Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2020
Алексей Карфидов — краевед, старший научный сотрудник Невьянского государственного историко-архитектурного музея. Постоянный автор «Урала».
Посвящается моему учителю литературы Фаине Федоровне Охотниковой
«Живой встает он у меня перед глазами…»
П.П. Бажов и Невьянск
С Невьянском, а точнее, с селом Шайдуриха Невьянского района связано начало преподавательской деятельности Павла Петровича Бажова. Было это в 1899 году.
Правда, первый опыт учительской работы продлился недолго. Павел Петрович в беседе с К. Рождественской так сказал об этом: «Поехал я учителем в земскую школу около Невьянска, но долго не продержался. Инспектор был дурак, потребовал, чтобы я преподавал и закон божий. Я ушел».
А вот и нет! «Инспектор был не дурак», — утверждает невьянский исследователь творчества Бажова, учитель литературы Н.А. Езовских (к сожалению, не так давно ушедший из жизни), в одноименном очерке1. Изучив журналы заседаний екатеринбургских уездных земских собраний, Николай Александрович восстановил биографию этого безымянного инспектора.
Владимир Евгеньевич Попов, статский советник, занимавший должность инспектора народных училищ на рубеже XIX и XX веков, оказался примечательной личностью. Окончив Пермскую семинарию и духовную академию, Попов начал свою трудовую деятельность учителем земской школы. Выпустил несколько брошюр по методике преподавания в народных школах. В 1880-е годы вернулся в Пермскую духовную семинарию преподавателем педагогики. Написал диссертацию на степень кандидата богословия. И вот венец карьеры — должность инспектора народных училищ Екатеринбургского уезда.
Надо отдать должное В.Е. Попову — в должности начальника он не сидел на месте. Ежегодно посещал земские школы — до сотни в год, во время одной из таких поездок заразившись и переболев брюшным тифом, хлопотал о повышении жалованья учителям, о квартирах для них. За организацию в 1900 году краткосрочных учительских курсов получил благодарственные письма от преподавателей. Например, учительница Невьянского женского училища П.Н. Доронина благодарила: «Глубокое спасибо вам, высокоуважаемый руководитель!.. Воспользуемся случаем выразить Вам, многоуважаемый руководитель и начальник, нашу искреннюю признательность за все Ваши труды и заботы о нас, за то теплое слово участия, которым вы всегда отмечали наш труд и поддерживали наши силы…»
Эти письма В.Е. Попов представил в училищный совет, потребовав от земства за организацию курсов особую, сверх жалованья, плату — 200 рублей. Члены совета отказали Попову в выплате денег: ведь это его служебные обязанности, но вынесли благодарность за труды.
Почему же инспектор захотел обязать П.П. Бажова вести закон божий? Как сообщает Н.А. Езовских, в Шайдурихе в то время не было законоучителя (в школах закон божий вели местные священнослужители, но священник шайдурихинской церкви был «малоквалифицированным», в священники он был положен из дьяконов).
Да, тщеславный, любящий лесть, с большими амбициями и самомнением, но и великий труженик — так характеризовал бажовского инспектора невьянский биограф Бажова.
Второй раз в Шайдурихе Павел Петрович побывал в августе 1940 года. А.К. Шарц, сопровождавший писателя в поездке, так вспоминал об этом: «Работал я секретарем обкома партии, занимался промышленностью… Ездить приходилось много. Сказал Бажову, что завтра еду в Невьянск.
Павел Петрович заметно оживился: «Давно мне хочется побывать в Шайдурихе. Довезите меня, ведь это по пути…»
Утром выехали рано… Время в разговоре прошло незаметно. Подъехали к Шайдурихинской школе. Павел Петрович вышел, поблагодарил. Я успел заметить, что Павла Петровича встретили двое почтенных людей. Они обнялись…
Поздно вечером я возвращался из Невьянска. Павел Петрович сидел у школы в окружении жителей села. Видно было, что он устал, ждет машину. И все же очень доволен встречей с прошлым»2.
