Павел Басинский. Подлинная история Константина Левина
Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2024
Павел Басинский. Подлинная история Константина Левина. — М.: АСТ, РЕШ, 2024.
Новая книга Павла Басинского, по сути, дополняет его вышедшую двумя годами ранее (и победившую в премии «Большая Книга») «Подлинную историю Анны Карениной» и одновременно является продолжением его многолетних исследований толстовской вселенной.
В предисловии Басинский прямо ставит вопрос: «Зачем нужен Константин Левин? Зачем Толстой отдает ему (с Кити и без нее) половину своего романа?» — и здесь же определяет задачу своей книги: «Я постараюсь доказать, что без Левина романа под названием «Анна Каренина» не существует. Или это плохой роман. Во всяком случае, не роман Толстого». Первая из десяти глав так и названа: «Зачем Левин?» Названия остальных устроены по сочинительной модели «Левин и …»: и Стива, и Каренин, и Кити, и ревность, и смерть; и лишь в названии заключительной на первый план выходит заглавная героиня — «Анна и Левин».
Многие критики и читатели замечали (и продолжают), что в толстовском романе две основные сюжетные линии — линия Анны и линия Левина, а сами герои знакомятся лишь в седьмой части, незадолго до гибели Анны. К тому же в романе с названием «Анна Каренина» после смерти героини еще целая часть (восьмая) — преимущественно про Левина. Так что неудивительно, что Толстой получал упреки от читателей вроде письма педагога С.А. Рачинского: «В нем (романе) нет архитектуры. В нем развиваются рядом, и развиваются великолепно, две темы, ничем не связанные». В ответ он писал: «Я горжусь, напротив, архитектурой — своды сведены так, что нельзя и заметить, где замóк. И об этом я более всего старался. Связь постройки сделана не на фабуле и не на отношениях (знакомстве) лиц, а на внутренней связи». Вот эти «внутреннюю связь», «внутреннее содержание романа» и стремится выявить Басинский.
Текст «Подлинной истории Константина Левина» обильно наполнен цитатами как из романа, так и из черновиков; они обозначены соответственно: [о] окончательная редакция и [ч] черновик. И это разумное решение, так как книга Басинского, по сути, развернутый комментарий к роману, и его было бы нелепо читать без опоры на подлинник. Анализируя черновики, Басинский приходит к выводу, что Толстой постепенно «старил» своего героя: 26, 30 лет — в итоге — 32 (Кити, наоборот, молодела — не 20, а 18). Менялась и фамилия героя: Ордынцев, Нерадов, Ленин (!) и в итоге Левин, производная от имени Лев.
Басинский стремится разгадать образ Левина через систему противопоставлений. Так, Стива Облонский — явный антипод Левина, они старые приятели, в романе изображен «батл» (так у Басинского) их характеров и жизненных философий. Стива не глуп и не самовлюблен, он тонкий психолог и по-своему деликатен. Безнравственный, но симпатичный эпикуреец Стива в некоторых ситуация выигрывает у высоконравственного, но несимпатичного Левина. Однако, как указывает Басинский, в изображении Толстого Стива — человек «душевный, но не духовный». Именно в главе про Стиву сформулирован важнейший тезис: «Анна Каренина» не роман нравов, а глубокое философское произведение». И тогда ключевой вопрос, который Толстой задает образом Стивы: нуждаются ли вообще люди в духовности?
Другой прием Басинского для анализа образа Левина — привлечение средств психологии. Так, он называет Левина классическим социопатом, указывая, что Стива, вообще говоря, его единственный друг. Неоднократно Басинский заводит речь о ролевых семейных играх, в которые успешно играют, по его мнению, Долли, Стива, Каренин, до определенного момента Анна, но никак не Левин.
Константин Левин вообще отказывается играть по правилам, принимать условности общества; Басинский даже показывает, что этот герой живет как будто поперек романа и, как подметил еще Владимир Набоков, — в особом времени («он игнорирует всеобщее «время»). Басинский уточняет, что в начале романа «с появлением Левина в Москве происходит сбой хронологии в повествовании». Досконально зная текст «Анны Карениной», Басинский неоднократно указывает на фактические оплошности Толстого, и ответственность за них он возлагает не столько на самого автора, сколько на этого его героя. «Он живет в другом времени и в другом пространстве. Но при этом вторгается в пространство романа об Анне так же, как вламывается в присутствие Стивы и в купе Каренина. Грубо, беззаконно, но с такой мощью, что никто не в силах ему помешать…»
Хотя на первый взгляд Левин — единственный исключительно положительный герой романа, при ближайшем рассмотрении его сложной натуры становится очевидно, что он человек гордый и самолюбивый. Отказ Кити ощущается им как позор, как оскорбление. «Он неприятен для окружающих своей «дикостью», «злобной застенчивостью», своим плохо скрываемым ущемленным самолюбием», — пишет Басинский. Тонкий психолог, Толстой не пощадит героя и покажет его инфантилизм в моменты смерти брата и рождения сына. Высокомерие и гордыня Левина проявится в его брезгливом отношении не только к проституткам, но даже к купцам (не желает подать руки купцу Рябинину). При этом у Левина есть склонность к самоанализу и редкая способность видеть себя со стороны, глазами других людей, а «самое лучшее качество Левина — неспособность кривить душой».
