Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2023
Елена Данченко — поэт, прозаик, переводчик, журналист. Окончила факультет журналистики КГУ (Кишинёв). Автор шести книг стихов. Печаталась в журналах «Урал», «Дружба народов», «Новая Юность», «Знамя», «Смена», «Москва», «Иностранная литература», «День и Ночь», «Зарубежные Записки», «Дарьял» и др.
Если когда-нибудь вы попадете в голландский город Хеерлен, расположенный в провинции Лимбург, то у вас будет уникальная возможность попасть в… настоящую римскую баню
К сожалению, попариться в ней не удастся. Но пройтись по огромному зданию бани, заглянуть во все ее закоулки, понять, как она была устроена, с головой окунувшись в двухтысячелетнюю древность, как в бассейн, который в этой бане присутствовал, у вас запросто получится.
Это невероятное здание заслуженно считается старейшим во всей стране. Его возвели не позже 63 года нашей эры, и построено оно римлянами в Кориоваллуме — так назывался в ту пору современный Хеерлен. Учеными доказано, что баня служила людям 400 лет; в это почти невозможно поверить… Но это — так. И богатые находки, и саркофаг, и остатки древнего города указывают на то, что Кориоваллум был важным городом и перевалочным пунктом в Западно-Римской империи.
В период, о котором идет речь, на территории Лимбурга возникло два крупных города, имеющих прямое отношение к римлянам, — Траектум-ад-Мозам (современный Маастрихт), что означает «Мост через реку Маас», и Кориоваллум (современный Хеерлен). До сих пор неизвестно, кто построил Маастрихт — то ли местные, то ли римляне, но доподлинно известно, что на месте Кориоваллума до прихода римлян люди жили уже не менее четырех тысяч лет. Первое поселение на территории города относится к неолитической Михельсбергской культуре (4400–3500 гг. до н. э.), в целом нетипичной для Нидерландов. Самое раннее поселение в стране, имевшее внешние укрепления — земляной вал, — найдено на горе Схелсберг в Хеерлене. Как называлось это место в седой древности, никто не знает, но находки, относящиеся к тем доисторическим временам, свидетельствуют о том, что местные жители занимались сельским хозяйством, животноводством и охотой.
С конца ледникового периода и до прихода римлян на этой земле жило племя эбуронов. Юлий Цезарь причислял эбуронов к германцам, но их галльские имена позволяют считать их кельтами. Голландцы же полагают, что древние жители этой местности были кельтами, но потом перемешались с германскими племенами. Так возникли эбуроны. Из «Записок о Галльской войне» авторства Цезаря можно заключить, что это племя занимало всю территорию бельгийского и нидерландского Лимбурга. Римляне появились здесь в 57 году и назвали эти земли Бельгикой, по названию другого племени, обитавшего по соседству, — белгов. В тех же «Записках» Цезарь характеризует эбуронов как отважных воинов. Они не пожелали подчиняться римским оккупантам и подняли восстание, во главе которого стояли вожди племени Амбиорикс и его брат Кативолкус. Эбуронам удалось хитростью выманить римских легионеров из укрепленного лагеря и перебить всех — около шести тысяч человек. Цезарь воспринял это почти как личную обиду и реализовал план отмщения всему племени, привлекая к опустошению их земель соседние галльские племена, в первую очередь сикамбров. После этого эбуроны пропадают из истории, уступая место германскому племени тунгров.
И все-таки история нынешнего Хеерлена начинается с разбивки на этом месте военного лагеря Кориоваллума. Уж больно выгодное расположение отличает этот, по сути, перекрёсток стратегически важных дорог, ведущих в Германию (запад–восток и север–юг): Булонь — Кёльн и Ксантен — Трир.
Но вернемся в нашу эпоху. Долгое время считалось, что римскую баню открыл хеерленский крестьянин, надумавший вспахать заброшенный участок вдоль улицы Кориоваллум. Шла Вторая мировая война, люди ожидали дефицита продуктов и распахивали под урожай любой свободный клочок земли.
