Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2020
Анастасия Волкова — студентка Екатеринбургского государственного театрального института (специальность «Литературное творчество»). Печаталась в «Урале». В 2020 г. стала первым лауреатом премии им. Александра Верникова «За молодую зрелость».
***
Ждём на молочном поле что догорит трава
Сердце скопилось болью на уголочке рта
Выточи слово «ножик» и ударяй навзрыд
Руки сложил в бегонию падает и летит
Как неудобно перья это не лепестки
Лепет это не дерево на языке тоски
Кружевом тутовым мне обернул лицо
Тот кого не достанешь прыгнув через кольцо
Тот кого не обманешь звери идут на свет
Каждый неточный образ беглый автопортрет
Слышишь в ложечке неба шуршит вода
Шрам в ложечке нёба обозначает «да»
Кружит в капсуле дерева мертвый стриж
Ты не можешь выйти из облака и горишь
***
Пули летят в пианино,
Щепки фонтанами,
Больше не видно артиста.
Темная липкая глина
Клокочет внутри. Под ударами
Музыка рвётся, и все, кроме свиста,
Неслышимо.
Невыносимо
Смотреть. Даже крик утопает
Под этой истерикой — ничего лишнего —
Может быть, даже красиво.
Когда все закончится, в бежевом небе
Останется стая,
Запертая в побеге.
Останется тишь
Лакированной ласточкой в сердце.
***
Я на тебя смотрю.
тебя смотреть
словно вплетаться в медленную сеть
сирени беспощадной и щадящей
словно идти в фарфоровые чащи
с луной прощаться плакать и гореть
и узнавать безветренность свою
внутри у чаши молодость и грусть
я говорю я больше не боюсь
под позвонком отравленное жало
как много света кружится как мало
под досками осиное гнездо
смотрю тебя и больше ничего
не существует словно так и надо
я разучился петь и не дышать
на комнате растет чужое небо
ты будешь знать но я не разу не был
записан в тонкую прозрачную тетрадь
я трогал кожу с чувством молока
потеря сердца будет велика
я говорю и нечего сказать
Я на тебя смотрю.
***
Кому надоели лица? Выпала с губ крупица.
Спасибо, что дал родиться, что разрешил разбиться.
Теплые волны с неба, с бережного напева
Гроз, разделенных смехом, тайным лесным побегом.
Где же твои свирели? Мертвые свиристели
Сбудутся. Засвистели дети на карусели —
Катятся и не знают, что темнота святая —
Это почти что вечность, это почти что тайна.
Выросли из разрухи. В поле стоят старухи —
Ждут золотого хлеба, теплого моря с неба.
Но ничего не будет. В горле цветет вербена.
Голуби — это люди. Это не лебеди, Леда.
Грубо. Ты очень грубый.
Дай нам не быть посудой!
— Требовать бесполезно.
— Дай нам дойти до сути.
***
Когда я прожигаю тени
сердец твоих отравленным бычком
за окнами целуются олени
осина небо трогает смычком
и смыслом полные склоняются зарницы
и шепчут причитания земле
когда огонь под потолком кружится
то мы растём в обветренной золе
когда я вырезаю на деревьях
слова и кровь ласкается к любви —
у дома вечность трогает ступени
боится подойти
***
Распадается на смутные лица воздух
Серебром морозным слеза на пальцах
Ты потом пожалеешь но будет поздно
Ты потом обрадуешься останься
Мотылечек свечка отправная точка
Разбежалась строчка обмелела речка
Собирает воздух гроза кусочками
Чтобы юный воздух вложить в сердечко
***
А.П.
Во сне на птицах, на петлицах
Слова. Нет боли в голове.
Куда уходят небылицы?
Цветы в петлицах в пустоте
В земле. На ранках очертания
Совиных бережливых глаз —
Потрогай и узнай заранее,
Какой огромный мир погас.
Как будто выключили воздух
И больше времени бельмо.
Оркестр, заключенный в звездах,
Звучит беззвучно и давно.
Затронул словом подбородок.
