Пьеса-фантасмагория
Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2021
Татьяна Гарбар — родилась в Верхней Салде, окончила филологический факультет Уральского педагогического университета, Екатеринбургский государственный театральный институт (семинар Николая Коляды). Пьесы ставились в театрах России и ближнего зарубежья. В журнале «Урал» публикуется впервые.
* Журнальный вариант.
1
Балконы рядом друг к другу. Он и Она на своих балконах.
Визави — дистанция не ближе полутора метров.
ОНА. Я вам пишу, пишу… А вы совсем не отвечаете. Так нельзя.
ОН. Да.
ОНА. Я обиделась. Вы обидели даму. Это нехорошо.
ОН. Да.
ОНА. Ну почему вы такой холодный и равнодушный? Так нельзя.
ОН. Да. Какой есть, такой вот, равнодушный и холодный.
ОНА. Но это же не так. Вы совсем не равнодушный. Я же вижу, вы такой грустный. Вам одиноко. Вы, я смотрю, всё дома и дома… С вами невозможно разговаривать!
ОН. Да. Невозможно.
ОНА. Вам тяжело ведь, да? Вот так, одному сейчас дома тяжело? А вот меня, знаете, одиночество нисколечко не обременяет. Мне вот как-то эта самоизоляция ну нравится, что ли?.. А вам? (Молчание.) Я вам сочувствую. Я знаю, вам тяжело, да?.. А у вас есть что-нибудь из гамбургских поэтов?
ОН (притушил докуренную сигарету). Нету. (Уходит с балкона.)
ОНА (в небо).
День угасал, и белый всадник тоже…
Он на горе стоял, сверкая белизной,
ужасный меч его беспомощно метался,
венец трезубьями царапал небосклон.
День угасал, как мятная свеча,
конфетой стаивала в отзвук
скользящих мифов по кайме ручья,
бегущего на лучезарный воздух,
от устья Стикса, к белым облакам…
Выстрел. Тишина. Пауза.
На другом балконе осторожно выглянули МУЖ и ЖЕНА.
МУЖ. Её убили.
ЖЕНА. Да ты что?! Ты что?!! Нет же, нет!
МУЖ. Да убили же! Говорю, убили!
ЖЕНА. Что ты?! Тихо! Не кричи.
МУЖ. Выстрел же!
ЖЕНА. Выстрел. И что? Готовятся к празднику!
МУЖ. Так убили же!
ЖЕНА. Да нет же! Иди спать! Иди уже!!! (Выталкивает его с балкона в комнату, закрывает балкон.)
2
Дед Аристарх на улице, во дворе у дома, за столом играет в шахматы с чёрной большой собакой. Точнее, он ходит за неё и за себя.
Подходит средних лет мужчина, высокий, худощавый, его зовут Вениамин, подсаживается к собаке.
ВЕНИАМИН. Не кусается?
АРИСТАРХ. Уйди от собаки. Сядь подальше.
ВЕНИАМИН. Так собака же…
АРИСТАРХ. И что? Собака тоже человек, может, даже и лучше. Отойди-ка! Полтора метра! Норма жизни, как в Скандинавии, понял?
ВЕНИАМИН. А где твоя маска? А на собаке?..
АРИСТАРХ. А не твоё дело. Ты кто? Полицай без формы?
ВЕНИАМИН. Сыграем? У меня вот… (Достаёт фляжку, стопки.) Закуска есть.
АРИСТАРХ (недоверчиво). Чего надо? Иди… Не знаю тебя…
ВЕНИАМИН. Почему на улице? Устал? Выгнали?
АРИСТАРХ. Не видишь? Собачку выгуливаю. (Вытащил свою стопку из-за пазухи, поставил на стол.)
Вениамин налил по стопкам из фляжки, салфеточку постелил, закуску достал. Разложили всё на шахматной доске между фигурами.
Аристарх собаку себе забрал, посадил рядом. Веня сел напротив, на место собаки.
ВЕНИАМИН. Слыхал? Триста пятьдесят медиков отказались работать.
АРИСТАРХ. Ну и… Это их дело.
ВЕНИАМИН. Россия ещё не вышла на плато. А сингапурские учёные изменили дату окончания эпидемии в России.
АРИСТАРХ (смотрит внимательно на Вениамина, пытается понять, что ему надо). При чём тут сингапурские? И когда они эту дату ставят России? Чего им надо от нас?
ВЕНИАМИН. Роспотребнадзор заявил о невозможности победы над вирусом.
АРИСТАРХ (сердито). Что ты мне тут пришел и гонишь всякую всячину?! Ты цыган? Уйди, а? Нелёгкая принесла…
ВЕНИАМИН (как ни в чём не бывало продолжает). А в Минздраве, слыхал? Раскрыли пути распространения коронавируса.
АРИСТАРХ (бубнит). Раскрыли они… Много, чего не надо, — раскрыли, а чего надо, закрыли, скрыли!
ВЕНИАМИН. Не могут победить, говорят. Придётся с ним жить.
АРИСТАРХ. Не могут. Смогут! И не такое побеждали! Ты иди своей дорогой, мужик. Я один хочу тут…
ВЕНИАМИН. Меня зовут Вениамин, здороваться не будем. Но вот тебе подарочек. Бери эти маски, собаке, тебе, бери. (Подаёт черные маски Аристарху.)
АРИСТАРХ. Я не сдаюсь. Я без маски как-нибудь…
ВЕНИАМИН. А штрафы?.. Как тебя хоть звать-то, старик?
АРИСТАРХ. Аристарх — я, и собака моя Аристарх, и жена Аристарховна.
ВЕНИАМИН. Космосом, значит, увлекаетесь? А симптомы знаете хоть? Слабость, ломота, трудно дышать. Вам трудно дышать?
АРИСТАРХ. А кому в России легко дышать?
ВЕНИАМИН. Ну, тем кто…
АРИСТАРХ. И тем, кто! Всем трудно дышать. Идите-ка вы, Веня, домой! Пожалуйста, идите?
