Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2022
Кира Османова
1. В каком возрасте вы начали сочинять стихи? Почему это произошло? Как вы относитесь к своим ранним опытам?
Следовало бы ответить — в юности, но, мне кажется, я начинала не единожды. А именно — человек, бывший мною в определённую фазу, начинал сочинять стихи. Потом с ним что-то происходило. Спустя время — вступал другой человек, которого тоже становилось принято считать мною. Последний держится довольно долго. К стихам своих предшественников относится милосердно — без обесценивания феномена этапности.
Почему? Тут хорошо ответил Чаттертон, герой драмы Альфреда де Виньи: «Сам не знаю. Пишу. Зачем? Тоже не знаю… Так надо».
2. Назовите имена поэтов, русских и зарубежных, оказавших на вас наибольшее и благотворное влияние?
Я, конечно, попала под колёса этого ослепительного грохочущего экипажа под названием «Серебряный век». Оправившись от общего потрясения, я стала различать голоса.
Первым голосом оказался Пастернак — это было осознание удивительных, совершенно безграничных возможностей языка, звука, человеческого голоса. Позже я расслышала Ходасевича, который во многом сделался моим камертоном.
Большое значение для меня имеют французские символисты: Верлен и, безусловно, Метерлинк — но у Метерлинка, как ни странно, не «Теплицы», а его ранние пьесы, которые, мне думается, и есть Поэзия в чистом виде — истинные беспримесные стихи.
3. Различаете ли вы поэзию и литературное (иное) стихотворчество? Какие факторы влияют в большей степени на появление из-под вашего пера поэтических/стихотворных текстов — онтологические и социальные или какие-либо иные?
«Et tout le reste est littérature», бесспорно.
Я думаю, не зря многие поэты с чувством, похожим на сакральное, исследуют тему под условным названием «Появление текста». Стихи о том, как пишутся стихи, — жанр сложный, но как будто необходимый для приоткрытия какой-то важной завесы.
Верное стихотворение всё равно добьётся того, что ты его напишешь.
4. Как вы относитесь к верлибру? Как бы вы определили прозопоэтический текст? Назовите имена поэтов, создающих верлибры, которые определялись бы как поэтические тексты. Пишете ли вы верлибры? Если да, то почему? Если нет, то почему?
Верлибр — это одна из мощных языковых потенций. Опасность состоит в том, что за верлибр нынче выдаётся почти всё что угодно — зачастую с комментариями об искомой свободе и уникальном авторском ви́дении. Однако ощущение того, что тебя обдурили в антикварной лавке и вместо серебра с историей всучили мельхиор или олово, остаётся. Серебро отличают от подделки, в частности, по звуку. Подлинный верлибр лукав и даётся не всякому. Я не пишу верлибры, потому что не научилась лить серебро. Кто знает, может, когда-нибудь и научусь. Из авторов-среброделов, интересных мне, назвала бы Арто и Десноса.
5. Категория «предназначение поэта» сегодня забывается и наукой, и читателем, и издателем. Каково, на ваш взгляд, предназначение поэта? Попытайтесь дать определение таким забывающимся феноменам поэтического творчества, как «вдохновение», «пророчество», «невыразимое», «путь», «предназначение (поэта)», «поэтическая гармония», «тайная свобода», «поэтическая свобода», «энигматичность», «эвристичность», «экспериментальность», «поэтическая энергия», «духовность» и др.
Предназначение поэта — возделывать свой сад. Этот наказ Вольтера универсален. Я бы добавила: возделывать свой сад — и не отвлекаться, как бы настойчиво тебя ни отвлекали (особенно если отвлекающий тебя — ты сам).
Что касается определений, я бы усложнила задачу и добавила ещё: «инореальность», «ввергание в текст», «просчитываемость / непросчитываемость текста», «поэтический фатализм».
6. Назовите ваши любимые стихи, которые были созданы вами или другими поэтами.
«Музыка» Владислава Ходасевича. Я бы хотела сказать, что это — самый прекрасный русскоязычный поэтический текст, но получится выспренно. Текст этот есть музыка — то, чем в идеале и должно оказаться настоящее стихотворение.
Артём Скворцов
1. В каком возрасте вы начали сочинять стихи? Почему это произошло? Как вы относитесь к своим ранним опытам?
Складывать стихи начал, как и многие, с подросткового возраста, более или менее сознательно стал относиться к этому занятию лет с двадцати, а воспринимать его в качестве одного из важнейших жизненных дел — годам к тридцати. Я рос и живу среди книг, большинство близких мне людей так или иначе связаны с литературой, поэтому нет ничего удивительного в том, что я и сам в конце концов оказался литератором. Видимо, это было неизбежно… Самые ранние свои опусы перечитывать не могу, прочие воспринимаю с разной степенью неудовлетворённости.
2. Назовите имена поэтов, русских и зарубежных, оказавших на вас наибольшее и благотворное влияние?
