит картина,
Называется портрет,
Нарисован там мужчина,
А мужчины-то и нет.
Он, на белом этом свете
Утомившись от трудов,
Шишел-вышел, канул в нети
Без каких-либо следов.
Незаметно, по-английски,
Как вода ушел в песок,
Не оставивши записки,
Не черкнувши адресок.
Это ж надо, был — и нету,
Что ж ты, дядя, натворил,
Даже толком сигарету
До конца не докурил.
Объяснил бы нам хотя бы
Ненавязчиво, впроброс,
Виноваты ль деньги, бабы,
Преждевременный износ.
Извела ль тебя кручина,
Подколодная змея,
Или чем иным причина
Продиктована твоя.
Хоть бы знак подал какой нам,
Хоть какой пролил бы свет…
Ладно, хватит о покойном,
Тут живым-то жизни нет.
***
Раньше криминала было мало,
Раньше с этим делом было строго,
А теперь его вдруг много стало,
Даже, я сказал бы, слишком много.
Видимо, тенденция такая
Или тренд — я в терминах не шибко,
Только, криминалу потакая,
Мы большую делаем ошибку.
Закрывать глаза нельзя на эту
Тему, скажем прямо, основную.
Надо б написать письмо в газету
Нашу, всероссийскую, стенную.
***
То лето так или иначе
Мы провели с тобой на даче,
Сдается, вроде бы под Лобнею,
Едва ли вспомню я подробнее,
.
Но набирал свой ход июнь
Мало-помалу,
Цвела сирень, куда ни плюнь
И как попало,
И сердце, помнится, в груди
Так сладко ныло,
И жизнь, казалось, впереди.
Да так и было.
***
Какая музыка звучала,
Как нам рвала она сердца,
Хотя в ней не было начала,
И середины, и конца.
Того, что в музыке должно быть,
Ну, некая, короче, нить,
Которую нельзя потрогать,
А можно только ощутить
Одним наитием особым,
Не оставляющим следа,
Что часто свойственно микробам,
А паразитам — никогда.