Веня уходит, Аристарх подсадил собаку к шахматам снова.
3
Полицейские Большой и Маленький на улице стоят у трупа. В труп воткнуты вилы и топор.
БОЛЬШОЙ. Вытащи вилы и топор у него из спины. Потом проведи экспресс-тест. Этот коронавирус совсем озверел.
МАЛЕНЬКИЙ. Нет уж. Давай лучше полицию вызовем.
БОЛЬШОЙ. Болван! А мы-то кто?! Наш трофей. Сами справимся.
МАЛЕНЬКИЙ. Сам болван. Тебе жить надоело? А у меня трое детей! А вдруг у него (шёпотом) этот… сидит… Он же невидимый.
БОЛЬШОЙ. Тиииихо!.. Уходим… (На цыпочках осторожно отходит от трупа.)
МАЛЕНЬКИЙ. Вон, смотри, там, на лавочке, старик сидит за столом, в шахматы играет…
Санитары убирают труп.
Появляется всё тот же стол, за которым сидит Аристарх в маске. Он играет в шахматы сам с собой.
К нему подходят Большой и Маленький полицейские.
БОЛЬШОЙ. Та-ак, гражданин. Почему на улице?
АРИСТАРХ. Собачку гуляю.
МАЛЕНЬКИЙ. А где она?
АРИСТАРХ. Пошла по личным делам. Вон там, в траве, сейчас прибежит.
БОЛЬШОЙ. Чёрная? Большая?
АРИСТАРХ. Так точно.
МАЛЕНЬКИЙ. Далеко живёте?
АРИСТАРХ. Сто метров.
МАЛЕНЬКИЙ. Она без намордника.
АРИСТАРХ. Собачка смирная, не лает, не кусает. Но вы всё-таки близко к ней не подходите.
БОЛЬШОЙ. Странная собака. Сидит не шелохнётся.
АРИСТАРХ. Медитирует. Особенная. Помесь с ризеншнауцером.
БОЛЬШОЙ. Немецкая, значит?!
АРИСТАРХ. А что? Отличная собака, служебная. Отец-то её как услышит гимн, так и сидит по стойке смирно. Моцарт очень любил музыку.
БОЛЬШОЙ. Моцарт. Это который та-да-та-там!
МАЛЕНЬКИЙ. «Та-да-та-там» — это Шостакович.
АРИСТАРХ. Моцарт — отец моей собаки, звали так собаку. Музыку любил пёс.
БОЛЬШОЙ. А где он?
АРИСТАРХ. Кто?
БОЛЬШОЙ. Моцарт.
АРИСТАРХ. Какой?
МАЛЕНЬКИЙ. Отец вашей собаки.
АРИСТАРХ (горестно). Помер. Ковид.
Скорбная минута молчания.
БОЛЬШОЙ (вытирает слезу). Люблю ризеншнауцеров.
АРИСТАРХ. Дорогие мои полицейские, вот скажите, собака может принести вирус с земли?
БОЛЬШОЙ. Ну… Если она гуляет в пределах ста метров от дома, то — нет. Но как только она ступит за сто первый…
МАЛЕНЬКИЙ (кивает). На сто первый! Берегите собачку.
БОЛЬШОЙ. На сто первый лучше не ступать.
МАЛЕНЬКИЙ (делает три хода на шахматной доске). Там! шах! и мат! Сто первый метр — сто первый шаг…
БОЛЬШОЙ (тихо). …там штрафы.
АРИСТАРХ (улыбнулся). Спасибо, братцы.
МАЛЕНЬКИЙ. Береги себя, старик. Бережёного бог бережёт…
АРИСТАРХ. Благодарю вас, дорогие мои полицейские…
Полицейские отошли от старика, остановились. Маленький поднял указательный палец к небу.
МАЛЕНЬКИЙ. Вот увидишь, когда карантин всем надоест, смерти обнулять будут.
БОЛЬШОЙ. Зачем?.. У нас же статистика…
МАЛЕНЬКИЙ. Вот именно! И мы — победители! Мы всех спасаем. И умереть у нас никто не может, нельзя. Статистика должна быть статистикой победителя. Заражённых много — смертей почти нет, ну один-два-три — разрешат, и не больше. Мы всех спасаем. Герои! Мы и войну, мы и ковид…
БОЛЬШОЙ. Тихо! Ты что?!! Это неправда. Откуда услышал? Бред какой-то…
МАЛЕНЬКИЙ (ворчит). Тихо, вот и будет тихо… Всё меньше и меньше, всё идёт по плану, как у нас — с количеством преступлений.
Уходят.
4
В комнате в кресле сидит мужик и ловит рыбу детской удочкой из тазика с водой. Это Павел.
За столом Вениамин в маске, с блокнотиком в руках.
ВЕНИАМИН. Иона умер. Ночью. Семьдесят девять лет.
ПАВЕЛ (вытаскивает рыбку, радостный). Опа! Опаньки! Поймал! Щуку!
ВЕНИАМИН. Глава надзора сказал, если будут нарушения, могут ужесточить.
ПАВЕЛ. Щуку хочу. Держал когда-нибудь в своих руках щуку?!.. Большую такую! Это, знаешь… это как любимую обнимать… Она вырывается, а ты — обнимаешь… (Запускает рыбку обратно в тазик. Снова удит.)
ВЕНИАМИН. А ты слыхал вот… Скандальный скриншот. Фармацевта сказала, нет смысла тратить деньги на стариков.
ПАВЕЛ. Я так обрадовался, когда нашел её, эту удочку сына. А сын мой однажды такую рыбищу поймал! Ох я гордился, это мой сын! И сейчас…
ВЕНИАМИН (читает). Полезный совет. Чтобы прекратить режим самоизоляции, надо прекратить обращаться за медицинской помощью. Лечитесь чем угодно. Домашней аптекой.
ПАВЕЛ. А что у нас там в аптеке? Осталось что?..