В этом же 1940 году П.П. Бажов посетил Кировград (в то время Невьянск и Кировград входили в состав одного района). В местном Доме культуры силами художественной самодеятельности был поставлен спектакль «Малахитовая шкатулка», и Бажов стал одним из его первых зрителей.
Два года спустя, в мае 1942 года, Павел Петрович вновь посетил Кировград в составе группы литераторов. В местной газете «Кировградский рабочий» упоминается о встрече с писателями 27 мая в клубе пос. Нейво-Рудянка, 28 мая — в клубе пос. Левиха, а 29 мая — в Доме культуры Кировграда. «Автор «Малахитовой шкатулки» П.П. Бажов побеседует на тему «Наше прошлое и война» и выступит с новыми сказами», — писала газета.
Через месяц Павел Петрович побывал и в соседнем Невьянске. Правда, информация об этом в местной газете «Звезда» отсутствует.
Тагильчанка Тамара Моисеевна Сырова, девчонкой побывавшая на встрече с писателем, прислала невьянскому биографу Бажова Н.А. Езовских письмо с выпиской из своего дневника от 22 июня 1942 года. Этот текст Николай Александрович воспроизвел в одном из своих очерков.
Приведу небольшой фрагмент: «Вчера я ходила с Люсей Волковой в сад на литературный вечер. Приезжали писатель Бажов и поэт Илья Садофьев. Я, собственно, и пошла из-за Бажова. Представляла его себе стариком здоровым и сильным. А на сцену вышел… невысокого роста… Сапоги, черные брюки, черная рубашка с большими карманами…
Говорил просто и правильно. О том, что нужно собирать рассказы стариков. Говорил о фольклоре горнозаводских рабочих и его ценности… Затем прочитал сказ «Иванко-Крылатко». Читал так же просто, как и говорил…»
Бывал Павел Петрович в Невьянске и проездом. Например, в сентябре 1943 года, направляясь в Нижний Тагил в составе большой группы писателей с целью подготовки книги о Тагиле. Спутники Бажова — Е. Пермяк, Б. Рябинин, К. Мурзиди, М. Шагинян, профессор В. Данилевский. «18 и 19 сентября в 20 часов, — сообщала газета «Тагильский рабочий», — в помещении горпарткабинета (по ул. Уральской, 3) состоялась литературная конференция, посвященная созданию книги о Тагиле»3. Павел Петрович выступил с докладом «Народная история Урала», посвященном истории и природе Нижнего Тагила и его окрестностей, преданиям и легендам о Ермаке, Медведь-камне и горе Высокой, горнозаводскому фольклору4. 20, 22 и 24 сентября в редакции газеты «Тагильский рабочий» с 19 до 22 часов проходили литературные консультации писателей5.
В январе 1944 года широко отмечалось 65-летие писателя. В Свердловске проходили праздничные мероприятия с участием юбиляра, от разных коллективов поступали торжественные поздравления.
Не осталась в стороне от этого события и невьянская газета «Звезда». В одном из ее номеров была напечатана краткая биография П.П. Бажова и помещена подборка воспоминаний невьянцев о своих встречах с писателем и впечатлениях о его творчестве. С тех пор этот текст не переиздавался, поэтому приведу его полностью (за исключением биографии).
«М.Г. Митин — преподаватель-историк.
Я знаю Павла Петровича Бажова лично, работал с ним в Свердловском историческом музее, в краеведческой секции. Обаятельный человек. Войдет, бывало, сядет, руки положит на колени и внимательно слушает собеседника. Очень выдержанный, спокойный, немногословен. У Павла Петровича прекрасная память, он помнит и знает всех краеведов области, от которых черпает материал для своих замечательных сказов. Знает всех активных ребят — членов различных краеведческих кружков, ведет переписку и знает уральских сказителей. Многие его сказы я читал в рукописях. Все сказы Павла Петровича, по-моему, одинаково хороши, все они волнуют, будят мысли.
А.В. Козлова — инструктор райкома ВКП(б).
