Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 3, 2023
Богдан Бейк — родился в Екатеринбурге. Окончил Екатеринбургский государственный театральный институт (специальность «Литературное творчество»). Работал библиотекарем, библиографом, курьером. Публиковался в журналах «Урал», «Волга».
***
В глазах вороненка — небо, доля этого неба — снег.
Все, что дышит ко мне, забирает обратно часть меня с каждым вдохом.
Все, что больше не может отдать, — сгорает.
Глаза и голубое. Еще не окрепли крылья. Воскрешение как слезы Деметры — однажды.
***
Недвижим, нем: снегопад, снегопад, снегопад.
Вполголоса здесь происходят звезды.
Вкруг времени падает снег, закрывает глаза мне в глазах.
Стон упирается в нёбо, густеет кровь, стекленеет до снега,
Снег вечен, доязычие в снеге.
Между небом и небом священная мгла — врата,
Сквозь которые мой силуэт становится снегом.
***
Сажа и бель, значит — зима.
Значит, снова обнажена дыхания отмель.
Снова ель целует луна, и речь неземная, немая скребет по стеклу,
И ты умираешь — и плачешь звезду. Стынет время прокуренным небом,
Снова вечность мерцает под снегом, в снеге и на снегу.
***
Для молчания ступени — воздух, тяготение сердец есть гравитация, прохладен свет, и синева спокойна.
***
Осень, полынью пахнет вертикаль,
Катятся слезы во сне сами собой.
Катятся, падают в глины, там — все мои смерти.
Мертвой — живой — мертвой — живой
Водой напившись, встают поутру травой:
Высокой — горькой — седой.
***
Дышать до неба от земли проспиртованным холодом. Немеют губы, ночь нема.
Здесь — настоящее, здесь звездный стеклодув целует сердца тесноту.
Как ноль координат зима, теперь — свобода —
***
вот псы
из скорлупы луны лакают жадно небеса
и роют землю слыша вздохи
и кто в земле — свой сон последний отоспал
и кто в земле — отговорил в молчании:
хранит покорно слово тишина.
кто ты во всем том слове?
Веранда
На нить горизонта набираю бессмертники
Снег сыплет — сон — безветрие о: губах — безветрие о: всех живущих
Еще один взгляд и еще и еще на замерзшие солнца и звонкие
Паузы простые они свои держат и кроме:
Все крепче холод все громче хор молчит
***
Отчеканено:
Я ИДУ СЕБЯ МЕЖДУ УДАРАМИ СЕРДЦА
Я СКРЕПЛЯЮ ПРИСУТСТВИЕ
Я ГОВОРЮ ПОСЛЕ СЛОВ
Я НЕ МОГУ ИНАЧЕ
***
Слышишь, ни в чье окно тот дождь не стучит своих молитв.
Забетонировал голос. И баста.
***
Того, кто рядом шел когда-то, теперь — потеря.
Тебя здесь нет, но есть еще твоя сутулость на моих плечах.
Оборванное рукопожатие. Не разговор, но цезура дыхания.
Оставил свет и слезы, но: твой свет нелегок, а слеза темна.
Ты не являешься, и в синий красит небо тайна.
Это не смерть уже, это — навсегда.
***
Еще не разомкнулись губы
Время исподлобья в нас смотрит и медлит свой час
Так вечер нежен и печален
Как голубые тени листьев, что тают на лице
***
Как ты говоришь дождь
так у дождя спроси как должно
ему говориться
И дерево ты говоришь
так говори деревом
корни свои в просветы слов
куда ввергнута последняя правда.
***
петля за петлей
на спицах твоих
тепло умолчаний
вдруг обретает форму.
***
Над стернёй лишь время и ветер — свидетели тела земли. Идешь и через твою память тоже. Взбираться в начало каждого и есть новый мир, а полнота его — когда красиво сердце.
***
в разрыве облаков
простор выцветшей лазури
уравновешен теплом человеческих слез.
***
Среди теней закатных почти так зримо васильки голубеют в твоих волосах.
В тигеле рук я плавлю слова и отпускаю их падать в небо.
Каплями, каплями: яви себя! Но нет.
Ты знаешь, здесь все совсем не так. Хлеб и кость ломаются с одним и тем же звуком.
Известно: камни встают на свои места, но только не эти, хранящие мрак каждое утро.
Горение навсегда остается в наших глазах.
А если ты — мотылек, не опалишь ли крылья?
Нет кровных клятв в вине — там зеркало лежит, через которое в свои глаза смотреть я должен.
Явись! Но не сейчас. Весь смысл — ждать:
колени преклонив, сжимая понадежней душу в клетке губ.