ВЕНИАМИН (заглядывает под стол). Беленькая ещё и полторашечка черёмуховая… А ты слыхал? Врач выпал из окна больницы. Сказал, что масок у врачей нет, и выпал из окна.
ПАВЕЛ. У них в журналах окна. Это значит, свободное время, нет смены. А карасей жареных ел?! Вот пескарей я не люблю, обратно их выпускаю.
ВЕНИАМИН. А-а-а, пескари… У нас мировая экономика входит в рецессию!
ПАВЕЛ. Куда она входит? (Поймал рыбу.) Поймал! Эх… Вот я однажды такую щуку поймал, полуторка! Мне казалось, что я будто целый катер тяну! Ловить щуку на воблеры неплохо, но лучше виброхвост на грузголовке в виде шара. Он прыг, прыг по дну, щука балдеет от такой приманки, думает, что рыба, хвать её! и тут уж сам не зевай, тяни её, хорошую! (Выпустил рыбку обратно в тазик.) А сейчас что? Карантин. Сиди дома, червя купай в аквариуме.
ВЕНИАМИН. Слушай… А если вдруг… то как? Ты уже знаешь?.. Упакуют в мешок, потом ещё в один, пластиковый, прямо в одежде, какой есть, и в ящик… и без права вскрытия. А переодеться не дадут? Не успеем?.. Я себе костюм уже подобрал… Слушай, давай лекарства примем?
Оба присели к столу, сохраняя дистанцию друг от друга, принимают свои «лекарства».
ПАВЕЛ. Эх, к чёрту, знаешь, изоляцию! Пусть упаковывают, если что, плевать! Давай поедем, а?! Чую, мой там уже ходит по родным местам… (Глянул на портрет, поправил ленточку, пьёт залпом.)
ВЕНИАМИН. Погоди. Ещё, может, это… и не упакуют… Подожди ещё… Ждём снижения вирулентности вируса.
ПАВЕЛ. Давай за снижение этой самой… вирулентности…
Пьют. Закусывают.
ВЕНИАМИН. Ну пойду я… (Встаёт из-за стола.)
ПАВЕЛ. А я что теперь, один буду лечиться?
ВЕНИАМИН. Не надоел, что ли?.. Я же зануда…
ПАВЕЛ. Кто тебе сказал?
ВЕНИАМИН. Все. Надоел, зануда. Все так говорят.
ПАВЕЛ. Брось, я так не говорил.
ВЕНИАМИН. А вдруг у меня жена придет… А я тут, на рыбалке…
ПАВЕЛ. Так мы по всем правилам. Дистанция, маски. А где моя?
ВЕНИАМИН (достаёт из кармана маску, положил на стол). Бери, у меня их много. Жена шьёт.
ПАВЕЛ. Мы и рыбе маску наденем. А знаешь, как рыба дышит, когда на песке? Дышит, словно её ковид схватил.
ВЕНИАМИН. Жалко…
ПАВЕЛ. Рыбу?.. Так и жарь её быстрей на сковородочке, нежно так, ласково жарь! Вкуснотища получается! Ты никогда не ловил рыбу?!!
Вдруг об окно стукнулась птица, упала. Павел вздохнул и тоже упал.
Вениамин медленно встаёт со стула… и осторожно, как тень, уходит.
Приходят санитары, обрызгивают помещение, накрывают Павла и уносят.
5
Полицейские Большой и Маленький стоят у подъезда дома № 13, караулят.
Из подъезда выходит женщина средних лет, Надежда Петровна.
БОЛЬШОЙ. Куда пошла, Петровна?..
МАЛЕНЬКИЙ. Иди обратно! В квартиру! Но! Тпру… Домой! (Пытается её загнать, как лошадь в стойло.) Вам не положено!
ПЕТРОВНА. Я — в магазин! Черти окаянные, чего вы тут у дверей пасётесь?!
БОЛЬШОЙ. Чтобы таких, как ты, не пускать! Велено — не выпускать!
МАЛЕНЬКИЙ. Да! Приказ есть!
ПЕТРОВНА. Какой ещё приказ?! Врёте!
БОЛЬШОЙ. Жалобы поступили! Говорят, ты — больная!
ПЕТРОВНА. Это кто ещё больной-то?
МАЛЕНЬКИЙ. Ты больная. У тебя положительный. С положительным нельзя!
ПЕТРОВНА. Откуда положительный? Не было теста! Что за… Это бред какой-то! Я в магазин вот рядом!
БОЛЬШОЙ. Вот у нас написано: ты вчера чихнула 256 раз и кашляла 358.
МАЛЕНЬКИЙ. И сегодня — тридцать три!
ПЕТРОВНА. Это кто же такую сумму насчитал?! Колька, что ли, сосед? Или наша Марковна?! Вот черти…
БОЛЬШОЙ. Ну, это уже ваши там в доме дела. А ты, Петровна, раз больная, не велено тебе из дома выходить!
МАЛЕНЬКИЙ. Не положено!
ПЕТРОВНА. Сто метров!
МАЛЕНЬКИЙ. И сто — не положено! Ты — больная!
ПЕТРОВНА. Сам ты больной! На голову — больной! Сколько тебе положить-то надобно? Сколько положить?!! А?!
БОЛЬШОЙ. Сейчас протокол составим за грубость, невежество и хамство!
МАЛЕНЬКИЙ. Нам ничего положенного не надо! А ты, Петровна, дорогая! Ну, сиди дома, а?.. Давай мы сами для тебя в магазин сходим, а? Чего тебе надо купить? Ты делала тест, а? И дети у тебя кашляют, да?! Делала тест?!!
ПЕТРОВНА. Ой, грозный-то какой! Ещё спроси: молилась ли ты на ночь, Дездемона?!! А?!! Молилась?!! Ишь! Теста не делала! И не буду! А если меня запрут вдруг?! Если тест вдруг положительный и запрут по правде, а?!! У меня трое детей!!! А если нас всех запрут?! Каково мне с тремя детьми дома сидеть?!! Ты вот сам на улице! Не сидишь с детьми-то! Сбежал! И уроки с ними не делаешь. Небось, ещё сверхурочно работаешь? Ага? Да?!! Лишь бы не дома!
