Рассказ
Опубликовано в журнале Урал, номер 8, 2020
Яков Курдяпин (1984) — родился в Волгограде. Окончил Волгоградский педагогический университет по специальности «учитель истории и культурологии». Работает в нефтегазовой отрасли на Крайнем Севере. Живет в г. Суровикино Волгоградской области. Печатается впервые.
1
Дед подходил к нам с бабушкой, прислушивался и говорил всегда одно и то же: «Старая б… учит молодую». Даже не подходил, а подкрадывался.
Сегодня я поняла, что буду менять свою жизнь. Менять резко и кардинально. Свену предложили переехать в Цюрих, а мне до смерти надоело быть ресторатором. Тошнит от жующих людей, да и от обилия блюд тоже. Решение я приняла почти мгновенно. Допила кофе, затушила сигарету и пошла на кухню объявить девчонкам, что продаю к чертовой матери ресторан. Хотят, пусть обижаются, а вдруг поймут метания пятидесятилетней женщины. В этот момент меня всё равно мало волновало чьё-то мнение. Вспомнила, как когда-то в 87-м мое «я хочу, я буду, мне должны» тоже никого не волновало. И ничего, выплыла, конечно, и не просто на поверхность выплыла, но и доплыла до своего маленького Баунти. Теперь все в задницу. Никомуничегоних…
Вечером, ужиная со Свеном в маленьком китайском ресторане недалеко от Бранденбургских ворот, выложила ему все свои мысли. Ничего не спрашивала, просто выпалила как из пушки. Свен отнёсся спокойно и предложил поискать покупателя для ресторана.
И снова свезло. Ресторан пришелся по вкусу семейной паре, недавно переехавшей в Берлин из Бонна. Я и торговаться сильно не стала. Захотелось быстрее убежать. Была даже мысль бросить напоследок кирпич в окно ресторана, но я себя переборола.
Мы стали собирать вещи для переезда в Цюрих. Свен уехал раньше, обещал подыскать жилье на первое время, чтобы был сад и поменьше соседей. Я раздаривала советские фолианты, самиздат, напечатанный на тонкой папиросной бумаге. Хотелось освобождения от всех окружающих не только вещей, но и людей. Люди копятся вокруг не хуже, и порой освободиться от них гораздо сложнее. Так, разбирая в очередном шкафу, я и наткнулась на фотографию своего деда Якова…
2
Свен нашел вполне приличное жилье в хорошем кантоне Цюриха, и я, не дожидаясь, когда разберут все то, что было приготовлено как дары данайцев (да-да, еврейство, как прыщ, из себя не выдавишь), купила билет на ближайший рейс.
Цюрих был спокоен, но всегда начеку. Свен встретил меня в аэропорту, и мы почему-то молча поехали в наш новый дом. Все слова куда-то запропастились. Я поедала глазами новый пейзаж за окном, Свен что-то листал в телефоне. Единственное, что Свен проронил за всю дорогу, что вода здесь — говно. Говно было сказано по-русски, для подчеркивания истинной значимости сказанного. Много накипи остаётся. И он снова уткнулся в свой айфон.
Свен очень забавный, особенно когда говорит по-русски. Научила всему сама, винить особенно некого. Говорит, например, это говно жрать не буду, ешь сама, когда пытаюсь впихнуть в него какую-нибудь полезную таблетку. Или — какой мерзкий индус, просто сука — когда нас накормили отравой в индийском ресторане. Или когда русский маклер его спрашивает, я вас очень обманул, отвечает: а сам, блин, не знаешь?
Дом был сказочно красив. А вот сад жутко запущен. Такой контраст. Ещё Свен сказал, что сосед справа — говно. Снова по-русски. Смысл был понятен, переводить на немецкий не обязательно. Я оставила свои чемоданы и решила осмотреть окрестности. Новый виток моей швейцарской жизни. Нужно же было понять, чем я смогу себя здесь занять. Вот так непроизвольно стихами.