В сказах Бажова мне нравится образность языка и их доходчивость. Когда читаешь какой-либо сказ, то ясно представляешь то, о чем в нем говорится. Особенно я люблю «Малахитовую шкатулку», а также «Сказы о немцах». Сильные, хорошие книги.
В.С. Воложина — завуч Невьянской неполной средней школы № 3.
Бажов в своих сказах чудесно увязывает старину с современностью, особенно это выражено в «Сказах о немцах» и в последней его вещи, опубликованной на днях в «Уральском рабочем». Все его сказы доходят до читателя различного возраста и культурного уровня. В школе ребята часто приводят выдержки из сказов, берут примеры образности и особенностей уральского языка. Я слышала его выступление. Когда слушаешь Павла Петровича, переносишься в тот мир, о котором он рассказывает, настолько убедительна его речь».
Завершает публикацию поздравление с юбилеем от редакции газеты: «Павел Петрович Бажов полон сил и творческих замыслов. Пожелаем же нашему дорогому земляку, писателю русской земли, здравия и долголетия».
Еще один невьянец, М.И. Мануйлов, поделиться своими воспоминаниями не смог — арестованный в 1937 году по обвинению «в участии в контрреволюционной троцкистской организации», он отбывал наказание в лагере на Колыме. Свои впечатления о встречах с писателем Михаил Иванович напечатал в 1974 году в той же газете «Звезда». Приведу фрагмент из его статьи.
«Встречался я с Павлом Петровичем часто. Порой в такой обстановке, когда тема разговора не регламентировалась и обретала просто дружеский характер, несмотря на существенную разницу в летах (мне 26, ему за 50).
Происходили эти встречи в самом начале тридцатых годов, в бытность мою секретарем партийной организации Уральского областного отдела народного образования, где я руководил группой всеобуча. Будущий же автор «Малахитовой шкатулки» возглавлял тогда Свердловский обллит… В клубах табачного дыма шла обычно непринужденная беседа… Павел Петрович умел слушать, в своих суждениях был лаконичен и точен. Он не поучал, вел разговор на равных, иногда топил улыбку в гуще своей длинной, окладистой бороды, но спрятать молодо-озорную хитринку ему не удавалось.
Это значило, что старший собеседник с чем-то не согласен и считает немного наивным воззрения юности на данный предмет.
Не знал я тогда… о первых шагах Павла Петровича на нашей невьянской земле. А он ни разу не упомянул. Возможно, не хотел вызвать любопытства, разных вопросов. Или из скромности, органически присущей ему…
Поражала удивительная работоспособность Павла Петровича. Весь обллит состоял из двух человек… Кто мог подумать, что после дневной круговерти в обллите Бажов выкраивал еще время для творческой литературной работы дома!
О своих писательских планах Павел Петрович… ничего не говорил. Поэтому выход в свет в 1939 году «Малахитовой шкатулки» явился для меня полной неожиданностью…
Мои встречи с Павлом Петровичем оборвались задолго до этого. О выходе «Малахитовой шкатулки», о славе, которую она принесла писателю, я узнал на далекой Колыме…
Я тихо прохожу мимо бюста писателя на городской плотине в Свердловске, когда там бываю, останавливаюсь перед бюстом автора сказов, установленным в галерее писателей у невьянского Дворца культуры. И не холодная скульптура, а живой встает он у меня перед глазами…»
А закончу я эту главу с того, с чего начал, — с Шайдурихи. В 1974 году по инициативе Николая Александровича Езовских в селе началось создание музея П.П. Бажова. Были записаны воспоминания старожилов, обучавшихся у Павла Петровича в местной школе, начался сбор предметов старины. Разместился музей в новом каменном здании школы…
Литературно-краеведческий музей в селе Шайдуриха действует до сих пор. Местные энтузиасты бережно хранят историю, связанную с именем писателя, руководствуясь словами Павла Петровича, произнесенными при открытии музея Д.Н. Мамина-Сибиряка: «Как же иначе, для того музей и существует, чтобы приблизить писателя к читателю, показать его, человека, гражданина, опыт его жизненный. Не для себя же мы все это делаем».