МАЛЕНЬКИЙ. Так ведь заразишь ведь всех! Заразишь!
ПЕТРОВНА. Так и хрен! Чем быстрее мы все переболеем, тем быстрее мы все с карантина выйдем! Ну-ка! Отошли все! Мать идёт!!!
Полицейские шарахнулись в стороны от такого напора.
Петровна уходит.
6
Все сидят у телевизоров. В телевизоре Человек в странной серебристой форме, с погонами генерала, вещает.
ГЕНЕРАЛ. Мы против принудительной вакцинации ковид-девятнадцать! Внимание! Говорит вам я! — генерал! Главнокомандующий Армией Галактической Федерации! Дорогие земляне! Что происходит сейчас на земле? Я вижу всю картину в целом. Мы, то есть — человечество, дошли до той черты, далее — сто первый метр. Опасно! За этой чертой уже обезличивание и уничтожение нас как Божественных Созданий. Всего полтора метра! До той черты… Сто первый метр… Сто первый шаг! Однако! Есть и радость. Начинается массовое пробуждение людей. Появляются люди, которые не боятся говорить правду! Команда тёмных сил потеряли бдительность! Они были уверены в победе, но наломали много дров и совершили ошибку. Они проговорились, что начинается волна эпидемии и нужна всеобщая вакцинация.
Всё стало ясно! Это заранее спланированный спектакль! Кто такие тёмные силы? Это — рептилоиды! Космические пираты! Они заняли высокие посты в мировом правительстве! Рептилоиды хотят подмять всю экономику нашей планеты! Это теория заговора. Рептилоиды повсюду, и они хотят нас чипировать. Земляне, будьте осторожны, рептилоиды опасны! Посмотрите вокруг себя, нет ли рядом рептилоида?.. Не знаете? Правильно, их трудно узнать! Они легко мимикрировали среди нас. Но знайте, у них низкая температура, они холодны и равнодушны. Дорогие земляне! Есть два пути! Сдаться и стать марионетками либо бороться до конца! За свободу! Медитируйте со мной! Вдох!.. (Вдохнул и будто подавился, посинел, раскашлялся.)
Пришли санитары, накрыли генерала мешком. На экране телевизора появилась большая ладонь… и темно.
7
Аристарх на скамейке сидит, собака его под скамейкой. В руках у Аристарха мятый, засаленный листок с рукописной молитвой.
АРИСТАРХ (читает с листка). Боже, прости нас, прогневавших Тебя и милосердие Твоё удаливших, и не взыскуй с рабов Твоих, Боже праведный, прости и отврати страшный гнев Твой, справедливо нас постигший, прекрати пагубное наказание, смилуйся, Боже, удали страшный меч Твой…
Подходит Веня.
ВЕНИАМИН. Как здоровьице ваше?
АРИСТАРХ. Опять ты. Отличное здоровьице.
ВЕНИАМИН. Если ты чувствуешь себя хорошо, это ещё не значит, что ты здоров. Это бессимптомный симптом.
АРИСТАРХ. Я уже переболел.
ВЕНИАМИН. Ты уверен?
АРИСТАРХ. Да. И симптомно, и бессимптомно. Всё уже на себя взял — и умер, и воскрес. И пёс мой. А ты иди своей дорогой и не приставай ни к кому. Сам по себе иди, слышь?
ВЕНИАМИН. Тяжело тебе изоляция? Времена такие, тяжело… Вот и насилия прибавилось. И детей обижают. И не могут одни. И не могут друг с другом.
АРИСТАРХ (махнул рукой). Самоизолируйтесь, самоизлечитесь, самообучитесь, самонаешьтесь, самообеспечьтесь. А для недовольных — самозаткнитесь. А тебе, брат, желаю, самоудалитесь, пожалуйста.
ВЕНИАМИН. А ты, Аристарх, что тут делаешь? Чего шепчешь-то? Мир спасаешь?
АРИСТАРХ. А то и спасаю, может.
ВЕНИАМИН (встаёт со скамейки). Ну, спасай, брат, спасай. (Уходит.)
АРИСТАРХ (снова уткнулся в свой лист). Боже! Удали страшный меч Твой, невидимо и безвременно нас поражающий, пощади нас и не обрекай на смерть души наши. Прости нас.
Затемнение.
8
Серая комната. На стене портрет девушки с траурной лентой.
Иванов в маске сидит за столом, считает зёрна гречки, в полутора метрах от него сидит Веня, помогает считать зёрна.
ИВАНОВ. Вы знаете, на карантине дома совсем не скучно. Но я не понимаю, почему в одном пакете гречки 2790 зёрен, а в другом на 101 больше? Стало быть, в другом пакете их тоже больше или меньше? Статистика — интересная штука. Можно сказать, даже и мистическая. Ведь почему-то именно столько, а не иначе. Вот есть же магия последнего числа? Как предугадывают его пророки? Моя дочь родилась двенадцатого, а ушла двадцать первого… Как она пироги готовила… Я бы сейчас вас угостил, если б не ковид… Она всё говорила: «Сиди дома, сиди дома…» Сидел. А сама… Лучше бы она в артистки пошла бы, а не медсестрой… Я даже увидеть не смог. И помочь не смог. Врачи захоронили по-своему, тихо. Сиди дома, сиди, сиди… Эх, вот если бы я полицаем был сейчас! Красота! Гуляешь себе спокойно по городу, а других по домам шугаешь палками. Как коров, загоняешь и палочкой по бокам, если вдруг ерепенятся. «Пошла, пошла! Домой пошла!» Я вот чувствую, что умирает больше, по статистике, чем пишут. Слишком подозрительно мало пишут в статистике. Врут, врут и врут. Тайный заговор. И не знаешь, кому жаловаться. Пожалуешься, по шее получишь, ну, это образно, а то и не образно бывает. Вот вы меня слушаете, молчите и слушаете, Вениамин, а мне нравится, что вы молчите и слушаете. А то ведь я жду результата. Выходить нельзя. Я — ответственный гражданин. Соседка мне продукты носит. Спасибо ей. И вот сижу дома, а телевизора не хочу, представляете?
