Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 11, 2020
Елена Зейферт — родилась в Караганде (Казахстан). С 2008 г. живёт в Москве. Профессор Российского государственного гуманитарного университета, доктор филологических наук. Победитель I Международного Волошинского конкурса в номинации «Стихотворение, посвящённое М. Волошину и Дому Поэта» (Коктебель, 2003). Лауреат главной литературной премии федеральной земли Баден-Вюртемберг (Штутгарт, 2010). Стихи публиковались в журналах «Октябрь», «Волга», «Новая Юность», «Урал» и др.
На смерть мужа
Юрию Вайханскому
Люби меня, когда меня не станет.
З. Гиппиус
твой голос и мой слух встретились и полюбили друг друга, а ты уже носил
в себе плод смерти.
я слушала твои песни каждую по тысяче раз.
Девочка, любящая Рильке
девочка немка в фартучке и синей юбке
девочка с длинными золотыми волосами
с юной светящейся кожей
дружок
сестричка
находка
Geliebte
ты моя сказка, Лена.
я написал тебе десять писем, в каждом по одной букве:
я
т
е
б
я
л
ю
б
л
ю
я не молод, девочка.
недавно у меня умер отец, он был моим другом.
рядом с братом я заболеваю, он пишет пустые стихи, они меня душат.
моя жена ушла к другому и почему-то ненавидит меня. она не хотела от меня
детей. из нашей квартиры она забрала с собой… квартиру.
мои друзья пропали без вести, да, именно без вести, в мирное время.
у меня нет здоровья, родных, друзей, жилья, денег. ты возьмёшь меня
в мужья?
я полна радости и надежд, Юра. я никогда не устаю.
я напишу докторскую. мы выпустим диски и книги.
Юрочка, у нас родится красивая дочка, мы назовём её в честь твоей мамы,
и синеглазая девочка будет играть на твоей гитаре.
мы будем жить богато. мы купим квартиру в Москве. или две квартиры,
вторую для дочки. хочешь у Ботанического сада?
мы увидим множество стран и семь морей.
чтобы тебе было хорошо, я буду любить тебя больше, чем ты меня.
ты возьмёшь меня в жёны?
Леночка, фантазёрка, мы не сможем купить даже собственный светильник
в съёмное жильё.
я истощён, все ушли от меня. у меня есть один собеседник — Смерть.
Юрочка, я буду твоим собеседником, пусть Она уходит. мы с дочкой живые и рядом. между нами с тобой пятнадцать лет, пятнадцать сантиметров,
пятнадцать килограмм. представь, когда Анечке будет пятнадцать, как она
расцветёт!
я этого уже не увижу. я привык к Ней, — ты взял гитару и, глядя немного
вверх, начал декламировать под инструмент «По одной подруге реквием»
Рильке.
но, найдя меня первый, ты больше не отпускал меня ни на час. я видела, как
ты с интересом наблюдал за мной, позволяя отвечать тебе на трепетные
письма, целовать и обнимать тебя в ответ, дарить тебе французские рубашки
и потом гладить их с благоговением. никто не любил меня так сильно, как ты.
ты каждое утро делал шаг ко мне, я шаг навстречу. я делала шаг, ты двадцать
навстречу. затем ты шаг, а я двадцать навстречу. взаимность. взаимность. она
многое может.
ты не сразу понял, что я живая, что мне нужен кров, еда, я бываю нездорова,
могу обижаться и плакать. это тебя удивляло.
на твоём виске набухала синяя толстая жилка. как я любила её гладить.
из уголка твоего лепного рта текла слюнка, я слизывала её языком. я ещё не
знала, как ты болен. я ещё не знала, что через время ты начнёшь умирать
заживо и будешь умирать много лет, теряя, теряя себя, теряя всех вокруг, кроме меня и Ани. я почти не узнавала тебя, но я была рядом. мы держались за руки, твои руки дрожали.
сколько внутреннего хрусталя мы разбили — коленные чашечки, рёбра, кисти
рук, падая на плиты московской работы, идя по мостовой. когда у тебя
начала отниматься правая сторона тела, ты, волоча правую ногу, вынес левой
рукой на улицу свою гитару, положил её на землю и ушёл от неё,
не оглядываясь.
— папочка, можно я лягу сегодня с мамой?
— нет, детка, мама ночью во сне иногда меня обнимает, позволь мне остаться здесь.
ты не остался здесь.
природа начинает заполнять ПУСТОТУ ПОСЛЕ ТЕБЯ — разрывая её
до вакуума, нагромождая дикие камни, ища корни, чтобы поскорее зарастить
ими зев пещеры. низкая, примитивная работа, скороспелый плод
обезумевшего ваятеля.
я бы уже разуверилась в природе, если бы не дочка, сидящая на коленях
перед пещерой, где скрылся ты, и гладящая кошку, пришедшую оттуда.
— возьми, возьми этот творожок и отнеси папе, котик. мне всего восемь. но я
собрала деньги из всех своих копилок и купила маме пальто. когда ты
вернёшься, котик, я передам с тобой папе мамино фото в этом подарке —
крупные тёмно-жёлтые пуговицы, как листья, и такие же волосы на плечах.
22 октября 2019
Зима как ночь, ночь как зима
Поэма
Чрезвычайно мало нужно для того, чтобы ободрить
красоту в чьей-либо душе. Спящих ангелов легко разбудить.
