«Северный ветер», реж. Рената Литвинова, 2020
Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2021
В феврале 2021 года на большие экраны вышел новый фильм Ренаты Литвиновой. «Северный ветер» — кино камерное, то есть предполагающее небольшое число действующих лиц в ограниченном пространстве. И действительно, фильм вырос из пьесы, которую Рената Литвинова написала и поставила в МХТ имени Чехова. И если пьеса стала режиссерским дебютом Литвиновой в театре, то фильм, разумеется, не первый в ее карьере. «Северный ветер» — это фантасмагория с причудливыми декорациями и необычным сюжетом. Несмотря на то, что в Новый год здесь бьют кремлевские куранты, эта картина не о России, а об абстрактном мире, как это бывает в «фэнтези». Здесь есть автомобили, самолёты и пластическая хирургия, но нет хищной поступи технического прогресса, которой двадцатый век вошёл в двадцать первый. Деньги здесь, как в средние века, прячут в сундуки и закапывают в землю, а дом освещается свечами. И царят здесь привычные человеческие эмоции. Это не фантастика и не альтернативная история, а именно фантасмагория — странный и завораживающий мир, который имеет много пересечений с реальным, и одновременно такой не похожий, далекий от социальных конфликтов близкой и понятной жизни.
Действие происходит в месте, которое невозможно локализовать географически. Это некие северные земли, управляемые женщинами. То есть по социальному устройству это матриархат. Главы северного клана — это престарелая матрона по прозвищу Вечная Алиса и ее дочь Маргарита. Последнюю как раз играет сама Рената Литвинова, и именно она рассказывает историю. Семейство Маргариты проживает в особняке, и есть традиция, согласно которой члены семьи собираются вместе на Новый год. В самом начале новогоднее празднество торжественно вдвойне — сын Маргариты по имени Бенедикт объявляет о своем намерении жениться на девушке Фанни. Все абсолютно счастливы и уже ждут, когда молодая избранница подарит семье внука, для которого заранее придумано имя «наш Хьюго». Клан богат и обещает подарить Фанни собственный самолет, ведь она работает бортпроводницей. Однако эйфории не суждено продлиться долго, после Нового года девушка отправляется в полет, самолет разбивается, и Фанни гибнет. Бенедикт в отчаянии и женится на сестре Фанни по имени Фаина, которую в действительности не любит. Фаина действительно рожает «нашего Хьюго», но брак несчастлив, супруги ненавидят друг друга, хотя и вынуждены годами жить вместе. И вот здесь, в смерти Фанни, берет начало метафизическая трещина, которая приводит к тому же итогу, каким кончались «Сто лет одиночества» Гарсия Маркеса, — угасание и ветшание. Все постепенно приходит в запустение. Да, собственно, герои и не предпринимают попыток спасти свой аристократический мир, они слишком поглощены собой. Легко было бы увидеть в этом упадке наказание за грехи, но его наступление нелогично и своевольно, как каприз случая, ведь Фанни умерла, когда Бенедикт и Маргарита еще были безгрешны.
Впрочем, это не мешает северному клану проводить жизнь в абсолютной праздности. Маргарита никогда не появляется без сигареты и бокала шампанского. Да и все действие — это ряд новогодних вечеров в разные годы. Маргарита вроде как управляет кланом, но мы ни разу не видим ее за работой или принимающей политические решения. Ее даже трудно представить деловой женщиной. В ней чувствуются характер и власть, но они упрятаны в обертку манерности и почти детского каприза. В каком-то смысле она действительно инфантильна. А как еще можно назвать немолодую женщину, имеющую взрослого внука и лежащую одетой в ванной в окружении зеркал? Мы не знаем о жизни ее территорий, ее подчиненных или подданных, и все ее мысли между бесконечными глотками шампанского и затяжками сигарет только о том, как устроить личное счастье окружающих ее людей. Так могло бы продолжаться вечно, если бы не одно обстоятельство. Праздные люди часто всем недовольны и имеют слишком много желаний. Поэтому Бенедикт начинает обвинять Фаину в том, что она постоянно жрет, а Фаина принимается осыпать Маргариту ругательствами, потому что та якобы воняет. С этим надо что-то делать, и Маргарита, кажется, уже готова на крайние меры. При этом семейные узы довольно прочны и часто не позволяют увидеть реальность. Маргарита не допускает мысли о том, что в рушащемся браке виноват ее сын, «что-то делать» надо именно с его женой. И когда Маргарита переходит к действиям, зритель понимает, что она не ангел, а самая настоящая злодейка.