Включается телевизор. Грозная дикторша появляется на экране.
ИВАНОВ. Не хочу телевизора, понимаете, да? Не хочу, и всё тут почему-то.
Иванов выключает телевизор. Однако телевизор снова включается. И диктор строго грозит пальцем Иванову.
ДИКТОР. Выключая телевизор, вы оскорбляете чувства последних вестей. Будьте осторожны! Ковид!
Иванов выключает телевизор.
ИВАНОВ. Вот, твари, что придумали, а? Сжить нас со свету хотят?! Или что? Им никогда не понять нас, пока в нашу шкуру не залезут. Вот точно в конце года прилетят инопланетяне! Я уверен, у этого экшена должен быть феерический финал!
Телевизор включается.
ДИКТОР (грозит кулаком). Мы всё слышим! У вас ещё нет ковида?! Тогда мы идём к вам!
Иванов испугался и выкинул телевизор из окна. Грохот. Смех… Следом ещё несколько телевизоров из окон и с балконов летят. Грохот и грохот.
Иванов вдруг плачет, ложится в постель и укрывается одеялом с головой…
Вениамин уходит.
Санитары уносят Иванова.
Вечер. Фонарь горит.
Аристарх на скамейке бубнит молитву.
АРИСТАРХ. Боже, стань нам оградой, крепкой стеной от губительного поветрия. Пощади нас! Удали страшный меч, невидимо и безвременно нас поражающий. Господи, прости и помилуй нас, и вразуми всех человече, как поступать правильно, чтобы не ранить сердце Твоё и сердце Земли Твоей, дар Твой Прекрасный, который Ты доверил нам, Боже, и мы благодарим Тебя, и Тебе славу воссылаем, Боже Наш Добрый и Честный… Аминь.
9
Девушка — Белая Птица, пишет смс-письмо.
БЕЛАЯ ПТИЦА. Почему ты не пишешь? Я скучаю по тебе. Скучаю, не в смысле что от нечего делать. Я скучаю по тебе, как скучают по морю или холодной зимой — по весне. Скучаю по тебе, как ждут цветения вишни, как цветы скучают, когда долго пасмурно, или когда долго-долго нет дождя и радуги.
Когда ты меня обнимешь? Так хочется уткнуться в тебя и поплакать, сама не знаю зачем… Но в тебя поплакать отраднее, чем в подушку. Ведь ты обнимешь меня и успокоишь. Скажешь: «Ничего… Ничего страшного…» И погладишь по голове, как облака макушки деревьев… Нежно… как лучики солнца касаются лепестков, и ветер слегка целует…
Прошло столько дней, как сто лет. Ответа от тебя нет. Ты не болеешь? Всё нормалёк?.. Не молчи… пиши что-нибудь… Я вижу снова маленькую девочку, она в чёрных пуантах и в черной юбочке, она танцует так легко, у неё крылья прозрачные, как у стрекозы, эта девочка — смерть, она приходит ко мне в гости, и мы вместе гуляем в долине зелёных вершин и синих гор… Но ты не бойся, она всегда меня возвращает обратно. Наши прогулки совсем недолгие. Пока. До встречи, мой Друг.
10
Вениамин сидит рядом с кроватью, поддерживающей жизнь болезненно лежащего на ней Жорика.
ЖОРИК (читает из своего ежедневника). И вот пришёл лживый царь антихрист, и возложил печать свою на многих, и стали люди лукавее бесов. (Привстаёт.) Ты «скорую» вызвал?..
ВЕНИАМИН (похлопал его ласково по одеялу). Конечно, вызвал. Лежи, Жорик… Ты читай, читай. Я слушаю тебя, кто ещё будет тебя слушать? Читай, Жорик.
ЖОРИК. И вот… (Всматривается в буквы.) И вот радуется антихрист при виде человеческого зла. Но найдёт его меч обоюдоострый свыше! И поразит проклятого антихриста. Исторгнет его нечистый дух. И закончится дело убийства на земле. Навсегда! Что это «скорая» не едет ко мне?
ВЕНИАМИН. Скоро, Жорик, скоро приедет. Потерпи, приедет.
ЖОРИК. Да я уж мокрый весь от пота. Слушай, вот что Виктор Астафьев говорил про победу нашу. «Мы просто не умели воевать. Мы просто залили кровью, завалили своими трупами фашистов. Нас спасёт не парад, а чудо!» А я люблю парад, не знаю почему, нравится, просто память это… с детства… Чудо, только чудо спасёт! А сейчас умеем? Врачи умеют воевать? Победим? Или так же как тогда? завалим ковид своими… О, нет-нет. Нас спасёт чудо! Веня! А я?.. не умру?… Спасут меня, а?.. Веня?
ВЕНИАМИН. Спасут, Жорик, спасут.
ЖОРИК. Знаешь, что я читал, маски от вируса бесполезны. А я один остался, совсем один. И медсестра, соседка моя Зоечка, больше не приходит. Она жива? …
ВЕНИАМИН. Ты читай, Жорик, читай, так тебе легче будет.
ЖОРИК. Хорошо, читаю… А ты «скорую» не вызывал? Нет же? Не надо её, я тебя просил, не надо «скорой».
ВЕНИАМИН. Нет-нет, не вызывал.
ЖОРИК. Не вызывай, пожалуйста, не надо. Я сам. Не надо мне чужой помощи. Я сам себе скорая помощь.
ВЕНИАМИН. Читай, дорогой, читай.
