Ход королевы (The Queen’s Gambit), сериал, 2020
Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2021
Ход королевы (The Queen’s Gambit), сериал, 2020
Это один из самых часто упоминаемых сериалов в разного рода обзорах и рейтингах по итогам минувшего года. А может, просто самый часто упоминаемый. Не все обозреватели ставят его на первое место, но все оценивают положительно, так что можно считать, что перед нами неофициальный чемпион. Жаль, «Оскаров» за сериалы не дают, а то бы он точно отхватил как минимум два: за лучшую экранизацию и за главную женскую роль. Надеюсь, даже американцы смогли бы оценить, насколько точна и оригинальна в роли шахматной королевы Аня Тейлор-Джой, американо-британо-аргентинская актриса и модель. Такое впечатление, что Уолтер Тэвис, автор романа «The Queen’s Gambit», именно ее и имел ввиду, когда писал свой роман. Что, увы невозможно: Аня родилась в 1996 году, а Тэвис закончил свой «Гамбит» в 1983-м, за год до смерти.
А что касается уровня экранизации, то поверьте человеку, прочитавшему роман: такой точности в мельчайших деталях (при нескольких вполне оправданных отступлениях от оригинала, о чем я скажу ниже) я еще не встречал. Другое дело, что никто в здравом уме не поставит перед собой цель перенести на экран весь текст романа до последней запятой. Особенно когда речь идет о таком специфическом предмете, как шахматы.
Шахматы ведь, скажем прямо, не самый зрелищный вид спорта. Сидят друг против друга два человека, двигают по очереди фигуры на доске, нажимают кнопку каких-то странных часов с двумя циферблатами и записывают свои ходы на листочках бумаги. И все! Даже курить теперь во время игры им запрещено, не то что, как Остап Бендер, взять и шарахнуть противника по голове шахматной доской…
Так вот, в романе довольно подробно описывается десятка два шахматных партий. Буквально описывается, ход за ходом. И некоторые партии длятся там по три-четыре часа, а то еще и на завтра откладываются. Так что наш мини-сериал превратился бы в новую «Санта-Барбару» (по длительности), если бы его создатели стали скрупулезно воспроизводить на экране весь текст романа. Меня в этой связи позабавило замечание одного из рецензентов, что, мол, актеры слишком быстро делают ходы, серьезные шахматисты думают над ходами гораздо дольше. Я тут же представил, как в одной из партий Аня… то есть Бет (Элизабет Хармон), конечно, делает неожиданный ход, и ее оппонент задумывается. И вот он сидит и думает, а мы, зрители, сидим и смотрим. Десять минут сидим и смотрим, двадцать минут сидим и смотрим, сорок минут сидим… и тут бац! — конец последней серии первого сезона, продолжение следует…
Ладно, пусть шахматисты думают, зрители смотрят, а мы пока вернемся к началу нашей партии, к самому первому ходу королевы, с которого начинаются первые трудности — трудности перевода. Дело в том, что у нас самая сильная фигура на шахматной доске — это ферзь. Происходит от персидского «визирь». То есть сильный первый министр (типа Ришелье), который всем правит от имени слабого короля. Что в шахматах и имеет место. А вот снечала в Испании, а затем и в англоязычных странах (остальные не проверял) его превратили в ее — у них вместо ферзя королева (Queen). Поэтому и используется в названии романа и, соответственно, сериала совершенно корректный шахматный термин Queen’s gambit. Ну, а поскольку в романе и сериале только одна шахматная королева — Элизабет Хармон, то, естественно, это ее гамбит, ее жертва (а суть гамбита как раз в жертве пешки ради выигрыша темпа или лучшего развития фигур), и если перевести буквально «Ферзевый гамбит», то пропадает смысловая связь с героиней, а переводить «Королевский гамбит» нельзя, это другой гамбит, и начинается он всем известным ходом е2 – е4 (любимый ход Остапа Бендера и Бобби Фишера, кстати), а ферзевый — d2 – d4. Назвать «Королевнин гамбит» или «Гамбит королевы» — так шахматисты засмеют. В общем, пусть будет неточно, но близко — «Ход королевы».
Дальше я хотел обругать авторов сериала за очередное издевательство над русским языком. Дело в том, что главный противник Бет, суровый русский гроссмейстер, носит исконно русскую фамилию Боргов (смех в зале). Оказалось же, что такой фамилией наградил героя автор романа, а киношники не захотели ее поменять. А зря! Ну сделали бы его Багровым иди на худой конец Богровым — хоть на что-то похоже. Между прочим, наткнулся я в интернете на разбор последней партии фильма, где Бет наконец-то побеждает непобедимого Боргова, так комментатор с первой до последней секунды говорил «Богров» — и это звучало гораздо естественнее, чем сериале.
А так развесистой клюквы по поводу матушки России в сериале практически нет. Только в одном месте было смешно: прямо во время турнира в Москве, чуть ли не в ходе очередной партии, появляется мальчик с тележкой, на который стоит что-то вроде серебряного ведерка, и спрашивает у Бет: «Водки?» Ну и вывеска на гостинице «Дворец Москва». А так все вполне пристойно.
Вторая и главная трудность, с которой столкнутся многие зрители — трудность восприятия и понимания. Потому что сериал в чуть меньшей степени, чем роман, но тоже не только о людях, которые играют в шахматы, но и о шахматах как таковых. И если вы совсем в шахматах не разбираетесь, то добрая половина смысла останется вам недоступна, и одержимость героев какой-то игрой покажется странной и неинтересной. И уж точно вы бы не стали читать этот роман — потому что там шахмат, пожалуй, больше чем людей.