«Для сведения и принятия соответствующих мер»
Письма-запросы заведующего отделом крестьянских писем
«Крестьянской газеты» П.П. Бажова в Невьянский райисполком
«Изо дня в день, кончая газетную работу, встаешь с таким же примерно ощущением, как после длинного летнего дня, проведенного на берегу реки. Но есть разница в результате. Летний день, проведенный в природе, дает отдых, успокоение, освежение сил. Здесь же — после работы чувствуешь только боль в голове и раздражение от мелькающих тем, ярких образов, бескрайности диапазона… А завтра с утра до вечера опять надо скользить глазами по такому же бесформенно красочному узору жизни и быта, чтобы взять из него только очень немногое для очередного газетного номера, а остальное направить для расследования или корректирования на месте, для справок и ответа…
Но ведь это же краеведческая река! Мощная, полная красоты и неисчерпаемых стилистических, художественных и научных богатств.
Течет она, блестя юмором, сверкая веселою рябью народного говорка, порой покрываясь сизо-ржавыми пятнами застоявшегося книжно-газетного языка, через редакции наших крестьянских газет в виде огромного количества крестьянских писем…» — писал Павел Петрович Бажов в статье «Краеведческие истоки (крестьянские письма в газете)», напечатанной в первом выпуске журнала «Уральское краеведение» за 1927 год6.
Должность заведующего отделом крестьянских писем в областной «Крестьянской газете» Павел Петрович занимал в течение нескольких лет, с 1923 по 1929 год.
Письма приходили в редакцию газеты ежедневно. Бажов в статье указал цифры: в 1926 году было получено свыше 56 тысяч писем, а за первые пять месяцев 1927 года — уже больше 30 тысяч.
Немалую часть из них составляли письма-жалобы, которые сотрудники газеты, сортируя корреспонденцию, помечали знаком «ДН» — «деревенские неполадки» (правила сортировки Бажов также привел в своей статье). Текст письма, содержащего тот или иной «случай отрицательного явления в деревенской жизни» (иногда без указания автора письма, но всегда с указанием населенного пункта, где произошел случай, описанный в письме), печатали на бланке отдела крестьянских писем с пометкой «Для сведения и принятия соответствующих мер», ставили порядковый номер и за подписью заведующего отделом — «Пав. Бажов» отправляли в соответствующее учреждение для дачи ответа. Если ответ задерживался, из редакции следовало напоминание, а иной раз и угроза привлечь к суду нерадивого адресата за бездействие.
В архиве я обнаружил несколько таких писем-запросов, направленных в Невьянский районный исполнительный комитет (РИК). Приведу с краткими комментариями некоторые из них.
Многие крестьянские письма в газету касались проблем с продовольствием.
В мае 1928 года приказом заведующего окружным торговым отделом, в целях разрешения «создавшегося временного хлебного кризиса», были определены группы, подлежащие снабжению мукой, и установлены нормы выдачи — 25 фунтов на человека в месяц. Это «рабочие и служащие, работающие на предприятиях и в учреждениях, а также члены их семей». В случае наличия «излишков» муку могли получить представители еще трех групп: безработные (при предъявлении книжки безработного), пенсионеры и семьи красноармейцев, не получающие пенсию (по пенсионным книжкам и справкам местного совета соответственно), крестьяне-бедняки (по спискам, заверенным местным Советом).
В июне нормы выдачи были уточнены и переведены в килограммы: рабочим и служащим полагалось 12 кг в месяц, остальным категориям — 8 кг в месяц.
В день выдачи муки у магазинов часто собиралась неорганизованная толпа, что приводило к случаям, описанным в нижеследующем письме.
