Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 3, 2021
Олег Дозморов — родился в Екатеринбурге, окончил филфак и аспирантуру Уральского государственного университета им. А.М. Горького. Работал журналистом в Екатеринбурге и в Москве. Автор нескольких книг стихотворений. Жил в Уэльсе. В настоящее время живет и работает в Лондоне.
***
я собрался прочистить унитаз
его забил кошачий наполнитель
мне нужно выгрести его в перчатках
это не страшно повторяй за мной
я собираюсь выпустить осу
она мешала спать звенела в стекла
мне нужно взять стакан и лист бумаги
это не страшно повторяй за мной
***
на лапы задние вставал
путь в кухню преграждал как танкер
бодал царапался кусал
пока крупноразмерный ангел
а кто еще я для него
не уступил смешному рвенью
наполнив миску дребеденью
шутя благословил его
***
обломов свидригайлов плюшкин
наедине с тобою брат
а вот в компьютерной игрушке
я ксеноморф я лицехват
я педипальпами крюками
сам жатву соберу свою
мигну собратьям огоньками
и выйду в главное меню
***
полюбил всей душою девицу
жизнь готов за зазнобу отдать
я куплю ей обои в светлицу
из икеи поставлю кровать
я возлюбленной тур на сейшелы
с бриллиантами кольца куплю
буду щедрый и сильный и смелый
потому что ее я люблю
разукрашу нам жизнь как картинку
ну а если она не верна
окроплю алой кровью перинку
где лежала нагая она
***
проснешься под ольхой иль кленом
вокруг какой-то левитан
стоит себе во всем зеленом
капотня битца теплый стан
но надо мне с утра ребята
поправиться насобирать
а вот жалеть меня не надо
мне некогда а вам насрать
***
Как пиранья смотрю на чужую еду,
кулинарное творчество масс,
и пельмени у вас на хорошем ходу,
и салата у вас целый таз.
Вы готовьте, готовьте, я тоже готов
и уже наточил все ножи,
я в пирог положу кишкодёры из слов,
против сладкоголосья ежи.
***
нельзя цыгана звать цыган
назвать неправильно меньшинства
ломать сирень сорвать тюльпан
и джинсами прижаться к джинсам
но я обнял ее без спросу
рискуя схлопотать по носу
нет по носу схватить фингал
и даже вскользь поцеловал
я нарушал ее границы
ведь я любил ее тогда
вот почему нам пели птицы
и ЛЭП гудели провода
***
Память-хабалка
с суффиксом «алко»
смотрит в глаза,
вот же коза.
Анька ты, Алка,
горе-давалка,
пот на груди,
не подведи.
***
Засмотрелся на фургон похоронного агентства,
а из подворотни он — сука велосипедист.
На районе осень, мист — в голове хештег #из детства.
Зренье злое, боковое, в колесе осенний лист.
Те стихи, туман-обман, до сих пор приводят в чувство.
Распадается уран, мальчик, чувствуешь шлею
там, где сильно «ай лав ю», где кончается искусство?
Влегкую избегнув смерти, раскайфованный стою.
В общем, так. Стихи стихами, стали дядями с усами,
тот, кто умер, вечно с нами, написав элегий сто.
Ап, говенное лито, поменяемся местами?
Осень, звон велосипеда, но пока не то, не то.
***
И вот я стал не я,
а отоларинголог,
и у меня семья,
рыбалка и ребенок.
И я лечу людей,
а не пишу все это,
кормлю мучных червей,
поскольку клев и лето.
***
Стучал по дереву, плевал через плечо,
и пальцы крестиком, и фигушка в кармане,
обследовал сирень (пять лепестков — и чо?),
на дальних берегах искал дырявый камень,
шел молча по мосту, и, крошки со стола
сметая не рукой — с гарантиями, тряпкой,
я каждый раз мечтал все сбросить со стола,
раскокать, психануть и перестать быть тряпкой.
Счастли́в, кому дано спола́горя рискнуть,
куш влегкую сорвать, не в кипиш отыграться.
Досадуй, человек, цени свой бледный путь —
мудаковато жить и правильно питаться.
***
Почуяв славы душный запашок
(вы точно помните, откуда это),
он сочиняет песню на стишок
измученного юного поэта.
Погиб поэт. Но этот не погиб,
а приспособил свой изгиб гитары
(как презираем, помню, был изгиб!)
и рубит денюжку под тары-бары.
Напившись свежей крови молодой,
повысосав из мальчика всю нежность,
он тянет «ля» стареющей губой,
почесывая потную промежность.
***
Я уеду в Новый Орлеан,
принимай гостей, Луизиана,
потому что джаз и океан,
потому что музыка — лиана.
Потому что подорожный блюз
Пушкин наворачивал в кибитке,
потому что Лермонтов на фузз
надавил — и оплатил убытки.
Потому что завтра есть вчера,
потому что Блок блистал латунью,
как Гиллеспи; свинговал с утра
нерукопожатный над Катунью.
Потому что ведала Парнок
все секреты Билли Холидей,
потому что главный наш урок
есть: регтайм превыше всех идей.
Потому что Осип Мандельштам
взял навеки выше на полтона,
в Решетове сразу по шузам
узнавали Дюка Эллингтона.
Потому что маленький завод
в производстве скрежетов минорных
отличился, послан был на слет,
выдал двести семь процентов нормы.