В главе про Долли много любопытных наблюдений над ее образом (сколько лет Долли? сколько у нее детей?), но автор как-то подзабывает про Левина. Впрочем, он единственный персонаж в романе, который понимает и ценит Долли, и именно она решится указать ему на гордость: «Вы страдаете только от гордости». Для анализа образа Кити Басинский использует метафору самого Толстого: «Как сама девушка едва держится на коньках на скользкой ледяной поверхности катка, так и её образ зыбко балансирует на неуловимой границе эротизма и бестелесной духовности». Кити замечательно подходила Левину под выдуманный им идеал чистой девушки, будущей жены.
В главе «Левин и Каренин» Басинский чертит несколько любовных треугольников, объединенных в пентаграмму (Анна — Каренин — Вронский — Кити — Левин), выявляя последовательно связи между всеми героями и раскрывая таким образом истинную структуру романа. Говоря об архитектуре романа, Басинский указывает на важность сцен вроде бы второстепенных: «Иногда одни из самых важных сцен в «Анне Карениной» кажутся нам несущественными. Так построен этот сложнейший из мировых романов, такова его причудливая «арочная» архитектура. Он сложен из камней разного размера, от крупных до очень маленьких, но порой именно маленькие камешки удерживают строение. Если их вынуть, оно рассыпается». Таким является, например, эпизод с Васенькой Весловским, которого Левин, приревновав к нему жену, выгоняет из Покровского (аналогичные случаи имели место в жизни самого Толстого). Продолжая анализировать натуру Левина, Басинский называет его главным ревнивцем в романе и посвящает этому свойству его натуры отдельную главу «Левин и ревность».
Лишь у одной из глав в романе «Анна Каренина» есть название — «Смерть» (20 глава 5 части) — описание кончины брата Левина Николая. Смерть была постоянной темой в творчестве Толстого, и здесь приведены цитаты о смерти персонажей других его произведений, например старой горничной Натальи Савишны («Детство»): «Она совершила лучшее и величайшее дело в этой жизни — умерла без сожаления и страха».
«Анна Каренина» создавалась Толстым накануне духовного кризиса, что и отразилось в восьмой части: «Без знания того, что я такое, нельзя жить». Разум Толстого отказывался принять смерть, и это становится навязчивой идеей его героя.
По мнению Басинского, Анна и Левин — два самых одиноких персонажа в романе. Мысли Анны о бессмысленности жизни сходны с левинскими, особенно это видно по черновикам. Анна и Левин — совершенно разные характеры, но оба сироты, у обоих отсутствует привычка к семье. В заключительной главе Басинский вводит «очень сложную духовную категорию» — «любовь любви», но, как он утверждает, «без нее не понять ни Левина, ни Анны, ни самого Толстого»: любовь не конкретного человека, а своего чувства к нему. Басинский подробно анализирует сцену знакомства Анны и Левина в самом конце романа, когда Стива привозит друга после Английского клуба в гости к сестре. Сначала Левин восхищен портретом Анны, выполненным художником Михайловым (его прототип — Крамской), а затем он откровенно любуется Анной; они как будто понимают друг друга с полуслова. Что было бы, если бы они познакомились не теперь, а в начале романа? — «Гадать об этом не имеет смысла», — останавливает свою фантазию автор, но вопрос, согласитесь, любопытный.
Важнейший вопрос в «Подлинной истории Константина Левина» — насколько Левин — это реальный Толстой? Да, автор дарит герою много эпизодов из своей жизни, черты характера и философские размышления. «Буквальных совпадений между Толстым и Левиным в «Анне Карениной» даже избыточно много, что делает «левинскую» часть романа фактически автобиографией писателя в определенный период его жизни — с 1862-го по 1878 год. Только эти шестнадцать лет Толстой уплотняет в шесть…» Однако Басинский констатирует двойственную ситуацию: «Отделить Левина от Толстого невозможно, начиная с его фамилии, в которой автор недвусмысленно «зашифровал» свое имя Лев. Но и полностью отождествить героя и автора не получится. В результате нет ни самостоятельного героя, ни героя-автора». И здесь закономерно возникает вопрос о дневнике Толстого. Общеизвестно, что во время написания романа Толстой на время отказался от ведения дневника (который вел всю жизнь, и тот был пространством его «абсолютной духовной свободы»). Басинский предлагает воспринимать левинскую линию в романе «не как еще один роман в романе, а как авторский дневник в романе — жанр, которого до Толстого не существовало». Но роман требует фантазии, а дневник — абсолютной правды; дневник не для читателей, а для самого себя, поэтому Басинский говорит о «конфликте романа с дневником, конфликте вымысла и откровения». Читатель ничего не узнает о грехах молодости Левина — узнает Кити из дневника, который ей даст прочесть перед свадьбой жених (и это тоже реальный факт из жизни Толстого). Когда Толстой работал над романом, он держал в голове свой ранний дневник, но не дал ему проникнуть в текст романа (возможно под влиянием жены, помогавшей ему в работе над текстом).
Левинская линия в романе остается с открытым финалом: семейная жизнь или религиозный путь, или что-то еще? Духовный переворот Льва Толстого после создания «Анны Карениной» приводит к отказу от художественного творчества. Спустя несколько лет появится его знаменитая «Исповедь», которую Павел Басинский и предлагает считать продолжением открытого финала левинской линии в романе и подлинной историей жизни Константина Левина. Недаром эпиграфом к книге взята цитата из «Исповеди», а сама она целиком присутствует в качестве приложения.
Нельзя не упомянуть, что «Подлинная история Константина Левина» дополнена фотографиями из семейного архива Толстых и кадрами различных экранизаций «Анны Карениной».