Немного позже я обнаружила, что здесь большая русская община, где женщины собираются в литературном салоне, а мужики пьют пиво и смотрят футбол. Мужики меня порадовали больше. В салон я сходила лишь однажды и то до конца не досидела. Тошнотворная скука. Это вам не работа гидом в Эрмитаже с 85-го по 87-й. Дохлая лошадь, не более того. Снова возникло ощущение, что начну обрастать ненужными и неинтересными людьми. Ощущение возникло после того, как купили со Свеном в «Икее» журнальный столик. Ненужный и неинтересный с художественной точки зрения. Но всё-таки купили.
В Цюрихе всё жутко дорого. Порция спагетти — минимум 20 франков. Да это и не спагетти вовсе, макароны, нет, даже, ну-ка подскажи, Свен, — говно! В точку! Про цены на нормальные блюда и говорить не приходится.
Наша берлинская квартира выставлена на продажу, и шиковать пока особо не на что. Свен ругается на бывших съемщиков дома, потому что превратили сад в тихий ужас. Анатоль отказывается пока прилетать в гости, потому что ленивый, знает, что обязательно придется ковыряться в саду. Свен с него, живого, не слезет. Я пока больше похожа на Мэри Поппинс, мисс совершенство и почти идеал. Из дома, правда, выхожу редко: фейсбук, твиттер. Люди остоп…ли. Зато какой здесь воздух!
3
Впервые за неделю выползла в люди. Битый час бесцельно брожу по улочкам Цюриха. Заглядываю в витрины магазинов и пекарен, провожаю взглядом аляповато наряженных местных дам. Сегодня резко похолодало. Но у меня зато появился повод достать своё любимое кашемировое пальто.
Свен целыми днями пропадал на новой работе, приходил поздно, уставший и часто раздраженный. Наверное, за 20 лет совместной жизни он впитал от меня русский дух. Свен смешной, когда сердится. Однажды в Берлине мы пошли в оперу. Не помню, что конкретно давали. Не в этом суть. Но я изрядно тогда перебрала с вином. На выходе из оперы мой дорогой муж совершил оплошность и в гардеробе помог некой даме надеть пальто. О, что тут началось (со слов Свена, конечно же, я-то плохо помню). Я высосала ему весь мозг. А он назвал меня «русский б…». Закончилось всё тем, что я сняла туфлю и расцарапала всю нашу новенькую, взятую в кредит «Тойоту». Дура! Конечно, дура, я и не скрываю.
Решив наконец, что променад на сегодня закончен, я села в трамвай и укатила к себе в поместье. Шучу. В свою нору, из которой не планировала снова как минимум неделю казать носа.
Сосед слева установил высоченный столб, на котором красовался, как маяк, прожектор. То был камень в наш со Свеном огород. Соседу не нравился вьющийся виноград на заборе между нашими дворами, и таким скотским образом он протестовал. Швейцария — я не смогу на него пожаловаться, прожектор на его территории. А то, что каждую ночь, словно инопланетный лазер, свет от прожектора буквально прожигает нашу спальню, — на это всем наплевать. Свену, кстати, тоже это мало мешает. Он вообще может спать при любом шуме и других отягчающих сновидения условиях. Я же встаю с постели и иду на кухню пить вино, шайсе. Выпиваю бокал или чуть больше и только тогда немного успокаиваюсь. Начинаю понимать, что с идиота взять нечего, на то он и идиот. Ещё вспоминаю, как в начале 80-х в Репино на даче у бабушки и дедушки сломали замок на калитке у соседей. Зачем-то из любопытства или детской шалости забили в замок спичечные головки. Старший двоюродный брат надоумил. Сосед приехал на дачу, а замок сломан, ни открыть, ни закрыть. Но, обладая дедуктивным методом бывшего работника милиции, этот дядя Петя нас нашел уже к вечеру. Задницы, моя и брата, были пороты. А дедушка Яков поехал за новым замком, ещё и поллитру пришлось ставить.
4
На прошлых выходных прилетал Анатоль. Притащил из Франкфурта свою новую силиконовую подружку. Она слишком красива для немки. Эти её сиськи и губы — моветон. Не для такой я сына воспитала. Всё-таки я еврейская мамаша. Включила канал любезности на все выходные. Хотя так и подмывало плюнуть этой милочке в чай. Свену силиконовая Мелани понравилась. Правда, я сказала, что оторву ему яйца, если он будет и дальше пялиться на её сиськи.