Крестьянин шел за плугом и споткнулся об обломок римской колонны. Потом обнаружил почти на поверхности еще три фрагмента колонны — и вошел в историю как первооткрыватель древнеримской бани.
А на самом деле все было по-другому. Архивные поиски и старые публикации приводят к фигуре Пита Петерса — архивариуса и городского археолога, хотя в то время штатной функции городского археолога еще не существовало. В марте 1936 года в газете «Маасгау» Петерс опубликовал статью, в которой помимо всего прочего написал о существовании под землей cтарой канализационной системы и банных помещений с подогреваемой водой. Именно Петерc открыл в 1935 году римскую баню при перестройке мясной лавки Сметц. Уже в то время Пит Петерс обладал известностью историка-любителя и археолога, и как только в Хеерлене начинались раскопки, он был тут как тут, зачастую руководя ими. До его назначения на официальную должность при муниципалитете находки из его раскопок часто пропадали, а позже их можно было найти в художественном музее Бонненфантен в Маастрихте и в археологическом музее в Лейдене.
Еще начиная с 1919 года Пит Петерс начал публиковать статьи об артефактах, найденных им. В те времена считалось нормальным, что главные лимбургские археологические находки поступали в лейденский музей. В Лейдене, к примеру, находится знаменитый древнеримский саркофаг, найденный в окрестностях Хеерлена. Его раскопали в 1930 году и помимо человеческих кремированных останков там нашли подарки для умерших — ювелирные украшения из золота и серебра, стеклянные флаконы, изделия из керамики. Внутренние стенки саркофага были украшены изображениями дамы, что встречается нечасто. В Лейдене можно также найти янтарную статуэтку Амура, найденную в богатой хеерленской могиле. В те времена ископаемая смола считалась очень ценной, её еще в бронзовом веке использовали для украшений или в качестве вставок в орнаменты на предметах.
А теперь перенесемся в 1940 год. Буквально через пару дней после того, как крестьянский плуг споткнулся о римскую колонну, в том месте начались раскопки, руководимые местным археологом-любителем Бекерсом, по профессии врачом. В его команде оказались неподготовленные люди, без специального образования — добровольцы. За находки им платили, но за особенные находки — монеты, целые или почти целые объекты — платили больше. Поэтому те, по сути, любительские раскопки можно назвать варварскими. Бекерс и его люди не заботились о регистрации места и глубины находок, из всего, что попадалось им под руку, выбиралось самое ценное — то, за что платили побольше, а все, что горе-археологам казалось неинтересным, отбрасывалось в сторону и уничтожалось…
По настоятельной просьбе археологического музея в Лейдене, в конце 1940 года на раскопках начал работать — наконец-то! — профессиональный археолог Альберт ван Гиффен, сотрудник Гронингенского университета. В конце 1941 года банный комплекс был вырыт из земли целиком, на этот раз грамотно. Кроме того, Гриффен систематизировал все находки своего предшественника Бекерса и в 1948 году выпустил книгу «Бани и городское укрепление Хеерлена-Кориоваллума», первую и единственную научную книгу, посвящённую римским термам и римскому поселению в Хеерлене. Ван Гиффен выяснил, что здание с термами увеличивалось и пристраивалось еще в древности. Несмотря на то что внешние стены разрушены, посетители музея могут увидеть фундамент здания и уровни полов и составить представление об устройстве банного комплекса.
Термы занимали большую территорию — 2500 квадратных метров, окруженную стенами, общая длина которых составляет 500 метров. Здание с термами, как бы здание в здании, находилось в центре, и его площадь составляла пятьдесят на пятьдесят метров. Посетители входили в крытую черепицей галерею с колоннами, затем в аподитериум — предбанник с нишами и полками-ячейками для одежды и прочих вещей. Плата была вполне демократичной, даже скромной: в переводе на современные деньги посещение терм стоило около 2,5 евро, и за эту цену можно было провести в термах хоть целый день — париться, плавать в бассейне, заниматься гимнастикой, есть-пить, встречаться с друзьями, обсуждать политические и спортивные новости, говорить об искусстве, философии и о всеобщем благе. (Замечу в скобках: легко и приятно рассуждать о всеобщем благе, пока раб-массажист умащивает тело благовониями.)
