Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 9, 2019
Андрей Торопов — родился в Каменске-Уральском Свердловской области. Окончил исторический факультет и аспирантуру Уральского госуниверситета, кандидат исторических наук, автор научных трудов по истории уральской промышленности. Стихи публиковались в журналах «Урал», «Дети Ра», «Зинзивер», «Новая реальность», «Воздух», «Белый ворон», «Байкал», «Крещатик», «Волга», «Новая Юность», «Зарубежные записки» и др. изданиях. Автор трех поэтических книг. Живет в Екатеринбурге. Работает главным специалистом в Управлении архивами Свердловской области.
***
Томас Венцлова, — говорите,
Говорите, что Томас Венцлова,
Я бы тоже не был любитель,
Но остался таким не глянцевым.
В общем, мне мозгов не хватило,
Не хватило работоспособности,
Не туда меня заманило,
Но зачем вам мои подробности.
***
Кто не верит в ожившие маски,
Тот сопьется и скоро умрет.
А кто верит в брабантские сказки,
Тот спокойно и долго живет.
А кто мечется между краями
И не хочет пилюлю принять,
Темноту поджигает кострами,
Но не хочет на свет поменять.
На того смотрят мудрые люди,
Добродушно ему говорят,
Было много таких интерлюдий,
Не входи в этот доблестный ряд.
Было много подобных калигул,
Но кому это как помогло,
Напиши лучше добрую книгу,
Пусть кому-нибудь станет тепло.
***
В поисках коловрата
Что-то пошло не так.
Где вы, мои ребята,
Всадник и гайдамак?
Где вы, мои девчонки,
Маленькие суда,
Шлюпки, каноэ, джонки,
Люди и города?
Где вы, мои герои,
Дети больных богов,
Спасшиеся из Трои
Ради моих стихов?
Где вы, мои куницы,
Ласки и журавли,
Скромненькие синицы,
Люди и корабли?
Люди или поэты?
Что же пошло не так?
Вместо добра и света —
Всадник и гайдамак.
Все выходите в поле —
Иго преодолеть
И возвратить изгою
Конченый драндулет.
Германика. Цвет граната
1
Лера говорит и показывает,
И никто ее за это не наказывает.
И за что ее, бедняжку, наказывать,
Нечего ей больше показывать.
Все она уже показала,
Жизнь меня уже наказала.
2
Жизнь тебя потихоньку привязывает,
А потом за это наказывает.
А когда ничего не хочется,
Получаешь любовь и почести.
Этим-то она и привязывает,
А потом за это наказывает.
3
Монахи жуют гранаты,
Солдаты идут в атаку,
Европа плывет к закату,
А Азия лезет в драку.
Гранаты пачкают кровью,
Монахи пачкают ложью,
Солдаты гибнут с любовью
За русское бездорожье.
И только дон с магдалиной
Еще добавляют жизни,
Ашуги поют былины
О счастье и коммунизме.
***
Никогда не разлюбишь Ирвина Шоу,
Что прочитано вовремя, даже в школе,
Что доставило счастье тебе лапшою,
И пусть изредка возвращается Голем.
Иногда приезжаешь в старое место,
И, возможно, в последний раз приезжаешь,
И на сердце от этого тесно-тесно,
И со старым счастьем не поздравляешь.
И поэтому надо двигаться дальше,
Где случайные, краткие полустанки,
Ты — чужих архивов больной копальщик,
Закопай поглубже свои останки.
Из цикла «Проспект Наставников»
3
У каждого человека
есть собственный ленинград,
куда он может приехать,
возвратиться назад.
И пусть мои дети тоже
имеют свой ленинград.
От слова мороз по коже
и с блеском особым взгляд.
С тобой этот грустный праздник,
ты даришь им целый мир:
зелененький медный всадник,
дешевенький сувенир.
5
В русском музее —
последний день Помпеи,
или какой шагал
вызвал девятый вал.
Проходите бесплатно,
не спешите обратно,
в каждом греческом зале
будет много печали.
Все равно путь по кругу,
но любите друг друга.
6
Нотебург не сдается,
Новоуткинск стоит,
Цепко ходит уродский
Неизвестный пиит.
Это очень известно
И у всех на слуху,
Это так интересно
И подходит стиху.
Он запишет в блокноте
И с собой унесет,
Островок переводит
На коуровский счет.
7
Комендантская площадь,
Сколько лет, сколько зим,
Тот, кто сильно не хочет,
Тот не будет любим.
Очень просто влюбиться,
Очень сложно любить,
Вляпаться, застрелиться,
А потом с этим жить.
И зачем я влюбился
В этот город больной,
Он мне только приснился,
Поигрался со мной.