Надежды Свена на помощь по саду не сбылись. Анатоль либо спал, либо уезжал в центр Цюриха осматривать достопримечательности. Свен сказал, что вокруг одни эгоисты. На что я напомнила ему, что его собственный сын от первого брака ничуть ни меньший эгоист. Анатоль хотя бы навещает родительницу, а твой Ганс — сидит сутками в своем интернет-пространстве. А потом в конце каждого года ложится в дурдом, чтобы ему сложили пазлы мозга. В общем, мы со Свеном немного поругались в тот вечер, и я напилась. Я напилась и в довершение ко всему запустила камнем в прожектор соседа. Это был скандал века! Вызвали полицию, я думала, соберут весь кантон, в котором мы проживаем. Сосед кричал, что я — террористка, а я парировала, что он — антисемит. Говно, — прибавил в конце всего мудрый Свен. Да, все мы немножко говно… Разошлись полюбовно. Свен сказал, что купит новый прожектор и сам его заменит, чтобы эта швайн — сосед мог нас и дальше ослеплять.
Хорошо, что Анатоль и Мелани задержались до позднего в клубе и не видели этого трагифарса.
5
Устала я. От безделья устала. И решила в Грузию слетать проветриться. К тому же там было у кого остановиться. В Тбилиси жила старинная мамина подруга тетя Нино. Тётя Нино была актрисой Тбилисского театра драмы имени Грибоедова. Теперь уже старенькая, но всё еще статная и эффектная дама в черном.
Купила билеты с пересадкой в Киеве и быстренько собрала небольшой чемодан. Свену новость о моём отлете тоже понравилась. Он давно уже говорил, что мне нужно проветрить голову, иначе или я загремлю в полицию за очередной акт вандализма, или у меня поедет крыша. На что я ответила любимому мужу: узнаю, что изменял мне, — убью и тогда сяду в тюрьму не за вандализм, а по нормальной статье. Вот. Свен в очередной раз сказал, что я дура и должна следить не за ним, а за собой. Все дурные мысли у людей только от того, что им нечем заняться.
Перелет Цюрих — Киев, аэропорт Борисполь. Время пересадки два часа. Жаль, так хотелось спустя тридцать лет побродить по Крещатику. В самом аэропорту было очень комфортно. Приветливые официанты и продавцы, говорящие на чисто русском языке. По-моему, мой русский звучал менее аутентично. Я выпила вина, съела умопомрачительно вкусные драники и пошла на посадку. Здравствуй, солнечный Тбилиси! Вино и тётя Нино!
Тётя Нино жила неподалеку от турецких серных бань. Район называется Абанотубани, то есть банный квартал. А вокруг множество кафе, ресторанов, сувенирных лавок, винных подвалов, река Кура и Девичий монастырь. Всё рядом, всё вкусно и для желудка, и для глаз. В аэропорту меня встретил внук тёти Нино — Мишико. Весь путь до квартиры он рассказывал мне о достопримечательностях столицы. А вон там справа, или посмотри налево… Боже, Тбилиси — чудесный город. Встретили меня большой и шумной грузинской семьей, с застольем, вином и яствами на любой вкус. Потом еще три дня, как самого дорогого гостя, меня катали по самому городу и окрестностям. Посетили Телави, Сигнахи, Гори, Рустави и Мцхету. И везде было что посмотреть, чему подивиться, и везде был привал с вином и яствами. А я, нет мне прощения, за три дня даже не удосужилась написать Свену и спросить, как там дела.
Свена понять можно, он целыми днями на работе, и в голове у него цифры, проекты, разработки. Он уже сам махнул рукой на сад, который так надеялся облагородить.
Напоследок я накупила множество снеди и вина, насколько позволяли правила перевозки, и вылетела домой под звуки божественного голоса Нино Катамадзе в плеере.
Вышла из аэропорта Клотен Цюриха, села на трамвай Т10 и, уставившись в одну точку, покатила домой, к своему не разбитому саду и любимому Свену, чтобы сказать ему: «Прости, твой русский б… вернулся!»