ЖОРИК (уткнулся в свою тетрадь). Страшное время будет. Купола будут золотить и внутри и снаружи. Все храмы будут в великолепии, а ходить в те храмы — нельзя. Там будет всё сатанинское сборище. (Посмотрел на Веню.) Страшно, Веня, да? Страшно… (Читает.) Чёрная тень падёт… Когда северный царь в четвёртый раз наденет корону, господь по грехам людей попустит дьявольские козни. Тогда от короны падёт от каждого рода, от каждой твердыни, от каждого семени и языка десятая часть. И отнимется у них воздух, и не смогут они дышать. И вопль их слышен будет до небес. Тогда три лета сменится, прежде чем корону разобьют молотом учёные мужи. И останется память о короне и страх Божий в людях. И больше не будут они грешить, и обратятся к Богу… Что это, Веня?.. Разве это я писал? Это не я… Что это за… Это твоё? Твоя тетрадочка? Не моя же, нет! Что это, Веня? Зачем ты мне это?.. Что ты молчишь? Это не моё! (Трясёт тетрадкой.) Это не я!.. Не смотри на меня так, мне страшно… Ты вызвал «скорую»? Я болен, Веня, ты вызвал «скорую»? Ты вызвал «скорую»?!!
ВЕНИАМИН. Скоро, Жорик. Скоро она приедет.
ЖОРИК. Я не Жорик, я Георгий — победитель! Я победитель, Веня, победоносец! Я буду жить… (Закрыл глаза.)
Вениамин накрывает одеялом всего Жорика.
Входят санитары, забирают Жорика.
11
Телевизора экран закрыт.
На тумбочке портрет кота с траурной ленточкой.
Василий стоит у телевизора и размешивает сахар в чашке с чаем.
ДИКТОР. Согласно исследованию микробиологов, нет никаких шансов остановить распространение вируса даже после лета.
ВАСИЛИЙ (поставил чашку, насыпал еду в миску кошачью, зовёт). Вася! Васька! Да как это, нету шансов? Шансы есть! Шансы всегда есть! Ва-а-ся!!! Пандемия летом?! Ну уж нет! Нет! Мы так не договаривались! Ко мне сын летом приедет. Или уже не приедет, значит?.. Васька! Иди ешь! Кыс-кыс-кыс! Нет, ну и после лета ещё?! Нет, ну так невозможно. Совсем невозможно. (Ищет кота.) Василий! Да где же ты, бездельник? (Прислушивается.) Вася! Васенька! Кис-кис! Иди ко мне, мой хороший! Я тут тебе вкуснятинку…
ДИКТОР. Минздрав заявил, до выхода на плато ещё далеко.
ВАСИЛИЙ (телевизору). А где Вася?..
ДИКТОР. Надо учиться жить по-новому. Жить в условиях, когда вирус есть.
12
Жорик на улице без маски, что-то поёт, в хорошем явно настроении.
Однако полицейские его заприметили.
БОЛЬШОЙ. Жорик?! Свят, свят, свят… (Перекрестился.) Ты же вроде того… Умер?!
ЖОРИК. Как видите, воскрес! Ничто меня не берёт, никакая зараза!
МАЛЕНЬКИЙ. Правильно. Зараза к заразе не пристаёт.
ЖОРИК. Я же — Георгий! Победоносец!
МАЛЕНЬКИЙ. Какую ещё победу ты носишь, Жорик? Иди-ка домой!
ЖОРИК. Не дождётесь. Идите сами домой.
БОЛЬШОЙ. Во-первых, у тебя карантин всё равно! Даже если ты и воскрес. А во-вторых, почему ты без маски?
ЖОРИК. Может, я — привидение. А привидения маски не носят.
БОЛЬШОЙ. Все носят! И привидениям привилегии не давали. Понял? Иди домой. Пока штраф не выписали. Понял?
МАЛЕНЬКИЙ. Жоричек, дорогой, иди подобру-поздорову домой.
ЖОРИК. А сами гуляете!
БОЛЬШОЙ. У нас работа!
ЖОРИК, И у меня работа!
БОЛЬШОЙ. Какая у тебя работа?
ЖОРИК. Какая? Дышу! Свежим воздухом! Вот какая! И домой не пойду! Боюсь, там — ковид.
БОЛЬШОЙ. Не бойся, у тебя там всё проспиртовано.
ЖОРИК. Нет! Я теперь всё знаю! Знаете, что учёные выяснили, где больше всего вероятность подцепить этот… ко… Знаете, где?!
БОЛЬШОЙ. Где?
ЖОРИК. До-ма!!! А на улице, на свежем воздухе, их просто сдувает, мимо проскальзывают… А дома, в закрытых стенах, они штабелями лежат, ждут встречи. Так что вот! Вот так! Сидите сами дома! Вот так! (Кашлянул на полицейских.)
Полицейские отскочили от Жорика.
МАЛЕНЬКИЙ. Жорик, ты влип!Ты промахнулся!
БОЛЬШОЙ. Ну, погоди! Ты ещё пожалеешь!
ЖОРИК (уходя домой, машет полицейским). Мне не страшен серый волк, серый волк! Апчхи! С праздником! С коронавирусом вас! Люди! Люди добрые! Выходите на улицу! Смелее! Всё можно! Солнце встаёт! Проснитесь, люди!
Люди подтягиваются к окнам и на балкон.
Слушайте правду! Я знаю! Последние вести с Центуриона! Мир ввергнут в смуту тремя братьями! Богатые люди в одночасье разорены! Приморский город захватят враги! Голод, огонь, кровь, чума. Вчера! Там, над городом, в небе вчера видели всадника на белом коне? С короной на голове? К большому разлому — большая чума. Близко спасение, но лекарство далеко. Лекарства от болезней в нас самих. Пророков слова, слушайте их. Человеки добрые! Не омрачайте жизнь друг другу! Будьте добрее! Не желайте многого! Не желайте лишнего, а то не сможете расплатиться! Люди добрые! Большие и маленькие! Верните театр! Верните музыку! Верните спасение! Выходите на сцену! Выходите на улицу! И не бойтесь! Целуйтесь и обнимайтесь! Люди! Боритесь! Боритесь за свои права!
Полицейские стреляют в воздух.
БОЛЬШОЙ. Жорик! Ты нарываешься!