Из аподитериума посетитель мог пойти, куда ему вздумается: в теплый кальдариум — помещение с горячими ваннами или в тепидариум — теплое помещение, где он мог заказать масляный массаж. После тепидариума шли, как правило, в судаториум — парилку, где клиент усердно потел. Поры кожи открывались, и он сам или не сам (в зависимости от социального положения) скребся стригилем. Кроме того, посетитель мог пойти во фригидариум, где было прохладно: там располагались два небольших бассейна и бассейны с брызгами — прообраз современных джакузи.
Женщины мылись и парились отдельно — с утра, мужчины в остальное время дня и до захода солнца. Богачи ходили в баню с рабами, которые несли хозяйские банные принадлежности — банную одежду, сандалии, льняные полотенца и предметы туалета, состоявшие в те времена из благовонных и массажных масел, мочалок-спонжей, парфюмерии и стригилей. Натуральные спонжи — губки мы можем себе представить, их брали и берут из моря, продают в аптеках, и многие до сих пор предпочитают мыться ими. Ну а стригель — это серповидный скребок с выгнутым лезвием, изготовленный из бронзы. В то время его использовали вместо мыла, которое тогда еще не изобрели. Тело намазывали маслом, потом брали скребок и чистили кожу, отшелушивая старые чешуйки вместе с маслом, грязью и потом. Патрициев, понятное дело, скребли рабы.
Конечно, в бане должна была поддерживаться высокая температура. В котельных, которые называлась праефурниями, велось непрерывное отопление.
В музее, осматривая остатки древнеримских котельных, начинаешь отчетливо понимать, насколько развитой была ушедшая цивилизация. На территории Европы то, что мы понимаем под системами отопления, распространилось только в восемнадцатом-девятнадцатом веках, а в предшествующие эпохи в домах мы находим только открытые очаги или переносные жаровни. Даже печи в Европе появились не раньше, чем в IV веке, — их создание требовало развития техник вентиляции и дымоходов. А у древних римлян уже была система центрального отопления! Полы с подогревом в банях, теплая вода в бассейнах, паровые комнаты — вполне современный комфорт! Подобная система, названная гипокаусто (отопление снизу), состоит в том, чтобы заставить циркулировать под полами и вдоль стен горячий воздух, идущий из печи. Изобретение этой системы относится к I веку до н.э. и приписывается Кайо Сергиусу Орате, который построил первые «балнеае пенсилес» — теплые ванны, применив для отопления помещений технику, которая использовалась для эксплуатации геотермических источников склонов Везувия.
Система гипокаусто применялась в крупных римских термах для нагрева воды и помещений с помощью одной или даже двух-трех печей, но ее можно найти и в некоторых богатых домах, где она применялась для нагрева ванных или других частей дома.
В течение двух веков после изобретения гипокаусто наблюдалось постоянное развитие этой системы и повышение ее термического коэффициента полезного действия вплоть до того, что все это вносило изменения в приемы архитектоники.
Дрова сжигали в топке-праефурнии — которая в термальных сооружениях была расположена в центральной части, чтобы укоротить маршрут движения как воды, так и горячего воздуха. В хеерленских, веренее, кориоваллумских термах в центре под полом было три печи, в которые непрерывно забрасывали дрова рабы-кочегары. Печи неплохо сохранились и отчетливо видны в сердцевине комплекса.