«Северный ветер» — фильм страстный. После бразильских сериалов мы привыкли к тому, что знойные страсти особенно сильны при жарком климате. Литвинова переворачивает этот стереотип. Все действие разворачивается на фоне белых зимних пейзажей, вдобавок постоянно идет снег. Однако этот холод не охлаждает сердце. Героям «Северного ветра» хочется любить, а приходится ненавидеть. Это касается не только пары Бенедикт–Фаина. Племянница Маргариты по имени Ада вроде счастлива с пластическим хирургом, который исправил ей уродливый нос, однако влюбляется в женщину, чем приводит мужа в бешенство. Другой персонаж, немолодой военный, готов силой завладеть оперной певицей, выступление которой в особняке было организовано ему как подарок. А сама Маргарита вечно чего-то ждет, какого-то звонка, и не может дождаться. В общем, вечный новогодний праздник не способен избавить от ощущения неуютности и тоски. Все вроде бы прекрасно, никто не болеет и не умирает преждевременно (кроме Фанни, которая еще не успела стать членом семьи), однако клан пребывает в мягких тисках страданий. Повествование не вырывается за пределы этих страстей, поэтому «Северный ветер» очень герметичен. Периодически Маргарита фиксирует изменения, происходящие во внешнем мире, но это лишь фон, в действительности никак не влияющий на жизнь семьи, поглощенной своими эмоциональными проблемами. За пределами особняка события происходят грозные, меняется власть, идут войны, растет нестабильность, но все это очень далеко от зрителя. Герои фильма, очевидно, не имеют ни малейшего представления о реальных жизненных проблемах, угрожающих выживанию. Все их проблемы из сферы эмоций. Единственное, по чему можно почувствовать движение времени, — это оскудение новогоднего стола. С годами северный клан приходит в упадок.
Но в том и дело, что этот скудеющий стол не убивает всеобщей торжественности происходящего, даже несмотря на постоянные конфликты. Собраться в Новый год за столом — это традиция клана, и она никогда не нарушается. И пока это так, клан, кажется, будет жить вечно. Смерть Фанни запустила распад, предметы начинают гнить, а жизнь портиться, но очередной Новый год выглядит как ритуал сопротивления, и мы фактически оказываемся в мире вечного настоящего. Вот уже и внук «наш Хьюго» вступил в пору совершеннолетия, а Маргарита по-прежнему с неизменной сигаретой и бокалом шампанского пытается помочь сыну Бенедикту, страдающему с нелюбимой женой. История разворачивается среди очень красивых вещей, которые наверняка уже очень стары, однако не разрушаются от времени. Кажется даже, что у них есть собственная воля, и, когда в семье случаются трагедии, уже ждешь, что эта воля проявит себя и все исправит. Вообще причудливая связь событий, вещей и эмоций друг с другом плетется здесь совершенно в духе магического реализма. Вечная зима, томная праздность в духе Обломова, деятельная только в отношении супружеских вопросов и равнодушная ко всему остальному, гаснущая роскошь аристократизма в духе Чехова — все это делает магический реализм Литвиновой русским.
Фантасмагорическое содержание фильма хочется принять таким, какое оно есть. Совершенно не возникает желания судить эту историю по законам реалистического искусства. Можно было бы задаться вопросом, почему клан не доверяет деньги банкам, а хранит их под землей в сундуках. Разве у кого-то в сегодняшнем мире есть сомнения, что деньги обесцениваются, если не вложены куда-нибудь? Так же можно было бы поставить под сомнение матриархальное устройство. Мужчины в фильме вовсе не имеют подчиненного статуса, и отношения полов вполне традиционные. Но этого опять же делать не хочется. Художественный язык Литвиновой чрезвычайно богат, и в нем наверняка было бы очень интересно разобраться искусствоведам. Капризы взрослых людей, сияние причудливых вещей, страсти на фоне снега и неизбежная смерть как итог всему — этот фильм родился не столько из интеллектуального усилия, сколько из работы чувственной фантазии. В таком искусстве не получится отыскать прикладной вектор, какое-нибудь предостережение или социальное послание. Это сказка без басенного итога, движение по пути эмоций, пусть они и заводят иногда слишком далеко. Есть в этом фильме какое-то первоначальное звучание кино как «грезы». Это, безусловно, не идеальный мир, а вполне земной и порочный, но его красота не позволяет немедленно приступить к суду над героями. Здесь нет мучительных интриг, которые долго плетутся, как в сериале. Драматический заряд взрывается стремительно, часто в рамках одной сцены. Литвинова нанизывает семейные конфликты на нить времени — одновременно подвижного и неподвижного, — и именно таким образом развивается история. Режиссеру удалось сделать важное достижение — очистить фантазию от сора всегда просящихся интерпретаций. В «Северном ветре» все сразу просто и сложно — это фильм о любви и смерти. Именно эти две силы и сотворили сказку о северном клане, который в новогоднюю ночь проводит ежегодные торжества. Смерть неизбежна, но и любовь может быть вечной — вот возможный смысл фильма, если все же ставить цель отыскать какой-либо смысл в фантазии.