ЖОРИК. Что вы хотите? Я сижу дома!
МАЛЕНЬКИЙ. Сиди молча!
БОЛЬШОЙ. Сиди и молчи!
ЖОРИК. Вы слышали?!! Слышали?! Сидеть и молчать! Люди! Не сидите по норкам. Иначе зло будет править нами! Хватит бояться! Слышите?!
Появляются полицейские Большой и Маленький.
ЖОРИК. Это мой дом! Кто вам дал право? Просто взять и прийти? Не подходите! Полтора метра! Я больной! Сейчас начну чихать! Прямо на вас. А я без маски! Не подходите
БОЛЬШОЙ. За тобой пришли.
Входят санитары и пытаются упаковать сопротивляющегося Жорика.
ЖОРИК. Всех не посадите! Всех не перевешаете! Нас много!!! Вот так вот! Карету мне! Ка-ре-ту! Я схожу с ума! Боже! Меня нет. Я — привидение!!!
Жорика уносят санитары.
Полицейских на улице уже ждут жильцы.
БОЛЬШОЙ. Все в дом! Все тринадцатые! Вы на строгом карантине! Никто не выходит!
13
Тихон-бомж сидит на скамейке под фонарём.
ТИХОН. Ты видишь, Боже, видишь обиду мою, боль мою. Рассуди дело моё, Господи! Воздай им, Господи, по делам рук их! Преследуй, Господи, гневом, истреби их из Поднебесной.
Подходят полицейские.
БОЛЬШОЙ. Бубнит, колдует. Давай «скорую» вызовем и в больничку его.
МАЛЕНЬКИЙ. Это же Тихон, у него мошенники жильё отобрали.
БОЛЬШОЙ. Вот и пусть не шляется, сидит тут, скамейку общую инфицирует.
МАЛЕНЬКИЙ. Пусть сидит. Не трогай. Блаженных нельзя таких трогать, понял? А то накажут.
БОЛЬШОЙ. Кто?
МАЛЕНЬКИЙ (показывает пальцем на небо). Такие обездоленные под защитой. Нельзя юродивых обижать.
БОЛЬШОЙ. Сдать в дом для престарелых.
МАЛЕНЬКИЙ. Всё не так просто… ты будешь этим делом заниматься?
БОЛЬШОЙ. Распоряжение дадим. А может, он больной этим…
МАЛЕНЬКИЙ. Нет. Таких вирус не берёт. Идём-ка лучше подальше от него. А то если проклянёт, так и ничего хорошего не будет… А у меня трое детей.
Полицейские уходят.
ТИХОН. Прости меня, Боженька, прости… Повергли они жизнь мою в яму, так пусть будут повергнуты сами. Видишь, Боже, око моё изливается и не перестаёт, ибо нет мне облегчения. Но есть надежда, ибо не навек оставляет Господь. И если послал горе, то и помилует по благости своей. Воздай им, Господи, по делам рук их, всех хватающих, живущих во лжи, жадно наживающихся за счёт других, и обрати всех к правде. Благ Господь к надеющимся на Него, и хотя Он наказывает, но Господь милосерден из-за любви и доброты своей Великой… Спаси, Боже, души наши! Аминь.
14
Петровна на скамейке сидит под фонарём, молится.
Подходит Аристарх.
ПЕТРОВНА. Господи Боже наш, не суди нас так строго, пожалуйста, и огради нас от губительного поветрия, и пощади нас, прости и помилуй нас, Боже!
АРИСТАРХ. Что, Петровна, приуныла так? Ниже плеч буйну голову повесила. Молитву читаешь? Кручину пытаешь али от дела лытаешь?.. Мора боишься?
ПЕТРОВНА. Уж точно… кручину пытаю. Как же мне не кручиниться? Горе у меня, мука такая если сердечная… Как же не бояться, все боятся этого мора, только храбрятся некоторые, виду не подают и верить не хотят, будто нет его, думают. А он есть. И он не только дыхание отбирает, он мутирует нас. Наше дээнка мутирует. Но говорят, что это всё к лучшему. Люди добрее будут и умнее. А может, его нам рептилоиды послали, чтобы нас своими сделать?
АРИСТАРХ. Э-э, так вот ты о чём. Не кручинься, не станем мы рептилоидами.
ПЕТРОВНА. Ты точно знаешь?
АРИСТАРХ. Точно. Иди-ка домой, не плачь, детей одних дома оставила…
ПЕТРОВНА. Старшой дома, посмотрит. (Вдруг зарыдала, платочек взяла. Уткнулась в него.) Плохая я мать. Детей своих обидела.
АРИСТАРХ (слегка утешительно приобнял Петровну). Что за глупости ты несёшь? Верно, коронавирус с ума спихивает. Что случилось-то?
ПЕТРОВНА. Терпела, терпела бардак ихний, и вдруг как лопнуло во мне что-то, спустила гнев свой, как собака с цепи сорвалась, выдохнула, дура такая. А старшой закричал: ненавижу! и дверью — хлоп! Ушёл.
АРИСТАРХ. Придёт, не горюй.
ПЕТРОВНА. Пришёл!
АРИСТАРХ. Ну и вот!
ПЕТРОВНА. Так странный такой пришёл. Будто мой и не мой, подменили, что ль, инопланетяне… Я так испугалась, он пришёл и давай полы мыть, посуду помыл, прибрался, короче, и книгу! Книгу стал детям помладше читать! Ужас.
АРИСТАРХ (смеётся). И правда ужас…
ПЕТРОВНА. А маленький мой подошёл ко мне, обнял меня, поцеловал, сказал: «Прости мама любимая» … (Снова расплакалась). Вот какие дети-то! А я, дура, подзатыльники им, ору как бешеная… фу-фу-фу. Я всё как генерал над ними, а приласкать-обнять боялась, будто вот испорчу их, думала. Гоняла их всё как сидоровых коз, приказы да претензии… думала, только так власть можно держать, а пряника только чуть-чуть… Господи, прости меня, обняла их крепко всех, обняла… Сейчас вот проплачусь, успокоюсь и домой пойду… Ваша мать пришла, молока принесла…
АРИСТАРХ (похлопал слегка успокаивающе по спине Петровну). Верно, мутация… А может, такая мутация и до верхов… дойдёт до всех.