К счастью для непосвященного зрителя, создатели сериала прекрасно понимали эту проблему и использовали те самые отступления от оригинала, о которых я говорил выше, самым наилучшим образом.
Например, в романе просто говорится о том, что родители Бет погибли в автомобильной катастрофе, и ее отправили в приют. В сериале же мы видим полную драматизма сцену: мать Бет ругается с отцом девочки (явно родившейся вне брака). Тот давно женат, у него свои законные дети, и он не собирается помогать ни этой женщине, ни этому ребенку. Потом мать ведет машину и объясняет Бет, что все это была ошибка, результат неправильного округления, и теперь ей надо принять решение… «Какое решение?» — спрашивает дочь. «Решение, что делать с тобой… — И добавляет: — Закрой глаза, Бет!» И мы видим, как принявшая решение мать ведет машину навстречу грузовику, а чуть позже видим этот грузовик, буквально взобравшийся на легковушку, а на обочине — стоящую без единой царапины Бет.
Такой вот драматический пролог ко всей ее будущей жизни, который она будет вспоминать в самые тяжелые моменты жизни.
А еще нельзя не упомянуть про шахматы на потолке. Не зря же я именно так назвал свою рецензию. Как и многое другое, шахматы на потолке придумал автор романа. В детстве у героини элементарно не было своих шахмат — только те, что в подвале, где учил ее играть мистер Шайбель. И она, лежа в постели, воображала шахматную доску на потолке и разыгрывала на этой воображаемой доске партии, о которых прочитала в учебнике дебютов. Но в книге была просто доска на потолке, а в сериале шахматные фигуры вырастают на потолке, словно какие-то гигантские грибы, они, кажется, шевелятся, словно щупальца гигантских осьминогов, и маленькая девочка-сирота учится управлять ими, словно юная волшебница из сказки.
Иногда авторы сериала меняют психологические мотивировки поступков героини. Скажем, второй проигрыш Боргову в книге — это чисто шахматный проигрыш, Бет еще никогда не играла так хорошо, но он все равно оказался сильнее. А в сериале ее сбивает с пути истинного случайная знакомая, модель, которой приспичило соблазнить Бет не иначе как накануне самой ответственной игры, так что играть той приходится после ночи беспробудного пьянства и лесбийской любви (ну как же без этого!), ну и, конечно, проиграв, она начинает каяться и пить уже совсем по-черному. И только смерть первого шахматного учителя Бет, того самого уборщика из приюта мистера Шайбеля, и встреча с лучшей подругой по приюту Джолин выводят Бет из штопора и в конечном счете позволяют победить — сначала собственную слабость, а потом и непобедимого Боргова.
Некоторые комментаторы (в том числе и тот, кто анализировал последнюю шахматную партию сериала) удивляются, почему финалом сериала (как и романа) стала именно эта победа Бет Хармон, а не то, как она становится чемпионом мира. Ведь ни для кого не секрет, что прототипом Хармон послужил не кто иной, как Бобби Фишер. Не случайно же, что он — шахматный король — любил начинать игру ходом королевской пешки — е2 – е4, а она, королева, соответственно предпочитала d2 – d4. И, конечно, и в романе, и в сериале не раз говорится, что ей суждено стать чемпионкой мира — или, точнее, вторым, после Стейница, американским чемпионом мира1, каким и стал Фишер, поскольку великий американский шахматист Морфи официальным чемпионом мира не был. И, наверное, можно сочинить продолжение истории Бет Хармон, сделать ее чемпионкой во втором сезоне сериала… но стоит ли? Ведь не зря же сама героиня задавалась вопросом: а что потом? И прямо спросила у русского мальчика-шахматиста, который в 11 лет стал чемпионом района, а в шестнадцать собирался стать чемпионом мира: «Ну вот победишь ты, станешь чемпионом мира в 16 лет — а дальше чем будешь жить?» Мальчик вопроса не понял, да ведь и спрашивала Бет не его, а себя. И тоже не находила ответа.
Так что эта победа над собой и над столько лет пугавшим ее противником вполне заслуживала того, чтобы стать кульминацией сериала.
А настоящим финалом, конечно, стала встреча на московском бульваре с русскими шахматистами, которые восторженно встретили Бет, а один из них — старик со страшно знакомым лицом, предложил место за шахматной доской. Я долго и мучительно пытался вспомнить, кто же это, и только сейчас понял: это же Юозас Будрайтис. Наш Будрайтис — «Никто не хотел умирать», «Щит и меч», «Гибель империи»…
Так что не надо сочинять второй сезон. Ведь все уже победили: и читатели романов Уолтера Тэвиса, которые дождались отличной экранизации любимого романа. И зрители, которые не только приятно проведут семь вечеров у телеэкрана, но и узнают много нового и интересного о шахматах — а может быть, и сами захотят сыграть. Ведь для того, чтобы получать удовольствие от этой старой мудрой игры, не обязательно бороться за чемпионское звание. А если нет под рукой партнера, можно и с компьютером поиграть — особенно в условиях самоизоляции.
Надеюсь, и шахматы тоже немножко победили, потому что в последние годы общий интерес к ним как-то поугас — как, впрочем, и к хоккею, и к фигурному катанию, без которых мы когда-то не могли представить себе зимы. А вдруг и впрямь через несколько лет новый чемпион скажет: «Если бы я не посмотрел в юности “The Queen’s Gambit”, не стал бы я шахматистом!»
А почему бы нет?