«В ЦРК [Центральный рабочий кооператив] 3/VII выдавали муку, так как выдача муки производится с 8 часов утра и в очередь. Одна чем-то недовольная гражданка ударила приказчика. Последний же, не имея возможности, вынужден был послать за милиционером тов. Медведева А.Е., который и отправился в квартиру милиционера Елина, служащего в настоящее время в Верхнем Тагиле, о чем и хотел ему доложить. Но, выслушав в чем дело, Елин разгневался на тов. Медведева и заорал, что у вас дурная привычка ходить на квартиру, так как на это есть время в РПС [районный поселковый совет]. Это дело было в половине девятого утра. Медведев же только возразил, что если кого и убьют, то по-вашему выходит, что вас беспокоить в неуказанное время нельзя.
В. Тагил, Свердловского округа».
Письмо, отправленное в Невьянский райисполком 3 августа 1928 года, было получено адресатом в конце месяца. 30 августа председатель Невьянского РИК Басаргин направил начальнику административной части Спорову записку с пометкой «срочно секретно»: «Предлагается срочно расследовать по селькоровской заметке о действиях ст. милиционера Елина и о результате срочно сообщить в РИК с возвращением переписки. Ответ ожидается к 5-му сентября 1928 года».
1 сентября милиционер Елин написал объяснительную: «По делу Медведева я совершенно ничего помнить не могу, так как грубых обращений с гр-нами В. Тагила я не учинял, и если был случай, что я сказал гр-ну Медведеву (но какому Медведеву, я совершенно не знаю), чтобы они, то есть граждане, не ходили бы в квартиру, так не в грубой форме, а обыкновенно. И если я не разрешаю входить гражданам в квартиру, так это будет законно, так как прием в квартире по служебным делам быть не может, хождения гр-н в квартиру к мил-ру может вызвать разные подозрения на мил-ра, могут думать, что в квартиру можно являться по разным делам, и могут думать, что мил-р, принимая гр-н в квартире, получает там взятки и т.д. Являться гр-нам к моей квартире, то есть за вызовом меня по разным делам, разрешается, но только к окну, а не в квартиру, так как вполне можно вызвать меня куда следует, говоря через окно.
В отношении наведения порядков в очереди около магазина ЦРК я принимаю участие всегда без всяких оговорок.
Сентября 1 дня. Ст. милиционер В. Тагильского участка Елин».
Через несколько дней был допрошен А.Е. Медведев, по просьбе приказчика ходивший за милиционером (и, судя по всему, автор письма в газету).
«Протокол допроса по делу № 271 от 6 сентября 1928 г. в отношении Медведева Александра Егоровича, забойщика, 28 марта 1896 года рождения.
4 июля я пришел в ЦРК за получкой муки, где в мучном отделении была большая очередь, и гр-не сильно шумели, никакого порядка не было, приказчик ЦРК написал записку мил-ру Елину, чтоб он пришел и успокоил очередь. Я пришел на квартиру милиционера Елина и сказал ему, что вот вам записка, и просят вас в ЦРК в мучное отделение установить порядок. Милиционер Елин ответил, что вы все претесь на квартиру вне указанное место. Я ему сказал, что приказчику ЦРК в рыло подано кулаками. Елин сказал, ну пусть его бьют. [Далее одна строка написана неразборчиво]. Елин сказал, что дождись меня и пойдем вместе, и оба пошли в ЦРК в мучное отделение, где навел порядок милиционер Елин. Больше сказать ничего не могу».
В итоге в редакцию «Крестьянской газеты» под грифом «срочно секретно» был отправлен следующий ответ: «По заметке о непринятии содействия милиционером Елиным Райисполком сообщает, что отказа со стороны ст. милиционера Елина содействия в установлении порядка в лавке ЦРК при выдаче муки не установлено.
Что же касается непринятия на квартире граждан, то милиционерам вообще не рекомендуется принимать по служебным делам в своей квартире посетителей во избежание могущих сложиться мнений, что милиционер на квартире может делать разного рода не законные действия (взятки и т.п.).
Председатель Райисполкома Басаргин
Секретарь Сиухин».
В 1920-е годы в крестьянском хозяйстве использовался гужевой транспорт. Но как сейчас к регистрации автомобилей, так и тогда к покупке и содержанию лошадей власти предъявляли определенные требования.