ПЕТРОВНА. Дойдёт. Ведь им трудно понять нас. И нам. Мы к ним с ненавистью, и они обратно…
АРИСТАРХ. Ты думаешь… Пожелаешь добра, от них эхом откликнется тем же?..
ПЕТРОВНА. Может. Есть же такой принцип отражения. Только первый кто-то должен начать, тот, кто умнее, мы или они?.. Знаешь… Боюсь я этого мора. Не хочу, чтобы болели… У меня ещё есть молитва тут вот, буквы мелкие, почитаешь? Это мамин блокнотик. (Подаёт старенький блокнотик.) Когда мои болели, я их молитвой спасала. И к врачам тоже с молитвой, с доверием, так вот чудом дети, бывает, и выздоравливают… и мои тоже. Я верю, как мама моя, верю… Бог слышит, Он везде.
АРИСТАРХ (берёт блокнотик, читает, и Петровна за ним тихонько повторяет). Отче Наш, Иисус Христос, Боже Небесный, прости нас, вразуми и избави нас от всякой скверны, не оставь в тяжёлую минуту, озари жизнь своим светом, благослови и защити, поддержи и дай силы противостоять иноземной хвори. Аминь. Святая Дева Мария, заступница, прости нас, избави нас от недуга, даруй нам спасение, не оставь и направь всех нас на путь истинный, чтобы не было вражды, равнодушия, жадности, но лишь стремление понимать, сочувствовать, пусть будет любовь в каждом сердце человеческом, и даже в инопланетянине, и в рептилоидах тоже. Дорогая, любимая Святая Дева Мария, даруй нам Твой благословенный свет во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
ПЕТРОВНА. Ох, ведь легче стало, да?.. Может… правитель наш снова хочет встать у руля, чтобы сделать работу над ошибками? свои ошибки хочет исправить, а?.. Как дети в школе, получат двойку, поплачут да и поправляют потом, это право на милость…
АРИСТАРХ. Иди-ка домой. Петровна, дети ждут, каши наварили.
ПЕТРОВНА. Каши-то наварили, может, опять… Пойду уроки проверять, я же генерал.
АРИСТАРХ (улыбнулся). Успеха, генерал!
Петровна уходит.
15
Белая комната. Всё в ней белое.
Дверь на балкон открыта, и занавесочку белую поддувает ветер, за стеклом лазурное небо с перьевыми облаками, словно пейзаж кисти импрессионистов. За белым столом, накрытым белой скатертью, сидит Тихон в белой рубашке, с белым конвертом, через балкон входит Девушка — Белая Птица.
БЕЛАЯ ПТИЦА. Великолепно. Мне нравится у вас. И так легко дышится. Теперь вы не без дома. А вы получили письмо?
ТИХОН. Получил письмо. Оно с печатью. Любимая сургучная печать, смолкой пахнет… Я люблю вскрывать письма с такой печатью. (Вскрывает печать, достаёт письмо из конверта, разворачивает лист, белый, с чёрными буквами.) Какой красивый почерк. Летящий, такие лёгкие буквы, как танец птиц в небе.
БЕЛАЯ ПТИЦА. Да. Прописные буквы и такие элегантные. Это письмо от неё?
ТИХОН. Да, ответ от неё.
БЕЛАЯ ПТИЦА. А что вы спрашивали?
ТИХОН. Я спрашивал… не помню… Вот, написано: «Ухожу я от вас, живите как хотите. Мадемуазель Смерть».
БЕЛАЯ ПТИЦА (тихо). Уходит, стало быть? Надолго?.. (Задумчиво глянула в окно.) Ой, смотрите! Там в облаках делает пируэты девочка в чёрных пуантах. В таком далёком небе она как ласточка…
Белая Птица и Тихон выходят на балкон. Там повсюду люди — на улице и на балконах, много обнимающихся, они смотрят в небо, будто там салют, но нет, не салют.
За облаками — холм зелёный и два стула на расстоянии полтора метра друг от друга, на них сидят два господина в черно-белых смокингах, они выкуривают из своих трубок белые облака…
Налево — облако Белый Конь и Белый Всадник, направо — облако Ангел. Облака плывут навстречу друг другу… Сверху — вниз, на землю, скинули лестницу…
К ней подскочил Вениамин с ящиком и короной на голове, однако корону сдуло, она же бумажная у него. Вениамин поднимается по лестнице, а за ним коты: Чёрный и Белый, тоже вцепились, лезут наверх. А сверху, с облака, машет всем Бледный Крыс, он тащит лестницу наверх вместе со всеми, вцепившимися в неё.
Вдруг… появляется рука, сминает всё, как белый лист, в комок и выкидывает…
И вот … только стена… пустая… и голос, точнее — тихий крик.
ТИХИЙ КРИК. Бред! Бред всё какой-то! Бред-бред-бред! Всё — бред! Кроме взгляда глаза в глаза родные… ну, например, хотя бы в собачьи… Вечность окунается в вечность. Как будто так было, есть и будет всегда… А всё остальное? Непонятно, ничего непонятно! Где сон и не сон? Как рождаешься, сразу же — здрасьте, приходит она, пелена абсурда…
И что нужно сделать так, чтобы… и почему так больно?
И только когда обнимаешь… тогда и чувствуешь, да! — живой! И эта реальность, та самая, настоящая, бесконечность… вечность…
Но только некогда всем, некогда… Все будто бы что-то делают, проходят мимо, а я — одна… так и стою, качая ветвями-крыльями, люди проскальзывают как тени, как облака, гонимые ветром… Но вот у меня есть сачок набоковский, уж он-то знает, как ловить и останавливать мгновения, даже когда…
Но это тайна… Всем — пока!
До новых невероятных встреч!
Занавес