Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 12, 2024
Дмитрий Вилков — родился в Горьком, окончил филологический факультет Нижегородского педагогического университета. Преподаватель Нижегородского технического университета им. Р.Е. Алексеева. Стихи печатались в журналах «Дружба народов», «Юность», «Знамя», «Нижний Новгород», «Алтай», «День и ночь», в альманахах и др. изданиях. Живет в Нижнем Новгороде.
***
Так ясень тянет струны света,
Так вьются мошки над песком.
Скользит медлительное лето,
Шурша меж пальцев — ни о ком.
В закатной трещине маячат,
Кромсая солнце, облака.
Но это ничего не значит,
Раз не записана строка.
И если горсть свою раскроешь —
Труха сухая, пятерня.
Стихотворение сырое
Читай, не убивай меня.
***
Спросонья слышишь: дрозд поёт —
И времени не стало.
Сквозняк космический как лёд,
Опять небесный ледоход,
Зелёный дым берёз пройдёт…
Останется сначала
Нырнуть в альбомы с головой,
Потом забыть секреты,
Очистить память — не впервой,
Засеять горькой трын-травой
И ждать, скучая, лета.
Аngulus infectiosus
Губ твоих уголки —
Горькие угольки,
Скрытые под золой.
На фотографии злой
Нет потому лица,
Что болит без конца.
***
Главное — это то…
Не передать словами.
Брошенное пальто,
Пятна на старой раме.
Здесь завершён сюжет.
Кто-то побыл и вышел.
Входит сквозь двери свет,
Просверк меж пары чисел.
Так, распрямляя нить
Паузой, перебоем,
За поворотом жизнь
Сталкивается с тобою.
Смотришь из темноты
Внутренней — в мрак квартиры.
Главное — это Ты,
Лишь бы мне слов хватило.
***
В Крыму дорога. Тучи-исполины
Клубятся, точно Зевса борода,
Сухие русла, сонные долины,
Присыпанные пылью города,
Где смотрят ввысь античные обрубки
Без боли, без обиды, без стыда.
Горячий ветер взмётывает юбки.
Туристов бесконечная орда.
А по музеям спят кентавры, кубки,
В которые не налита бурда…
И, может, это к лучшему, Геката,
Что ты не возвращаешься сюда,
В подземный мир, под дулом автомата,
Где кровь и гаснет плошка, как звезда,
И в темноте сражаются солдаты,
И сверху льёт. Не слёзы, а вода.
***
Бабочка под стеклом
Между добром и злом
В замерший зал суда
Из ниоткуда — сюда,
Где, просыпаясь, судья
Спрашивает: кто же я?
Кто же всему виной
В клетке хрипит грудной,
Корчится на игле,
Прячется на столе,
Кодексов ест кору?
Нет, весь я не умру…
***
И человек навстречу мне сквозь сумерки
идет, зовёт…
В.Н.
В гортани передавлен плач.
Искрятся нервы, как проводка.
А в лёгких словно плещет водка.
Мой мозг, не нужный больше мяч,
Летит… Таранит мысль ворота,
Где столько лет стоял вратарь.
Теперь… теперь там пустота.
Рубашка мокрая от пота.
Ворота «Крематорий-2»
Мне возвещают. Я едва
И е-4, пару клеток
Шагнул — и видел, как ферзя
Рука, что описать нельзя,
Бесшумно убрала с доски.
И не дописаны стихи.
…Но в шорохе простывших веток
(Они проснутся всё равно
Несрочной будущей весной)
Всё — памяти неточный слепок.
А я читаю вслух стихи,
И мяч летит в конце строки.
Поймать его — тебя узнать.
Французский триптих
1. Andre
Подумай дважды или трижды,
Пока не треснет голова.
На баррикадах под Парижем,
Где гильотина не права,
Где падает клубок в корзину,
И мы, взойдя на эшафот,
Увидим тигра и мужчину,
А барабан дрожит и бьёт.
Вон там, за пёстрым оцепленьем,
На тонком острие луча
Ты мнёшь в руке стихотворенье
И слышишь поступь палача.
2
История знает случай:
Женщина-самоубийца,
Спрыгнув с Эйфелевой башни,
Упала на автомобиль.
Она осталась жива.
Мало того, она вышла замуж
За владельца того самого автомобиля.
Кто после этого посмеет усомниться
В том, что Париж — город любви?
3. Ад — это другие
Не слишком разговорчив терминал,
Но всё же вяжет лыко цифровое.
Реестр опустошения, журнал,
Свидетель судеб, чудо неживое.
Остановись, мгновенье, подожди,
Не требуя безвременной оплаты!
И тут же в механической груди
Слетает искра, плавя сердце платы.
Вот так, почти не чувствуя, горишь
Ты — уголёк в кострище аллергии
На прошлое. Беспамятство, Париж.
Жан-Поль, ответь, на кассе есть другие?