На «волокиту с конским учетом» жаловался житель Невьянска Ваганов (целиком текст письма не сохранился).
Из Невьянского райисполкома был отправлен в редакцию «Крестьянской газеты» ответ: «По селькоровской заметке «О волоките с конским учетом» Районный Исполнительный комитет сообщает, что положение с учетом конского состава таково:
Тот или иной гражданин, купивший лошадь, является с учетно-воинским документом в Райисполком, и лошадь его тут же регистрируется на того лица, которое купило, и при правильности документа с приметами лошади, никуда больше владелец ее не посылается.
Бывают случаи несходства документа с приметами лошади, то в данном случае такой порядок для того, чтобы поставить ту или иную примету в учетном документе: необходим осмотр лошади ветврачом, и в этих случаях владельцы лошадей посылаются к врачу.
Возможно, был такой случай и с гр. Вагановым посылки его к ветврачу на предмет выяснения примет лошади, и, возможно, он возвратился в Военчасть от врача без соответствующего документа, и сотрудник учетного стола вынужден был снова сказать ему обратиться к врачу, и при вторичном возвращении гр. Ваганова в РИК, возможно, окончились занятия [время работы]. Точность этого факта указать трудно сейчас, поскольку подобного рода случаи посылки к врачу бывают часто.
Председатель РИК Порошин
Секретарь РИК Сиухин».
Жаловались жители Невьянского района на грубость и бездушие чиновников. В качестве примера приведу письмо от 28 мая 1928 года.
«Секретарем Шайдурихинского селькова [сельский кооператив?] работает Новоселов Александр Афанасьевич. Посмотрите, как образцово он работает. Чересчур сердитый. Рабочих, обращающихся к нему за справками, всегда встречает бранью, а иногда и матюгами. Например, Арапова Григория Ивановича и Севрюгина Григория Андреевича крыл матушкой за то, что они просили его проверить малонасчитанную им зарплату.
Зарплата рабочих выдается с запутанностью. Дела ведутся, что и сам черт не разберет. При ревизии [Новоселов] всячески уклонялся и выявить ничего не удалось…
Новоселов уже судился за растрату. Сейчас тов. Новоселов Ал. Аф. подал заявление о поступлении на работу в Аятско-Шайдурихинский Золото округ, и неужели ему дадут тут место.
С. Шайдуриха, Невьянский район, Свердловский округ».
25 сентября члены Невьянского райисполкома сообщили в редакцию газеты о предпринятых мерах: «В актах Ревкомиссии фактически никакой растраты не выявлено, лишь имело место плохое ведение отчетности, и выявлен по документам перерасход на сумму 518 руб. 16 коп.
Акты Ревкомиссии направлены для возбуждения дисциплинарного взыскания против председателя Катаева и секретаря Новоселова за халатное ведение отчетности. Что же касается грубого обращения с рабочими секретаря, фактов не подтвердилось.
Зам. Председателя РИК Клепинин
Секретарь РИК Сиухин».
В разгар кампании против самогоноварения в редакцию «Крестьянской газеты» приходили письма и на эту тему. Вот одно из них, направленное П.П. Бажовым в Невьянск 6 апреля 1928 года.
«В деревне Осиновке, Коневского сельсовета, Невьянского района, Свердловского округа хозяин постоялого двора Афонасий Степанович Тепелин торгует вином, разбавленным водой, и брагой. Проезжий».
Вскоре последовал официальный ответ: «По произведенным наблюдениям за гр-ном с. Осиновки Тепелиным А.С. установить, что последний торгует вином или какими-либо спиртными напитками, не удалось. Так как Тепелин содержит постоялый двор, то, возможно, продажа спиртными напитками производилась квартирантами, останавливающимися на постоялом дворе, но данного факта также не установлено.
Зам. председателя РИК Клепинин
Секретарь Сиухин».
Страшным бедствием для крестьян были неурожаи, вызванные природными катаклизмами.
