Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2020
О дорамах — азиатских сериалах — на постcоветском пространстве знают либо всё, либо ничего. Время от времени люди старшего поколения слышат, как маловразумительное слово «дорама» мелькнет в разговоре молодых родственников, но пропускают его мимо ушей, считая увлечение дорамами чем-то мимолетным и быстропроходящим, вроде моды на покемонов, охватившей наши края на повороте веков. Между тем дорамы уже давно-давно здесь, заполонили собой весь интернет и уходить никуда не собираются. Как, к слову, и покемоны.
Дорама — это, конечно, искаженный вариант слова «драма», произнесенный на японский манер, — в японском языке, где, как известно, основной звуковой единицей является слог, не так-то просто произнести согласные звуки без сопутствующих им гласным. Изначально дорамами назывались только японские сериалы, и фанатики всего японского до сих пор упорно отказываются признавать дорамами сериалы других стран Восточной Азии. В начале десятых в Живом журнале был забавный персонаж, имевший привычку неожиданно врываться в любую дискуссию, где упоминалось слово «дорама», и призывать страшные проклятия на головы тех, кто назвал дорамой южнокорейский, китайский, тайваньский или любой другой не японский сериал. Дорамы, по его представлению, являлись высоким, доступным лишь избранным искусством, создание которого под силу только японцам. Не знаю, что с ним с тех пор сталось, возможно, он по-прежнему отстаивает где-нибудь честь японских дорам, но так или иначе, у общества сложилось на этот счет другое мнение, и термином «дорамы» в настоящее время чаще всего совокупно именуют огромный пласт сериальной продукции «большой дорамной четверки» — Южной Кореи, Японии, Китая и Тайваня.
Что касается моего личного опыта, по мере накопления багажа из просмотренных дорамочасов у меня сложилась своя собственная градация «усвояемости» дорам в зависимости от страны их происхождения. Наиболее смотрибельными для отечественного зрителя (и, шире, для глобальной аудитории) по праву считаются южнокорейские дорамы. За ними идут китайские с примыкающими к ним тайваньскими (желательно не путать последние с тайскими сериалами, которые существует под названием «лакорны»), и завершают этот список японские дорамы, несмотря на тот факт, что в 90-е годы к нашему зрителю первыми пришли именно японские сериалы.
Пара слов о лидирующем положении корейских дорам. Поверьте, это не только мое мнение. Так считают все. В англоязычной версии журнала «Forbes» есть даже специальная колонка, посвященная корейским дорамам. Из всех стран Восточной Азии только Южной Корее удалось создать удачный синтез азиатской и западной культуры, понятный и местному, и международному зрителю. Феномен этой потрясающей популярности объясняется, прежде всего, влиянием католичества, постоянно укрепляющего свои позиции в местной культуре, и усиливающейся женской эмансипацией, в отношении которой Южная Корея также может считаться на первом месте в регионе. Католический элемент, который, кстати, давно обкатан до клише во всех аниме и дорамах об экзорцистах, нашел в корейском кинопроме свою отдельную нишу в виде трогательных историй с участием католических священников, монахинь или ангелов в человеческом облике. Одна из самых знаменитых корейских дорам начала тысячелетия «Ангел: ты прекрасен» («A.N.Jell: You’re beautiful», 2009), получившая впоследствии ремейки в Японии и на Тайване, повествует о приключениях юной католической послушницы, которая, ради спасения карьеры своего брата-близнеца, маскируется под юношу и дебютирует в мире шоу-бизнеса. Несмотря на смехотворность коллизии, эта дорама действительно является выдающимся кинопроизведением и может считаться классикой жанра. Хотя в среде дорамщиков не утихают споры о том, какой из ремейков этого сюжета лучше, все по-прежнему единодушны в том, что корейская версия остается вне конкуренции. Именно с легендарного «Ангела» я бы рекомендовала начинать знакомство с южнокорейскими дорамами. Впрочем, количество блестящих сериалов в Южной Корее настолько велико, что совершенно невозможно ограничиться просмотром какого-то одного из них для того, чтобы получить представление об этом великолепии, — для этого необходимо просмотреть хотя бы с десяток, в которой непременно должны попасть нашумевшие дорамы последних лет: «Лунные влюбленные» (2016), «Гоблин» (2017), «Аварийная посадка любви» (2019).
Китайские дорамы, без всякого сомнения, легко перехватили бы первенство у Южной Кореи, если бы были лишены ретуши самобытной китайской «политкорректности», способной превратить в образцового китайского гражданина даже главу шанхайской мафии 30-х гг. («Блестящая авантюра», 2015). Тем не менее не следует недооценивать мощь китайского кинобизнеса. Если корейцы выигрывают за счет оригинальности сюжетов, то китайцы оставляют всех далеко позади по части зрелищности. Южнокорейские драмы хороши, когда в них не больше 16–25 серий; в более длинных сериалах, увы, почти всегда ожидается халтура. В отличие от корейцев, китайские товарищи могут позволить себе добротные «дальнобойные» дорамы, где качество выдерживается от первого до последнего кадра; как бы длинны они ни были, их можно легко смотреть и по сто серий, не ловя себя на том, что перипетии сюжета начинают утомлять. Моим личным рекордом в этом плане стали 58 серий и 63 серии высокорейтинговых фэнтези-эпосов «Три мира, три жизни: десять миль персиковых цветов» (2017) и «Удушающая сладость, заиндевелый пепел» (2018) соответственно.