Морис Метерлинк
Юрию Вайханскому
«ты ещё жива
ты жива
в тебе
свет, рыжий свет»
я слышу твои слова,
когда утром открываю глаза
и зажигаю факелом чувство долга:
дочь, её школа, её музыкальная школа,
мои две работы,
много ежедневных забот
юра, юрочка, я вожу нашу дочь на виолончель,
ты, струнник, был бы рад.
видишь ли ты нас?
или теперь занят неземными делами?
счастье чистая форма.
оно рождается само по себе
и не терпит
замен
себе
хочешь отпугнуть его — возьми костыли,
не хочешь знать настоящего счастья —
жалуйся,
цепляйся за помощь,
перекладывай свои дела на плечи других,
плачь
счастье по другую сторону моста,
от этой помощи
оно отодвинется от тебя ещё дальше, потом исчезнет из виду
ходить своими ногами — радостно,
счастье не терпит подпорок
только
пустота
может
его
родить
пустота честного и чистого ожидания счастья
манок для него — беспримесное достоинство
в жёлтом крупном песке
растёт золотой шпиль
Джиму Моррисону
орфей, создай песню, которая оживит
джима
окликнет
джима
воскресит тебя
он словно фонтан, бьющий вверх, —
прыгучие люди тянут руки к нему
лёг назвничь —
на сцену взбегает фотограф
ослепляя ему лицо
этот орфей не обижает вакханок
он сажает их на колени
гладит по щеке
позволяет срезать свои локоны
его волосы и тело прощают прикосновения к себе
как очаровательно ты улыбаешься, джим,
медленно поворачивая голову
к тем,
кто
трогает
волосы на твоём затылке
я люблю вас люди — говорит твой взгляд
«father?»
«yes, son»
«I want to kill you!
Mother, i want to…»
uh, well, all right, yeah!
come on, mom, yeah!
исцелованная лира в обеих руках у самого рта
джим дышит:
навзничь — вдох.
вверх — выдох.
назвничь — вдох.
вверх — выдох.
назвничь — вдох.
взять глоток белого шума
и выпустить изо рта стихи(и)
i’ll tell you about the hopeless night,
the meager food for souls forgot,
tell you about the maiden with wrought-iron soul
ребёнок трогает твои волосы в самолёте
джим
рождается дуговая растяжка губ твоих
джим
with wrought-iron soul
with wrought-iron soul
дева душистого луга
утренняя звезда
простит их всех
где-то когда-то ты плывёшь по реке
видны одна голова
и микрофон в руках
он тёплый от слов
hello, i love you…
hello, i love you…
hello, i love you…
может, и твои руки теплы
вернись в горы, джим,
вернись в покой
держи там льва за горло
преврати дыхание в энергию
струнные и медные духовые
в touch me
щекочут пустоту барабанных перепонок
чувствуешь, как дрожит гортань диониса
под твоей ладонью?
так открывает зев
твой внутренний лев
не выпускай из ладоней микрофон
пусть его купол
близко
слушает впадину твоего рта
свист, неистовство, оргии не твои
с’mon, hit me, I’m not afraid
давай крикни это, скажи «я уже готов, hit me»
брось им фразы «меня зовут джим,
я сегодня
ублажил
ваших львов?»
в этой точке ночь сливается с зимой
зима с ночью
в последней точке
книги
с последними песнями, стихами, постами, словами умерших
я составила эту книгу для чтения на ночь
они были ещё живы, когда обращали к нам эти
послания
далеко не все из них знали, что эта песня последняя
но организм знал и слал нам сигналы
come on, come on, come on, come on now
«я в ванне. потрогай воду, она впадает в Лету —
эта вода тепла
эта розоватая вода тепла»
ты очень молод, джим
ты не умираешь, джим?
«не беспокойся. я скоро приду в постель»
can’t you see that I am not afraid?
what was that promise that you made?
чтобы стать большим поэтом
пересеки океан
отпусти окладистую бороду и закрой лицо
не слушай зов бальзака и рембо
растопи камин в июле
резко отринь писательский круг
иначе он отринет тебя
одна рука манзарека играет на электрическом пианино, вторая
на электрическом органе
атлантика записана на четвёртой дорожке
я ничего не слышу кроме четвёртой дорожки
океан шумит
твой голос ушёл на дно
дыши с нами, джим
дыши:
навзничь — вдох.
вверх — выдох.
назвничь — вдох.
вверх — выдох.
назвничь — вдох.
мы тихонько дышим за тебя
после тебя
вместе с тобой
пока
ты научился жить в раковине уха в зрачке в вибрирующих
пальцах рук
ты научился жить в других
тёмные глубины поэзии гладят твою шею, волосы на затылке
намокли
демоны плачут от наслаждения
тебе не жарко, джим?
рыжий, рыжий свет
Орфею
поверь, я нашла тех, кто вернёт тебе жизнь,
джим
это только сейчас — зима и ночь
ночь и зима
и между ними зима и ночь
поверь, я нашла тех, кто вернёт тебе жизнь,
орфей
это только сейчас — зима и ночь
ночь и зима
и между ними зима и ночь
поверь, я нашла тех, кто вернёт тебе жизнь,
юра
ты льёшь на меня музыкальный свет
с небес
я слышу твой флажолет