«У нас нынче было выбито несколько десятин посева градом, — говорилось в письме жителей села Аятское, перенаправленном из редакции «Крестьянской газеты» в Невьянск 20 октября 1927 года. — Очень интересует, сколько было выбито градом, и сколько получено из Райисполкома денег в уплату за градобитие, и взять точную справку от тех граждан, которые получили деньги».
3 января 1928 года в редакцию был отправлен ответ: «Сообщаем, что по с. Аятскому в 1927 году, согласно актов Госстраха, было выплачено 818 руб. 30 коп. за 200 десятин площади посева, выбитой градом; из каковой суммы 733 руб. 95 коп. выданы лично Райстрахагентом и 84 руб. 35 коп. были переданы Председателю с./с. [сельского совета] Любимову для передачи получателям сумм.
Председатель РИК Порошин
Секретарь РИК Сиухин».
В мае 1929 года «за упразднением отдела крестьянских писем» П.П. Бажов был переведен на должность заведующего отделом массовой работы. Письма-запросы продолжали приходить в Невьянский райисполком, но уже от другого отправителя — из отдела расследований «Крестьянской газеты» и за подписью другого заведующего…
Спасал ли Бажов Невьянскую башню?
В начале 2014 года в газете «Уральский рабочий» была напечатана статья екатеринбургского историка и журналиста С. Погодина «Как Павел Бажов спасал Невьянскую башню». Суть ее в следующем: когда в конце 1930-х годов местные власти наметили снести Невьянскую башню, Павел Петрович написал несколько писем Сталину в ее защиту, добившись сохранения знаменитого памятника архитектуры. С. Погодин приводит текст одного такого письма. Приведу его и я.
«Дорогой Иосиф Виссарионович.
Обращаюсь к Вам с большой просьбой — рассмотреть это мое небольшое письмо в защиту Невьянской падающей башни в маленьком уральском городке Невьянске.
Это, без преувеличения сказать, грандиозное архитектурное сооружение было возведено на территории Невьянского завода в XVIII веке в вотчине дворян Демидовых. И сегодня горсоветом Невьянска поставлен на обсуждение вопрос о ее сносе «для использования освободившегося места и кирпичей снесенной падающей башни в качестве стройматериала для постройки молодежного клуба имени МЮД в Невьянске».
Горсовет Невьянска мотивирует свое предложение тем, что эта падающая башня — символ величия дворян Демидовых и их деспотизма над рабочим людом, который надо стереть из памяти советских граждан, как угнетателей пролетариата.
Я уже говорил на бюро Свердловского обкома ВКП(б) — под стенограмму и пишу в этом обращении к Вам еще раз, что Невьянскую падающую башню необходимо сохранить как памятник истории и архитектуры и взять его под охрану государства как символ величия, умения и трудолюбия рабочего человека Уральской земли, из жизни которого я и составил свою книгу сказов «Малахитовая шкатулка».
Очень прошу Вас, дорогой Иосиф Виссарионович, внимательно рассмотреть это мое к Вам обращение.
С уважением, секретарь Свердловского областного отделения Союза Советских писателей Павел Петрович Бажов»7.
О том, что существовали планы по сносу Невьянской наклонной (не падающей!) башни, мы, сотрудники музея, знали. В частности, об этом писал в статье «Сохранить Невьянскую башню», опубликованной в газете «Уральский рабочий» в октябре 1940 года, свердловский краевед Б. Сушков8. К тому же незадолго до этого были разобраны купола и колокольня Спасо-Преображенского собора (само здание приспособили под заводской цех) и снесена часовня Александра Невского, находившиеся рядом с демидовской башней, а прилегающую территорию включили в состав завода, имевшего статус оборонного.
Но участие в защите башни Павла Петровича Бажова и его письма на имя Сталина… Естественно, захотелось узнать об этом подробнее (в частности, увидеть оригиналы писем).