Список получился бы под стать гомеровскому перечислению кораблей или гоголевскому перечню казацких куреней. Но вот — навскидку — некоторые имена: Фернандо Пессоа, Жак Превер, Эзра Паунд, Огден Нэш, Василий Петров, Гавриил Державин, Пётр Вяземский, Евгений Боратынский, Михаил Лермонтов, Пётр Шумахер, Константин Случевский, Михаил Кузмин, Владислав Ходасевич, София Парнок, Осип Мандельштам, Павел Васильев, Николай Заболоцкий, Игорь Чиннов, Юрий Левитанский, Лев Лосев, Олег Чухонцев, Саша Соколов, Олег Григорьев, Михаил Науменко, Игорь Иртеньев, Ирина Ермакова… Наверное, пока достаточно.
3. Различаете ли вы поэзию и литературное (иное) стихотворчество? Какие факторы влияют в большей степени на появление из-под вашего пера поэтических/стихотворных текстов — онтологические и социальные или какие-либо иные?
Конечно, разделяю. Существует стихописание как ремесло и как личная терапевтическая практика. Ничего предосудительного в этих занятиях нет, они выполняют разные важные социальные и психологические функции, но чаще всего не имеют отношения к поэзии. Просто надо отдавать себе отчёт в том, для чего ты в данный момент пишешь, каков твой внутренний импульс. Получить гонорар за рифмованные куплеты на злобу дня, быть облайканным с головы до ног в соцсетях или попытаться создать нечто эстетически значимое и способное относительно долго жить в письменной традиции?..
4. Как вы относитесь к верлибру? Как бы вы определили прозопоэтический текст? Назовите имена поэтов, создающих верлибры, которые определялись бы как поэтические тексты. Пишете ли вы верлибры? Если да, то почему? Если нет, то почему?
Вопрос о верлибре на фоне иных пунктов этой анкеты выглядит неожиданно — по крайне мере, для меня. Все прочие вопросы обобщающего характера, а этот частный, относящийся к поэтической технике. Я не готов рассматривать верлибр в качестве мировоззренческой категории. Это не более чем одна из систем стихосложения, в русской поэтической культуре давно уже существующая наряду с прочими (тоникой, силлабикой, силлабо-тоникой…). Поэтому и поклоняться верлибру как некоему новому вероучению (третий век пошёл, если считать от Михаила Собакина, уж куда новее!), и слать ему проклятия как адскому соблазну в равной степени кажется мне странным занятием. Ну, есть он и есть. Надо просто уметь им по необходимости пользоваться как одним из стиховых инструментов, вот и всё. Сам я порой пишу свободным стихом, когда чувствую, что именно он позволяет наиболее адекватно воплотить некий художественный замысел, но не отказывался и не собираюсь отказываться от иных стиховых возможностей. Не стоит ни абсолютизировать верлибр, ни чураться его.
5. Категория «предназначение поэта» сегодня забывается и наукой, и читателем, и издателем. Каково, на ваш взгляд, предназначение поэта? Попытайтесь дать определение таким забывающимся феноменам поэтического творчества, как «вдохновение», «пророчество», «невыразимое», «путь», «предназначение (поэта)», «поэтическая гармония», «тайная свобода», «поэтическая свобода», «энигматичность», «эвристичность», «экспериментальность», «поэтическая энергия», «духовность» и др.
Давать здесь свои определения перечисленным феноменам не рискну. Это слишком сложное дело, а высказываться о них на бегу было бы с моей стороны безответственно. Да и стоит ли плодить сущности без необходимости? Интуитивно мы ведь все понимаем, чтó стоит за каждым приведённым словом. А предназначение поэта, на мой взгляд, за обозримые тысячи лет не изменилось. Интересующихся отсылаю к классической статье В.Н. Топорова «Поэт» (Мифы народов мира: Энциклопедия. — М.: Наука, 1980. — Т. 2. С. 327–328). Там всё изложено ясно, глубоко и концентрированно. Другое дело, что в наше время ощутимо изменилось отношение к поэту со стороны возможных читателей… Но такого вопроса в анкете нет.
6. Назовите ваши любимые стихи, которые были созданы вами или другими поэтами.
Полный ответ на этот вопрос был бы устрашающих объёмов, а краткий перечень не объяснит ничего. Однако раз уж взялся отвечать, то уклоняться от прямого разговора не годится. О своих стихах промолчу. Здесь, наверное, имеет смысл вспомнить лишь малую толику из стихов других авторов, что видятся образцовыми. Хотелось бы написать их самому — да вот незадача, они уже существуют независимо от твоей деятельности. «Послание К. из Лондона» Петрова. «К лагунам, как frutti di mare…» Вяземского. «Российский турист» Шумахера. «В крови и рифмах недостача…» Парнок. «Весна на кунцевской даче» Васильева. «Сон о рояле» Левитанского. «Картина в Бостонском музее» Чиннова… В сущности, что мы есть как читатели, если не индивидуальная антология любимых текстов?