Древнеримский архитектор Витрувий в своем труде «Десять книг об архитектуре» описывает изощренную систему с двойным котлом, расположенным над праефурнием, для подогрева воды для кальдариума и тепидариума. Горячий воздух, идущий из печи, циркулировал под помещением и поднимался по стенам вертикального прохода для вывода продуктов сгорания. С этой целью полы термальных помещений или жилых комнат опирались на кирпичики под названием суспенсурае, расположенные на одинаковом друг от друга расстоянии. И они очень хорошо видны в хеерленских термах. Техническая особенность римских парных состояла в том, что парогенератор через сеть форсунок заполнял парную густым, ароматным и не слишком горячим паром. Для аромата в испаряемую воду добавляли ароматические целебные масла. Влажность помещения в парных составляла 100%, зато температура была не слишком высока, от 45 до 60 градусов по Цельсию. Такой прогрев не дает сильной нагрузки на сердце, но вызывает обильное потоотделение, что приводит к общей очистке организма от продуктов обмена.
Закончив банные процедуры, можно было поплавать в бассейне или поупражняться под открытым небом на сферистерии (место для гимнастических упражнений). После таких расслаблений и работается в радость, поэтом римляне придавали огромное значение баням, а любимым их приветствием было: «Как ты потеешь?», что означало: «Как часто и с пользой ли ты посещаешь баню, здоров ли?»
Котел или бойлер в кориоваллумской бане был сделан из свинца, об этом свидетельствует найденный фрагмент. Вся инсталляция в бане была сделана не только из свинца, но и из бронзы — оба металла были редкими в то время и довольно дорогостоящими. При закрытии бани инсталляция была разобрана, разворована и переплавлена, это касается не только бани в Кориоваллуме и объясняет тот факт, что во всем мире найдено всего пять деталей древнеримской трубопроводной системы — в Риме, Фьезоле (под Тосканой), неаполитанской Боскореале, швейцарском городе Шлайтхайме и — в Хеерлене.
А вот откуда в бане бралась вода, вопрос до сих пор открытый. Есть предположение, что водопровод проложили вдоль ручья Каумер, беря из него воду для банного комплекса. Или же из источников близ усадеб Эрк и Корисберг — оба источника находятся в двух километрах. Возле бани найдено несколько колодцев той эпохи, но они служили для набора питьевой воды и обеспечения оной мелких ремесленников, например, кожевенников. Любопытно, что рядом с баней в раскопках были найдены остатки продуктов ремесел, из чего стало понятно, чем занимались горожане. Помимо разведения скота и птицы они занимались выделкой кожи на одежду и обувь, обработкой костей животных, изготовлением мазей, клея, кремов, парфюмерии, гончарным ремеслом, изготовлением оконных стекол и предметов из стекла и металла, обжигом кирпичей, строительством и еще много чем.
Когда вы ходите по музею, подобному этому, вы видите под стеклом витрин предметы, мало чем отличающиеся от современных. Например, в Кориоваллуме изготовляли граненые стаканы, а мы-то раньше думали, что это изобретение советской индустрии, лишь самые продвинутые знали, что граненые стаканы в России известны аж с семнадцатого века. Тогда их гранили вручную. Римские стаканы тоже, наверное, делались вручную, но на семнадцать веков раньше российских! Здесь вы увидите изящные, совершенно целые зелено-голубые пузатенькие флаконы для парфюмерии: для массажного масла, кремов и духов, стеклянные штофы с тиснением вполне современного вида, стеклянные блюда, вазы. В другой витрине выставлены скобяные предметы, многие из которых совпадают с современными: крючки, кольца для ключей, дверные петли. А вот и сковородка под стеклом — такая же была у моей мамы, чугунная, с отверстием в ручке, чтобы на гвоздик в кухне вешать… Шпильки, заколки для волос, иглы, булавки, всякая женская мелочь, украшения…
Фильмы, которые беспрерывно прокручиваются в полутемных залах, голограммы позволяют в ту жизнь заглянуть, почти поучаствовать в ней и понять, что она не слишком отличалась от нашей. Люди жили, учились, трудились, женились, рожали и воспитывали детей. Месили глину, делали кирпичи, строили. А в свободное время ходили в баню. Как и мы, их потомки.