Во всю любовь смотрю во сне
Концерт разбросанных иголок
На бесконечной белизне.
***
Данный богом положил
В тонкую, как мои губы, книжку
Федерико Гарсиа Лорки
Перышко
И забыл его там.
Подарил мне тонкую книжку —
Кусочек багряного терпкого моря,
Смешанного со звёздами острыми.
И нечаянно —
Кусочек полёта.
***
у тебя горит в глазах
ладан пахнет зверобой
я мечтаю быть тобой
сердце в раненых местах
тукает в надежде на
смерть и лепет смерть и ложь
ничего не навсегда
только слишком ты хорош
и горит поет в зрачках
впадинках на дне озер
соберите мне костер
сердце бьется в паучках
лапки цокают по дну
зверобой ложится в ранки
без оглядки без огранки
правду чувствуют одну
звери чувствуют другое
люди на губах листва
веточка моя проста
под созвездьем зверобоя
если посчитать до ста
целый час не будет горя
***
Если ночь дышала громко
Значит умирать пора
Любит солнышко ребёнка
И не любит навсегда
«Пустота не существует
И не трогает огня»
В пустоте лежало слово
Обращенное в себя
Если выцвели созвездья
И не видно ничего
Значит душу греет лезвие
И холодное пальто
Но разрядами кружится
Выключенный в кухне свет
Озаряют наши лица
Мотыльки от сигарет
Падают и прожигают
Через внутренность слова
И земля лежит живая
Бесконечная едва
***
Земную грушу разрезает нож
И сок на кровь воздушную похож
И капля сладкая ложится на столе
И застывает тело в серебре
На миг на вечность на продление пути
На косточку нагую не смотри
А прямо в суть вещей в разрыв полей
В пустые лица созданные в иней
В мороз и представляй поющий вереск
И небеса которым можно верить
И паруса на лодочке моей
Ты видишь их помимо слепоты
Помимо звука заплетающего нити
Помимо сумрака наполнившего рты
Мне кажется что мы хотели выйти
Но навсегда придумали идти…
«Какие горы там не видно ничего
Какие груши дайте хлеб вино
И зрелище»
…На кожице ее
Играет и кружится немота
В зрачок заходит теплая игла
И запах грушевый по лезвию ведет
За высоту конечно выживем живем
Нам некогда просить другого места
Пока он ждет бессмысленного жеста
Отрежь мне дольку сложенным лучом
Таким неприхотливым оригами
Что будет что-то будет с нами
Икринки спеют под покровом вод
Под сладкой капелькой сорвавшейся с ножа
Чтоб выпустить беззубые слова
Глаза твои он создал для изнанки
Во рту давно не заживают ранки
Несуществующие
Рыбы плавниками
Перебирают чтоб проститься с нами
И отразиться в капле не спеша
Остановись но говори всегда
Всегда (но говори всегда)
***
— Ты меня любишь? Лучше люби сильней.
Мучайся для меня, в земле по колено стой,
Проголодайся, не спи и становись листвой,
Падай в костер, пой на языке шмелей
И ощущайся деревом.
— Кто ты вообще такой,
Чтобы хватать за горло, чтобы просить любви?
Он меня держит крепко тёплой своей рукой,
Реками шепчет в сердце горькое: «говори!»
Он выбирает слабых и нежно целует в лоб,
Чтоб принадлежали они навсегда ему,
Плакали и дрожали, бескожие, на ветру,
Сами ложились в тесный холодный гроб.
Чтоб не могли быть людьми — делает их людьми,
Делает нас — убогих с точками на газах — Людьми…
Чёрная птица мечется в облаках.
Он ничего не знает о птицах и о любви.
***
«Я очень злой и золотой,
Со мной никак нельзя.
Я — перепачканный золой
Осколок воробья».
Но про себя не говори,
Уродливый монах
С пустым окошечком в груди,
Потерянный в словах.
Скажи про тёмное пятно
Вверху, на глубине,
Про вечное веретено,
Пылинку на губе
У ангела. Смотри кругом
И превращай лучи
В почти холодный белый ком.
Не двигайся. Молчи.