К сожалению, из первых рук информацию об этом событии уже не получить — автор статьи С. Погодин два года назад ушел из жизни. Ничем не смогли помочь и в редакции газеты «Уральский рабочий» — публикации в газете идут без указания источников. Нет информации о письмах Бажова Сталину и у екатеринбургских краеведов и журналистов, музейных и архивных работников, к которым я обращался.
Конечно, обратился я и в музей П.П. Бажова в Екатеринбурге. Оказалось, что его сотрудники уже занимались этим вопросом, но безрезультатно. Автор статьи С. Погодин, с которым они успели побеседовать, сообщил, что обнаружил письма Бажова в Центральном архиве ФСБ, но точный адрес документов назвать отказался. Музейщики отправили в архив запрос, на который пришел ответ, что подобные письма в архиве отсутствуют.
Не ограничившись этим, я решил обратиться в другие московские архивы — Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) и Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). В ГАРФ, как сообщили мне сотрудники архива, хранится несколько дел, связанных с Бажовым, но более позднего времени. Это документы, отражающих деятельность Павла Петровича в качестве депутата Верховного Совета СССР (вторая половина 1940-х годов). В РГАСПИ существует фонд 558 — личный фонд И.В. Сталина. 11 описей этого фонда, содержащие несколько тысяч дел, выложены в свободном доступе на сайте «Документы советской эпохи», куда меня и направили сотрудники архива. Просмотрев описи, я обнаружил несколько дел, содержащих письма Сталину от разных лиц, однако письма Бажова среди них отсутствуют.
Обошли вниманием этот эпизод из жизни П.П. Бажова и многочисленные исследователи его жизни и творчества (не упоминается о «спасении Невьянской башни» и в автобиографических произведениях Павла Петровича).
Тогда я решил подойти к проблеме с другой стороны — если нет сведений о существовании писем Бажова Сталину, то, возможно, найдется более подробная информация о готовившемся сносе Невьянской башни в конце 1930-х годов.
В уральских архивах я изучил несколько десятков дел, связанных с деятельностью Невьянского горсовета (в письме Бажов пишет, что именно эта организация намеревалась снести башню), Кировградского райисполкома (Невьянск в те годы был центром Кировградского района), Невьянского машиностроительного завода (башня находилась на территории завода), партийных организаций района. Обнаружил несколько дел с информацией о праздновании в Невьянске в 1939 и 1940 годах Международного юношеского дня (в письме Бажов сообщал, что кирпич Невьянской башни намеревались использовать на строительство клуба имени МЮД) — но сведений о строительстве подобного клуба нет. Выглядит сомнительным и приведенное в письме решение невьянских властей для строительства клуба использовать «освободившееся место» после сноса башни. Дело в том, что в 1939 году территория вокруг башни вошла в состав завода (напомню, оборонного), она плотно застраивалась производственными цехами, так что и речи не могло быть о строительстве клуба и свободном доступе в него горожан. Просмотрел я и дела, содержащие протоколы заседаний Свердловского обкома ВКП(б), — выступление Бажова в защиту башни (о чем упоминается в его письме) в них не указано.
Словом, эта тема еще требует дальнейшего исследования. Ну, а пока остается воспринимать эту историю как очередную легенду, которых о Невьянской башне за три века сложено великое множество…
1 Езовских Н.А. Здравствуйте, Павел Петрович! Невьянск, 2000.
2 Шарц А.К. (Воспоминания о П.П. Бажове) // «Звезда», январь, 1979.
3 Книга о Тагиле // Тагильский рабочий, № 189, 1943; Извещение // Тагильский рабочий, №191, 1943.
4 Рябинин Б. Тагил сегодня // Тагильский рабочий, №192, 1943.
5 Литературная конференция // Тагильский рабочий, №195, 1943.
6 Бажов П.П. Краеведческие истоки (Крестьянские письма в газете) // Уральское краеведение, №1, 1927. С. 25.
7 Погодин С. Как Павел Бажов спасал Невьянскую башню // Уральский рабочий, 16 января 2014.
8 Сушков Б. Сохранить Невьянскую башню // Уральский рабочий, октябрь 1940.