Судя по спецэффектам, которые можно увидеть в китайских дорамах, следует ожидать, что в ближайшем будущем китайские кинотехнологии переплюнут Голливуд. Американцы уже работают над тем, чтобы достойно принять китайскую экспансию, в частности, знаменитая компания Netflix начала всерьез вкладываться в производство китайского контента. Этот вид международного сотрудничества благотворно сказывается и на китайцах, о чем говорит заметное повышение качества такой «совместной» продукции, как было в случае с «Восхождением фениксов» (2018), где региональная ментальность сознательно принесена в жертву общечеловеческим ценностям.
Тайваньские дорамы дают представление о том, какими могли бы быть китайские дорамы «с демократическим лицом». Размах кинопроизводства Тайваня уступает киноиндустрии всех остальных членов «большой четверки», но зато мир, представленный зрителю в сюжетах Тайваня, являет собой интересную «альтернативную историю». Тайвань славится оригинальными ремейками и сюжетами, в которых азиатский колорит, с одной стороны, смягчен западными стереотипами, а с другой — не отягощен избыточным контролем государства. По части непредсказуемости мотивировок персонажей и, выражаясь языком дорамной аудитории, «крышесносности» сюжетных допущений тайваньские дорамы вполне могут посоперничать с японскими. Я помню, как была в свое время удивлена нестандартным поведением героини дорамы «Роза» (2003), девушки-сироты, явившейся в один прекрасный день в дом знаменитой кинозвезды, потому что почившая бабушка сообщила ей перед смертью, что кинодива — ее мать, бросившая ее во младенчестве. Когда стали разбираться, выяснилось, что хозяйка дома все же не мать девушки, и тут, казалось бы, и по законом жанра, и по всем морально-нравственным законам наступил момент, когда бедная сиротка должна развернуться и грустно удалиться несолоно хлебавши туда, откуда пришла, однако не тут-то было: девушке очень понравилась жизнь в богатой усадьбе, и она просто (как мне нравится это жанровое «просто»!) отказалась уходить. Кинозвезда, дама свободных нравов, тоже повела себя абсолютно в духе тайваньской дорамы: она «просто» удочерила девушку, использовав в качестве предлога для такого неожиданного поступка еще более неожиданный факт: девушка случайно оказалась сестрой по отцу для одного из сыновей кинозвезды. Апофеозом абсурдности становится любовное влечение к новой сестре ее брата по отцу и ее тайная влюбленность в другого брата, считающего ее сестрой по матери. Данная дорама встречается в категории «семейных сериалов», но я бы поостереглась советовать ее к просмотру в таковом качестве, хотя в ней и в самом деле присутствуют интересные интерпретации разных моделей семейных отношений. В целом складывается впечатление, что тайваньцы любят ходить по краю запретных тем не меньше, чем японцы, известные своим пристальным интересом ко всему, что не имеет неоднозначной оценки, но им каким-то чудом удается извернуться и вогнать сюжет в рамки общечеловеческих приличий хотя бы к концу повествования.
О японских дорамах принято говорить в том духе, что вы либо принимаете их такими, какие они есть, либо… вообще их не принимаете. В последнем случае вы, скорее всего, остановите свой выбор на сериальной продукции Южной Кореи. Впрочем, бывает и так, что приверженцы корейских дорам, поднаторев в особенностях дальневосточной жизни, уже не шарахаются, как раньше, от японской экзотики и для разнообразия время от времени отважно просматривают по собственной воле что-нибудь типично японское по принципу «это полный бред, но я все равно досмотрю до конца». Японские дорамы — это лакмусовая бумажка, по которой проверяется адаптивность зрителя к восточноазиатской ментальности. Они, мягко скажем, своеобразны. Я бы не решилась советовать начинающему дорамщику ни одной японской дорамы, поскольку в японских сюжетах всегда присутствует минимальное количество моральных запретов, а развитие любых ситуаций даже в жанре широко распространенных «школьных» дорам очень часто доводятся до самых резких, бескомпромиссных очертаний. Склонность японских сценаристов преподносить отношения между персонажами без сглаживающего глянца западной морали обычно срабатывает как триггер, заставляя зрителя поперхнуться попкорном и назвать увиденное бредом, а сценаристов — психами. Но если вы сумели, не дрогнув, просмотреть, например, школьную дораму «Классный руководитель» (2020), отмеченную, к слову, пометкой 18+, или «Один литр слез», где показана стойкая, но безнадежная борьба юной девушки со смертельным недугом, — то примите мои поздравления: вы успешно прошли тест на японскую самобытность, и вам отныне открыт путь в яркий мир дорам всех остальных стран «большой четверки».